Всё уходит в никуда

Следующие дни не подходили ни под одну категорию, которая имеется в моём, прошу заметить, довольно богатом за девятьсот-то лет жизни, лексиконе. Я знаю десятка три-четыре языка в совершенстве, ещё с десять на уровне разговорного, знаю весь мат любого из этих языков, и, наверное, найдётся критично мало выражений, которых бы я не знала. Если вы подумаете, что я с головой погрузилась в работу, спасла за несколько дней тысячу жизней, остановила Апокалипсис или что-то в этом роде, то вы глубоко ошибаетесь. Стоило мне только мысль пропустить об охоте и беготне за монстрами, как из воздуха ткался Габриэль вне зависимости от того, что я делала или где находилась. Я даже думаю, что будь в туалете Бобби чуть больше места, то Гейб меня и там в покое не оставлял бы. Хотя одна мысль о Габриэле, с хитрой миной восседающем на толчке и задорно глядящем на меня, когда мне вдруг приспичит посетить сортир, вызывала у меня гомерический хохот. По правде сказать, туалет — наименее любимая моя локация, как бы смешно это не выглядело. Когда тебе восемь с лишним сотен лет не приходилось писать, потребность бегать на толчок после всего лишь трёх бутылок пива неслабо подбешивала. Даже титул «кролики» (да, оцените тонкий юмор), присвоенный нам старшим Винчестером, не подходил под всю эту галиматью. По крайней мере, за эти дни я поняла, что не всё ещё повидала и не везде побыла. Габриэль тонко подмечал самые разнообразные красочные места, которые я ещё не посетила, и на всех своих шести крыльях нёсся туда, прихватив меня за шиворот. Нет, я не жалуюсь. Совсем не жалуюсь. Проводить время со своим Архангелом было здорово, но, если честно, я уже скучала по охоте, по адреналину в крови и уничтожению злобных тварей. Едва услышав про адреналин, Габриэль спустил меня с самой высокой американской горки во всём мире, и я подумала, что в пользу охоты, пожалуй, стоит найти другие аргументы. — Турция! — весело пропел Габриэль в одном из дней, и мы отправились покорять Турцию, которую я, к стыду своему, посетила лишь раз, да и то пробежалась по столице и понеслась дальше. Не знаю, чем привлёк Гейба именно Хиераполис (один из городов Турции), но первым делом мы отправились туда. Архангел думал, что сможет примкнуть к экскурсии, которая на автобусе ехала в город, но на втором часу поездки воскликнул, что отсидел все ягодицы и под изумлёнными взглядами пассажиров, ближайших к нам, сграбастал меня в охапку и растворился в воздухе, моментально прибыв в пункт назначения. Здесь он также отверг свою прошлую идею об участии в экскурсии, заявив, что сам может рассказать мне гораздо больше и информативнее, чем все экскурсоводы вместе взятые. Так, нашаманив нам билеты во все положенные места, куда нужны были оные, он провёл меня по разрушающейся римской арене, пояснив, что сам тогда участвовал в выступлениях и подробно объяснив всю историю здешнего места. Надо сказать, что история — мой конёк, ибо я сама наблюдала за некоторым её становлением, но, конечно, знала не всё, и тем более то, что было до меня. Я любила историю, поэтому с интересом слушала всё, что мне рассказывал древний Архангел, ныне больше похожий на психанутого любителя бреда. Ну, для всех, кроме посвящённых. К трём дня я решилась встрять в монолог Габриэля и сообщить, что мне жарко. Было где-то пятьдесят шесть градусов на солнце, я давно обливалась потом и первый раз с момента обращения в человека с тоской вспомнила о блаженной прохладе своего вампирского тела. Без рассуждений Габриэль расправил крылья, и на меня дунула блаженная прохлада. — А люди… — А люди ничего не видят, — беспечно сказал Ангел, слегка подёргивая крыльями. — Но я… — А ты необычный человек. Ты всё равно осталась сверхъестественным существом, как бы я ни выбивал из тебя всю эту вампирскую дурь. — Заткнись, — прыснула я и шлёпнула его по затылку. — Несомненно, большей частью ты человек. Но всё равно, только сверхъестественные существа могут видеть крылья Ангелов, да и не все подряд. А ты у нас девушка смешанных кровей, так что удивляться нечему. Хотя… — Габриэль неожиданно помрачнел. — Я был бы рад, если бы у тебя осталась вампирская способность к регенерации ран. — Ты что, всё про это? Забудь! Всё же теперь хорошо, — отмахнулась я. — Ты должна жить, понимаешь? — мрачно возразил Гейб. — Даже если меня не будет, ты должна жить дальше. На этот раз я довольно сильно стукнула Архангела по затылку, и тот весьма нецензурно выразился, благо, на енохианском, и никого это не смутило. — Не смей даже думать о «даже если меня не будет», — пригрозила я со внезапным неприятным чувством где-то в животе. — Ты будешь. Ты всегда будешь. Мне не нужна эта жизнь без тебя. Больше нет. И вообще, в мире полно людей, проживших в сотни раз меньше, чем я. Они заслуживают шанс на долгую жизнь. Не я. Габриэль покосился в сторону, и лицо его на мгновение сделалось страшным, гротескным. — Если бы ты была мужиком, я бы тебя стукнул. В челюсть. Не поглядев на ангельские железобетонные кулаки, — проворчал он. — Живи, Джессалин. Просто живи. После этого обстановка разрядилась, и мы пошли дальше, к скоплению магазинчиков, где так же был «бассейн Клеопатры» и еда. — Вот накой тебе это мороженное за шесть долларов, если я могу сделать тебе бесплатное и куда вкуснее? — Не притворяйся, тебя вообще деньги не волнуют. Вся проблема в том, что ты всё что угодно можешь себе наабракадабрить. А я хочу попробовать здешнюю пищу. Разве мы сейчас путешествуем не для того, чтобы насладиться всеми ощущениями? Я пропустила мимо ушей бормотание Габриэля а-ля: «Я просто хочу, чтобы ты держалась подальше от этой грёбанной охоты», забрала у него только что появившиеся деньги и купила два рожка мороженого. — Никакого курения! — фыркнул архангел, когда мы сидели в кафе и поглощали только что купленное мороженое. — Курить — здоровью вредить! В ответ я только фыркнула ещё громче. — Ты имеешь что-то против отборной турецкой травки? — вежливо спросила я, отбирая назад две скрученные трубочки. — Вот только не говори мне, что за те пару-тройку тысяч лет, что ты провёл на земле, ты ни разу не пробовал наркотиков. И, — я предупреждающе подняла палец, остановив возражения, — даже если мои лёгкие почернеют, ты всё равно вернёшь им свой девственный вид. И потом, с Винчестерами у меня скорее печень отвалится, чем лёгкие. Габриэль вздохнул и принял одну из сигарет, протянутых ему. Получасом позже мы выходили из кафе в сторону наскальных бассейнов, травертинов — потрясающе красивых мест, находившихся в этом городе Турции. Посреди дороги стояла большая статуя петуха. — Эй, Габриэль, а зачем тут петух? Габриэль? Я огляделась, но Архангел как сквозь землю провалился. Пришлось снова посмотреть на петуха — люди, будто никогда раньше петухов не видели, рьяно с ним фотографировались. Неожиданно огромный петух ожил и закудахтал. Я заморгала, наблюдая, как люди с криками отскакивают от перьевого гиганта, а тот, высоко поднимая лапы, и продолжая кудахтать, важно сходит с постамента. Это что, травка вставила? Я надеялась на единорогов, но чтобы петухи… Невозмутимо прошествовав пару метров, петух наклонил голову и одним глазом воззрился на маленькую девочку, от испуга выронившую своё мороженое. Переместившись чуть вправо, я заметила Габриэля, который буквально умирал от истерического хохота в тени пальмы. Когда первый шок прошёл, меня прорвало, и вскоре мы оба катались по земле, глотая слёзы, выступившие от смеха. Сегодня Архангел появился в проёме моей двери с улыбкой ещё более широкой, чем обычно. — Нет, Габриэль, я не полезу на Великую китайскую стену, — предупредила я. — Сегодня я придумал кое-что особенное, — воскликнул он, вытаскивая меня из-за стола, за которым я изучала документы по охоте. Больше, чем это, Габриэль мне пока не разрешал. — Вот увидишь, это будет просто восхитительно! — Что? Нашёл путь к ядру Земли? — Нет, лучше! Сегодня мы попутешествуем во времени! Я раскрыла рот. Вот чего-чего, а этого я никак не ожидала. — Чего? — Прогуляемся немного назад, как думаешь? Посмотрим, как возводят статую Свободы, или убьём Гитлера? Я шагнула вбок и осмотрела пространство позади Габриэля. — Ты чего? — Где твоя ТАРДИС? — хмыкнула я. Габриэль с минуту непонимающе моргал на меня. — Да брось, ты прекрасно знаешь, что Ангелы могут перемещаться в прошлое. — Но у вас меньше сил на Земле, — напомнила я. — Я Архангел, у меня гораздо больше сил, чем у рядового Каса, — подмигнул Гейб. — Габриэль. Путешествие в прошлое опасно. Если мы что-то изменим… — Дорогая, ты пересмотрела Доктора Кто. Тем более, мы будем аккуратны. Никаких изменений в событиях. — Ну уж нет. Путешествую в прошлое только в ТАРДИС. Гони мне Дэвида Теннанта, —потребовала я. — Хренушки. Довольствуйся мной, — хохотнул Габриэль. — Тем более, могу отвести тебя в 1963 год и познакомить с Первым Доктором — Уильямом Хартнеллом. — А я с ним знакома, — довольно изрекла я. — Более того, я знакома со всеми прошлыми Докторами, кроме Девятого и Десятого. Я даже устроила посиделки с Томом Бейкером. Обожаю этот сериал, смотрела прямо с его начала. Габриэль недовольно фыркнул. — Ну так что, полетим, или будешь грезить об инопланетянине с синей будкой? Я оценивающе поглядела на любимого. — Ладно, — наконец ответила я. — Только устрой так, чтобы я не встретила саму себя, а то у Вселенной случится климакс. Куда полетим? — Думаю, в пятидесятые. Крутые вечеринки, модный стиль. Элвис Пресли. Тем более, ты отчасти права. Лучше не рисковать делать марш-бросок слишком далеко. — Да ладно?! — воскликнула я. — Я слышу осторожность в твоих действиях? Габриэль лишь ухмыльнулся. — Держись крепче. Вокруг всё потемнело и съёжилось. Полёт длился всего пару секунд, и с неожиданной яркостью мир снова обрушился на меня, и я выпустила руку Габриэля, покатившись по земле. В этот же момент земля подо мной содрогнулась, и я, будто на катапульте, подскочила на ноги, оглядываясь. Люди в странной просторной одежде едва успели задеть краешек моего сознания, когда взгляд уцепился за что-то большое и тёмное вдали. — Не-ет! — протестующе воскликнула я, ткнув пальцем в ту сторону. — Нет, нет, нет. Нет, конечно. Нет! Только не говори, что мы в древних Помпеях, а это — Везувий!