Хозяин для двух слуг

Мейран была родом из Манчьжурии. Когда-то давно – так давно, что стало для нее смутным сном – у маленькой китаянки была большая семья: отец и мать, бабушка, три брата и сестра. Жили бедно, в крохотном поселке, работали в поле. Мейран помнила ветхую одежду, холодный земляной пол, усыпанный тряпками, и стертые до дыр башмаки – жизнь проходила в изматывающей работе и бесконечном чувстве голода. Серая и унылая жизнь. Но однажды на их поселок напали. Кого-то убили, кому-то удалось бежать. Мейран и ее сестру схватили и после продали в бордель. Что стало с матерью, девочки не знали, вероятно, ее убили вслед за отцом, бабушкой и братьями. В борделе, как ни странно, Мейран понравилось: она носила красивую одежду, ела вкусную еду, училась красиво говорить, прислуживать и ублажать. Это было намного легче, чем работать в поле. Ее хвалили, а вот сестрой были недовольны: та вела себя нелюдимо и по большей части молчала. Вскоре от бесполезной девчонки решили избавиться. К счастью, сестру Мейран приметил человек из Синдиката. Он купил ее, а заодно забрал и Мейран, рассудив, что сестры-близнецы ему пригодятся. Так началась новая жизнь Мейран – жизнь наемного убийцы. Удивительно, но ее сестра, бесполезная в ублажении мужчин, быстро и в совершенстве освоила новые навыки. В отличие от самой Мейран. Увы, Мейран не обладала фантастической дальнозоркостью Мейлин. Девочек частенько отправляли на общие задания. Они отлично друг друга дополняли: одна мастерски играла любую роль, другая не упускала ни одну цель. Но Мейран не любила Мейлин, и, она могла поспорить, Мейлин не любила ее. То, через что они прошли, выжгло всякие человеческие чувства. Они просто были вместе. Всегда. … Пока Мейлин не отправили избавиться от одного маленького аристократа. Девушкам не объяснили, чем ребенок помешал Синдикату и зачем для его устранения потребовалась лучшая из лучших. Сестры не задавали вопросов. Позже сообщили о провале Мейлин. Как слышала Мейран, за жизнью ребенка отправляли еще четырех. Ни один не вернулся. Лишь тогда Синдикат отступил – убытки превысили возможную прибыль. Мейран продолжила жить. Она не пыталась отомстить. Это было нормально. Всего лишь издержки профессии. Все-таки в ней не осталось ничего от человеческих чувств. Ничего. И потому пару лет спустя она хладнокровно пустила иглу с ядом в шею горничной Фантомхайва. Связала ее, унесла подальше, спрятала в пустой колодец и переоделась, забрав одежду и очки. Короткие волосы под парик и так легко было сымитировать застенчивую и неловкую прислугу. Мейран – превосходная актриса. … Но все это в прошлом. Жизнь убийцы Мейран подходила к концу, как до этого жизнь проститутки Мейран, а до того Мейран селянки. Она уже привыкла. Одно только хотелось сделать напоследок: избавиться от врага. Другому это могло показаться нелепым: Мейран не вспоминала о людях, убивших ее семью, не ненавидела тех, кто использовал ее в постели, равнодушно сносила жестокие тренировки наставника из Синдиката, и лишь Сиэль Фантомхайв – ребенок, которого не смогла убить Мейлин – стал для Мейран личным врагом. Почему? Она и сама не знала. Это было неважно. Артур Уордсмит дрожал в ее руках. Кадык перепуганного писателя дергался вверх-вниз, раздражая и дразня сдавить шею. Он боялся. Для Мейран привычная реакция. - Прекрасно, - сухо прокомментировал Сиэль Фантомхайв. – Как это понимать, Клод? Твои помощники не способны сдержать даже одну женщину? Мальчишка-аристократ был спокоен. Мейран наблюдала, как он тепло общался с Уордсмитом на вечере, и верила, что судьба писателя окажется ему небезразличной. Но Фантомхайв глядел на них – на нее – с отстраненной досадой, как на нечто неприятное, но не стоящее беспокойства. Проклятый сопляк. - Прошу прощения, господин, - поправил очки секретарь. На мгновение блеснули глаза, и Мейран дернулась. То были нечеловеческие глаза. Ее словно обожгло пламя из самого Диюй* - мрачное и холодное, источающее болезненно ослепляющую тьму. - Не двигаться! – нервно повторила она, а сердце сжалось от потустороннего холода. Дворецкий издал смешок. Дворецкий, которому Мейран лично перерезала горло. «Улей призраков» - так назвал это поместье преподобный Габриэль. Неудивительно, что Мейлин не справилась. Это место должно быть уничтожено! Мейран сдернула с груди шишкообразную подвеску с половину ладони и сжала ее в руке. Закон Синдиката жесток и требует от убийцы, попавшего в плен, покончить с собой. В идеале еще и прихватить на тот свет врагов. С этой целью манчьжурскими мастерами была создана граната с ядом. Все, что требовалось от убийцы, это сдернуть ее с цепочки, тем самым сняв с чеки. Предохранитель на гранате позволял убийце выбрать нужный момент, но стоило выпустить ее из рук, как яд стремительно вырывался на свободу, убивая все живое в радиусе десяти метров. Очень жаль, что здесь, в гостиной, собрались не все слуги Фантомхайва. Но ничего, достаточно самого мальчишки с его прислужниками-монстрами. Мейран замахнулась: чтобы наверняка, лучше бросить гранату прямо к ногам Фантомхайва. Он, секретарь и дворецкий находятся далеко от дверей и не успеют избежать смерти. Нельзя ошибиться. - Нет, Мейран! – прокричали по-китайски, и Мейран дернула уголком губ в намеке на улыбку: будет совсем неплохо, если Мейлин увидит смерть своего господина, того, ради кого предала их всех. - Наше время подошло к концу, сестра. … Диюй* - ад в китайской мифологии.