***
Яркий свет болью резанул по глазам. Контраст полутьмы чащи и невыносимой белизны зaла ослепил Гарри, и он, запнувшись обо что-то, свалился на твёрдый холодный пол. Под пальцами была гладкая поверхность без единой щербинки. Гарри наощупь стал ползти вперёд, волоча за собой раненую ногу. Он слышал только шум своего дыхания и шорох своей одежды, но стоило ему замереть, как пространство вокруг погружалось в мучительную тишину. Его глаза с трудом привыкали к свету. Всё вокруг было таким белым, словно все остальные краски разом хлынули в небытие. Ни ламп, ни свечей не наблюдалось, хотя Гарри едва не свернул шею, пытаясь оглядеть место, в котором очутился. Это был большой зал без окон, но наполненный тысячью, нет, десятками тысяч дверей. Они поднимались ровными рядками вверх, уходя куда-то под высокие своды, и терялись среди своих собратьев. Все двери были разными, словно хаотично сворованными из деревенских домов, королевских замков и секретных тайничков. Гарри резко обернулся. Рона, Гермионы и Малфоя не было в этом зале, и он не знал, в какой из дверей они могут быть. Он даже не мог определить, из какой двери пришёл: на той, что находилась ближе всех, висел внушительный замок без замочной скважины. Гарри судорожно сглотнул. Он поднял палочку, лежавшую рядом с его ладонью, и крепко сжал её в пальцах. Поднялся на ноги, осторожно ступая по мраморному полу, подошёл к первой попавшейся двери. Она была заперта, и даже Алохомора не помогла. Гарри проверил все двери, которые находились в первом ряду. Большинство из них были заперты, а другие скрывали за собой сплошную стену. Гарри предположил, что он мог свалиться из дверей во втором ряду, но он бы точно запомнил падение с высоты трёх метров. — Рон! — крикнул Гарри, надеясь, что друзья услышат его голос. — Гермиона! Малфой! Никто не откликнулся, и его голос одиноким эхом поднялся к высоким мраморным сводам. Гарри раздражённо попытался выбить дверь Взрывным заклятием, но деревяшка хмуро его проигнорировала: на её поверхности не появилось даже трещинки. Паника захлестнула его, заставив сердце биться быстрей. Мальчик попытался успокоиться, сжав виски и сосредоточившись на шуме крови в ушах. Нужно быть хладнокровным и мыслить здраво. Гарри сменил повязку на ноге и избавился от засохшей крови, а потом уселся в центре зала. Тут не было ни единой подсказки, ни единой наводки, как можно отсюда выбраться. Патронус, которого Гарри попытался послать Гермионе, бессмысленно скакал вокруг него, а потом рассеялся, так и не найдя получателя. Заклинание Направления пыталось сбить Гарри с толку, уговаривая, что север находится справа и слева от него. А на Акцио не стоило даже надеяться. Нужно было придумать что-то и как можно скорее. Но Гарри просто не знал, с какой стороны браться за поставленную задачу. Он выбрал одну из дверей, больше всего напоминающую дверь Хогвартса, и битых пятнадцать минут пытался вскрыть её различными заклинаниями. Гарри припомнил и заклятие Чахотки, и Болтливое, даже пытался разгадать пароль. Дверь осталась безучастной. — Да что же это? — сквозь зубы прошипел Гарри, когда снова вернулся в злополучный центр комнаты. Он чувствовал себя как никогда беспомощно, словно рыбка, заключённая в аквариум. Слепо тыкался в стены, ища выход, а кто-то, ухмыляясь, наблюдал за его тщетными попытками. — Эй, — Гарри поднял голову, вглядываясь в далёкий потолок. Ему показалось, там что-то мелькнуло. — Эй! Если Рон, Гермиона и Малфой сейчас в безопасности, то, может, им повезло найти более приспособленное для магии место? И они могли послать какое-нибудь послание или предупреждение в Хогвартс. Гарри, подперев голову руками, уставился в одну точку. Его настойчиво толкали в какую-то головоломку, а он совсем не был настроен на разгадывание хитроумных замыслов. Он слишком устал и вымотался, чтобы разбираться с магическими трюками. И зачем Снейп дал ему это зелье? Внезапно кто-то со всей дури пнул Гарри в плечо. Так сильно, что рука тут же заныла, а Гарри не сдержал крика и повалился на бок. Рядом никого не было, лишь фантастический свет, исходящий из пустоты, поблёскивал на отполированных ручках дверей. Гарри резко поднялся, игнорируя протестующую ногу. Рядом был кто-то невидимый, и это было хоть каким-то шевелением в зале, похожем на застывшее во времени мгновение. — Гоменум ревелио, — Гарри уже использовал это заклинание, но оно снова не дало результата. Мальчик выставил руки вперёд и наугад двинулся в сторону, пытаясь нащупать невидимку. О, удача! Его пальцев коснулось что-то мягкое, но тут же пропало. Гарри стиснул зубы: он ловил воздух, мимолётные колыхания ветерка, смеющегося над ним. — Ну, помогите же мне! — обратился он к своим неведомым созерцателям. — Я не сдамся! Стоило словам сорваться с его губ, как что-то громко хлопнуло. Гарри взглянул наверх: одна из дверей была распахнута настежь, а по воздуху медленно планировал крошечный обрывок пергамента. Он поймал его в воздухе и поднёс к глазам:Куда ты пойдёшь?
Вот, что было там написано. Гарри повертел листочек в руках и спрятал в карман. Он снова всмотрелся в распахнутую дверь, но не смог увидеть, что скрывается за ней. Беспокойство неприятно поскрёбывало изнутри. Гарри старался не паниковать, но ему почему-то стало страшно. Он напрягся, пытаясь подгадать момент, когда сможет снова поймать невидимку. Это было бессмысленно — если бы он хотя бы слышал его дыхание или шорох одежды. Гарри ходил кругами, чтобы успокоить колотящееся сердце, стрелял Взрывающим заклятием в пол, вымещая на него свою бессильную злобу. Гарри пытался вспомнить всё, что происходило с ним в прошлый раз, но не припомнил ситуации, похожей на эту. Разве что Отдел Тайн в Министерстве, где хранились поражающие и ужасающие вещи. Или Выручай-Комната в Хогвартсе, скрывающая в себе неизученную, могущественную магию. Гермиона бы что-нибудь придумала. Обязательно. Может, не сразу, но в одной из толстых и скучных книг, которые она читала вечерами, могло попасться что-нибудь насчёт таких мест. Таких? Каких? Гарри поймал себя на том, что тихо беседует сам с собой и укоризненно поглядывает по сторонам. Он подумал о том, что неплохо бы стать анимагом, который умеет летать: фениксом, например, или драконом. Тогда он мог бы подняться и посмотреть, что находится за единственной распахнутой дверью. Но он не мог превратиться в феникса, и подруги рядом не было. Гарри не умел и не любил разгадывать загадки, он предпочитал кидаться вперёд головой в огонь. А сейчас надо было подумать. Что он сказал перед тем, как дверь распахнулась? «Я не сдамся», кажется. Гарри повторил свои слова, но ничего не произошло. Он покричал ещё немного, меняя порядок, но сохраняя смысл. Созерцатели оставались лишь невидимыми существами, которых Гарри наверняка сам придумал. Гарри снова вернулся в центр комнаты, откуда начинал каждое своё перемещение. Нога почти не болела, он лишь прихрамывал, чтобы не наступать на неё. Вечное спокойствие зала словно пыталось заживить его рану, но незатихающие метания души не хотели замирать. Гарри почесал щёку, соскабливая комочки присохшей лесной грязи. Вдруг кто-то врезался в него. Гарри пошатнулся, но успел вцепиться в невидимку. Под пальцами была жёсткая ткань, на ощупь такая же, как и его мантия. Кто-то пытался вырваться, но Гарри держал крепко. Мантия. Может, они всё это время вчетвером бродили по залу, но не видели друг друга? И сейчас перед Гарри... Он ощупал тонкую руку, костлявое плечо и нашёл, наконец, короткие волосы. Рон или Малфой? Гарри едва не закричал от радости, чувствуя знакомое человеческое тепло. Невидимка тоже прикоснулся к нему: было что-то ужасное в том, что мантия Гарри сама собой приподнялась. Вряд ли кожа Рона будет такой издевательски холодной. Гарри коснулся прямого носа и привычно сжатых губ, скользнул на гладкую щёку. На его пальцах появилась кровь, свежая и ярко-алая. На щеке Малфоя была царапина. Он поймал его! Гарри ещё никогда так не радовался присутствию слизеринца. Тот дёрнулся и больно ткнул его в щёку. Пальцы Малфоя зашарили по его лицу и нашли очки. Умно. Гарри стойко терпел, стараясь отогнать чувство неправильности: странно было терпеть прикосновения пустоты. — Малфой! Ты меня слышишь? — спросил он. Мальчик не ответил, он лишь мелко задрожал и вцепился в руку Гарри. — Чёрт, — как же общаться? Гарри посмотрел на свои окровавленные пальцы, и ему в голову пришла безумная идея. Он коснулся руки Малфоя, наощупь добрался до запястья. Гарри порезал заклинанием палец и наугад начертил на коже Малфоя послание. ЭТО ГП Слизеринец перестал дрожать. Гарри почувствовал, как Малфой шевелится, ища его руку. Холодные пальцы сомкнулись на запястье, и через несколько секунд Гарри увидел, как на его коже появляются кровавые буквы. ДМ. ЧРТВ П Гарри не смог сдержать улыбки. Он чувствовал, как медленно отпускает его панический страх. Он был не один, это страшная пытка бездействием предназначена не только для него. Гарри был рад, что рядом с ним живой человек, что его ладонь крепко сжата в чужих цепких пальцах. Он многое хотел спросить у Драко, но его ранка уже зажила. Да и способ этот был не самым удобным. Драко додумался первым. Он потянул Гарри на пол, словно приглашая его присесть. Они соприкасались коленями, и это бодрило: Гарри даже представил, какое выражение лица было у Драко в этот момент. Малфой снова сжал его руку, и поверх красных разводов появились синие. Они как раз недавно проходили трансфигурацию жидкостей, и Гарри досадно цокнул языком: он бы и сам догадался наколдовать лужу и превратить её в чернила. ТЫ С ГГ И РУ? Гарри спешно наколдовал чернила прямо на полу. Обмакнув в вязкую жидкость палец, он снова нащупал руку Малфоя. НЕТ. ГДЕ ТЫ? ЗАЛ ЗРКАЛ Гарри удивился. Значит, Малфой был не в том же самом зале. Зеркала. Почему Малфою достались зеркала, а ему двери? Что за записка? В чём смысл всего этого? Гарри не знал ответа. Нужно было найти Рона и Гермиону, а потом попытаться выбраться отсюда. Глупые загадки лишь мешали ему. Слизеринец на мгновение отстранился, но Гарри даже не успел испугаться, как его рука снова нашарила ладонь Малфоя. Он спешно написал: НАЙТИ ГГ РУ ВВЕРХ Д Гарри поднял голову. Нужно было добраться до открытой двери, наверняка разгадка за ней, но как подняться на тридцать метров? Без метлы, без лестницы... И что там видел Малфой? Гарри написал на его руке, надеясь, что ещё возможно что-то прочесть: ЧТО ТАМ? Ответ поступил незамедлительно. СМЕРТЬ.