Всё уходит в никуда

Я тяжело дышала. Боль и слабость разливались по всему телу, лишая возможности хоть как-то защититься или попытаться сбежать. Не было сил даже воспротивиться помощи, хотя где-то на животных инстинктах я бы не позволила себе сложить лапки и, наконец, кануть в забытьё. Мучительнее всего было осознание того, что я не умру. Наблюдая, как надо мной заносят гигантское мачете, я слышала, что на второй этаж топают две пары ног, прямо туда, где меня пытались прикончить. Дверь слетела с петель пушечным выстрелом. В туманке, застилавшей глаза, я различила, как парень схватил мужчину, который собирался отрубить мне голову, и вонзил в него нож. По телу мужчины проходит электрический заряд, и он падает на землю. Так быстро и красиво, что аж хочется верить — современные охотники ещё не совсем скатились. Дин наклоняется ко мне. Я старательно пытаюсь закрыть глубокую рану на животе, скрючившись в три погибели. Она как бы смертельна, но мне ничего не грозит — жаль. Главное, чтобы Дин ничего не заметил, а то мои спасители обернутся палачами. Где-то здесь должен быть ироничный вопрос, а надо ли оно мне. — Вы в порядке? Превозмогая слабость, я утвердительно качнула головой и поморщилась. До боли бредовая ситуация, поэтому хочется и плакать, и смеяться. И вновь ирония — ненавижу принимать помощь, особенно от таких юных охотников. — Можно на «ты», Дин. Тот нахмурился и переглянулся с Сэмом, покрепче перехватив за спиной пистолет. Вы серьёзно, молодой человек? А ножичком в меня потыкать не желаете ли? — Откуда ты меня знаешь? — потребовал старший Винчестер. — Я знаю многое, что вам не ведомо, — сактёрничала я. Юмор явно не оценили. Братья вновь переглянулись и выставили пистолеты напоказ, всем своим видом демонстрируя подозрение к психованной девчонке на полу. Ну и где их хвалёный сарказм? О Винчестерах легенды ходят, ставку и на одно это можно сделать, а они в меня пистолетами тычут. Обидно даже как-то. Что я, деревенщина какая-то, о бессмертном дуэте не знать? — Господа, вы не ведаете сарказма? — поинтересовалась я. — Ты ранена? — сменил тему Сэм, убедившись, кажется, что моя бравада шита белыми нитками. — Царапина, — отмахнулась я, посильнее прижав ладонь к ране, из которой толчками лилась отравленная кровь. — Кто ты? — Охотница. — И не сумела завалить одного демона? — хмыкнул Дин. Поздравляю, Винчестер, ты с полпинка заслужил почётную третью строчку в списке тех, кого хорошо бы было придушить. Смерив охотника неприязненным взглядом, я не нашла ничего лучшего, кроме как показать язык. А что ещё-то прикажете сделать? Хребет вырвать? Я б могла, но потом мне этим же хребтом голову снесут и на кол посадят. И хоть всю нечисть тошнит от одного упоминания Дина Винчестера, почему-то этому самому Винчестеру удаётся быть Иисусом версии 2.0 с таким лимитом смертей и воскрешений, что аж кисло, да ещё и отомщённым каждый раз впридачу. Души его не передуши, за меня б кто так жопу рвал. — Не повезло, споткнулась о твоё эго, — высокопарно отозвалась я, бросая взгляд на дверь, за которой валялось ещё пять мёртвых демонов. — Хм, — в зелёных глазах заплясали весёлые искорки. Надо же, развеселила. — Подбросить тебя куда-нибудь? Может, в больницу? — Обойдусь. Отдохну и поеду по своим делам. Труп вот уберу. А вы ступайте. Знавала я братцев-кроликов хорошо, но не настолько, чтобы терпеть шуточки насчёт моей работы. Познания жизней этих охотников у меня простирались от их рождения до сегодняшнего дня исключительно как у наблюдателя: их история, содержание некоторых довольно громких дел, малясь о характерах каждого, слухи о похождениях — лично, слава боженьке, встречаться не доводилось. Мне и их деда, Сэмюэля Кэмпбелла, вполне хватало — до сих пор подташнивает. — Останешься? — поднял брови Сэм. — Ага, — я крякнула, подтягивая к себе сумку. — Привычное, знаете ли, дело — в клоповниках ошиваться. — И правда, — усмехнулся Дин. Засунув пистолеты за пояс, братья почти синхронно двинулись к выходу, бросая на меня взгляд через плечо. Младший с недоумением, старший — с легко просматриваемым любопытством. Этот взгляд мне хорошо знаком, наверняка в мыслях знаменитый ловелас меня уже раздел и оценивал. — Эй, а зовут-то тебя как? — наконец не выдержал он, застряв в дверном проёме. — Джен, — на автомате ответила я и выдавила скупую улыбку. Кличка сорвалась с губ легко. — Джен Коллинз. Дин улыбнулся, подмигнул, и братья исчезли за дверью. Я ждала, напряжённо прислушиваясь. Интересно, что братцы-кролики забыли здесь, в заброшенном доме, где я обнаружила сборище шестерых демонов? Тоже, что ли, шли по той наводке, какую надыбала вчера я? Едва внизу хлопнули дверцы машины, а следом раскатился рёв двигателя Импалы, я тяжело выдохнула и перевела взгляд на одержимого, валяющегося в метре от меня. Мужику помочь было невозможно; демон сгинул, а сердце билось с каждой секундой всё медленнее. Тут три варината; на первые два я пойти не смогу, а вот третий предполагал его скорейшую смерть, но в каком-то роде спасение моей жизни. От всей сомнительной души ненавижу это, хоть всё моё нутро и выло, что так и должно быть, так положено, так правильно — я не должна спасать его жизнь, а вот свою поддерживать обязана. — Прости, — пробормотала я скованно, глядя в закатывающиеся глаза жертвы. Минута ушла на муки совести, а потом я открыла рот и впилась клыками в шею мужчины прямо над сонной артерией. Когда меня ранят так сильно, я особенно похожа на труп. Хорошо, что Дин не настолько джентельмен, чтобы помочь мне подняться и отвести к машине — наверняка бы почувствовал ледяную кожу и отсутствие пульса, если не брать во внимание и нехилую такую дыру в животе. Тёплая кровь, отдающая горькими нотками смерти, согревала полумёртвое тело, снова пробуждая в нём тягу к жизни. Так странно разрываться в противоречиях — ненавидеть высасывать из человека остатки жизни и одновременно упиваться этим. Отрицать собственную природу и наслаждаться новыми силами... Чувствуя, как клыки втягиваются в дёсны, я приподняла край порванной футболки и с удовлетворением проследила, как затягивается рана. Я облизала уголки губ — за столько лет поневоле научишься не мараться во время еды, — и в последний раз обвела взглядом комнату дома, в котором убила пять демонов и где едва не убили меня. Правильно ли я поступила, не сдавшись в руки Смерти? Уверена ли в том, что готова вновь продираться сквозь свою вечность в одиночку? Не знаю. Каждый чёртов раз задумываюсь об этом и каждый раз решаю продолжать бороться; зачем, сама понять не могу. Возможно, во мне говорит тупая упрямость, не желающая складывать лапки, но насколько ещё меня хватит?.. Я протянула руку и коснулась мёртвого тела; оно загорелось так, будто было полито бензином. Понаблюдав немного, как пламя пожирает останки мужчины, я повела пальцем в сторону, и огонь перешёл на ковёр, а затем на обои и занавески. Нет, я не стану сдаваться. Не сейчас. Не оглядываясь, я твёрдо зашагала в сторону выхода. Я не сдамся. Просто не могу.