Ты поверил в то, что ты прав и свят - Но дичью в этой охоте станет твой брат... Мартиэль
Лелиана обернулась на грохот. Такого в лагере ещё не было — Алистер валялся в груде ящиков Бодана, а Элисса убегала в лес, крича срывающимся голосом что-то нецензурное. Приглядевшись, бард увидела на лице Алистера синяк. Под левым глазом. Идеально отвечающий по форме кулаку командира. - Что. Ты. Ей. Сказал?! Алистер ошарашенно моргал, глядя на Лелиану, уже приготовившуюся вытащить кинжалы. - Отвечай, принц долбаный! Отвечай! - Я сам не понял... я назвал её командором, а она... Речь Алистера прервалась — и он снова улетел в ящики, из которых начал выбираться. Лелиана брезгливо оглядела туфельку, которая только что пришла Алистеру под правый глаз — для симметрии. - Ещё раз назовёшь так Элиссу — прирежу, кретин! Лелиана наконец отпустила рукояти кинжалов и бросилась вслед за командиром. - Алистер, ты близок мне, но ты бываешь глуп непредставимо, - даже Морриган присоединилась к топтанию по недохрамовнику. - Я объясню тебе...***
Через несколько минут бега по лесу Лелиана услышала тихий плач. Девушка пошла на звук, пытаясь понять, правильно ли она опознала плачущую... Как выяснилось через минуту — правильно. Элисса сидела на каком-то поваленном дереве и рыдала. Бард подошла к подруге и присела рядом: - Эли, милая... - Ли? Кусланд взглянула на Лелиану. - Скажи, Ли, почему я тебе ещё не противна? Рыжая шпионка впервые в жизни не представляла, что можно ответить. А Элисса продолжала, выплёвывая отдельные фразы, как кровь при ране в лёгкое: - Ты видела в Пике Софию. При жизни. Ты видела. Ты знаешь, если мне покрасить волосы и стереть татуировки, нас не различить будет. Ты видела, я убила её. Вот этими руками. Сняла доспех, отчистила и ношу. Ты видела, Ли. Я... Словно сестру убила. Знаю, там был демон, там только память, знаю, знаю... Словно сестру убила. Больную. Даже не попробовав спасти. Она помнила. Она знала. Я видела в Тени, демоны видят нас. Она носила в себе Софию... На этих словах Кусланд снова заплакала, спрятав лицо в ладони. Думать было некогда — да и о чём тут думать? Лелиана придвинулась вплотную к подруге, командиру, возлюбленной — и обняла её. Чувствуя содрогания плечей — таких сильных, почти мужских, да и какие ещё плечи могут быть у воительницы? — слыша горький плач — как плакала потерявшая семью девочка в Лотеринге — Лелиана ни о чём не думала. Она только гладила свою Эли по голове, по плечам, целовала солёные от слёз щёки и даже не пыталась утешать — это было бы не нужно и даже вредно. В руках рыжей шпионки плакала не гордая дочь тэйрна Брайса, а просто девушка, у которой не осталось ничего — и которая увидела то, что может ждать её саму... ...В конце концов Кусланд успокоилась. Почти. Хотя бы уже не плакала и не порывалась отстраниться — просто сидела, положив голову на покатое плечо Лелианы. - Эли... - Лелиана почти шептала. - Ты не противна мне, Эли. Нет. Я люблю тебя, Эли, моя Эли... Я никого так не любила, Эли... Тебе ведь больно? Выговорись, Эли, расскажи. Элисса наконец подняла голову. - Ли, любовь моя... понимаешь, у меня есть брат. Я не знаю, есть он или нет, его тогда в разведку выслали и никаких вестей, но пока не увижу... буду верить. Ли, брат меня никогда не мог понять — он слишком непосредственный, раздолбай... А София при жизни... Она была такая же, как я в замке. И я всё понимаю, Ли, но... Когда Алистер назвал меня её титулом... Да ещё доспехи эти проклятые... Знаю, оставлять их было нельзя, и Алистеру нельзя отдавать, какой из него Страж-Командор... - Я... Я понимаю, Эли. Лелиана мягко улыбнулась своей возлюбленной. - Я понимаю. Он больше так не скажет... - Ты хоть не прирезала его? Он же хороший вообще-то, просто идиот. - Нет, Эли. Только пообещала, если повторится... Элисса взглянула в глаза Лелиане: - Ли, я должна тебе сказать кое-что. - Да? Лелиана почти испугалась. Элисса выглядела... неловкой. Как будто ей четырнадцать лет и она только что сделала что-то совсем уж глупое. - Ли... Ты — лучшее, что было у меня в жизни. Ли... Я... Я люблю тебя. - Ты? Правда? Ой. Что это я... Я так рада! Ты пахнешь цветами, Ли. Я потом скажу тебе, сколько раз я эти слова говорила — и ты удивишься, наверное. Ну или скажешь, что не можешь поверить... А я ведь правда никого ещё не любила, Ли. Только родителей и брата, но это другое. Ли... Это плохо — так думать, но я рада тому, что судьба пошла так, как пошла. Иначе мы бы и не встретились, Ли... Даже в этом аду есть хоть что-то хорошее, если ты рядом, Ли...***
Когда вечер перешёл в ночь, Кусланд — взявшая на сегодня первую вахту — села спиной к костру, держа под рукой арбалет. Дежурство было скорее формальностью — расставленные Зевраном вокруг лагеря ловушки, чутко спящий Рекс и поставленный Винн охранный периметр гарантировали в этих относительно спокойных местах безопасность. Но отменять дежурства было нельзя — иначе в более опасных местах кто-то мог бы излишне расслабиться. - Мне не спится, Эли, - Лелиана присела рядом. - Можно посторожить вместе с тобой? - Разумеется, любовь моя. Ты так радуешься, когда я это говорю, Ли... Я не заслуживаю такой радости. Мне почти неловко — но так приятно видеть, как ты улыбаешься, как блестят твои глаза... Так приятно слышать твой голос, чувствовать тепло твоего тела рядом — и знать, что рано или поздно мы окажемся в одной постели. Если ты ещё не готова — я подожду, Ли, подожду сколько понадобится. Главное — что мы уже всё сказали друг другу... ...Элисса сдала вахту Винн. Лелиана улыбнулась, подошла к подруге: - Я тоже пойду спать. Соскучилась по своей тёплой и мягкой постельке... Кусланд обняла свою возлюбленную: - Извини за глупый вопрос, а тебе там не нужна компания? Рыжая бардесса счастливо рассмеялась: - Просто необходима! И именно твоя. До палатки Лелианы они шли не меньше десяти минут — потому что чуть ли не на каждом шагу забывали, что идут куда-то, и начинали целоваться. Как в дешёвом романе. Как в книжке, которыми так любили зачитываться фрейлины матери... Кто же знал, что оно бывает именно так? Не я уж точно. Да и что я знала? Случайные романы, максимум — дружбу, перешедшую в постель. А ты, Ли... Ты пахнешь цветами. С тобой не холодно. И когда я слышу голос дракона во сне, ему мешает заполнить сознание твоя песня — та же, что и тогда, в Тени. Ли, моя Ли... Кусланд на секунду остановилась — и Лелиана каким-то змеиным, нестерпимо орлейским движением утянула её в палатку. - Не трусь, Эли. Рыцарь мой, командир мой, счастье моё... И Элисса действительно перестала бояться. Перестала, как в юности, бояться сделать что-то не так. Осторожно — сила-то никуда не денется! - она обняла Лелиану и уложила на расстеленный спальник — дорогой, многажды изрисованный рунами. Первый подарок Лелиане... - Я так ждала возможности оказаться тут с тобой, Эли, - Лелиана лукаво рассмеялась, когда Кусланд начала расстёгивать кожаную куртку... и выгнулась от удовольствия, чувствуя губы возлюбленной на груди. ...Элисса вытянулась в струнку, закусила губу, сдерживая крик — и и всё же не сдержала... почти. Потому что Лелиана накрыла губы любимой своими — жёстко, требовательно, словно пожирая невырвавшийся крик... и обмякла, когда Элисса прижала любимую к себе и начала медленно, осторожно, бесконечно нежно целовать — шею, грудь, впалый животик, бёдра...***
- Просыпайся, милая, порождения тьмы заждались своей смерти! Элисса вообще-то ненавидела утро. Но сейчас ей было легко — проснуться и увидеть нежное юное лицо с пламенеющими рыжими волосами, серо-голубыми глазами и чуть припухшими губами. - Порождения тьмы, говоришь, любимая? Им придётся подождать, - рассмеялась Кусланд. - Помрут попозже, потому как должны уступить место в очереди на моё внимание одной прекрасной даме... - Ах, ну если так, то и правда подождут... Лелиана скользнула обратно в спальник: - Какая же ты беззащитная, когда спишь, любовь моя... Наяву ты меня защищаешь — а во сне? - А во сне — ты меня, любимая, - Кусланд крепко обняла Лелиану. - С тобой так хорошо, моя Ли...