Обмен телами, или бабушке снова 30

Теплые слезы скатывались по щекам Беллатрисы. Точнее по щекам Дины, но она их явно не ощущала, как и все, что происходило с ее телом. Соленые капли исследовали ее лицо: все морщины, изгибы. Они скатывались по щекам и падали на плечи, и Белла чувствовала это. Она чувствовала, как слезы поджигали ее лицо, как они падали на тело и оставляли мокрые следы. Дрожащей рукой она провела по щеке. Глаза Гвиневры были закрыты. Вся она излучала спокойствие и запах… меда. Это было так странно. Вот лежит на полу мертвая старушка и пахнет медом. Самым настоящим, приятным и сладким. Слезы перестали течь из опухших глаз. Белла заметила на груди Гвен странный кулон, невероятно похожий на ключ. Колени подкосились, и она упала рядом с ней: сил совсем не было. Зажмурившись от неприятных ощущений, что словно электрический ток проскользнули от ее старых коленей до кончиков пальцев, она нагнулась к нему ближе. Ключ был самой обычной формы, ничем не примечательный, серебристый. Белла поднесла свои пальцы ближе к кулону, словно хотела ощупать воздух вокруг него, а не его самого, но тут же отдернула руку… ей послушался стук! Стук… сердца! Беллатриса быстро отползла от тела Гвен, как от огня. Рука сама заткнула рот, не слушая Беллу. А та хотела кричать от удивления и страха, что заполнили каждый уголок ее тела. Белла хотела сжечь этот дом, разрушить все вокруг, кричать громче всех, сделать что угодно, лишь бы кто-то обратил внимание на нее, лишь бы кто-то разделил ее невероятное удивление! Ведь это невозможно! Беллатриса будто бы мысленно пообещала руке не кричать, и та начала снова подчиняться своей хозяйке. Медленно и постепенно, но начала. По руке прошли неприятные колики, она сжимала кулак и разжимала, глядела на него. Наконец рука стала снова принадлежать ей. Дрожа всем телом, каждым пальчиком и каждой клеточкой своего тела Беллатриса поднесла свою кисть к бледному запястью Гвен… Беллатриса сглотнула и облизала губы. Пульс есть. «Что ей может помочь? Вода? Нашатырь, доктор? Что?» – Белла не знала, что ей делать, что ей взять, но доктор пока что отпадал без вариантов. Взяв в руки графин воды и нашатырь, Белла побежала к заботливо уложенной на диван Гвен. Осторожно нанеся жидкость на вату (это она видела в одном сериале), она поднесла ее к носу Гвен. Ноль реакции. Набрав в рот воды, она хотела выплюнуть все это на Гвен, но потом подумала, что не хотела бы такой участи и сама, и проглотила воду… Потом она просто нанесла на хлопчатобумажную ткань воду, и протерла лицо. Опять нашатырь – ноль реакции! Разозлившись, она начала трясти тело Гвен. – Ну почему, почему ты не можешь просто открыть глаза и помочь мне, самовлюбленная ты волшебница?! Вдруг ее осенило, и она оставила тело несчастной. «Сок бурбона, ну конечно! Как же я раньше-то не вспомнила?» – она наконец-то припомнила то, что говорила ей ее подруга перед свои внезапным «падением». Вот только найти этот сок в этом мире было весьма проблематично… скорее даже никак. От мыслей ее отвлек белый комок шерсти, который она заметила боковым зрением. «Должно быть это кошка…» – подумала Белла, но эта «кошка» вдруг слишком не по-кошачьи прыгнула. Белла в недоумении повернулась. – Кролик, пресвятой крестраж! – в шоке закричала Белла. – Кролик! Тот, не обращая внимания на странную верещащую женщину попрыгал дальше, вглубь дома. «Это наверняка неспроста», – подумала Беллатриса, и осторожно последовала за ним. Кролик сначала остановился и посмотрел на Беллу, а потом преспокойно поскакал дальше. Пройдя несколько комнат, он остановился перед дверью. Постоял перед ней несколько секунд, и та… сама открылась! Сама открылась! Этот белоснежный кузнечик проскакал внутрь, а Белла осталась стоять в шоке. Откуда тут взялся магический кролик? Откуда вообще взялся какой-то там магический кролик, что любит открывать двери, ведущие в подвал? Ах да, дверь, как оказалось, вела в подвал… Выйдя из состояния шока, что так часто преследовало ее за этот день, Белла медленно, крадясь как мышка, спустилась в подвал… и там никого не было! Никакого магического кролика! Неужели ей все это причудилось? Но заметила Беллатриса не только пропажу кролика. Невероятно странный беспорядок властвовал над этой комнатой: она вся была усыпана пустыми склянками и коробками, а по середине – сундук. Казалось, что Беллатриса попала в какую-то странную сказку, которая высмеивала ее самыми ужасными способами. Она подошла к сундуку (на нем, кстати, совсем не было пыли. Вывод: его часто открывали. Или недавно), попробовала открыть, но все тщетно, сундучок был закрыт. Присмотревшись, она увидела рядом со скважиной нарисованный ключик… Он был серебристый. – Ставлю на кон всю свою магию, это тот кулон, что висит на шее Гвен! Беллатриса побежала в комнату, она хотела скорее забрать ключ, открыть сундук и узнать, что там. А вдруг там есть сок бурбонов? Ах, тогда ее проблемы решатся так легко! Подбежав к дивану, Беллатриса протянула свою руку к ключу, но… Гвен схватила ее и открыла глаза! — Пусть негодяи остерегаются, бегут и прячутся! Осталось, о великий Мерлин, три дня до возрождения твоего! Сказав это, Гвен тут же погасла, словно догоревшая свеча. Она вновь лежала спокойно, и от нее вновь пахло медом. Совсем ничего уже не понимая, Беллатриса побежала к подвалу, к сундуку. Скорее, скорее! Казалось, что скорость сейчас решит все проблемы, что если она быстро-быстро добежит до сундука, то все станет хорошо! Дрожащей рукой она вставила ключ в скважину. Подошел! Повернуть несколько раз, вот так… Открылся… Внутри лежали письма, вырезки из газет, и старый ежедневник, обшитый кожей крокодила. Открыв дневник, на неведомой для нее странице, она прочитала пару строк, что бросились ей на глаза. Дневник выпал из ее рук. Руки вновь перестали слушаться ее. Они больше не принадлежали ей. «Ради Мерлина…» – вспомнились ей далекие слова. «Но это невозможно!»