"Мне не хочется терять ещё один день, Я пыталась всё делать правильно, Но ты всецело отталкивал меня, И всё, что ты сделал мне, я не могу просто так вычеркнуть, Но и держать это в себе, больше нет сил. Настало время прощаться." - Simple Plan "Time to Say Goodbye"
POV Виолетта
Шаг. Я снова здесь. После целого года отсутствия я, наконец, вернулась сюда. Домой. Оглушающе громко скрипят половицы. В воздухе, плавно танцуя вальс, кружится пыль, витает из комнаты в комнату запах сырости, грязи, сигаретного дыма и алкоголя. Шаркая, я ступаю по холодному полу, покрытому изумрудно-серым узором плесени. Солнечные лучи еле-еле пробиваются в темное помещение из-за коричневых разводов на стеклах окон. Глаза наполняются слезами, а в голове отрывками проносятся десятки воспоминаний. Столько всего, хорошего, плохого, связано с этим домом. Когда-то я наивно полагала, что вот он – дом, в котором будет жить наша семья, двор, в котором наши дети будут играть в догонялки. Помню, как каждый вечер я выходила на балкон, смотрела на звезды. Я вспоминала Леона. Все: тепло его рук, запах кожи, мягкость волос и нежность его прикосновений. Я вспоминала каждую трещинку на его губах, каждую крапинку в болотных глазах, каждую родинку на смуглом теле. Меня страшила мысль о том, что когда-нибудь я забуду его. В сиянии далеких звезд я видела озорные огоньки в его глазах, в шуме ветра слышала мягкий шепот. Потом, вытерев со щек горячие слезы, я захлопывала дверь на балкон и ложилась в кровать, к Диего. Я навязчиво льнула в его объятия, лишь бы почувствовать человеческое тепло. Мне нужна была эта поддержка, чье-то присутствие. Одиночество бы убило меня. Я совру, если скажу, что я не любила Диего. Он замечательный, несмотря на все свои недостатки. Но Леон… Он – любовь всей моей жизни. Вокруг него вращается моя вселенная, строится моя жизнь. Я отпустила его. Я должна была. Я не могла оставаться с ним только потому, что он испытывает ко мне жалость. Это больно. Любовь к нему убийственна. Но я сделала то, что должна. Сейчас, когда я вновь в этих стенах, окунувшись в ставшую привычной за 10 лет жизнь, я понимаю, что этот дом – не то место, где я буду чувствовать себя дома. Потому что мой дом – рядом с Леоном. Он всегда был там. Мой шаг замедлился, плечи осунулись, а по щекам хлынули новые, еще более горячие слезы. Моя душа кричала, стучала окровавленными кулаками по стенкам моего тела и рвалась наружу. А тело все тяжелело и тяжелело, чуть ли не падая на пол. Я замерла в дверях кухни, придерживаясь рукой за дверной косяк. Вот он. Он сидел на барном стуле спиной ко мне, опираясь двумя руками на стоящий напротив стол. Плечи ссутулены, а голова опущена. Он прерывисто дышал, по шее его текли капельки пота. Смольного цвета волосы спутаны. - Диего? – прерывисто выдохнула я. – Я вернулась. Его плечи вздрогнули, и он резко выпрямился. - Виолетта? – прохрипел он, повернувшись ко мне. Я отшатнулась. На меня смотрела пара холодно-коричневых глаз, в которых мелькали искорки безумия. Белки были пронизаны красной паутинкой из алых венок и сосудов. Под глазами багровели синяки, а кожа, казалось, приобрела зеленоватый оттенок. Губы были похожи на сморщенную коричневатую полоску. Все лицо пестрело царапинами и синяками, а щеки были покрыты темной щетиной. На мгновение я взглянула на его руки. На сгибе локтя неровными линиями виднелись свежие следы от уколов. Я нервно сглотнула, проглатывая ком слез, и некое разочарование внезапно настигло меня. До этого момента я надеялась на лучшее. Я верила, что он изменился. - Я ждал тебя, детка, – сказал он, протягивая ко мне руки. Я отступила. – Виолетта. Я… Я… Мне правда очень жаль. – он сложил руки в молебном жесте, и в его глазах мелькнула неподдельная боль. – Я не должен был… Вилу, ты даже не представляешь, как мне жаль. Диего посмотрел на меня так, как смотрит на хозяйку нашкодивший щенок. Мне стало жутко, и дрожь отвращения невесомо коснулась спины. Я ему больше не верила. Но простая человеческая жалость приковала меня к этому дому, к этому падшему человеку. Вдруг меня поразила ужасная мысль: неужели, Леон, так же думал обо мне? В его глазах, я, наверняка, всего лишь «девочка, которой не повезло». Рядом со мной его удерживала лишь жалость. Если бы не его порядочность, он бы просто бросил меня там, умирающей на снегу посреди поляны. Я сломанная, никому не нужная кукла. Бракованная игрушка, которую дети закидывают в дальний угол и забывают. Я ничем не отличаюсь от Диего. Я такая же, как он. Испорченная. Некрасивая. Жалкая. Я вдохнула глубже, прогоняя очередной поток слез. Вновь подняла глаза на своего жениха. - Клянусь, я изменился, – вновь заговорил Диего. – Я больше не способен на такое. Этого не повториться! - Я не верю тебе, Диего. Больше никогда не смогу верить. – разбито прошептала я. - Виолетта, прошу, вернись ко мне, – по его щеке катилась мелкая слеза. – Я не могу без тебя, я умираю. Только ты удерживала меня от наркотиков. - Кажется, у меня это плохо вышло. – я нервно улыбнулась, рассматривая пакетики с наркотиками, лежавшие на столе. – Ты отдал меня в руки трем грязным маньякам-наркоманам, ради этой дури? – я вертела один из пакетиков в руках, рассматривая содержимое. – Забавно, тогда тебя мало волновала я, не так ли? - Виолетта, я… - Ох, нет, лучше молчи – вскрикнула я, чувствуя начинающуюся истерику. – Ладно, предположим, то, что ты продал меня, связано с долгой ломкой. Но, Диего, знаешь, что хуже всего? Ты меня даже не искал! Год! Целый год я была в чертовой коме, и тебе было абсолютно плевать на то, где я была, жива ли я вообще. - Нет, это не так! - А как?! – я швырнула пакет с наркотиками в стенку, и он с глухим ударом упал на пол – Диего, назови мне хоть одну малюсенькую причину. Заставь меня в это поверить! И тогда клянусь, я никуда не уйду из этого проклятого дома. Диего беспомощно всплеснул руками. В его глазах плескалась ярость, а зрачки были расширены. - Тебе некуда идти отсюда. – почти прорычал он, подходя ближе ко мне. - Ты уверен? – я злобно улыбнулась, чувствуя, как злость закипает в венах. – Думаешь, я общалась только с тобой? Думаешь, у меня нет друзей, которые готовы предоставить мне временное жилье? Думаешь, я сама не смогу найти себе квартиру? Ты наивный Диего, ты такой наивный. - Тогда нахрена ты сюда вернулась, истеричка?! – прокричал он мне в лицо. Сердце замерло в грудной клетке, переполненное страхом, а пульс гулко застучал в висках. Адреналин пробежался в крови. Перед глазами встала красная пелена. - Ты больше не смеешь так называть меня. – прошипела я, сжимая руки в кулаки. – Все кончено! Все!!! Все закончилось еще тогда, когда ты начал применять наркотики. Я свободна. - Нет, Виолетта, прошу. – Диего разбито посмотрел мне прямо в глаза. Но на этот раз я не почувствовала ни капли жалости к этому чудовищу. Я вспомнила все те моменты, когда он бил меня, когда жестоко втрахивал во все горизонтальные поверхности, не заботясь о моем благополучии. Более я не чувствовала к нему ничего нежного и тонкого. Лишь безграничную злость и отвращение. - Ты хотел знать, зачем я пришла? – перебила я его. – Ты должен лечь в реабилитационную клинику и пройти там полное лечение. - Думаешь, я просто так зайду туда и послушно просижу там два года?! - Тогда, скажем так: в полиции лежит заявление с показаниями на тех трех придурков, которые собирались меня изнасиловать. Про тебя там нет ни слова. Пока что нет. Но, если ты не пройдешь реабилитацию в клинике, то твое имя появится в том списке. Тебя посадят не на два года. Нет, Диего, ты просидишь гораздо дольше. А перед этим суд отправит тебя в реабилитационную клинику на два года. Ну, что ты выбираешь? - Зачем тебе это? – прошептал Диего. – Зачем ты делаешь вид, что это действительно важно для тебя? Притворяешься, что я имею значение? На его глазах появились слезы, а когда-то напряженное тело, обмякло и осело на барный стул. Он смотрел на меня недоверчиво, с непониманием. - Диего… - с неприкрытой печалью выдохнула я, - я не притворяюсь. Ты правда важен мне. В моем сердце всегда есть место для тебя. И я верю, что, несмотря на твою зависимость, ты все тот же замечательный, талантливый парень, в которого я когда-то влюбилась. Пожалуйста, сделай это. Ты сильный, я верю. Не совладав с собой, я мягко провела трясущейся ладонью по его влажному холодному лбу. Он неуверенно наклонил голову, прижимаясь к моей руке… Или мне показалось? Его ресницы мелко дрожали, а по острым скулам текли слезы. - Прости меня, если сможешь. Я сделаю это. Ради тебя. Ради нас, Виолетта – прохрипел он, не поднимая более на меня взгляд. - Нас больше нет, – я наклонилась, проводя губами по его лбу, зарываясь носом в грязные волосы, и приблизившись к уху шепнула - Прости меня. После я отстранилась и, резко развернувшись, направилась к входной двери. Я вырвалась на улицу, промокая под дождем, и стала учащенно дышать, жадно поглощая влажный воздух. Резкий порыв ветра вдруг захлопнул за мной дверь, и я услышала, как оглушительно громко рушиться мое прошлое за этими дверьми. Так громко, как пали когда-то Помпеи. Мое сердце будто вырвалось из железных оков воспоминаний и иллюзий, которые я усиленно строил в своем подсознании долгие годы. Я вдруг ощутила это невероятное летящее чувство, чувство свободы. Оно приятной дрожью расходилось по телу, как тысячи мелких искорок, как первый глоток кислорода. Но я оставалась все той же обычной девушкой, в чуть великоватой одежде, мокнущей под проливным дождем. Кажется, я зарыдала... Может, от счастья, а может от горя. Но это уже не имело значения. Моя жизнь начинается заново. Там. Рядом с моим прекрасным Леоном. И прошлое уже забыто, разрушено на тысячи осколков.