ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПРИНЯТЬ

Виктор неподвижно лежал, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Состояние странной апатии овладело им, словно он впал в некий транс. Хотя, скорее всего, так и было – таким образом ушастые врачеватели добились того состояния покоя, в которое необходимо было погрузить беспокойного пациента для его скорейшего выздоровления. Поэтому Морозову ничего более не оставалось, как спокойно лежать и выздоравливать. Хотя нет, пусть Виктор и не мог двигаться и предпринимать каких-либо активных действий, но он мог вспоминать. Экзекуция электрическим обручем очень плодотворно воздействовала на мозг Морозова, и доктора своими манипуляциями добились не только понимания пациентом речи, но и пробудили воспоминания. Эти воспоминания принадлежали не Виктору, а тому, чье тело он сейчас занимал. Это напоминало покрытый пылью старый сундучок на заброшенном чердаке – ты можешь открыть крышку и перебрать сокровища, которые в нем хранились, но забрать что-либо или подложить свое – нельзя, потому что этот сундучок, как и его содержимое, не принадлежит тебе. Ты можешь пользоваться этим, но не менять – это статичное хранилище, которое не вынести, не убрать и не дополнить. Ты можешь поставить рядом такой же сундучок и складывать в него свои воспоминания, и вот эти сокровища будут принадлежать уже тебе, и ты можешь делать с ними все, что угодно: забрать с собой, чтобы подолгу любоваться, рассматривая драгоценность под разными углами, следя за игрой света на ярких гранях, или же выбросить за ненадобностью. Но с воспоминаниями шерри-дана Шанхара Раннару так обращаться было невозможно. Да, перебирая сокровища в пыльном сундучке, Виктор вспоминал жизнь, которая ему не принадлежала. Мир, в котором по воле непредсказуемой судьбы оказался Морозов, носил название Шерханар, и населяли его шерхаины – полулюди-полукоты. Когда-то давно, настолько, что истории об этом практически стерлись и покрылись толстым слоем пыли и плесени, перейдя в разряд мифов, шерхаины были великими и могучими магами. На вид это были обычные люди, но они обладали второй ипостасью – огромные лесные кошки. Среди шерхаинов не было женщин, их общество делилось на шерри – мужчин, чья энергия даровала жизнь будущему потомству, и шеров – своеобразных катализаторов этой энергии. Когда шерри и шер находили друг друга, то слияние их энергий создавало прочнейший энергетический кокон, в силе которого и зарождалась новая жизнь. Но шерри всегда было меньше, эти шерхаины очень ценились в мире Шерханар. Встретить своего шерри и создать пару для многих шеров было невыполнимой задачей по причине немногочисленности первых. Более слабые физически и магически шерри часто не могли постоять за себя, поэтому очень скоро прижилась практика насильственного слияния энергий. Никто не спрашивал желания самих шерри, их могли выкрасть из семьи и продать на нелегальном рынке за баснословные деньги любому шеру, кто предложит лучшую цену. За них велись настоящие захватнические войны с применением магии и, порой, полным и безжалостным уничтожением поселений. Шерри могли подарить особо отличившемуся шеру за его заслуги, а тот мог делать с ним все, что угодно: передарить, продать и даже убить. Но это не могло долго продолжаться, долго сжимающаяся пружина страха и ненависти наконец-то распрямилась, и в мире шерхаинов вспыхнула война. Самая крупная и кровопролитная за всю историю Шерханара. Многие шеры, не только родственники, но и те, кому не нравились существующие порядки, встали плечом к плечу со слабыми шерри, отстаивая их свободу и право на выбор. Голубое небо Шерханара затянуло копотью и дымом, в воздухе стоял непроходящий запах паленой шерсти и гари, а земля усеяна человеческими и кошачьими трупами, которые не успевали хоронить. И вот пришел день, когда наступило время решающей битвы. Две противоборствующие стороны сшиблись в последнем столкновении, бросив в бой все оставшиеся силы. Но исход битвы оказался совсем не таким, на который надеялись шерхаины – никто не выиграл в этой войне. Одномоментный выброс магии был настолько огромен, что энергия куполом накрыла собой мир, безумствуя и изменяя его. Магия шерхаинов обернулась против них самих, она выжгла саму сущность лесных котов, отобрав у них возможность перекидываться в зверя, оставив лишь жалкие, ничего не значащие кошачьи признаки: уши, хвост, клыки и когти. Но и это еще не все: энергия, позволяющая шерри создавать животворящий кокон, практически исчезла. Когда магия наигралась и успокоилась, мир шерхаинов практически перестал существовать. Те жалкие крохи некогда великого народа ничем не напоминали могущественную расу оборотней. Шерхаины потеряли способность к обороту, застыв в таком вот переходном состоянии полулюдей-полузверей, и полностью лишились магических возможностей. Но не только это послужило наказанием. Энергия шерри стала слаба и нестабильна, что грозило шерхаинам вымиранием. Вот это уже была настоящая катастрофа. На шерри вновь открыли охоту, однако практика очень скоро показала, что насильственное слияние ведет к настоящему коллапсу: нити энергии шерри путались, а потом и вовсе запечатывались, прячась внутри сознания, и никакой силой вытащить и активировать их было невозможно. Следовательно, ни о каком коконе и потомстве не могло быть и речи. Это открытие заставило шерхаинов резко поумнеть, и они поняли: чтобы их раса не вымерла окончательно и смогла возродиться - нельзя принуждать шерри к слиянию. Отныне шерри был предоставлен выбор, и очень жаль, что, для того, чтобы осознать это, шерхаинам пришлось подойти к самому краю пропасти. Количество шерри не стало больше, чем во времена до Великой Войны, но их желания теперь имели абсолютный приоритет. Ни один шер не имел права принудить шерри к слиянию, шерри оберегают и чтут, о них заботятся, им практически поклоняются. Рождение шерри в семье – это великое чудо и счастье, которое посещает далеко не каждый дом. И оно означает, что супруги живут душа в душу, настроившись друг на друга настолько, что их ауры практически слились, энергетические потоки переплелись и плавно перетекают от одного супруга к другому, подпитывая и защищая. Но, к сожалению, по-прежнему не все шеры могли отыскать свою пару, и иногда встречались попытки принуждения понравившегося шерри. Для таких случаев был создан Центр Защиты и Реабилитации Шерри, который финансировался самим Императором. В нем работали только шерхаины, имеющие пару, исключение составляли лишь телохранители, и иногда случалось так, что подопечные-шерри выбирали их в качестве супругов. Этот Центр занимался опекой абсолютно всех шерри. Стоило малышу с серебристым родимым пятном на виске – отличительный знак всех шерри – появиться на свет, как он тут же регистрировался в Центре, и за ним велось постоянное наблюдение. Если с шерри в семье обращались неподобающе, если малышу уделяли мало внимания и заботы, если притесняли или отбирали право выбора пары у совершеннолетнего шерри – работники Центра имели право вмешаться, и санкции к нарушившим права шерри были очень суровы, вплоть до изъятия ребенка из неблагополучной семьи. Также этот Центр занимался профилактикой и лечением последствий нападений на шерри. К сожалению, магией шерхаины больше не владели, поэтому пришлось развивать науку и создавать новые технологии. И в этом Центре работали лучшие ученые и медики Шерханара, отобранные Императорской комиссией. К шерам, которые позволили себе хотя бы попытаться принудить шерри к слиянию, не было никакой жалости – они подлежали немедленной кастрации. Именно в этом Центре находился сейчас Виктор. Шерри-дан Шанхар Раннару, в теле которого пребывал Морозов, был третьим, самым младшим ребенком супругов Раннару и единственным шерри из всех детей. Чета Раннару была обычными шерхаинами, далекими от императорского двора и аристократического круга, но шерри мог родиться как у дворян, так и у бедняков, у которых имущества-то только хвост да уши. Положение в обществе не играло никакой роли – лишь взаимоотношения супругов имели значение. Все шерри, независимо от происхождения родителей, имели к имени приставку «дан» - признак элиты. Так же обращались к шерхаинам-аристократам и к Императорской чете. Появление малыша шерри в семье было еще более необычным, потому как супруги Раннару уже и не планировали более иметь детей – братья Шанхара уже давно выросли и вступили в пору совершеннолетия, а среднему посчастливилось встретить шерри, который ответил ему взаимностью. И тут такое событие, которое полностью перевернуло привычный уклад семьи. Супругам немедленно выделили материальное пособие на обеспечение ребенка всем необходимым, и маленький Шанхар никогда ни в чем не нуждался: самые лучшие игрушки и одежда, великолепное образование и – обязательно! – защита. К шерри был приставлен обученный телохранитель шер, которого направил Центр – так всегда поступали в случае, когда родители были небогаты и не имели возможности нанять опытного охранника, которому могли бы беспрекословно доверить свое сокровище. Мальчик рос в любви и заботе как родительской, так и братской. Старшие братья носили его на руках, гордились, что их семью озарил своим светом этот яркий живой огонек. И вот совсем недавно, буквально неделю назад, Шанхар вступил в пору совершеннолетия – серебристое родимое пятно на левом виске расцвело тонкой морозной вязью, расписавшей левую скулу до уголка рта замысловатым узором. С этого момента шерри-дан имел право выбрать себе пару. Охрана Шанхара была усилена вдвое – именно сейчас, когда совершеннолетний шерри еще не выбрал себе супруга, он был наиболее желанен для большинства шеров. Нападения на шерри случались именно в такое время, ведь, едва на второй скуле шерри-дана появится серебристый узор-двойник, завершающий брачную вязь, то рассчитывать уже будет не на что: шерхаины - однолюбы, и пара выбирается одна и на всю жизнь. Как так случилось, что Шанхар оказался в одиночестве, без охраны и родственников, в таком злачном месте в столь поздний час – об этом пыльный сундучок воспоминаний Виктору не поведал. Последнее, что осталось от памяти юного шерри-дана – это шуточный поединок со своим телохранителем, а потом – какие-то смазанные образы и картины, не желающие собираться во что-то внятное. Как получилось переместиться в другой мир, занять чужое тело и куда делся хозяин этого тела – эта информация также оказалась недоступна: либо Шанхар плохо учился, либо такие сведения были неизвестны в принципе. Об этом стоило разузнать как можно быстрее, как и о том, каким образом можно будет вернуться в свой мир, если такая возможность вообще существует. Ну что ж, общие сведения о своем положении Виктор получил, более подробно можно будет заняться этим после того, как его отпустят из Центра. А пока… Морозов осторожно прикрыл пыльную крышку сундучка в своем сознании и навострил уши – чуткий слух уловил едва различимый гомон голосов за дверью. Кто-то опять решил навестить юного Шанхара.