Вперед в прошлое

Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ... — Мерлин всемогущий, — произнес Малфой. — Поттер. Он стоял в дверях, вцепившись в косяк и крепко сжимая волшебную палочку. Его лицо — бледное и усталое — было преисполнено удивления и опасения, и оно казалось еще более болезненным из-за черной рубашки, оттеняющей его кожу. Малфой не спешил отходить и пропускать Гарри в дом. Его настороженный взгляд скользнул на Люпина, который мягко поддерживал Гарри под локоть. — Все в порядке, — произнес Ремус. — Это он. — Неужели? Это он тебе сказал? — Люциус окинул Гарри недоверчивым взглядом. Его лицо немного расплывалось, и Гарри щурился, пытаясь его разглядеть. — По-моему, Поттер выглядел немного иначе до того, как покинул нас. — Я нашел способ превратиться обратно, — сказал Гарри. Он протиснулся мимо Малфоя в дом и скинул на пол свою тяжелую, мокрую мантию. Одежда стала для него слишком большой, и ему не терпелось от нее избавиться. Люциус по-прежнему разглядывал его так, будто ожидал, что Гарри сейчас превратится во что-то опасное — или мерзкое. Теперь он был выше, и Гарри был вынужден смотреть на него снизу вверх. Это было неприятно, но тишина в голове и отступающая боль стоили того. — Неужели. Ты исчезаешь, а через несколько часов возвращаешься другим человеком… — Люциус прищурился и скрестил руки на груди. — И что же произошло? — Гарри! — из гостиной выглянула Джинни. — Здесь Гарри! Люциуса с его сомнениями тут же отпихнули в сторону, а Гарри оказался в крепких объятиях. За рыжими головами он даже не мог разглядеть, кто именно его обнимает. Только когда Гермиона, дрожащая и бледная, обняла его за шею, он пришел в себя и оглядел собравшихся вокруг него друзей. Они все казались напуганными, но счастливые улыбки озаряли их лица. Напряженным выглядел только Седрик. Он стоял в проходе, вцепившись в косяк, и смотрел на Гарри круглыми глазами. Он подошел к нему самым последним и рывком притянул его к своей груди; Гарри уткнулся носом в его плечо и тяжело вдохнул его запах. Отчего-то именно в эту секунду он понял, насколько ослабшим было его тело. Руки Седрика лежали у него на поясе. Он судорожно дышал Гарри в волосы. — Я единственный считаю, что бросаться на шею человеку, пришедшему из вражеского логова, не разумно? — заметил Малфой, брезгливо оглядывая их компанию. — Если бы это был кто-то другой под Оборотным зельем… — Гарри же прислал Патронуса, — заметил Рон. Он хлопнул Гарри по плечу, и тот покачнулся, выпутываясь из рук Диггори. — Мы боялись, что уже не увидим тебя! — Мы должны были догадаться, что это ловушка, — Гермиона шмыгнула носом. Она была бледной, и пот проступал на ее лице. На ее плечи была накинута теплая шаль, и она куталась в нее, будто в плащ. — Все складывалось слишком хорошо. А эти змеи… Было же очевидно, что это приготовлено специально для тебя. Что… Что произошло, когда ты коснулся камня? — Я очутился в темнице, — спешно проговорил Гарри. Он знал, что друзья жаждут услышать правду, но у него было мало времени для объяснений. — Там был какой-то Пожиратель, а потом пришел Крауч и Лестрейндж. — Трое Пожирателей? — скептически потянул Малфой. — И как же ты сбежал? — Мне помог друг, — Гарри взглянул на Люциуса. — Это неважно. У нас нет времени. — Гарри… — начал Люпин, но Гарри не стал его слушать. Он посмотрел на остальных, а потом шагнул к Малфою, заглядывая в его лицо снизу вверх. — Они догадались, что вы теперь с нами, — сказал он твердо. — Беллатриса отправилась в Мэнор. Они не думают, что мы появимся там сегодня, поэтому это наш шанс. Мы должны отправляться немедленно, иначе они заберут Нарциссу и мы ее не найдем. — Стоп, — Седрик вцепился в его локоть. Гарри так привык к тому, что друзья держались от него в стороне и смотрели испуганными взглядами, что теперь ощущал себя почти неловко от того, что все к нему прикасались. Седрик надвинулся на него, будто черная тень. — Ты с ума сошел? Ты сбежал от Пожирателей и хочешь к ним вернуться? И кто тебе помог? Что вы сделали? Ты не можешь просто отмахнуться! — Это был Крайфер, — Гарри стряхнул его руку. — Он нашел меня и освободил. И прежде чем вы спросите — я не знаю, откуда он узнал, где меня искать. Он сказал, что не доверяет мне. — Смотритель? — уточнил Люпин. — Он справился с тремя Пожирателями? — У него был порошок мгновенной тьмы. Послушайте, это не важно… — Ты сказал, что они догадались о моей помощи, — тихо произнес вдруг Малфой. Гарри резко повернул к нему голову, отмечая, как крепко тот сжал пальцы на своей волшебной палочке. И почему никто не отобрал у него оружие? — Разве Темный Лорд не считал, что я присоединился к Ордену? Разве не так ты сказал, когда он узнал обо всем? — Я солгал, — признался Гарри. — Простите, но нам нужна была ваша помощь. Малфой схватил ворот его свитера, резко дернув к себе и заставив приподняться на носках. Его лицо оказалось так близко, что они почти столкнулись носами, и Гарри смело взглянул в его глаза, полные гнева и ужаса. Он не боялся Люциуса. Сейчас они были союзниками, и времена, когда этот человек представлял для него опасность, остались позади. Щека Гарри дернулась, будто напоминая ему о том моменте, когда Люциус оставил шрам на его лице — тот тоже подумал об этом, и кончик его волшебной палочки прижался к полосе на коже. Гарри судорожно выдохнул. — Ты сумасшедший, Поттер, — Люциус тряхнул его, будто куклу. — Хотел бы я никогда в жизни не слышать твоего проклятого имени. Все наши беды произошли из-за тебя… — И я хочу вам помочь, — Гарри вцепился в его руку, сжимая пальцами худое, жилистое запястье. Он скользнул ладонью чуть ниже по его рукаву, пытаясь нащупать то место, где находилась Черная Метка. — Мы пойдем в Мэнор сейчас. Они не ждут нас. — Ты едва на ногах стоишь, глупый ты ребенок!.. — Но все же я на них стою, — Гарри отпихнул его от себя. — Вы пойдете со мной или нет? Люциус молчал, глядя на него гневным, пылающим взором. — О чем вы говорите? — вмешалась Гермиона. — Мы не можем сейчас пойти в Мэнор. Мы не готовы. — Согласен, — кивнул Седрик. — Другого шанса не будет, — Гарри выпутался из хватки чужих рук и отступил к лестнице. Палочка была в его заднем кармане, и он ненароком ухватился за нее, крепко сжимая. — Я отправлюсь в Мэнор. Я не прошу вас идти со мной. — Конечно, мы с тобой, — Фред шагнул к нему. — Но Гарри… Гермиона права. Как ты себя чувствуешь? Ты вообще можешь колдовать сейчас? — Я справлюсь. — Может, мы сначала сядем и ты расскажешь по порядку все, что… — У нас нет времени! — рявкнул Гарри, поднимаясь на первую ступеньку. Он посмотрел на взволнованные лица друзей, но не находил в себе желания поддаться на их уговоры. Он был уставшим и вымокшим до нитки, но не мог позволить себе и секунды слабости. Как быстро Пожиратели поймут, что произошло? Как скоро они заберут миссис Малфой из Мэнора? Гарри не мог медлить. Он был так близок к своей цели. Гарри чувствовал в себе решимость. Он был на волоске от смерти, но снова вывернулся из ее костлявых рук. Ему нужно было еще немного везения — еще совсем немного. В конце концов, до этого у него все получалось, и сейчас могло получиться тоже. Поздно было отступать. — Гарри, — Гермиона мягко коснулась его локтя. — Ты не можешь и дальше испытывать судьбу. То, что ты смог сбежать сейчас — настоящее чудо… — Вовсе не чудо помогло мне сбежать, — Гарри прижал руку к груди, нащупывая золотого феникса. Это была его надежда. Его ход на шахматной доске — он отправлял вперед свою белую королеву. — Я понимаю, что вы волнуетесь, но я не отступлю. Если они заберут Нарциссу, то мы не найдем ее снова и Драко останется с Волдемортом. Я не позволю этому случиться, — он посмотрел на Ремуса. — Сообщи Ордену, куда я отправляюсь. Может, они смогут помочь. — Почему ты принимаешь это решение в одиночку? — резко бросил ему Седрик. Он вышел вперед и вцепился в перила, заглядывая Гарри в лицо. — Гарри. Мы думали, что ты уже у Волдеморта. Ты понимаешь это? Ты исчез у нас на глазах — опять! Опять? Однажды ему уже пришлось увидеть, как Гарри исчезает в портале — как Гарри мог про это забыть? Он ведь хорошо помнил тот миг: сырой воздух, темный лабиринт, сияние кубка Трех волшебников… Тогда Гарри поцеловал его на прощание и ушел навстречу смерти. В этот раз все было гораздо быстрее, но смысл оставался все тем же. Конечно, Седрик за него переживал, и, несмотря на его резкие слова и гневный взгляд, Гарри видел, каким бледным было его лицо. Диггори тянулся вперед, к нему, и он желал добиться своего — заставить Гарри отказаться от своей идеи. Но этого не могло произойти. — Это мое решение, — сказал Гарри, наклонившись к нему. Стоя на лестнице, он снова был выше и пользовался этим преимуществом, чтобы нависнуть над Седриком. Он накрыл ладонью его руку и крепко сжал. — Мне не нужно ничье разрешение. Я не прошу вас рисковать своими жизнями — мы с Малфоем можем сделать это сами. — Я никуда тебя не отпущу, — Седрик вдруг перевернул свою ладонь и вцепился в его пальцы. — Тебе легко говорить, что нам стоит остаться здесь. Но мы не можем сделать это точно так же, как ты не можешь оставить своего чёртового Малфоя… — Седрик… — Тогда я тоже пойду, — он по-прежнему держал Гарри за руку. — Ты переоцениваешь свои силы и тебе нужна помощь. — Мы так не договаривались, — осадил его Гарри. — Это мое решение, — повторил Диггори его слова. — И мне не нужно ничье разрешение. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Их лица оказались невероятно близко, и Гарри видел темные крапинки в глазах Седрика, маленькие ранки на его губах… Тот смотрел на него так, будто хотел сказать что-то еще, но не находил в себе смелости. Все остальные будто отступили в тень. Гарри медленно кивнул ему и высвободил свою ладонь; чужие пальцы оставили горячий след на его коже. — Мне нужно переодеться, — сказал он. — И мы отправимся. Ремус окликнул его, но Гарри уже взбежал вверх по лестнице. Он и так слишком задержался. Ему нужно было избавиться от мокрой одежды — и он будет готов. Усталость, ужас и непонимание того, что с ним произошло, Гарри прятал подальше. Он подумает об этом потом. Потом. Он залетел в их с Роном комнату, где по-прежнему хранилась его одежда. Находиться в своем теле было почти непривычно, и Гарри раздражало то, что самая естественная вещь на свете вдруг кажется ему чем-то необычным. Но теперь он мог не смущаться, глядя на себя в зеркало. Он наконец-то мог спокойно мастурбировать в душе, не испытывая отвращения — он не собирался доставлять удовольствие телу Волдеморта и порядком истосковался по этому чувству. Но сейчас это было неважно. Он избавился от старой одежды и выудил из сундука самый простой свитер синего цвета. Тот был достаточно темным, чтобы не выделяться в полумраке, и Гарри решил остановить выбор на нем. Мантия бы сковывала его движения, а они не знали, чем именно им придется заниматься внутри. Гарри успел заглянуть в ванную, чтобы быстро ополоснуть лицо и посмотреть на себя в зеркало. Выглядел он просто кошмарно: кожа казалась посеревшей, мокрые волосы липли к голове, под глазами залегли черные круги… И только взгляд его был безумным. Зеленые глаза были широко распахнуты, и в глубине черных зрачков Гарри видел нечто пугающее. Но теперь он мог это контролировать — он победил крестраж. Заставил эту темную сущность спрятаться в те глубины его души, откуда оно редко показывало голову. Когда Гарри спустился вниз, в гостиной царил хаос, посреди которого, будто маяк, возвышался Малфой. Он стоял в центре комнаты, скрестив руки на груди, и раздраженно оглядывал непрерывно галдящих ребят. Люпин — бледный и дерганный — стоял около окна, крепко сжимая волшебную палочку. — Я готов, — сказал Гарри. — В нашем отряде пополнение, — бросил ему Малфой. Гарри встал рядом с ним: он вновь ощущал странное единение с Люциусом. Несмотря на его гнев, он все еще оставался его главным союзником. Он был готов на этот безумный рывок, и для Гарри это было важнее всего. — Я тоже хочу пойти, — сказал вдруг Рон, поворачиваясь к Гарри. — Чего? — опешил тот. — Зачем? — Потому что мне надоело сидеть и ничего не делать, — нахмурился Рон. Он шагнул к Гарри, смело глядя ему в глаза. — Я тоже хочу поучаствовать в общем деле. — Это опасно, — отрезал Гарри. — Это мое дело. — Да неужели? — фыркнул Рон. — Однако с тобой идут Ремус и Седрик. И собиралась пойти Гермиона! А мы должны сидеть и гадать, вернетесь ли вы обратно? — Мы позволили вам появиться в магазине Горбина. Вы делаете достаточно… — И что мы сделали? — вмешалась Джинни. — Посмотрели, как Орден решает все проблемы, а ты исчезаешь в неизвестном направлении? Не тебе, Гарри, говорить нам об опасности. Если ты можешь принимать такие решения, то и нам можно. — Я пытаюсь уберечь вас, — разозлился Гарри. — Мы не можем заявиться на порог Мэнора такой толпой! А ты вообще только недавно отошла от ранения, которое тебе нанес Волдеморт. Гермиону укусила змея. Фред и Джордж нужны нам здесь, если вдруг придется звать на помощь… — А у меня нет никаких причин оставаться, — сказал Рон смело. — Что я вообще делаю? Ничего! Я хочу тебе помочь. Мы волнуемся за тебя, Гарри, точно так же, как и ты за нас. Поэтому я тоже пойду. — Чертовы Уизли, — Малфой отвернулся, тряхнув своими белыми волосами. — Пятеро — это слишком много, раз уж и Диггори собрался присоединиться к нам. — Старый план был основан на том, что Пожиратели не знали о вашем побеге и присоединении к нам, — вмешался Седрик. — Сейчас в Мэноре находится Беллатриса. Возможно, нам придется сразиться с Пожирателями — еще одна палочка нам не помешает. Люциус посмотрел на Гарри раздраженным, усталым взглядом. — Ты говорил, у нас каждая секунда на счету, — напомнил он. Гарри кивнул. — Наш план все такой же, — сказал он. — Вы доставите нас в нужное место. Мы пройдем через барьер, и вы вызовете домовиков. Они расскажут, кто сейчас внутри, и мы будем ориентироваться по ситуации. Найдем вашу жену и сразу сбежим. — У нас все еще нет решения, как снять с Драко Метку, — напомнила Гермиона. Она все еще куталась в плед и стояла рядом с Роном, прижимаясь к нему плечом. — Как только Волдеморт узнает, что ты похитил Нарциссу, он может начать использовать Малфоя для шантажа. — Я знаю, — Гарри стиснул зубы. — Но у нас не будет другой возможности. Я найду способ — я должен это сделать. Но сейчас… Мы справимся. — Как же мне нравится работать с тобой в команде, Поттер, — Малфой одернул рукава своей рубашки. — Полагаться на твое безумие и чистую удачу… Впрочем, сегодня ты доказал свою живучесть еще раз. Может, мы все будем ей благословлены. — Мы все выживем, — Гарри посмотрел в его серые глаза. — И вернемся сюда вместе с вашей женой. Все получится. Ремус? — Я отправил сообщение. Орден в ярости, но Грюм не позволит тебе оказаться в руках Волдеморта. Он придет за тобой, но имей в виду — скорее всего он попробует сам тебя захватить. Он был против сотрудничества с тобой, пока ты выглядел, как Волдеморт, а после случившегося он предпочтет запереть тебя где-нибудь. — Главное, чтобы он смог отвлечь от нас Пожирателей, если это понадобится. Гарри посмотрел на друзей. Джордж обнимал Фреда за спину, будто опасаясь, что тот постарается влезть в этот безумный план. Джинни хмурилась и переводила взгляд с одного лица на другое. Они все были готовы к тому, что сейчас произойдет, и комнату будто бы наполняло нечто тяжелое и душное. Мрачная решимость, отчаянье и страх… Они все ничего не понимали, они тревожились и боялись, и Гарри запрещал себе поддаваться этим чувствам. Он уже все решил для себя. Сейчас или никогда. Он не брал с собой ничего, кроме волшебной палочки. Его немного покачивало, но странная сила по-прежнему удерживала его на ногах. Он не хотел брать с собой Рона и Седрика, но они смотрели на него с решимостью и упрямством, и было отчасти неправильно их останавливать. Они могли помочь. — Гарри и Рон, вы пойдете со мной, — сказал Ремус. — Я знаю, где находится поместье. Мы окажемся в лесу, а затем встретимся с Седриком и Малфоем. — Подождите, — Фред вдруг выпутался из рук Джорджа и потянулся за своей волшебной палочкой. — Акцио порошок мгновенной тьмы. С верхнего этажа вниз спустился маленький мешочек. Фред поймал его и впихнул Гарри в руки: движение было грубым и жестким, и сам Фред выглядел так, будто он в ярости — или готов расплакаться. Джордж тут же вновь потянулся к нему, в каком-то паническом жесте прижимая к себе. — Это все, что есть, — сказал Фред. — Если мы понадобимся, то мы готовы. Джордж моргнул и медленно кивнул. — Если что, сюда придет Тонкс, — сказал Люпин. — И мы отправим Патронус, как только будут новости. Мы… мы справимся. Лес, в котором они оказались, был холодным, темным и очень тихим. Хлопок аппарации эхом разнесся по нему и тут же потонул в чаще. Гарри покачнулся, но устоял: он тут же завертел головой, невольно ожидая, что рядом с Мэнором их тут же настигнут Пожиратели. Но вокруг никого не было. Нетронутый снег лежал между деревьев. Гарри посмотрел на Рона: тот казался потерянным и испуганным. Видимо, храбрость, что наполняла его в присутствии друзей, начала пропадать, столкнувшись с реальностью. И Гарри прекрасно его понимал. Ему казалось, что целую вечность назад он стоял в спальне и смотрел на лицо Реддла — это было утром. Они все были вымотаны, и он отчасти не мог поверить в то, что действительно решился на этот безумный план. Они были неподалеку от поместья Малфоев. Внутри были Пожиратели — снова. Гарри раз за разом возвращался в лапы опасности. Может, когда они вернут Драко, он сможет остановиться? Просто остаться в этом доме на берегу озера, чтобы побыть с Малфоем и остальными? Он представил эту картину: его друзья вокруг и Драко, прижимающийся к его боку на старом диване. Эта мысль придала Гарри сил. — Идем, — сказал он. Рон прижался к его плечу и кивнул. Они довольно быстро нашли Седрика. Тот мрачно и настороженно оглядывал черные деревья. Его рука немного тряслась. Они все боялись того, что ждет их впереди. Гарри не дал им времени собраться с мыслями, выдернул из нервного ожидания прямиком навстречу опасности. Но это был их единственный шанс. Он раз за разом находил способ обмануть Пожирателей — ему нужно было лишь повторить этот смертельный трюк. — Малфой здесь, — Седрик повел их обратно. Люциус действительно ждал их: он стоял, прислонившись к дереву, и смотрел в сторону. Меж деревьев просвечивал силуэт далекого дома, освещенного теплым желтым светом. Для Гарри Малфой Мэнор был местом темным и чуждым, наполненным пугающими образами, но для Люциуса это был родной дом. Он вырос здесь и растил своего сына. Это были его земли, его лес… И он пробирался в свой собственный дом, будто вор. — Вы готовы? — спросил Гарри. — Конечно, нет, — резко ответил ему Малфой. — Я задаюсь вопросом, каким образом жизнь привела меня к этому моменту, и не нахожу ответа. Не так давно я считал их союзниками, а теперь мой дом наполнен врагами. И мне приходится полагаться на твое безумие. — А мне — полагаться на человека, которого я собирался убить, — напомнил Гарри. Люциус посмотрел на него долгим, пристальным взглядом. В полумраке его волосы будто бы немного светились, а кожа казалась болезненно бледной. Он походил на призрака, и только черная мантия придавала его облику реальности. Он поднял волшебную палочку, и ее кончик вдруг коснулся подбородка Гарри, заставляя его поднять лицо. — Эй, — Люпин шагнул вперед. — Малфой. — Не подведи меня, мальчик, — произнес Люциус, низко склонившись. Теперь он не опасался смотреть Гарри в глаза и чувствовал свое физическое превосходство, раз облик Реддла был утерян. Его дыхание коснулось лица Гарри, и тот чуть подался вперед, оскалившись: — А вы не подведите меня. Люциус. Они разом отодвинулись друг от друга и прищурились. Малфой махнул рукой в сторону. — Наш путь, если никто не передумал идти. Никто не передумал: они двинулись вперед. Шли они довольно долго, а затем пришлось погасить Люмосы, чтобы из дома невозможно было разглядеть свет в лесу. Гарри вглядывался в приближающееся свечение: медленно перед ними появлялось поместье. Оно, утопленное посреди природных красот, могло показаться олицетворением спокойствия и английской утонченности. Но кто ждал их внутри? Это мог быть Волдеморт. Гарри прикоснулся к своему шраму. Дорогу им преградила вечнозеленая изгородь. Люциус прикоснулся рукой к веткам с острыми шипами, и в тот же момент кусты раздвинулись: в них появилась небольшая каменная арка. Малфой без колебаний прошел сквозь нее и с каким-то облегчением вдохнул холодный воздух. Гарри и остальные последовали за ним. Пару секунд Люциус стоял, выпрямив спину и гордо подняв голову. Он уже не походил на того человека, которого Гарри вытащил из Азкабана: ни следа унижения и запущенности не осталось. Это был статный волшебник, ощущающий себя хозяином положения. Он обвел взглядом поляну и тихо произнес: — Ко мне, слуга, — и ничего не произошло. Гарри начал озираться, ища признаки эльфов, но домовики не спешили являться на зов своего хозяина. Люциус моргнул и повторил команду, не скрывая раздражения в голосе. Но никто не отвечал. — Они заколдованы? — предположил Седрик. — Может, он смог ограничить их чары границами дома? Или вообще запретить аппарировать. — Или они все мертвы, — мрачно добавил Рон. Гарри и Люциус разом глянули на него, и тот вздохнул: — Было бы логично избавиться от всех слуг. Они ведь могли помочь миссис Малфой. — Тогда мы не узнаем, что происходит в доме, — тревожно заметил Ремус. — Наш план строился на том, что домовики расскажут нам о происходящем. Мы не можем ввалиться туда, не зная, сколько Пожирателей ждет нас внутри. — Не думаю, что их там много, — сказал Гарри, натягивая рукава свитера на ладони. — Часть из них должна искать меня и Крайфера, не так ли? Даже если они планируют сегодня переместить миссис Малфой, то у нас все равно есть немного времени. На нашей стороне эффект неожиданности. — Тогда мы просто войдем внутрь, — сказал Малфой. Он направил палочку на правое крыло. — Терраса там. Если домовики остались в доме, они явятся на зов. — А если нет, мы сможем использовать чары невидимости, — предложил Рон. — Хотя я бы не хотел терять вас из виду. — Сомневаюсь, что Темный Лорд не подумал о такой возможности. Вычислить человека под дезиллюминационными чарами довольно просто, как и поставить античары на них, — Малфой бросил на Рона презрительный взгляд и повернулся к Гарри: — Ты помнишь дорогу наверх? — Помню, — ответил тот. Наверное, ему стоило порадоваться, что Малфой уже не говорил с ним так, будто Гарри вызывал у него неконтролируемую тошноту: напротив, он был собранным и ждал от него того же. Гарри посмотрел на Седрика и Рона, которые настороженно взирали то на поместье, то на них с Люциусом. Лишь один Ремус сохранял спокойствие. Раньше они представляли этот план, но теперь все было взаправду, и им приходилось следовать за Малфоем, полагаться лишь на его слова. Это было лучшее время для предательства. Если он нашел способ обойти Обет, то они медленно двигались в ловушку. Гарри посмотрел на Малфоя. Его длинные волосы развевались на ветру. — Ведите, — приказал Гарри. Люциус усмехнулся, будто прочитав его мысли. Они двинулись к дому. В некоторых окнах горел свет, и Гарри гадал: может, одна из ярких ламп освещает комнату Беллатрисы? А если мадам Лестрейндж проводит время в компании своей любимой сестры? Пожалуй, сейчас они могли дать ей отпор: вряд ли они сумели бы ее убить, но даже если Беллатриса сбежит — это уже будет победой. Мысли о скором возвращении домой придавали ему сил. Терраса представляла собой пристройку с большими окнами, окруженную садом. Сейчас вокруг был только снег, но летом здесь наверняка было очень красиво. Люциус коснулся ладонью двухстворчатых дверей, и те мягко открылись, приветствуя хозяина. Гарри показалось, что он услышал тихий вздох облегчения, сорвавшийся с губ Малфоя — может, тот опасался, что Волдеморт сумел найти способ лишить его власти в собственном доме. Но все было хорошо. Внутри стояло несколько столиков и диванчиков и пахло цветами. В темноте сложно было разглядеть убранство комнаты, но зажигать Люмосы было еще рано. Люциус вновь позвал домовиков, никто не откликнулся: видимо, его слуг не было в доме. Но это не значило, что план провалился. Беллатриса и остальные не знали об их присутствии. Люциус прошел вперед и открыл еще одну дверь, за которой обнаружилась просторная гостиная. — Пройдем через музыкальный зал, — сказал Люциус. — Затем к лестнице. Спальня, кабинет. Если нам повезет, то мы быстро покинем дом. — Нам нужно будет добраться до границы поместья, чтобы аппарировать. Будет сложно это сделать, если в спину нам будет лететь Убивающее заклятие, — заметил Седрик. — Поэтому мы не должны попасться Беллатрисе на глаза, — сказал Ремус. — Где она может быть сейчас? — Скорее всего в моем кабинете, — сказал Люциус. Они прошли по гостиной: их шаги гулко разносились по комнате. — Там есть камин, и она бы не упустила случая почувствовать свое превосходство. Я ей никогда не нравился. — Нам нужно было пойти вдвоем, — пробормотал Гарри. Он первым добрался до дверей и прислушался, не слышно ли чего снаружи. — Если все дело в том, чтобы не попасться… — Дело в том, чтобы выбраться отсюда, — Седрик ухватил его локоть и крепко сжал, дергая на себя и не давая выйти в соседнюю комнату. Гарри прижался спиной к его груди и тут же взбрыкнулся. — Я сомневаюсь, что Беллатриса сидит в темноте, — заметил он. — Впрочем, миссис Малфой тоже вряд ли обнаружится в такой комнате. Так и было. Перед ними открылась столовая: она была небольшой, видимо, для уютных летних обедов. На стенах висело несколько зеркал, и Гарри вздрогнул, заметив их силуэты. Сквозь большие окна была видна поляна, усыпанная снегом. Длинные полупрозрачные занавеси едва заметно колыхались на ветру. Из комнаты вели еще две двери, и из-под одной из них пробивался свет. Они все разом подняли палочки. С той стороны не доносилось никаких звуков. — Это музыкальный зал, — сказал Люциус. Рон подкрался к двери и наклонился, заглядывая в замочную скважину. Гарри вспомнил о старых изобретениях близнецов: Удлинители ушей и дверной глазок бы не были лишними сейчас. — Там никого нет, — прошептал Рон. Он потянулся к ручке и медленно приоткрыл створку. Комната действительно была пуста. Гарри огляделся и только сейчас вдруг осознал, что находится в доме Драко. Почему-то он всегда воспринимал это поместье отдельно от Малфоя, считая, что это скорее дом Люциуса и Нарциссы — но ведь это было не так. Эти комнаты были тем местом, где он рос. Ему были привычны эти богатые интерьеры, дорогая обивка, красивые узоры на полах, огромный камин… Музыкальная комната, представляющая собой зал, украшенный золотом и деревом, была не местом для кого-то вроде Гарри. Отчего-то именно сейчас он понял, насколько разными были миры, из которых они пришли. Но Драко ведь выбрал его? Он был готов отказаться от этого прекрасного поместья ради него. «Глупый Драко» — с нежностью подумал Гарри. Ремус кивнул на одну из дверей. — Там лестница, — сказал он. — Так? — Главная лестница, — кивнул Люциус. — Мы пройдем через библиотеку: она занимает два этажа. Выйдем недалеко от кабинета Нарциссы. — Зачем вашей жене свой кабинет? — фыркнул Рон. — Моя жена — хозяйка целого поместья, а не какая-то деревенская кухарка, — бросил Малфой. — Разумеется, у нее должен быть свой кабинет. Рон прищурился, но Гарри пихнул его в бок, и тот прикусил язык. Ссоры сейчас были совершенно не к месту. Гарри хотел направиться вперед, но Ремус вдруг остановил его, удержав за плечо. Он, прищурившись, оглядывал украшенные стены. Седрик медленно приблизился к нему, и Гарри поразился тому, насколько большими казались его глаза. Зрачки расширились и затопили радужку. — Здесь кто-то есть, — сказал он. Люциус резко обернулся и окинул комнату подозрительным взглядом. Гарри тоже заозирался, но никого не увидел: диваны, кресла, вазы около окна, остывшие угольки в камине и огромный рояль на возвышении. Он поднял палочку повыше — может, здесь был кто-то под мантией-невидимкой? Седрик стоял прямо за ним, и Гарри чувствовал спиной его тепло. Диггори лип к нему так, будто боялся, что Гарри сейчас снова испарится — неужели он так волновался? Или дело было в возможной потере крестража? Гарри чуть повернул голову, глядя на Седрика краем глаза: тот пристально разглядывал его в ответ. — Где? — шепотом спросил Гарри. Ремус прошел мимо них и вдруг запустил руку в одну из ваз. По залу разнесся возмущенный и в то же время жалобный писк — Люпин за шкирку вытащил из вазы домовика. Это была женщина: у нее были огромные карие глаза и повисшие уши, а одета она была в черный кусок ткани, завязанный на манер тоги. — Твой? — Люпин посмотрел на Малфоя. Тот покачал головой. — Мои ходили в белом, — заметил он. Гарри подошел поближе: эта домовиха показалась ему смутно знакомой… Он поймал взгляд ее карих глаз, и осознание пронзило его. — Это Винки! — воскликнул он, направляя на нее волшебную палочку. — Домовик Барти Крауча! Глаза Винки расширились, и она тут же исчезла с громким хлопком. Ремус уставился на свою опустевшую руку, а затем с ужасом посмотрел на остальных. Они застыли посреди зала, оглушенные этим хлопком. Гарри казалось, что если он будет стоять и не шевелиться, то ничего не произойдет, и эта маленькая оплошность останется незамеченной. Никто не бежал нападать на них, коридор не пронзили громкие голоса Пожирателей… Эхо улеглось, и снова воцарилась пугающая тишина. — Она доложит о нас, — сказал Рон. — Они узнают, что мы здесь. — Тогда уходим, — сказал Седрик. — Нет! — Гарри отшатнулся от него. — Мы должны найти Нарциссу! У нас еще есть время. — Нет у нас времени! — Диггори вцепился в его руку мертвой хваткой. — Этот план с самого начала был самоубийством. А теперь они знают. Неужели ты не понимаешь? Волдеморт сам явится сюда за тобой! Гарри уставился на него круглыми глазами. Сердце гулко билось в его груди, а по телу вдруг разлилась такая слабость, что сделать даже один шаг казалось немыслимым достижением. Он коснулся плеча Седрика, ища опору, а потом посмотрел на Малфоя. Тот тяжело дышал, глядя на дверь, которая вела в коридор. Его глаза были темными, почти дикими… — Нарцисса, — произнес он. — Мы можем добежать до библиотеки, — сказал ему Гарри. — Она ведь двухэтажная? Проверим кабинет и спальню. Сколько… сколько успеем. А потом сбежим. Они нас не поймают. — Гарри, ты с ума сошел, — Рон подскочил к ним. — Седрик прав. Мы рискнули и не вышло. Не вышло? Нет. Этот план не мог провалиться так просто, из-за какого-то дурацкого домовика… Это была их надежда, их последний шанс найти Нарциссу. Гарри не мог его упустить. Потому что без Нарциссы… Он не хотел, чтобы ее страдания и смерть лежали на его совести, чтобы они воздвигли непреодолимую стену между ним и Драко. Гарри задрожал: он вспомнил кладбище, на котором он находился всего пару часов назад, вспомнил лица Пожирателей, наставление Крайфера… Столько смертей, столько горя и слез — ради чего это было, если в конце концов ты сдашься? Гарри трясло все сильнее. Его взгляд бегал по лицам друзей, но не мог остановиться на одной точке. Если они уйдут, Волдеморт спрячет Нарциссу — и накажет за преступление ее мужа. Ее и Драко. Нет. Нет. Гарри не мог этого допустить. Не мог потерять его снова, тогда, когда мечты о возвращении Драко уже наполнили его изнутри. Он потратил столько сил, чтобы вернуть себе этот свет — Гарри не собирался отступать. Поместье было огромным. Поймать в нем кого-то было бы непросто. Гарри вывернулся из рук Седрика и отскочил в сторону. Он нащупал рукой локоть Люциуса и потянул его за собой — тот, как ни странно, послушался. — Возвращайтесь за барьер, — сказал Гарри. — Пусть Орден отвлечет внимание Пожирателей. А мы найдем Нарциссу. — Гарри, — твердо сказал Люпин. — Хватит. — Времени нет, — Гарри едва держался на ногах, и все вокруг казалось ему расплывчатым, медленно отодвигающимся куда-то вдаль. Его трясло, а в голове раз за разом звучали одни и те же фразы. Гарри хотелось смеяться от того, насколько безвыходной была эта ситуация. Но он не собирался сдаваться. Нет-нет. Он вцепился в свои волосы, с силой потянув за черные пряди, а потом уставился на Малфоя. Тот с тихим ужасом смотрел ему в лицо. — Поттер, — произнес он неожиданно встревоженно. — Ты вообще в порядке? — Все со мной хорошо. Все хорошо. Люциус вдруг резко ударил его по щеке. Рон возмущенно кинулся вперед, но Малфой отпихнул его от себя, будто маленького щенка. — Приди в себя, — рявкнул он Гарри в лицо. — Мне нужно, чтобы ты был в своем уме. Иначе от тебя не будет никакой пользы. Разве ты не обещал, что спасешь моего сына? Гарри закивал. — Да, — сказал он. — Я делаю это ради Драко. Идем. Седрик поднял палочку, но ничего не успел сделать. Камин вдруг вспыхнул, озарившись зеленым пламенем, и из него выступила Беллатриса. Огонь, подобно ветру, шевелил ее волосы и черное платье. Гарри так и стоял, вцепившись в руку Малфоя, и смотрел на нее круглыми глазами. Седрик и Ремус выскочили вперед, поднимая волшебные палочки, а Рон потянул Гарри куда-то назад, к выходу… Только Люциус оставался на месте. Он вскинул подбородок и прищурился. — А вот и гости, — Беллатриса подняла волшебную палочку. — Кажется, именно ты здесь в гостях, — заметил Люциус. — Убирайся из моего дома. — С радостью, — усмехнулась Беллатриса. — Вот только я не могу бросить мою горячо любимую сестру наедине с таким… отребьем. Посмотри, как низко ты пал, Люциус. Теперь ты прислуживаешь Поттеру? И как только тебе не противно? — Вы очень смелы для той, что вышла одна против пятерых, мадам Лестрейндж, — Седрик бросил в нее заклятие, и Беллатриса игриво его отразила. Она медленно двигалась вбок, вставая между камином и той дверью, из которой они пришли. Она отрезала им путь. — Седрик Диггори, — промурлыкала Беллатриса. — Кто тебе сказал, что я одна? Наверху вдруг что-то грохнуло. Гарри сделал шаг назад: в доме были еще Пожиратели, и если они знали о вторжении…. — Сражаться со всеми вами будет трудно, — Беллатриса растянула свои красные губы в улыбке. — Два оборотня в преддверии полнолуния, два четверокурсника и паршивый предатель, сбежавший из Азкабана. Вас пятеро, конечно, но что-то мне подсказывает, что победа будет за мной. Мы можем обсудить наши шансы. — Она нас просто отвлекает, — прошипел Гарри. — Если они все знают, то Нарциссу сейчас уведут. — Уведут? — притворно удивилась ведьма. — Кто знает… Знаешь, Люциус, я всегда была против вашего брака. — Надо уходить, — произнес Рон. — Сейчас сюда все сбегутся… — Нет-нет, — воскликнула Беллатриса, преграждая им путь. Дверь вдруг вспыхнула голубоватым огнем, оставляя им только один путь отхода. — Невежливо уходить, не попрощавшись. Зеленая вспышка полетела в толпу, и они чудом успели разбежаться в разные стороны. — Сектумсемпра, — крикнул Гарри, и Беллатриса ловко увернулась. Она совершенно их не боялась, и ее темные глаза с торжеством разглядывали непрошенных гостей. Алые губы презрительно кривились, волосы разметались по плечам… Может, они могли ее победить, но ее безумие придавало ей сил. Гарри не собирался растерянно топтаться на месте. Он дернулся вперед, но Малфой удержал его за шкирку, будто котенка. Люциус переглянулся с Ремусом, и они кивнули друг другу, будто обменявшись мыслями — и когда между ними успело установиться такое взаимопонимание? Люпин бросился вперед, отвлекая Беллатрису на себя, а остальные начали отступать. Гарри поймал взгляд Седрика. — У меня с ней свои счеты, — прошептал он. — Найдите Нарциссу, а затем мы сбежим. Быстрее! Гарри уставился на черную фигуру Беллатрисы. Она ловко взмахивала палочкой, отражая заклятия — она была такой сильной… Могли ли Ремус и Седрик справиться с ней? Сдержать ее? Но с другой стороны был растерянный Рон, который вовсе не к такой миссии готовился, и Люциус, похожий на загнанного зверя… Малфой все еще держал Гарри около себя и смотрел так, будто готов был убить его за малейшее неповиновение. Его светлые волосы растрепались. — Я… — Уходим, — Люциус потащил его за собой к дверям. — Это наш единственный шанс. Кто-то должен остаться, если мы хотим достичь нашей цели. Они добрались до дверей и выскочили в коридор. В косяк ударила зеленая вспышка: Беллатриса пыталась их остановить, но она не могла просто пробежать мимо Ремуса и Седрика. Но сколько они могли ее сдерживать? — Они могут погибнуть, — Гарри ударился спиной о стену, глядя на то, как Люциус закрывает за их спинами дверь и проводит ладонью над ручкой. — Мы должны… — Мы должны идти дальше, — Малфой шагнул к нему, вынуждая вжаться в стену. На миг Гарри подумал о том, что сохрани он облик Реддла, ему не пришлось бы ощущать это давление… Но он ничего не мог поделать. Он уперся ладонями в чужую грудь, отпихивая Малфоя от себя. — Ты знал, что мы рискуем. Ты знал, что спасти моего сына будет непросто — и ты не думал, что придется кем-то пожертвовать? — Я никем не хочу жертвовать! — Но придется, — Люциус крепко ухватил его за подбородок. — Что ты выберешь, Поттер? Спасти их или Драко? Глаза Гарри расширились. Он вдруг вспомнил тот холодный миг перед барьером, когда он смотрел на Драко у ног Волдеморта и думал, что сил встать у него больше нет… Может, его чувства к Драко давно переросли в одержимость, в то могучее влечение, о котором его предупреждал Сириус. Для этого Гарри даже не нужно было быть Блэком, достаточно было представлять, что это он — именно он — кладет Драко на алтарь ради общего блага… — Они справятся, — Рон схватил его за руку, позволяя избежать ответа на этот вопрос, и Гарри ни на мгновение не поверил его голосу. — Мы найдем миссис Малфой и поможем им. Надо… Надо… — Идите за мной, — приказал Малфой. — И делайте все, что я скажу. — Не вы принимаете это решение, — прошипел Гарри. — А ты хочешь нести всю ответственность на своих плечах? — Люциус посмотрел на него устало и раздраженно. — Хватит пререкаться со мной. Слушайся, и когда мы все умрем самой страшной смертью из-за твоей беспросветной глупости, ты сможешь обвинять меня в неверных решениях. Отчего-то в этот момент Гарри стало легко. Он крепко сжал ладонь Рона, и они бросились по коридору вслед за Малфоем. Лестница была совсем недалеко, и Гарри надеялся, что они никого не встретят — его надеждам не суждено было сбыться. Стоило им выскочить в просторный холл, как одна из дверей распахнулась и им навстречу выбежало двое волшебников. Они были без масок, но в черных мантиях — Гарри никогда раньше их не видел. — Малфой! — воскликнул один из них. — Как ты посмел… — Авада Кедавра, — опередил его Люциус. Зеленая вспышка ударила мужчину в грудь, и тот свалился на пол. Гарри уставился на него, но не позволил себе отвлечься — второй Пожиратель был еще жив. — Предатель! — закричал он. — Ничем не лучше этих отродий… — Сектумсемпра, — рявкнул Гарри. Его заклятие порезало руку Пожирателя, но тот отступил к дверям. Он явно собирался сбежать: Малфой ему не позволил. Несколько вспышек, и Пожиратель свалился на пол неподалеку от своего мертвого товарища. — Вы их убили! — воскликнул Рон. — Авадой Кедаврой! — И что? — Люциус равнодушно на него посмотрел, заглядывая в распахнутые двери и тут же их запирая. — Это были люди Лестрейнджей. Или ты бы предпочел, чтобы они убили нас? — Наши не применяют это заклятие, — пояснил Гарри, глядя на мертвые тела. — Очень зря, — Люциус покосился на кровь, вытекшую из разорванного плеча Пожирателя. Он поморщился, будто это была грязь, нанесенная с улицы. — Твое ничем не лучше. И как проклятие Снейпа попало к тебе в руки? — Я его стащил, — огрызнулся Гарри. Он отвернулся от трупов. — Наверх? Рон медленно повернулся к нему. — Если здесь люди Беллатрисы… — Если ты настолько плох в чарах, зачем сунулся сюда? — Люциус ухватился за перила. — Отправляйся к Ордену. А мы с Поттером закончим дело. Рон помотал головой. — Я не брошу Гарри рядом с вами, — он прищурился. — И все у меня с чарами хорошо. Я просто не привык видеть, когда кто-то хладнокровно убивает своих бывших союзников. — Добро пожаловать ко мне домой, — вдруг усмехнулся Люциус. Он развернулся и отправился наверх, и Гарри уставился ему в спину. Он чувствовал себя так, будто погрузился в сон, и оттого ощущение сумасшествия не казалось ему таким пугающим. Может, это все был его кошмар, и ему просто нужно было выпутаться из него… Он побежал следом за Малфоем, и его шаги гулко стучали о каменные ступени. Краем глаза он отмечал отделку стен, картины в больших рамах, статуи… Все это проносилось мимо него, будто в каком-то калейдоскопе. Они оказались на втором этаже, в красивой галерее, освещенной мягким светом. На стене висели портреты: топот и крики разбудили парочку из них, и некоторые обитатели недовольно шевелились, прикрывая глаза от света. Люциус остановился перед большим портретом, на котором был изображен седовласый старик в темной мантии, отороченной мехом. Он сидел в кресле, сжимая длинными пальцами подлокотник, а у его ног спала собака. Люциус махнул Гарри и Рону рукой, вынуждая их отойти, а сам коснулся портрета. — Отец? — позвал он. Значит, на картине был изображен Абраксас Малфой. Гарри издалека с любопытством его разглядывал: у него были волосы до плеч, ровный нос, бесцветные глаза… Драко достались многие из фамильных черт Малфоев. — Люциус? — скрипуче отозвался портрет. — И что ты делаешь здесь в такой час? — Ты знаешь, где Нарцисса? — в голосе Люциуса появились нотки, которых Гарри никогда не слышал. Взволнованные, нежные… На мгновение его высокая фигура, длинные белые волосы, нахмуренное лицо вдруг предстали перед Гарри в совсем ином свете, и он с ужасающей ясностью осознал, что действительно доверился этому человеку. Тому, кто пытался убить его, кто порезал его лицо, кто хотел забрать у него Драко… Человеку, которого Гарри раньше считал своим врагом. — Она давно меня не навещала, — проскрипел портрет. — Но ее сестрица здесь. С каких это пор Лестрейндж командует в нашем доме? — Долго рассказывать, — Люциус сцепил зубы. — Сколько человек в поместье? — Не столь многие ходят мимо нашей галереи, — вздохнул портрет. — Но и немало. Что происходит, сын мой? — У нас мало времени, — напомнил Гарри. — Обыщем ее комнаты. Старик на портрете вытянул шею, пытаясь его рассмотреть. — Что за мальчик с тобой? — спросил он недовольно. — Меня зовут Гарри, и я встречаюсь с Драко, — бросил Гарри. — А мы уходим. — Поттер, — зарычал Люциус, но Гарри уже пробежал мимо него, таща Рона за собой. Портрет закряхтел, но Гарри очень сомневался, что он может подавиться краской, и сейчас им было совсем не до его хрупких, живописных переживаний. В конце концов, он был просто нарисованным — как-нибудь переживет. Малфой бросился за ними следом, и Гарри знал, что он в ярости, но ему было все равно. Они добрались до уютной комнаты в голубых тонах. Она была пуста, но на столике лежала раскрытая книга. Гарри толком не успел рассмотреть помещение: из коридора донесся шум и чужие голоса. Еще двое Пожирателей — видимо, они передвигались парами. Может, им сказали об угрозе вторжения, но они явно сомневались, что ночью кто-нибудь появится в поместье. Мужчина и женщина расслабленно переговаривались и зажигали лампы. — В коридорах нас легко заметят, — сказал Рон. — Вы говорили, что есть ходы… — Пройдем через комнаты, — сказал Люциус. — Многие из них соединены друг с другом. Это проще, чем убивать всех на нашем пути. — Потому что они тоже могут убить нас? Или потому что вам хоть немного неприятно это делать? — спросил Гарри, следуя за ним. Малфой посмотрел на него и криво усмехнулся. — А ты, Поттер? Когда ты убил тех людей — что ты почувствовал? — Что у меня не было выбора, — прошептал Гарри. Между комнатами действительно были проходы. Иногда это были обычные двери, иногда — тайные ходы, спрятанные за шкафом или картиной. Один раз им пришлось выйти в коридор, потому что в комнате находился кто-то в черной мантии, мало напоминающий леди Малфой, но их никто не заметил. Они приближались к той части, где находились личные комнаты. Там им пришлось выйти из укрытия. Коридор был длинным и темным. Легкий сквозняк колыхал полупрозрачные занавеси на больших окнах, и тихий шорох был единственным звуком, нарушавшим тишину. Гарри опасливо разглядывал открывшуюся перед ними картину: в самом конце, будто насмехаясь над ними, из-под двери бил свет. Это была хозяйская спальня, Гарри помнил путь до нее по карте — Нарцисса могла быть там. Где еще ей находиться, как не в собственной комнате? Однако Гарри не спешил приближаться. Он знал, что каждая секунда на счету, что Ремус и Седрик нуждались в их помощи, но отчего-то он медлил. Люциус прошел вперед. Вытянув руку в сторону, он кончиками пальцев касался легких занавесей, и те скользили по его ладони, будто полосы шелка. Гарри шел за ним следом, глядя в прямую спину Малфоя — тот тоже чувствовал неладное. Рон не опускал палочки, опасливо оглядывая каждую дверь, мимо которой они проходили. — Там есть камин? — шепотом спросил Гарри. Они могли сразу отправиться в музыкальную комнату, чтобы застать Беллатрису врасплох так же, как и она их… Даже если Ремус и Седрик уже сбежали, они могли последовать за ними, пройдя тем же путем. Гарри не думал о других вариантах, почему комната была пуста, и он лишь надеялся, что Беллатриса не встретится им вновь. Люциус кивнул и потянулся к ручке. Дверь легко открылась, и перед ними предстала самая роскошная спальня, которую Гарри когда-либо видел. На каменном полу лежал ковер, расшитый цветами, вдоль стен стояла мебель из светлого дерева, окна были скрыты за тяжелыми портьерами из дорогой ткани… Около стены стояла огромная кровать, накрытая темно-синим покрывалом с серебряной вышивкой. В воздухе пахло чем-то свежим и древесным. Гарри представлял хозяйскую спальню Малфой Мэнора темной, наполненной слизеринскими цветами, но эта комната была светлой и приятной. Справа от стены располагался большой камин, а около него стоял причудливо изогнутый диванчик и пара кресел. В одном из этих кресел, закинув ногу на ногу, сидел Геллерт Гриндевальд. Языки пламени делали его золотые волосы рыжими, и скачущие тени ложились на его кожу. Он с некоторой ленцой оторвал взгляд от страниц и уставился на Люциуса. — А вы не торопились, — заметил он и усмехнулся. — Я уж думал, придется здесь же лечь спать. Пришлось развлекать себя чтением этого… А что это? — Гриндевальд, — Люциус направил на него волшебную палочку. — Что ты здесь делаешь? — Я услышал, что мадам Лестрейндж отправляют сторожить твою прекрасную жену, — Гриндевальд бросил быстрый взгляд на Гарри и Рона. Он ничем не выдавал своего удивления от происходящего, но Гарри все равно ощущал его внимание каждой клеточкой своего тела. Легкий ветерок будто пробежал по его затылку, и шрам кольнуло. Гриндевальд склонил голову набок, делая вид, что не замечает угрозы: — А когда до меня дошел слух о побеге Поттера… Что ж, все было очевидно: мальчик явится сюда в компании своих друзей. Так что я решил не тратить время на бессмысленную беготню по поместью и остался здесь, в этой уютной комнате. — Где Нарцисса? — Жаль, что ты избавился от своего… необычного облика, — Гриндевальд проигнорировал его вопрос и посмотрел на Гарри. — Мне было бы любопытно на это взглянуть. Гарри прищурился. — А нам было бы любопытно посмотреть на вашу смерть, — процедил Рон, прижимаясь к плечу Гарри. — Вы убили Дамблдора! — А ты решил последовать за ним, говоря со мной в таком тоне? Гарри молчал. Бузинной палочки не было видно, но Гриндевальду не потребовалось бы много времени, чтобы дотянуться до нее. Может, она была ему вовсе не нужна, раз его совершенно не волновала способность Люциуса использовать Убивающее заклятие: он смотрел на них, как на любопытных зверей, внезапно появившихся у него на пороге. — Где Нарцисса? — повторил Малфой. — Там, куда я ее поместил, — нежно улыбнулся Гриндевальд. Он вдруг резко поднялся и подошел к окну. — И ты думал, она будет ждать тебя в спальне, как верная жена? Люциус взвился, будто зверь. Он бросился вперед, но не успел произнести ни одного заклинания: его палочка, вместе с палочками Гарри и Рона, вдруг взвилась в воздух и упала в опасной близости к огню. Дверь захлопнулась, и сильный удар раскидал их в разные стороны. Гарри упал в кресло, Рона приложило о стену. Люциус был единственным, кто устоял. — Не волнуйся, ей там не скучно, — заметил Гриндевальд с усталостью в голосе. — Может, к ней залетят ее маленькие друзья, вроде тех, кого она так любит отправлять нашим врагам? Впрочем, ты явно изменил свое мнение о том, кого считать врагом. — Как и вы, не так ли? — оскалился Гарри, поднимаясь на ноги. — Вы предали тех, кто вам доверился. Вы потеряли свой единственный шанс вернуть себе хоть немного чести. И чем вы занимаетесь теперь? Волдеморт отправляет вас сторожить одинокую женщину? — Я вызвался сам, — спокойно ответил Гриндевальд. — Уверен, моя инициатива была оценена по достоинству. Но давай спросим у него самого. Экспекто Патронум! Гарри ахнул, когда с кончика Бузинной палочки вдруг сорвался сверкающий силуэт. Это был феникс с огромными крыльями и длинным хвостом; он облетел вокруг комнаты и завис перед Гриндевальдом, покачивая головой. — Поттер и его друзья в поместье Малфоев. С ними Люциус. Спеши сюда, Том, — проговорил Гриндевальд, и Патронус растворился в воздухе. Гарри в оцепенении смотрел на то место, где только что была сверкающая птица. Он поймал взгляд Гриндевальда и прижал руку к своей груди, сжимая подвеску. Его сердце колотилось, а в голове проносились лихорадочные мысли, идеи и сомнения… Гриндевальд отвлекся, и это было очень вовремя: Люциус вдруг вытянул ладонь, и его палочка прыгнула ему в руку. — Дилабернтур, — выкрикнул он. Гриндевальд отпрыгнул в сторону, и заклятие ударило в окно: стекло пошло мелкими трещинами, наполнилось черной дымкой, а потом взорвалось, разлетевшись осколками по всей комнате. Гарри чудом успел прикрыть лицо: прыгнув за кресло, он добрался до камина и схватил брошенные палочки. Рон скользнул следом за ним. — И что дальше? — прошептал он. — Сразимся с ним? В воздухе затрещали заклинания. Гриндевальд продолжал смеяться и дразнить Малфоя, словно ему действительно хотелось начать бой. Неужели ему правда было настолько скучно? Он почти не обращал внимания на Гарри и Рона, хотя обмен заклятиями с Малфоем не доставлял ему особых проблем. Он был намного сильнее. Люциус ни за что бы с ним не справился. Сколько времени нужно было Волдеморту, чтобы добраться до Мэнора? «Камины» — подумал Гарри. В поместье нельзя было аппарировать, но если работала внутренняя каминная сеть, то они наверняка подключили и внешнюю… У Беллатрисы не было времени, чтобы связаться со своим господином — если Темный Лорд все еще не появился, значит, Седрик и Ремус справились с ней. Но теперь, получив этот Патронус… — Остолбеней! — крикнул Гарри, когда Гриндевальд отвернулся. Тот отразил заклятие взмахом руки — это было совершенно нечестно. — Гарри, — тот покачал головой. — Какая жалкая попытка. Разве мы этому тебя учили? Это «мы» резануло Гарри так, что он выпрыгнул из-за кресла и замер в боевой стойке. Рон выскочил следом за ним, но Гриндевальда совершенно не впечатлил их воинственный вид. — Вы можете уйти, — Гриндевальд повелительно махнул рукой. — Сражаться с детьми — это немного жалко, ты не находишь, Люциус? — Вы просто боитесь, что проиграете, — дерзко выкрикнул Рон. — Ты ведь сам сказал — я убил Дамблдора. Думаешь, ваша сомнительная компания в силах его превзойти? — он покачал головой, и огонь снова заиграл в его волосах. — Темный Лорд скоро будет здесь, и ему не понравится, если я хоть пальцем трону его любимую… драгоценность. Гарри вспыхнул. Он ждал, что Гриндевальд сейчас раскроет его секрет, но тот молчал, только сверкал глазами и ухмылялся. Люциус воспользовался этой заминкой, чтобы снова на него напасть, но трюк был неудачным: чужое заклятие оцарапало его плечо, а Гриндевальд даже не отошел от окна. Холодный ветерок шевелил его волосы и заставлял пламя в камине дрожать. Гарри поймал встревоженный взгляд Рона. — Тогда мы уйдем, — бросил он. — Люциус, открой… — Так не пойдет, — прервал их Гриндевальд. — Вы с Уизли уйдете, а Малфой останется со мной. В конце концов, смерть от моей руки будет гораздо более милосердной, чем от руки Реддла. И ты, Люциус, должен был понимать, что ты не можешь предать нас и избежать последствий. — Я полагался на мою удачу, — прошипел Малфой и бросил взгляд на Гарри. Время уходило — им нужно было выбраться отсюда. Но Гарри не мог оставить Малфоя — ему нужна была его помощь, нужны были родители Драко, здоровые и невредимые… Но как он мог справиться с Гриндевальдом? Они не могли его победить. Он был бесконечно далек от Беллатрисы и тех Пожирателей, что встретились им на пути. Гарри не собирался оставлять его на верную смерть. Он нахмурился и крепче ухватился за волшебную палочку. Какое заклинание ему применить? Какое из них Гриндевальд не сможет отразить? — Ну надо же, — Гриндевальд внимательно следил за ними. — Хочешь рискнуть всем ради Люциуса Малфоя? Я помню, как ты получил этот шрам на щеке — я был там в тот день. — Да, — сказал Гарри громко, отвлекая на себя его внимание. — Я помню. И много другого тоже. Вы сказали мне, что хотите получить его армию — смотрю, не очень-то у вас получилось. Люциус медленно повел волшебной палочкой, ничего не говоря. Ветер переменился, шторы закачались. Воздух вдруг наполнился чем-то тяжелым. Гриндевальд сощурился: он резко обернулся, но Люциус все равно ничего не успел сделать — он вдруг зашипел и вцепился в свою руку. Та начала трястись, а пальцы — сжиматься и разжиматься, будто от судороги. Гарри смотрел на него мгновение, а потом его шрам вдруг прожгло болью. Он покачнулся, и Рон поймал его, ухватив за плечо. — Так-так, — рассмеялся Гриндевальд. — А я предлагал уйти. Подождем его здесь? — Синяя комната, — вдруг сказал Люциус. Гарри поймал его взгляд: испуганный, но в то же время уверенный. Малфой стоял, вцепившись в свое предплечье. Он бросил быстрый взгляд на камин, и Гарри понял его без слов — он замотал головой. — Нет! Его шрам горел. Волдеморт был в поместье, где-то совсем близко… Гарри вцепился в руку Рона: его внезапно затошнило, и головная боль, от которой он избавился лишь несколько часов назад, вновь терзала его. Но Люциус стоял на месте, и Гриндевальд между ними, лениво помахивающий палочкой, казался неприступной стеной. Гарри шагнул было вперед, но Рон не позволил ему: он с неожиданной силой вдруг потащил Гарри к камину. — Нет! — Гарри неотрывно смотрел на Люциуса. — Вы… — Гарри, — Рон дернул его на себя. — Мы должны найти Седрика и Ремуса. Если Волдеморт здесь, он ведь найдет тебя… Мы должны тебя увести. Гарри уставился на него, тяжело дыша. Это было абсолютно бессмысленно — и зачем они приходили, если собирались сбежать? Им уже приходилось так близко подбираться к Волдеморту, и Гарри не мог оставить все свои планы у его ног. — Ты обещал, — напомнил ему Малфой. — Помнишь? Гарри с ужасом посмотрел на него. Он обещал спасти Драко, но как он это сделает без Люциуса и Нарциссы? Все его планы пошли крахом. Гриндевальд смотрел на него и усмехался, а ветер шевелил его золотые волосы… — Я не могу вас оставить. — Найди мою жену. А я побеседую с мистером Гриндевальдом. — Но… — Хватит, — рявкнул Люциус и горько поджал губы. — Иди, пока еще можешь. — Как трогательно, — усмехнулся Гриндевальд, переводя взгляд с одного на другого. — Ты все же благословил своего сына на этот недолговечный союз? Рон схватил с полки плошку с порохом и швырнул ее в огонь с такой силой, что она ударилась о заднюю стенку и разлетелась осколками. Пламя окрасилось в зеленый и взвилось. Гарри почти не обратил на это внимание — он смотрел на Малфоя, в его холодные, серые глаза… Он хотел что-нибудь крикнуть ему, хотел разрушить этот момент, но Рон потащил его в пламя. — Синяя комната, — крикнул Уизли. Гарри увидел, как Люциус перевел взгляд на Гриндевальда и вновь поднял свою палочку, а затем все скрыл огонь. Гарри не успел даже вздохнуть, как его вышвырнуло на холодный каменный пол в темном помещении. Языки пламени заплясали в камине, но улеглись, превратившись в обыкновенный огонь. Гарри закашлял и уперся руками перед собой, не в силах подняться на ноги. Он только сейчас осознал, что произошло — он потерял Люциуса. Они проиграли. Волдеморт был где-то в доме, и он искал его — Гарри чувствовал его медленное приближение. Но у него не было Люциуса, не было Нарциссы… Все это было зря. Поход в Азкабан, его мучения — это ничего не стоило, ведь Малфоев забрали у него из рук. И что он мог сделать теперь? Сбежать после того, как он сам подверг своих друзей опасности? — Гарри, вставай, — Рон потянул его наверх. — Мы должны идти. Ты знаешь, где Волдеморт? Гарри судорожно покачал головой. Он понимал все, что происходит, но не мог пошевелиться, не мог ничего сказать… Он застыл, будто статуя, пойманный своими ужасными мыслями. Его мелко трясло, и Гарри казалось, что он может провести в этом состоянии всю жизнь — ужасное понимание того, что все его планы разлетелись на мелкие осколки. Ремус и Седрик могли пострадать из-за него. И Драко — как все это отразится на нем? Гриндевальд знал, что Нарцисса помогла Ордену, а Люциус открыто выступил на стороне Гарри, убил несколько Пожирателей… Если раньше Малфоев можно было назвать непричастными, то теперь они были врагами Темного Лорда. И Гарри никак не мог им помочь. — Гарри, — Рон встряхнул его плечи. — Ты должен прийти в себя. — Люциуса могут убить, — прошептал Гарри. Он повернул голову и посмотрел на комнату, в которой они оказались: это тоже была спальня, гораздо более простая, нежели хозяйская. Темная мебель без особых изысков, темно-синие стены, голубоватые занавеси на окнах… Почему Люциус отправил их именно сюда? Если они хотели сбежать, им нужно было вернуться в музыкальную комнату. — Он сам принял это решение, — отрезал Рон. — Он бы поступил так же, если бы мы поменялись местами. Нужно идти. — Нарцисса… — начал Гарри, но Рон сильно тряхнул его за плечи, заставив его голову болезненно мотнуться. — Ты просто невыносим, — зарычал Рон. — Мы остались вдвоем, понимаешь? Как мы без Малфоя сможем обыскать этот дом? А вдруг они схватили Ремуса и Седрика? Мы должны возвращаться и предупредить Орден! Гарри медленно кивнул. Он отшатнулся от Рона и, чуть покачиваясь, подошел к окну. Едва не оборвав занавеску, он выглянул наружу и обнаружил, что они оказались в совсем другой части поместья: в самом дальнем его углу, на третьем этаже. Отсюда был виден двор, который когда-то давно, видимо, был хозяйственным, но теперь маленькие постройки стояли, засыпанные снегом. Почему именно эта комната? Потому что она была далеко от Гриндевальда и Волдеморта? — Черт! — воскликнул Рон. — Тут нет пороха! — Тогда пойдем так, — Гарри шагнул к дверям. — Я помню ту карту, что рисовал Малфой. Нам нужно вернуться в музыкальную комнату, а оттуда — наружу. — Мы можем просто вылезти из окна, — предложил Рон. — Если Ремус и Седрик сбежали… — А если нет? — Гарри смотрел только перед собой. — Если Беллатриса победила их, и они сейчас лежат в той комнате раненные или… Или им нужна помощь. Они ведь могли пойти следом за нами. — Я понял! — Рон вцепился в свои волосы. — Тогда пойдем по коридору. Ты ведь сможешь сказать, если… Если В-Волдеморт окажется рядом? — Наверное, — сейчас Гарри чувствовал только боль. Может, он сумел бы погрузиться в это чувство и найти Тома, но он все еще думал о Малфоях, и слабость в теле не позволяла ему сосредоточиться. Усталость навалилась на него вместе со всем пережитым за сегодняшний день. Гарри бы с удовольствием просто лег на пол и никогда больше не вставал: он не желал видеть тот путь, на который его привела эта бездумная смелость. Они выглянули в коридор. Тот был тихим и довольно пустым, лишённым особых украшений. Гарри зажег Люмос и с удивлением обнаружил, что справа от двери, прямо в тупиковой стене, есть еще одна дверь. Она была довольно неприметной, из светлого дерева, и на ней были нарисованы птицы с длинными хвостами. Гарри нахмурился: куда она вела, если они сейчас находились на самом углу здания… — Черт, — устало произнес Рон. — Я так и подумал. — Что ты подумал? — Чердак, — сказал Рон. — Гриндевальд ведь сказал, что запер миссис Малфой там, куда к ней могут залететь «ее маленькие друзья». А ее Патронус — голубь. Думаю, она на чердаке. Сердце Гарри дрогнуло. Значит, Люциус догадался, и отправил их сюда — за Нарциссой. Он пытался исполнить их цель, и он единственный понимал стремление Гарри. Тот обещал, что спасет его семью, и он был последним шансом Малфоев… Если он уйдет, то уже не подберется к ним так близко, не отыщет Нарциссу и никогда, никогда не увидит Драко. — Гарри, — Рон покачал головой. — А если это ловушка? С чего бы Гриндевальду оставлять ее там, где мы сможем ее найти? — А вдруг она здесь? За этой дверью? — Гарри смело шагнул вперед. — Рон, нельзя, чтобы это все было зря… Люциус отправил нас сюда, чтобы мы вытащили Нарциссу. Мы должны попытаться. — Они нас найдут, — Рон вцепился в него. — Нельзя терять время! — Если миссис Малфой будет с нами, то она покажет дорогу, — предположил Гарри. — Это ведь ее дом. Она проведет нас тайными ходами, как и Люциус. — Черт с тобой! — Рон шагнул к двери и дернул за ручку. Он сделал это с силой, совершенно не надеясь, что та откроется — но дверь вдруг распахнулась, и Рон едва не заехал себе по лицу. Гарри сразу заглянул в темноту: за дверью обнаружилась узкая, темная лестница, уходящая наверх. С нее тянуло холодом и неприятным запахом. Гарри хотел было шагнуть вперед, но птицы на двери вдруг замерцали и превратились в два сверкающих силуэта. Они принялись кричать, порхая вокруг, и их визгливые голоса разносились по всему этажу. — Вперед, — Гарри первым кинулся на лестницу. Ступени скрипели под его шагами. Он светил перед собой Люмосом, чтобы не запнуться и не врезаться во что-нибудь: было бы крайне глупо свалиться с лестницы и сломать себе шею в такой момент. Лестница оказалась неожиданно длинной. Она привела его в маленькое помещение, из которого вела еще одна дверь, за которой, наконец, обнаружился чердак. Видимо, он тянулся над всем домом, но был разделен на секции. Эта была довольно большой и служила, видимо, складом: вокруг стояла старая мебель, свернутые ковры, упакованные картины… Из скошенной крыши выходило несколько окон, сквозь которые можно было разглядеть звездное небо. Окна были закрыты, но внутри все равно было ужасно холодно: с губ Гарри тут же сорвалось облачко пара. В самом центре этого собрания вещей было очищено небольшое пространство, посреди которого стояла длинная софа. А на ней, закутавшись в теплую мантию, сидела Нарцисса Малфой. У нее на коленях лежала книга, но она перелистывала страницы с такой силой, будто собиралась их вырвать — вся она казалась воплощением ярости. Ее губы были сжаты, брови нахмурены, а глаза сердито скользили взглядом по буквам. Длинные светлые волосы свободно спадали до самой талии. Она вскинула голову, услышав шаги — и выронила книгу, когда Гарри выступил из тени. Мгновение она испуганно смотрела на Гарри, а потом вскочила на ноги. Ее рука невольно дернулась в сторону, но так и не нащупала волшебной палочки. Нарцисса растерянно прижала ладонь к груди. — Гарри Поттер, — произнесла она. — Что ты здесь делаешь? — Сложно объяснить, — ответил Гарри. — Мы пришли за вами. Вы ведь знаете какой-нибудь тайный ход, как выбраться из поместья? — За мной? — ужаснулась Нарцисса. — Вы? — С нами был ваш муж, но он… — Гарри уставился на Рона, и тот подхватил его легенду: — Нам пришлось разделиться, — заявил он. — Наши друзья остались внизу, в музыкальной комнате. Нам нужно добраться до них, а потом мы добежим до границы поместья. Там нам поможет Орден. Идем, скорее! Пожиратели уже здесь. Нарцисса так и стояла, не двигаясь, и Гарри пришлось схватить ее за локоть и потащить за собой: это было, наверное, не слишком уважительно, но времени на расшаркивания не было. Ее тонкая рука немного дрожала. Гарри смутно помнил эту женщину, но она оказалась худой и высокой, почти выше него самого. Нарцисса позволила увести себя вниз по узкой лестнице, прочь с этого холодного чердака, а потом снова остановилась. — Почему вы здесь? — спросила она. — Почему Люциус был с вами? — Вам не сказали? — Гарри оглядел пока что темный коридор. Птицы разлетелись по нему, и их голоса эхом разносились по дому. — Я вытащил его из Азкабана. Мы собирались спасти вас, а потом — Драко. И сейчас вы должны помочь нам в этом. Вы знаете путь до музыкальной комнаты? Подальше от коридоров и лестниц? Нарцисса моргнула. — И мой муж отправил вас за мной? Вас? — Мадам, — прервал ее Рон, не скрывая невероятного раздражения в голосе. — Если вы нам сейчас не поможете, то с вашим мужем мы все встретимся уже на том свете. Нам нужно в музыкальную комнату, там остались наши друзья! — Туда вы можете попасть только через главную лестницу, — растерянно ответила Нарцисса. — Но я знаю путь наружу. Подземный ход, он выведет нас к краю сада. — Слишком далеко. Нам нужно в музыкальную комнату, — покачал Гарри головой. — Нужно удостовериться, что Ремус и Седрик выбрались. А еще… — Нет, — Рон посмотрел на него так, будто действительно сомневался в его здоровье. — Ни за что, Гарри, прекрати это делать. Послушай ты меня хоть раз… — Я не могу его оставить, — огрызнулся Гарри. — Это я заставил его перейти на нашу сторону. Гриндевальд ведь не напал на нас. Может, он и Люциуса не тронул, и у меня есть шанс его вызволить. — Нет у тебя шанса! — рявкнул Рон. — Волдеморт может быть уже в соседнем коридоре! Хватит нести эту херню, Гарри. Мы уходим! Гарри коснулся горящего шрама. Нет, боль была бы намного сильнее, окажись Волдеморт так близко. Перед ним лежала маленькая возможность, но он не был уверен, что сумеет ей воспользоваться. Гриндевальд бы не стал запирать Люциуса — если он не убил его, то притащил бы к Волдеморту. Гарри не знал, что ему делать. — Ты хочешь спасти его? Моего мужа? — переспросила Нарцисса негромко. — Не думайте, будто бы он мне нравится, — Гарри обхватил себя за плечи, пытаясь собраться. — Но Драко было так больно, когда он думал, что его отца могут убить. Я не хочу, чтобы он проходил через это. Поэтому… Вы пойдете тайным ходом. Я отправлю Патронус Кингсли, и они отвлекут Пожирателей. А я пока поищу Седрика и Ремуса, и если получится… Люциуса. — Ага, конечно, — выдохнул Рон. — Будто бы я тебя тут оставлю. — У вас есть палочка, миссис Малфой? — спросил Гарри, игнорируя его слова. Та мягко покачала головой. — Тогда о чем речь? Мы не можем тащить безоружную женщину через все поместье! Ты уведешь ее, а я — найду остальных. Со мной все будет в порядке. — Да, прямо как во все остальные разы, когда ты был нихрена не в порядке! Ты забыл, что чуть не умер сегодня? Что еще утром ты еле ходил? — Рон почти кричал. — Мы уйдем все вместе! А потом вернемся за Ремусом и Седриком. Может, они уже сбежали! — Мы бы тогда услышали взрыв! И сколько мы потратим на это времени? Может, они умирают прямо сейчас? Хватит со мной спорить! — Гарри направил палочку в сторону. В его мыслях промелькнула страшная картина и не менее страшная уверенность — они словно вернули силы в его тело. Он произнес: — Экспекто Патронум! Серебряный олень сорвался с кончика его палочки. Такой же гордый и сверкающий, как и всегда. — Отправляйся к Кингсли, — приказал Гарри. — Скажи: Волдеморт в Мэноре, и нам нужно, чтобы вы отвлекли Пожирателей. Рон и миссис Малфой идут к границе, а я ищу Седрика и Ремуса. — Гарри… — Рон, — Гарри вцепился в его плечи. — Вытащи отсюда миссис Малфой, прошу тебя. Драко никогда меня не простит, если с ней что-то случится. — А я не прощу себя, если что-то случится с тобой, — возмутился Рон. — Мы не должны были сюда приходить. Как ты доберешься до спальни? До музыкальной комнаты? До первого этажа? В доме полно Пожирателей! — Я побегу очень быстро, — сказал Гарри. — Я умею сражаться. Сначала доберусь до спальни, затем тайными ходами — до лестницы, оттуда бегом до комнаты… Прямо сейчас. Где ваш тайный ход, миссис Малфой? — Сюда, — она повела их по коридору. Рон все еще смотрел на Гарри с неприкрытым гневом и страхом во взгляде. Гарри пошарил по карманам и вытащил порошок мгновенной тьмы, про который он совсем забыл в этой беготне. Он с тоской посмотрел на маленький черный камень: если бы только он применил его раньше, там, с Гриндевальдом… — Если вдруг что, я использую его, — сказал Гарри. — И сбегу. Миссис Малфой, как мне добраться до главной спальни? — Здесь, — Нарцисса остановилась около одной из дверей. За ней оказался простой кабинет: Гарри надеялся, что в нем будет камин, но его там не было. Нарцисса указала на пространство между двумя книжными шкафами, где висела вытянутая картина, изображающая невзрачный водопад. Она подошла к ней быстрым шагом и невесомо провела пальцами по камням, о которые разбивалась вода. Водопад забурлил, и потоки воды вдруг разошлись в стороны: за ними, вместо пещеры, оказалась дверная ручка. Гарри уставился на нее. — Так, — сказал он. — И куда я попаду? — В мой кабинет неподалеку от спальни. А мы с мистером Уизли пойдем другим путем. Рон грязно выругался, и Гарри с Нарциссой резко повернулись к нему. — Ладно, — сказал он. — Быстро. Мы побежим. Возможно, Орден сейчас перейдет через границу поместья, тогда вы пойдете с ними, а я вернусь обратно. Седрик и Ремус, наверное, ищут нас. — Да, — сказал Гарри. — Я встречу их, и мы все вместе убежим. — Черт с тобой, Гарри, — Рон ухватил его за плечи и быстро обнял. — Ты просто больной! Клянусь, я все расскажу Гермионе, а потом пальцем не пошевелю, чтобы тебя прикрыть! — Ладно, — Гарри улыбнулся. — Я могу сделать еще кое-что для вас, — сказала вдруг Нарцисса. — Но мне нужна палочка. Гарри сглотнул и сжал палочку Сириуса в пальцах. Он мог ей доверять, не так ли? Он должен был. Она была матерью Драко, она отправила Патронус в Орден… Он кивнул и протянул ей палочку. Глаза Нарциссы чуть расширились, но она аккуратно приняла ее, мельком оглядев. Она не стала задавать вопросов: подойдя к столу, она три раза ударила палочкой по настольной лампе. Комната погрузилась в темноту. — Теперь никто не сможет зажечь свет, — сказала Нарцисса, возвращая ему палочку. — Держитесь темноты, мистер Поттер. Я благодарна вам за то, что вы пытаетесь помочь. — А вы сделайте все, чтобы покинуть этот дом, — сказал Гарри. — Если у нас не выйдет… Есть место, в которое вы можете попасть. Маггловский дом. Я назову вам его адрес и раскрою тайну его местонахождения — вы сможете туда аппарировать. — И вы доверите мне этот секрет? — Я Хранитель тайны, — сказал Гарри. — Вы бы все равно не смогли привести за собой Пожирателей. И я сомневаюсь, что вы бы это сделали. Вы ведь уже предали его, не так ли? Когда отправили Патронус? — Эта маленькая шалость стоила мне палочки. Гриндевальд уничтожил ее. — Надеюсь, сегодня она вам не понадобится. Нарцисса судорожно вздохнула и перевела взгляд на Рона. Тот кивнул. Гарри быстро рассказал ей о местонахождении их дома, а потом потянулся к ручке: картина открылась, будто дверь, и за ней обнаружился узкий и темный проход. Идти в него совершенно не хотелось, но Гарри пересилил свой страх. Ему нужно было лишь спуститься вниз. Волдеморт был далеко, далеко… Еще не все было потеряно. Гарри бросил взгляд на Рона и начал спускаться. Дверь за ним захлопнулась, оставив его в кромешной тьме: Гарри погасил Люмос, боясь, что его свет может привлечь внимание, если в кабинете вдруг кто-нибудь обнаружится. Он медленно сползал вниз, держась за стену, и вскоре добрался до другой двери. Прижавшись к ней ухом, Гарри попытался расслышать хоть что-нибудь, но в кабинете было тихо. Медленно он толкнул дверь, и она поддалась. Перед ним открылась темная комната: стол, диваны и странная инсталляция прямо посредине комнаты, изображающая звездную карту. С потолка свисало несколько тяжелых люстр, складывающихся в планетарную систему: каждая лампа представляла собой изысканный шар из тонкой сетки. Гарри прокрался вперед, прислушиваясь: из коридора доносились голоса. Они приближались, хлопали двери. — Черт, — прошептал Гарри. Он бросился было обратно, но картина, идентичная той, что была наверху, уже захлопнулась. Гарри замер посреди комнаты: он не запомнил, какие движения могли ее открыть. — С чего ты взял, что они будут здесь? — раздался мужской голос неподалеку. — Они же сбежали от Гриндевальда. Далеко, думаешь, они могли уйти? Хлопнула соседняя дверь. Гарри отошел в сторону и поднял волшебную палочку. Он прижался спиной к стене и глубоко вздохнул, игнорируя боль и дрожь в руке. Их было всего двое — почему так мало? Где были все остальные? И почему близнецы все еще не взорвали свою бомбу, чтобы отвлечь людей Волдеморта? Может, Орден отказался помогать? Сегодня они уже поучаствовали в одной операции, которая завершилась полным провалом — Грюм мог решить, что проще оставить Гарри одного, нежели тратить на него свои силы… Дверь медленно начала открываться. Внутрь проник голубоватый свет Люмосов. — Не будем же мы ходить по всему дому, — проворчал Пожиратель. — Малфой наверняка рассказал им обо всех тайных ходах, а их тут немало! Надо вернуться к Рабастану… — Ступефай, — шепнул Гарри. Пожиратель ударился в дверь, распахивая ее своим телом, и сполз на пол. Второй влетел следом за ним, ловко отбивая следующее заклятие. Это был невысокий мужчина плотного телосложения. Он неожиданно легко увернулся от заклятия, припирая Гарри к стенке. — Поттер, — произнес он. — Мне везет. — Сомневаюсь, — шепнул Гарри. — Сектумсемпра! Пожиратель отбил ее каким-то заклятием, посланным навстречу — режущее проклятие ударило в стену, оставив в ней глубокую трещину. — Круцио, — крикнул он. Гарри отпрыгнул в сторону, и проклятие лишь оцарапало его бок. Тот прожгло болью, которая словно бы отразилась в его голове, подобно звону гигантского колокола: Гарри запнулся о свои ноги и рухнул, в последний момент уцепившись рукой за созвездие Ориона. Раздался мелодичный звук, и система пришла в движение. — Ты действительно просто мальчик, — задумчиво произнес Пожиратель, поднимая палочку. — И ты ни на что не способен без помощи Ордена, так ведь? Гарри чуть отполз назад. Боль в шраме вдруг начала нарастать, словно он пробудил ее. Перед глазами все поплыло, и Гарри услышал чужой голос вновь: Гарри… Он приближался, и Гарри чувствовал его силу в воздухе: она, подобно черному туману, пропитывала все кругом. — Мне стоит убить тебя? — глумливо произнес Пожиратель. — Тебе стоит посмотреть наверх, — прошипел Гарри. Пожиратель не успел вскинуть голову, потому что Гарри уже махнул палочкой по широкой дуге, никуда особо не целясь: — Диффиндо. Цепи, держащие лампы в виде планет, разорвались. Пожирателя как следует приложило Сатурном. Он вскрикнул, но ничего не успел сделать: Гарри уже направил на него палочку. — Сектумсемпра! — рявкнул он. Заклятие ударило мужчину в плечо, и Гарри отшатнулся, когда его лицо обрызгало кровью. Ее было неожиданно много: видимо, проклятие все же зацепило шею, и теперь кровь все выливалась и выливалась, не останавливаясь. Гарри медленно отполз назад, игнорируя теплое ощущение на своей коже, а потом медленно поднялся на ноги. Мгновение он наблюдал, как Пожиратель корчится на земле, цепляясь за свое горло, а потом в ужасе бросился прочь. Он выскочил в коридор и врезался в стену. Его шатало так, что темный коридор расплывался перед глазами. Гарри смутно осознавал, что он находится совсем недалеко от хозяйской спальни. Он держался за свою палочку, будто за спасательный круг, и медленно шел знакомым путем. Ему казалось, что призрачный свет с улицы отблескивает от нужной ему дверной ручки: он смотрел только на нее, на эту крошечную точку… В какой-то момент он понял, что уже позабыл о своей цели — ему нельзя было терять себя в такой момент. Если вдруг он ошибся, если он неправильно понял… Гарри потянулся к ручке, но та вдруг провернулась сама собой. Перед ним выросла высокая фигура в черной мантии, и Гарри только чудом не врезался в Пожирателя. Он вскинул палочку, но замер, не произнеся ни одного заклинания — перед ним стоял Северус Снейп. Прошло не так уж много времени, но Гарри показалось, что в последний раз он видел его целую вечность назад. И тот изменился: его лицо, обрамленное безжизненными волосами, осунулось, морщины стали глубже, кожа словно превратилась в сухой пергамент… Только глаза остались прежними — живыми и черными. И они с ужасом взирали на Гарри. Гарри качнулся вперед, цепляясь за его мантию. Ноги вдруг резко подвели его, и он понял, что больше не может стоять — не может это терпеть. Он хотел уткнуться лицом ему в грудь и услышать, что все их проблемы решаемы, что Снейп знает, как им поступить… Но Гарри ничего не говорил, и Снейп тоже молчал. Они смотрели друг на друга, а потом из-за спины Северуса раздался ворчливый голос Кэрроу: — Ну и зачем мы сюда притащились? — спросил он, и луч света скользнул по стене. — Чья это кровь? Поттера? Так сразу и не понять, чистая она или нет — забавно, правда? Снейп моргнул, и чары развеялись. — Чего ты застыл? — Кэрроу шагнул к дверям. — Кто там? — Поттер, — произнес Снейп, и Гарри отшатнулся от него. Он знал, что через мгновение Кэрроу выглянет в коридор, и тогда пути назад не будет… Люциуса не было в комнате, как и Гриндевальда. Ему нужно было убегать. Гарри выхватил из кармана порошок мгновенной тьмы: Снейп опустил взгляд, его рука дернулась вперед, словно пытаясь его остановить. Гарри покачал головой, и уронил камень под ноги — он должен был обезопасить его. Кэрроу не должен был узнать о его промедлении. Все вокруг заволокло тьмой. Гарри бросился обратно по коридору, и черная туча летела вслед за ним. Облако было довольно большим, оно скрыло от него фигуры Снейпа и Кэрроу. Гарри вылетел в другой коридор и застыл, прислушиваясь. Голос Снейпа невозможно было разобрать, а вот Кэрроу кричал в пустоту угрозы. Гарри не знал, как ему поступить. Он мог подкараулить Амикуса и напасть на него: Снейп бы помог ему, он мог изменить память Кэрроу, чтобы тот не вспомнил об этом предательстве… Но если что-то пойдет не так, если их увидят другие, если Волдеморт заподозрит… По крайней мере Снейп был здесь и мог прийти на помощь. Но как он здесь оказался? Именно в той комнате, где были Люциус и Гриндевальд? Неужели Волдеморт собирал здесь всех своих приспешников? Снейп, конечно, был близок к Темному Лорду, но он должен был заниматься Хогвартсом — и зачем он оставил замок? Потому что хотел помочь Гарри? Друзья были бы в ужасе, если бы узнали о том, какие планы Гарри строил в голове — и на каких людей полагался. Но это было его решение. Прийти сюда было его инициативой, и Гарри должен был взять на себя ответственность. Они видели в нем лидера, хотя он и не ощущал себя таковым: ему казалось, он просто несется куда-то, пока друзья едва поспевают за его безумием. Гарри прижался спиной к стене — боль в шраме усилилась. Ему нужно было спуститься вниз. К голосу Кэрроу примешивались и другие голоса, и они находились на этом же этаже: видимо, Пожиратели проверяли комнаты в другом конце поместья. Гарри мог пройти по тайному проходу и оказаться у самой лестницы. А дальше — просто бежать. Если Ремус и Седрик все еще не встретились ему, значит, они либо были внизу, либо убежали — Гарри хотел в это верить. А Люциус… Кэрроу сказал, что в комнате была кровь — кто-то из двух волшебников был ранен, и Гарри сомневался, что это был Гриндевальд. Но тела не было. Гарри не знал, где ему стоило искать — он потерял его. Но хотя бы Нарцисса была с ними. Она была ни в чем не виновата и не заслуживала того, что Волдеморт мог сделать с ней. Гарри на мгновение прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он повторил тот путь, что они шли с Люциусом. Скрывался в темных комнатах, избегая коридора: чем ближе он подходил к лестнице, тем громче становился шум. Пару раз ему приходилось замирать, ожидая, пока Пожиратели пройдут мимо. Он двигался в темноте, и ему казалось, что так он может спрятаться и от боли, что с каждым шагом возвращала его в то состояние, из которого Гарри выбрался с таким трудом. Знал ли Волдеморт, где он находится? Поджидал ли он его? Гарри выбрался в коридор. Ощущение, будто он медленно погружается в холодную воду, вдруг захватило его. Он вдруг заметил в тени черную фигуру — она не двигалась, просто наблюдала за ним… Такая же фигура стояла в конце коридора, а еще одна — в той комнате, откуда он только что вышел. Гарри отмахнулся от них, будто от морока, и побежал вперед. Его шаги громко стучали в тишине. Впереди забрезжил голубоватый свет, такой яркий, что он мог принадлежать лишь десятку Люмосов одновременно. Гарри добежал до угла, а потом упал на колени, подползая к перилам и выглядывая на лестницу сквозь просветы. Перед глазами вдруг все поплыло от боли, но это длилось лишь секунду. Холл был освещен сгустками света, плавающими под потолком. В холодном свечении, прямо посреди холла, стоял Волдеморт. Он был совсем не похож на того человека, которого Гарри привык видеть в зеркале, и это было настоящей загадкой, как кто-то вообще мог их перепутать. Даже издалека он казался человеком из совершенно иного мира, от его высокой, худой фигуры исходила сила, заполняющая все кругом. И с ним был Седрик. Гарри не мог разглядеть, ранен ли он, но Диггори даже не пытался подняться. Он сидел на земле и смотрел перед собой: он медленно тянул руку в сторону, туда, где лежала его волшебная палочка, но он не мог коснуться ее даже кончиками пальцев. Волдеморт с каким-то невероятным любопытством и вниманием разглядывал его, лениво постукивая своей палочкой о ладонь. Гарри застыл, глядя на эту ужасающую картину. Шрам раскалился, будто пытаясь вплавиться в его череп. Волдеморт коснулся щеки Седрика волшебной палочкой, и тот слабо дернулся в сторону. Он махнул рукой, но не смог поднять ее достаточно высоко, чтобы ударить по чужому запястью. — Как жаль, — произнес Волдеморт. Гарри понял, что сейчас произойдет: его тело, одеревеневшее и ослабленное, вдруг наполнилось страхом и яростью. Гарри вскочил на ноги выбежал из своего укрытия, замирая наверху лестницы. — Том! — крикнул он. Волдеморт медленно обернулся. Он стоял внизу, и ему пришлось поднять голову, чтобы посмотреть на Гарри. Его лицо ничего не выражало, но глаза даже с такого расстояния казались черными провалами. Отчего-то боль становилась меньше, когда Гарри смотрел на него — может, потому что в такие моменты он терял всякую связь с реальностью? Он не видел выхода из этой ловушки. Взрыва так и не прозвучало — Орден не пришел. Но Гарри не было страшно. Он посмотрел на Седрика, который с ужасом взирал на него: Диггори попытался подняться, но Волдеморт легким взмахом палочки заставил его вновь рухнуть на землю. Седрик выгнулся от боли и заскреб ногтями по полу, хватая ртом воздух — с его губ не срывалось ни звука. Он был зачарован. — А я все ждал, когда ты появишься, — произнес Волдеморт. — Седрик уже начал сомневаться в том, насколько он тебе дорог. — Не трогай его, — Гарри направил на него палочку. — Он ничего тебе не сделал. — Убери свою палочку, и я уберу свою. Гарри увидел, как Седрик неловко мотнул головой. Убирать оружие было глупо, но Волдеморт угрожал Седрику и легко мог убить его в любой момент. Его угрозы не были пустыми словами. Гарри медленно убрал палочку в передний карман: так, чтобы ее легко можно было достать. — Оставь его, — повторил он. — Он тебе не нужен. Ты ведь за мной сюда пришел? — Ты так думаешь? — Разве ты не позвал своих шавок разыскивать меня? — Зачем? — притворно удивился волшебник. — Ты ведь и сам придешь рано или поздно. Достаточно лишь немного помучить одного из твоих друзей — и твое доброе сердце сразу тебя подводит. Гарри шмыгнул носом. Он смотрел на Волдеморта сверху вниз, но все равно ощущал себя крошечным. Ребенком. Он так страшился этой встречи, и вот она случилась — похоже, удача все же от него отвернулась. Он чувствовал, как капли крови подсыхают на его лице, как болят его мышцы, как ноет шрам… Он так долго бежал, чтобы снова оказаться напротив него — и быть абсолютно растерянным. Попытаться убить его? Попытаться сбежать? Седрик повернулся на бок и беззвучно открыл рот, будто пытаясь что-то сказать, но Гарри не понимал его. Он просто стоял и дрожал. — Как ты вернул себе прежний облик? — вдруг спросил Волдеморт таким тоном, будто они с Гарри все это время чинно беседовали о погоде. Он казался абсолютно спокойным и расслабленным. С улицы донесся какой-то треск и неразборчивые голоса, но Волдеморт даже не пошевелился. В коридоре застучали чужие шаги. — Обратился к своей душе, — процедил Гарри. — Тебе не понять. — Отчего же? Тебе ли не знать, как часто я… обращаюсь к моей душе. Он сделал маленький шаг вперед. Гарри сглотнул. Ему казалось, будто они могут целую вечность говорить вот так, не сближаясь, и мир просто застынет. Краем глаза Гарри видел, как в конце коридора появилось несколько фигур — одна из них вполне могла быть Снейпом. Мог ли он помочь? Но даже если бы он вмешался… Волдеморту хватило бы секунды, чтобы убить Седрика. А если Диггори был тут, то Ремус… — Думаешь, как бы вновь сбежать? — еще один маленький шаг вперед. — Дом полон моих людей. А твои… — Волдеморт посмотрел на Седрика, —… терпят неудачи. — Я уходил и из худших передряг, — прошептал Гарри. — Прямо сегодня. — И как это вышло? — он медленно повел волшебной палочкой, и Гарри покачнулся. Оказалось, он подошел к самому краю лестницы и сам того не заметил. Что-то будто приманивало его. — Кто был этот старик, что помог тебе сбежать? И кто был настолько глуп, чтобы предложить заявиться сюда в эту ночь? — Хочешь поболтать со мной? Как мило. — Нет, — Реддл растянул губы в улыбке. — Я просто жду. — Чего? Гарри услышал шипение раньше, чем понял, что происходит: он обернулся, когда Нагайна уже готовилась к прыжку. Он взмахнул рукой, пытаясь закрыться от ее удара, но змея все равно настигла его. Острые зубы впились в его левое запястье, вгрызаясь в суставы и вены, а тяжелое гладкое тело ударилось в него с невиданной силой. Гарри вскрикнул и повалился назад: опора ушла у него из-под ног, и он приложился спиной о лестницу. Нагайна не расцепляла зубов, и они просто свалились вниз по ступенькам: Гарри даже не осознал, как долго длился этот полет — он погрузился в чистое ощущение боли, захватившей его. Он пришел в себя, только когда острые зубы разомкнулись, и змея медленно сползла с него. Гарри лежал, глядя на край черной мантии: кажется, при падении он вывихнул плечо, и теперь больно давил на него своим весом. Он не мог пошевелиться. То место, куда его укусила Нагайна, пылало, и огонь медленно распространялся вверх по его руке. Сильные пальцы вдруг схватили его за горло. Гарри захрипел, когда его вздернули на ноги и прижали к перилам с такой силой, что отбитая поясница заныла еще сильнее. Лицо Реддла вдруг оказалось прямо перед ним, и Гарри с ужасом уставился в его темные глаза. Они вовсе не были холодными — они были полны ярости и торжества. — И как же так вышло, — Волдеморт крепко сжал его горло, и Гарри подумал, что его голова, наверное, может взорваться. Он с трудом дышал в этой тесной хватке: оказалось, он разбил губу изнутри, и теперь вкус крови наполнял его рот, — что ты всегда находишь способ вмешаться в мои планы? — Просто твои планы, — прохрипел Гарри, — полная херня. Волдеморт усмехнулся и сжал его горло сильнее, заставив Гарри хватать ртом воздух. Его левая рука неловко скользила по перилам, а правой он вцепился в запястье Волдеморта, пытаясь отодрать его руку от себя. Место, где их кожа соприкасалась, будто бы плавилось от кислоты, и Гарри чувствовал, как чужое сознание, подобно тонкой и длинной игле, впивается в его разум. — Или, — прошипел Волдеморт, — ты просто жаждешь, чтобы все закончилось очень плохо для тебя. Как бы я хотел убить тебя прямо сейчас. Его пальцы чуть разжались, и Гарри тяжело задышал. — Убей, — просипел он. — Я не боюсь тебя. — Я не могу причинить такую боль моей драгоценной душе, — кончик палочки ласково очертил его лицо, и Гарри задрожал от ощущения, что его сейчас просто стошнит. — Может, позволим Драко это сделать? Кого он выберет спасти — тебя или свою любимую мать? Гарри замер под его пытливым, насмешливым взглядом. Его пальцы, все еще сжимающие чужое запястье, ослабли, и чужая усмешка стала шире. Гарри чувствовал, что Реддл упивается своим торжеством, что он — как и сам Гарри — абсолютно погружен в это чувство, и весь мир, это холодное поместье, отступают куда-то. Его лицо было так близко, что Гарри ощущал его дыхание на своей коже. — Думал, я не знал о секретных ходах этого поместья? — Волдеморт покачал головой. — О тайном проходе, которым наверняка бы воспользовались маленькие крысы, вроде твоих друзей? Гарри молчал. Он не хотел доставлять ему удовольствия своими мольбами. Он прижался к перилам и отвел лицо, не желая видеть перед собой его ухмылку и ощущать прикосновение его мантии. Он посмотрел на Седрика, который так и лежал, глядя на него из-под ресниц: он не двигался, и Гарри не мог ему помочь. Волдеморт знал о ходе, значит, он поймал Рона и Нарциссу. Может, Гарри мог выторговать им жизнь, если бы сдался прямо сейчас? Если бы был послушным и делал то, что от него требовали? Он открыл рот, чтобы сказать что-нибудь — или плюнуть ему в лицо, — но вдруг увидел, как дверь в холл бесшумно приоткрылась. Гарри заметил высокую фигуру, появившуюся на фоне ночи, и он узнал ее мгновенно: был лишь один человек с такой ужасной ногой… Гарри перевел взгляд на Реддла, молясь, чтобы тот не обернулся: внимание Волдеморта было приковано к нему, и так должно было оставаться. Гарри скривил губы, чуть подаваясь вперед. — Ты слишком много внимания уделяешь охоте за крысами, — прошипел он. — Крайне неуспешной, учитывая, сколько раз я сбегал от тебя. — Что ж, смелости тебе не занимать, это правда, — в голосе Реддла появились довольные нотки. — Я бы не ожидал меньшего от хранителя столь бесценного дара. Но ты должен кое-что знать, Гарри. Реддл вдруг наклонился к нему так близко, что Гарри пришлось вжаться в перила, чтобы не соприкоснуться с ним. Волдеморт склонил голову на бок, и его дыхание опалило кожу на шее Гарри и защекотало ухо, заставив мурашки пробежать по его спине. — Я вижу его отражение в твоих глазах, — прошептал он ему на ухо, и Гарри невольно перевел взгляд на Грюма. Тот шагнул вперед, и его нога гулко ударила об пол. Волдеморт обернулся, все еще крепко держа Гарри за шею. Грюм был не один: с ним было еще двое орденцев — суровых мужчин, похожих на тех, с кем Грюм мог бы найти общий язык и которых Гарри никогда раньше не видел. Облегчение затопило Гарри изнутри: боль и страх никуда не ушли, и он все еще оставался в руках Волдеморта, но у него появилась надежда. Орден пришел на помощь. — Грозный Глаз Грюм, — произнес Волдеморт, растягивая слова. — Какая неприятная встреча. Опять. Гарри поймал взгляд Грюма. Тот был далеко не дружелюбным, но все же уверенным и твердым. Грозный Глаз ничего не боялся, и это заставляло верить в него. Он был сильным волшебником. Пальцы Волдеморта сжали сильнее горло Гарри, и ногти впились в кожу, разрывая ее — он тоже так думал. — Снова хочешь сразиться? — Волдеморт чуть наклонил голову и привлек Гарри к себе, закрываясь им, как живым щитом. Гарри попытался выпутаться, но у него не было сил бороться с собственнической хваткой. Волдеморт по-прежнему сжимал его шею, не позволяя нормально вздохнуть, левая рука не двигалась, а правой Гарри пытался пихнуть Реддла в бок, но это было так же бессмысленно, как отпихивать от себя стену. Горячее дыхание обжигало его ухо. — Не боишься поранить мальчика? — Нет, — гаркнул Грюм. — Ты ведь не позволишь, чтобы один из твоих крестражей пострадал? Гарри дернулся. Нет. Нет. Новая вспышка боли пронзила его, и чужая ярость и раздражение мгновенно затопили его без остатка: тот факт, что Волдеморт прикасался к нему, будто усилил их связь, распахнув все двери. Глаза Гарри закатились, и он бы наверняка упал, если бы не опора позади. — Что ж, — усмехнулся Реддл, скрывая свою ярость. — Раз мы оба желаем Гарри только добра, то этому бою не суждено случиться. — Нет, — повторил Грюм и поднял палочку. Орденцы рядом с ним скопировали его жест. Один из них подпихнул к Седрику его палочку, и тот вцепился в нее дрожащей рукой. Чары спали с него, и Гарри услышал его слабый стон. Грюм вновь посмотрел на Гарри, и на его лице отразилось странное выражение, недоверие, смешанное с… сочувствием? Гарри никогда не видел Грюма таким… сожалеющим. Но потом Грозный Глаз произнес: — Пусть все сгорит. Он взмахнул палочкой, и в следующее мгновение холл наполнился немыслимым жаром. В воздухе образовался гигантский сгусток огня, который разорвался, будто небольшой вулкан: огненные фигуры бросились к Волдеморту, превратившись в гигантскую волну. В воздухе повис ужасающий гул, и в нем Гарри услышал далекий крик. «Нет!» — это был голос Седрика… Гарри не успел даже подумать о неминуемой смерти от Адского пламени, когда Волдеморт вдруг резко дернул его назад, поворачиваясь к огню боком. Он вскинул палочку, и огонь разбился о невидимый барьер, подобный тому, как волны разбиваются о скалы. Воздух наполнился запахом гари, вонючим смогом, и Гарри начал задыхаться. Он и так не мог нормально вздохнуть, а теперь в рот и нос лез черный дым: богатая обстановка этого холла мгновенно превратилась в пепел. Волдеморт сделал какой-то сложный пас, и огонь вдруг начал отступать, снова собираясь в раскаленный шар. Из-за дыма невозможно было разглядеть, что происходит вокруг, но зато Гарри смог оглядеть лестницу: на самом верху лежало два обгоревших тела. Видимо, те Пожиратели, что загоняли его к лестнице, попытались прийти на помощь своему господину. От них ничего не осталось, кроме обугленных трупов: ни одежды, ни кожи, ни черт лица… Гарри подумал, что это мог быть Снейп, и его тут же вывернуло: кровью и желчью. Волдеморт отпустил его, и он рухнул на ступени. Огонь улегся. Грюм и его люди все еще стояли у дверей, а Седрик сидел, вжавшись в стену и открыв рот. Его лицо было перекошено от ужаса. Его губы задрожали, когда он увидел Гарри. Гарри оторвал от него взгляд и посмотрел на черную фигуру, возвышающуюся над ним. Лицо Волдеморта было страшным, и его настоящие черты проступали сквозь ту маску, что он носил. Его глаза покраснели, скулы заострились: видимо, он потратил немало сил, чтобы одолеть чужое Адское пламя. И Волдеморт… был напуган — Гарри чувствовал это. Страх смерти внезапно подступил к ним обоим, и они разделили его в одинаковом виде. Реддл испугался, что Адское пламя может уничтожить крестраж в Гарри. Эта мысль, идея, пронзила его, и Гарри медленно отполз назад, прижимаясь спиной к перилам. Они оба не допускали, что это возможно, потому что полагались на прошлое, на исследования Дамблдора, который по части уничтожения крестражей явно знал больше самого Реддла, который эти крестражи только создавал. И если это было возможно… Все могло закончиться так просто. Но у Волдеморта был еще один крестраж, тот, что Гарри не сумел найти. И Адское пламя могло превратить его в маленький уголек, который стал бы новым сосудом для чужой души. Это были теории. Никто не стал бы проверять их на практике — кроме Грюма. Грюм пытался его убить. Гарри только сейчас это осознал. Он все еще не мог отвести взгляда от лица Реддла. Их связь, натянутая и необыкновенно живая сейчас, состояла из совершенно чудовищного сплава эмоций, и этот смертельный ужас никуда не уходил, он лишь соединялся с яростью столь ослепительной, что все прочие чувства меркли за ней. Гарри медленно начал сползать вниз. Волдеморт не пытался вновь схватить его, просто смотрел, и Гарри почти не верил в то, что это происходит. Он кое-как нащупал свою собственную палочку и, наконец, посмотрел на Грюма. Мог ли тот снова повторить этот трюк так скоро? Обычная Авада не уничтожила бы крестраж, но Грюм мог думать иначе — он мог напасть на него, и Гарри пришлось бы защищаться… — Дашь мальчику уйти? — волшебный глаз Грюма был направлен на Гарри, а настоящий смотрел на Волдеморта. — Он не уйдет далеко, — неожиданно ровно для человека, готового разорвать всех присутствующих на куски, ответил Реддл. — Ты умрешь быстро, Грозный Глаз. К сожалению. Гарри сглотнул и скатился с лестницы. Волдеморт отпустил его — отпустил тогда, когда уже держал в своих руках. Гарри не собирался упускать этот шанс. — Протего, — шепнул он, и между ним и Грюмом выросла прозрачная стена. Гарри не собирался из одной ловушки переходить в другую, и он не хотел думать о том, что Грозный Глаз был его союзником, другом Дамблдора… Он просто пробежал мимо него и схватил Седрика. Они оба были ранены, но Диггори явно был покалечен сильнее: он с трудом стоял, и Гарри пришлось почти тащить его на себе. Он шел и не оглядывался. За дверьми оказалось большое крыльцо, вдоль которого тянулись колонны. Гарри не обратил на них никакого внимания: он шел вперед, ничего не видя перед собой, прижимал к себе Седрика — тот совершенно ему не помогал, только давил на него своим весом и тяжело дышал. Гарри казалось, что так они смогут добраться до самой границы, а там… Он запнулся и упал в снег — тот сразу забился ему за ворот, остужая горячее тело. Седрик рухнул рядом и перевернулся на спину: он смотрел в небо, но, кажется, ничего не видел. Мгновение Гарри разглядывал его, а потом поднял голову: они были не одни на этой снежной лужайке. Вокруг шла битва. Сложно было понять, кто с кем сражается — то тут, то там ярко вспыхивали заклинания, фигуры в черных мантиях перемещались, кто-то кричал… Гарри сидел, не пытаясь подняться: у него просто не было сил. Палочка едва держалась в его пальцах. Он дышал какими-то сиплыми рывками, и каждый вдох причинял ему боль: видимо, раскаленный воздух все же поранил его, но Гарри было почти все равно — это была просто боль, еще одна боль, которой и так было слишком много… Он не сразу понял, что кто-то зовет его. — Гарри, — перед ним появился Ремус. В полумраке, наполненном светом луны и вспышками заклинаний, невозможно было разглядеть, как он выглядел. — Ты должен… Он отвлекся, чтобы отразить чужое заклинание. Гарри с трудом повернул голову: они все пытались добраться до него. Он увидел Барти Крауча, сцепившегося с Ремусом, и Беллатрису, которая сражалась с Тонкс, Долохова, Лестрейнджей… Где-то там мелькал Кингсли, Галатея, Билл… Но Пожиратели сжимались, будто кольцо — они все видели Гарри, и каждый из них жаждал вернуть его хозяину. — Гарри! — крикнул Ремус, быстро обернувшись. — Убегай! — Никто не покинет этот дом, пес, — рявкнул Крауч. — Или ты этого еще не понял? Вас меньше. Вы все здесь умрете. Заклятие настигло Люпина и сбило его с ног. Тот рухнул на снег и даже перекатился в сторону. Гарри попытался подняться, чтобы помочь ему, но ноги его совершенно не держали. Мышцы будто бы атрофировались и перестали ему подчиняться. Может, яд из левой руки добрался до других частей тела? Гарри попытался снова. Седрик рядом с ним застонал. — Ремус! — Тонкс, забыв о Беллатрисе, кинулась к Люпину. Она выставила мощный щит, отгораживая его от Крауча, и рухнула рядом с ним на колени. Она что-то зашептала ему в лицо, а Ремус кивнул — они поднялись на ноги. — Как мило-о, — протянула Беллатриса. — Моя сестра вышла замуж за маггла, а ее паршивая дочь — за волка. Эта загубленная ветвь. — Вырви этот сорняк, а я сдеру шкуру с этой псины, — рассмеялся Крауч, подходя к ней. Он продолжил какой-то давний разговор: — А Поттера поделим пополам. Так ты будешь довольна? — Тогда щенок мой, — настояла Беллатриса. — Как пожелаешь. Они снова напали. Гарри смотрел на то, как Ремус и Тонкс отбиваются от этой безумной парочки, и думал, что все не может так закончиться… Он вспомнил об их теории, о смерти, что шла по пятам за теми, кто был ей обещан — Ремус и Тонкс были в ее черном списке. Впрочем, Барти Крауч тоже. — Гарри, — просипел Седрик. Он пошевелился, кое-как переворачиваясь набок. — Надо помочь… Мощное заклятие вдруг сбило Тонкс с ног. Она вскрикнула и схватила себя за живот, падая на землю: Беллатриса приблизилась к ней, глумливо смеясь. — Что у нас тут? — она отпихнула Тонкс, и та упала на спину. Ремус было кинулся к ней, но Крауч преградил ему путь. Он был опытным волшебником, таким же безумным, как и мадам Лестрейндж — его магия была дикой и яростной, и Люпин проигрывал ему. Беллатриса наклонилась вперед: — Не могу поверить! Неужели, я скоро стану… двоюродной бабушкой? Нет-нет, я слишком молода для этого. Лучше бы нам остановить ход времени прямо сейчас. Она направила свою палочку на живот Тонкс. Ремус закричал, и Гарри закричал тоже: — Авада Кедавра! — рявкнул он. Его рука тряслась так сильно, что он не мог нормально прицелиться: зеленый луч пролетел над головой Беллатрисы, лишь осветив ее черные волосы. Но ведьма замерла, повернувшись к нему. — Ах ты маленькая пакость, — прошипела она, но в следующее мгновение чужое заклятие ударило ее в спину. Беллатриса взвизгнула и рухнула в снег: невидимые путы сковали ее тело, и она задергалась, будто фурия. Перед Гарри появилась миссис Уизли. — О боже, дорогой, — она на мгновение обняла его за лицо. — Что же вы наделали… Нужно уходить, немедленно. Артур, скорее! Она прикоснулась палочкой к его ногам, и Гарри стало легче. Он увидел, как мистер Уизли поднимает Седрика; Молли же помогла ему. Из-за ее спины выскочил Рон, который тут же подхватил Гарри под руку и позволил навалиться на себя. Его лицо было черным от сажи, а волосы стояли дыбом. — Нужно отойти, — проорал он Гарри на ухо. — Сейчас они все сделают! Он потащил Гарри за собой, что-то быстро тараторя. Тот ничего не понимал в происходящем, в его лихорадочных словах. Все вокруг вертелось, крики и треск смешивались в ужасный грохот, и Гарри казалось, что даже небо вертится над его головой. Он видел, что орденцы отступают, выставляя щиты и мешая Пожирателям последовать за ними — они могли сбежать, да, просто сбежать… А потом вдруг прозвучал взрыв. Будто бы комета ударила вдруг в то место, где недавно шел бой, и разорвалась на тысячу мелких осколков, которые тоже начали разрываться. Грохот, состоящий из миллиона маленьких, несинхронных взрывов, потряс поместье Малфоев. Он прокатился по округе, вспугнул птиц в лесу, и их панические крики наполнили ночь… А потом все стихло. И Орден, и Пожиратели замерли, глядя на то, как в воздухе кружатся маленькие искорки. В том месте, где произошел взрыв, снег растаял, образовав черный круг посреди белоснежного полотна. Гарри видел, что там кто-то был, кого-то зацепило этим огнем … — Получите, суки! — услышал он голос Фреда. — У нас еще есть! — Да! — вторил ему Джордж откуда-то из темноты. — Уходим, — шепнул Рон. — Идем, пока они не опомнились! Они убегали — так быстро, как это было возможно. Гарри смотрел себе под ноги и ни о чем не думал: он боялся, что если сейчас допустит хоть одну лишнюю мысль, если позволит себе засомневаться хоть на секунду, то чары спадут, и он просто развалится на куски. Они могли уйти. Ремус нес Тонкс на руках, мистер Уизли помогал Седрику — они могли спастись, и он тоже… Но в глубине души Гарри знал: его никто не отпустит. Не в этот раз. — Гарри! — голос Волдеморта, подобно грому, разнесся по округе. — Невежливо уходить, не попрощавшись… — Нет, не слушай его, — Рон силой заставлял его идти. — Им нас не догнать. Мы уже почти около границы, я нас аппарирую… Или мама, или кто-нибудь… Только не оборачивайся! — … тем более Драко только прибыл на эту встречу! Гарри застыл. Рон вцепился в него, но не смог сдвинуть с места — Гарри обернулся. Сквозь распахнутые двери Малфой Мэнора вырывалось пламя. Оно освещало площадку перед домом, на которой проходила битва: выжженная земля, залитая кровью, смешивалась со снегом. Пожиратели медленно обступали ее полукруглом, оставляя в центре пустое пространство: посреди него стоял Волдеморт, а рядом — Драко. Гарри уставился на его тонкую, дрожащую фигуру. — И не забудь прощальный подарок, — Волдеморт взмахнул палочкой, и что-то маленькое вдруг взлетело в воздух. Этот предмет приземлился почти перед Гарри, утонув в снегу. — Это для Ордена. Чтоб было, что хоронить. Гарри медленно наклонился вперед, запуская руку в снег. Он без труда нащупал маленький, округлый предмет. Он сразу понял, чем он окажется, но все равно достал его — это был глаз Грюма. Теперь он уже не казался таким живым и волшебным: простой гладкий, тяжелый глаз. Гарри сжал его в кулаке и поднял лицо: он хотел бы посмотреть Волдеморту в глаза, хотел бы сказать что-нибудь… Но он не видел его глаз. Зато видел Драко. — Все очень просто, — произнес Волдеморт громогласно. Он толкнул Малфоя в спину, и тот рухнул на снег. Он не издавал ни звука, не поднимал головы и походил на шарнирную куклу. Гарри знал, что ему страшно, и он был почти благодарен ему за то, что Драко молчит. — И ты меня прекрасно понимаешь, Гарри. Круцио. Малфой не выдержал и закричал. Он корчился на земле, его крики наполняли воздух, а Гарри стоял и смотрел на это. Этот миг тянулся и тянулся, и никто его не прерывал. Гарри слышал голос Рона и миссис Уизли, будто бы голос Кингсли, Седрика… Но они были не важны в этот миг. Гарри вдруг оказался в Хогвартсе, в ту страшную ночь, когда он стоял перед барьером и знал, что он должен сделать выбор. И он сделал его тогда, даже если ему казалось, что он сумел избежать этого. — Хватит! — он отпихнул Рона и сделал несколько шагов к Волдеморту. — Хватит! Реддл прервал заклятие, и крики Драко стихли. За ними вдруг открылся громкий женский плач: толпа Пожирателей немного расступилась, и Гарри увидел Нарциссу. Снейп крепко прижимал ее к себе, не позволяя приблизиться к сыну: она билась в его руках, ее светлые волосы сверкали, отражая пламя, что медленно поглощало ее дом. Гарри смотрел на нее, на Драко — разве у него был выбор? Все закончилось. Эта игра, которую Волдеморт вел с ним, прервалась: он собирался вернуть свой крестраж, даже если для этого он должен был убить одного чистокровного мальчика. Какие бы причины ни сдерживали его, он отказался от них, и Гарри никак не мог ему помешать. Он был слаб. Волдеморту нужен был только крестраж, и он должен был обменять его на жизнь Драко. Такова была его судьба. У него больше ничего не было. Ничего, что он мог бы предложить Реддлу… Гарри вдруг осенило. Он тяжело задышал, пытаясь справиться с накатившей на него паникой: он вспомнил ощущение его пальцев на шее, его испуганный взгляд, его эмоции и мысли, наполнившие Гарри… Это была так себе идея, но других у него не было, и времени на обсуждение с друзьями тоже. Гарри был с ним один на один, и он должен был справиться. — У меня есть предложение, — крикнул он, прикоснувшись к своему горлу волшебной палочкой. — Я хочу обменять Драко. — Конечно. — легко согласился Волдеморт. — Ты остаешься, он уходит. — Нет, — еще один шаг. Кто-то за спиной начал шептаться, и Гарри боялся, что они попросту оглушат его в спину… Но они тоже боялись. Волдеморт был для них кошмаром, а Гарри мог говорить с ним — легко и смело, так, будто в этом не было ничего особенного… — Я обменяю его на кое-что другое, не менее важное. Пожиратели рассмеялись, но Волдеморт не разделял их веселья. — И что же это будет, Гарри? — Пожалуй, это то единственное, что ты можешь любить. На мгновение воцарилась тишина. — Что ж, — произнес Реддл. — Удиви меня. Что ты предлагаешь за моего Драко? — Дай мне три дня, — решился Гарри. — Через три дня я покажу тебе, что я предлагаю. — И с чего бы мне тебе верить? — Если тебе не понравится моя цена, то возьмешь меня, — Гарри поставил на это предложение все, что у него было. Однажды он уже собирался сдаться ему — что ж, сейчас у него даже был шанс избежать этой участи. Если только он все правильно понимал, если он чувствовал его так же, как и себя… Его планы были не самыми разумными, но иногда они удавались. — Я сдамся. Клянусь. — И зачем мне ждать три дня, если я могу заставить тебя сдаться сейчас? — Волдеморт наклонился, и ухватил Драко за подбородок, заставляя вскинуть голову. Они были слишком далеко, чтобы Гарри мог разглядеть выражение его лица, но он слишком живо представлял, как ощущаются его пальцы на коже. Хватка Волдеморта была сильной и грубой, и он держал Драко так, будто у него было право к нему прикасаться… Будто тот принадлежал ему так же, как и все остальное, до чего дотрагивались его руки. — Позволь мне снова тебя удивить, — произнес Гарри. — Ты либо получишь что-то ценное в обмен на Драко, либо я сдамся, и мы оба останемся у тебя — ты в выигрыше. Мне нужно всего три дня. Какое-то время было тихо. Гарри не вслушивался в шепотки за спиной. Он дрожал от холода и слабости и ждал. Он думал о друзьях, которым приходилось это слышать, о Снейпе, который вынужден был держать кричащую Нарциссу в своих руках… Он не хотел заставлять их проходить через это. Ему было жаль. Но в этот миг он молился, чтобы любопытство Волдеморта перевесило жажду крови, чтобы азарт, который он испытывал, когда сжимал горло Гарри, вновь завладел им. Пожалуйста. Пожалуйста. — Хорошо, — вдруг донесся ответ. — Удиви меня, Гарри. Но знай: если ты не выполнишь эти условия, я разрежу Драко на маленькие кусочки и заставлю его предательницу-мать собрать его обратно. Договорились? — Договорились, — прошептал Гарри, и ветер донес его слова до Волдеморта. Его голос дрогнул: — Через три дня. Я сообщу тебе место. — Я буду ждать, — донесся до него игривый смех. Гарри развернулся и бросился бежать.