Просто будь со мною рядом

Наступил декабрь, выпал первый снег. И вот тогда и случилась с Элизой та маленькая неприятность. Неприятность была в сущности ерундовой, легко решаемой, но именно она выбила ее тогда из колеи. Каждый день молодая женщина ходила на рынок за зеленью, придирчиво выбирая пучки травы, которые она использовала для ужина, чтобы накормить Терри. В последнее время ей все больше хотелось есть и при этом хотелось, чтобы Терри хорошо питался. В тот декабрьский день, хозяйка лавки, та, которая всегда так мило здоровалась с ней, вдруг сказала, что «у меня для вас ничего нет», и поджала губы. Элиза сначала возмутилась - как же так, ведь вот же она – зелень! Но торговка, развернувшись к ней спиной, уже улыбалась другой покупательнице. Мисс Леган довольно долго ходила по улицам, раздумывая над неожиданной грубостью этой противной женщины, как вдруг, внезапно осененная догадкой, быстро пошла в дом. Сбросив пальто и платье, она стояла перед зеркалом в комнате Терри – оно было большое, во весь рост, чтобы отрабатывать театральные позы. Да, это очевидно. Она начала полнеть, и живот становится заметным. Пока это мог заметить лишь внимательный взгляд опытной сплетницы, или, может, что-то в поведении или разговоре выдало ее? Элиза этого не знала. Но она знала и то, что скоро ее положение станет ясным для всех. Натянув платье, молодая женщина села на постель и глубоко задумалась. Надо было что-то решать. Конечно, она может ходить на другой рынок. Подальше отсюда. В конце концов, это не их дело. Может, она всегда ходит за покупками одна, без мужа. А, может, она не носит обручальное кольцо. Ну вот не хочет носить и все. Мисс Леган моргнула и по ее щеке побежала слеза. Унижение! С тех пор, как Терри спас ее, она больше не плакала от унижения, но сейчас… Девушка задумалась. Слезы редко появлялись на ее глазах а в детстве и юности – она была счастливым ребенком. Элиза могла припомнить лишь два случая. И оба раза она плакала от унижения. Тот день, когда ей пришлось сесть на худшее место, чем безродная сирота из приюта. Потому что у сироты было новое имя – Эндри, которое было выше по положению, чем имя Леган. И ей нельзя было даже уйти, оставалось лишь, как учила ее мама, «быть элегантной». А потом… Молодая женщина помотала головой, но воспоминания все равно пришли к ней. Терри… Она произнесла его имя и улыбнулась ему, а он… Он оскорбил ее. И потом она долго рыдала, рыдала от злости и унижения, окруженная кудахчущими подругами. Терри презирал ее, он унизил ее, и от этого сердце разрывалось на части. Но всегда, всегда в эти моменты было то, что утешало. Сознание того, что она – леди. Да, вы можете прогнать леди или плюнуть в нее – но честь леди останется с ней. И спина опять выпрямлялась, а глаза смотрели смело и прямо. Безупречные манеры и элегантность – вот ее оружие. Но теперь… Теперь ей нечем защититься. Она – не леди… И это было самое страшное. Она потеряла себя, Чарли столкнул ее в грязь, она стала хуже базарной торговки, которая была замужем. Что же делать? Она даже не может съехать – у нее нет денег, недостаточно… А время идет. И Терри… Что будет, если узнают, что он живет с беременной незамужней женщиной? Тем, что она находится рядом с ним, она подвергает и его репутацию опасности. Что же делать? Элиза закрыла лицо руками и заплакала. Но когда молодой актер постучал в дверь, она уже была спокойна и улыбалась. Терри тоже думал об Элизе. Однажды утром он проснулся и внезапно понял, что за эти четыре месяца его жизнь круто изменилась. У него не было времени подумать об этом, с тех пор, как он спас Элизу на том мосту, события происходили с такой скоростью, что он не успевал их обдумывать. Совершенно случайное спасение человека обернулось для него расставанием с девушкой, с которой он должен был связать свою жизнь, а также возвращением в профессию в качестве ведущего актера. Экономка здоровалась с ним в последнее время сквозь зубы, и только сегодня Гранчестер понял почему. Он живет с девушкой уже четыре месяца в одной квартире, и они не женаты. А, может, экономка уже заметила, что Элиза беременна. Сам он плохо разбирался в таких вещах, но, обычно, женщины более наблюдательны, особенно в зрелом возрасте. Конечно, так не могло дольше продолжаться. Сейчас, когда его жизнь более менее устаканилась и Терри смог, наконец, подумать о своих отношениях с Элизой, он… Да… Общество всегда на страже, общество всегда следит, как мужчина и женщина общаются вместе. И с девушками… Да, с ними всегда нужно было что-то решать, и при этом быстро. Так было и с Сюзанной. Терри выругался сквозь зубы. Если бы не эти вечные его поторапливания, что он должен жениться, может быть, все было бы и по другому. Почему мужчине нельзя просто общаться с женщиной, дружить с ней, в конце концов просто помогать! Но толпа, эти люди вокруг видели или что-то грязное в этих отношениях или, наоборот, безразличие. Молодой актер вздохнул. Конечно, он должен был сделать это раньше – снять квартиру для Элизы. Да, первое время после спасения она была в отчаянии, и нельзя было оставлять ее одну, но уже прошло четыре месяца. А он так ничего и не поменял. Странно… В тот момент, когда Терри подумал, что Элиза должна от него съехать, его сердце сжалось. Он понял, что совсем не хочет этого, что он привык, возвращаясь домой, что его ждут. Он уже не мог представить утра без разговора с Элизой, ему уже было скучно учить одному новую партию, гулять, просто быть без нее. Его жизнь действительно изменилась за эти четыре месяца, и он уже не хотел терять эту девушку, терять навсегда. Вывод напрашивался сам собой – ему нужно жениться. Странно, что это не пришло ему в голову ранее. Они с Элизой уже живут почти полгода как муж и жена, и он был… счастлив? Да, наверное это тихое умиротворенное состояние и есть – семейное счастье. Он просто не задумывался об этом, а должен был! Уже весной должен будет появиться на свет ребенок, жизнь которого он спас. Терри ждал появления малыша вместе с Элизой. Мысли об этом маленьком чуде заставляло его сердце волноваться и, вместе с тем, радоваться. Почему-то этот, чужой ребенок был дорог ему, еще не родившись. Может быть, потому что его отец так же безжалостно отказался от него, как и отец Терруса тогда, когда в доме появилась миссис Гранчестер и родился «настоящий наследник». Да, отец оставил ему имя и содержание, но в душе он отказался от него. Этот беззащитный ребенок был таким же как он сам – в будущем незаконорожденным. Это страшное клеймо и горькая участь. Если Терри даст ему свое имя – это оградит малыша от позора и осуждения. Терри опять вздохнул. Именно то, что Элиза ничего не требовала от него, и заставляло его подумать об этом. Она, видимо, все еще любила этого Чарли. Гранчестер замечал, что ее пальцы испачканы чернилами – она писала ему, скорее всего, каждый день. И как же можно быть таким подлым? Ведь Элиза нравилась этому человеку, раз он… раз он был с ней. Девушка из хорошей семьи, будущий ребенок. Почему-то мысли об этом Чарли были неприятны, и Терри тряхнул головой. И вот его дом – в его окошке горит свет. Молодой актер взбежал по ступеням, постучал. Элиза открыла дверь и улыбнулась. Он внезапно тоже улыбнулся, открыто и радостно: - Ну вот, я дома. Потом они ужинали, и мисс Леган спросила, будто невзначай: - Послушай, Терри, у тебя нет реквизита… что-то вроде кольца, обручального, - она побарабанила пальцами по краю стола. – Было бы неплохо мне его надеть, особенно, когда хожу на рынок. Там сплошь и рядом все замужние дамы. Терри, погруженный в мысли ляпнул как-то не подумав: - Может, лучше настоящее? Она рассмеялась, и протянув руку, щелкнула его по носу: - Ну ты и шутник! Но сердце ухнуло куда-то вниз, сладостно забилось. Уже потом, лежа в кровати без сна, мисс Леган думала: «Нет. Нет, нет, нет!» Именно от этого полушутливого предложения она почувствовала надежду, ту прекрасную, несбыточную, на которую она уже не имела права, так как не была леди. Терри… Она любит его. Любила еще тогда, давно. Да и Чарли ей понравился тем, что был похож на Терри – темные волосы, синие глаза. Только не было в нем того стержня, благородства, мужественности, которая была в Терри. Да, конечно, сложно было бы не влюбиться него опять, когда он так близко и так далеко. Ей нужно уехать, но только нет денег. Как же это ужасно, когда совершенно нет денег, и ты ничего не можешь решить. Роман, наверное, не купят. Не надо было даже и мечтать об этом. Она – писательница. Ха! Черт, черт! Элиза стукнула кулаком по подушке. Что же ей, черт возьми, делать?