Heaven Help Us

      Полчаса я выслушивал от главного редактора о том, что и как устроено в здании. Многие его слова пролетали мимо ушей, потому что мой мозг еще не успел переработать информацию, полученную от Джерарда: больно она тяжела была для понимания. — В общем, это будет твой рабочий кабинет, — наконец, закончил свою болтовню Майки Уэй, открывая передо мной серую офисную дверь. Я безразлично скользнул взглядом по интерьеру своего будущего рабочего кабинета. На самом деле, кто-то еще до меня постарался придать этому скучному помещению привлекательный и уютный вид. Огромные окна, вид которых выходил на другие многоэтажные гиганты, заливали весь кабинет ярким солнечным светом. Шторы на этих окнах, хотя и выглядели заурядно-серыми, придавали своеобразное чувство завершенности и серьезности. Наверняка панорама Нью-Йорка, сверкающая и завораживающая своим величием из окон, отвлекает от работы. А эти шторы словно напоминают, что тебя будет ждать, если ты замечтаешься и не сделаешь все к сроку. Обыденная скучная жизнь снова завесит твое перспективное будущее. Я заметил, что в другом углу кабинета стоял еще один рабочий стол, где царил небольшой творческий хаос, что, собственно, мне уже нравилось. Кем бы этот сотрудник ни был — мы найдем с ним общий язык. — Тут работает кто-то еще? — спросил я, присмотревшись к разбросанным на столе соседа наброскам креативных платьев. — Да. Брайан Молко. Он отвечает за раздел «мода» в нашем журнале. А еще он стилист и будет помогать тебе с моделями, которых ты будешь фотографировать. — Здорово. А где он? — Я уже начал рассматривать детали интерьера: небольшие пестрые картины в тоненьких черных рамочках, внушительных размеров кактусы, которые разместили прямо на полу под этими картинами — все это идеально смотрелось на фоне тусклых и мутно-белых офисных обоев. — Он сейчас в отпуске. Совсем недавно вышел. Я хотел задать еще пару вопросов о своем соседе, но за моей спиной послышался чей-то звонкий женский голос: — О, Уэй. Я тебя уже везде обыскалась. Ты поможешь мне или нет? Лицо главного редактора сразу засияло подозрительным алым оттенком, без всяких оправданий выдающего его в безграничной симпатии к этой особе. Уж в этом я разбирался. — О, Фрэнк, знакомься, — Майки жестом указал на темноволосую стройную девушку, — Это Алисия — главный бухгалтер. — Очень приятно. — Я кивнул. Алисия кивнула мне в ответ, после чего легкая дружелюбная улыбка коснулась ее губ. Если честно, она показалась мне весьма молоденькой для такой ведущей должности, ведь на ее хрупких плечах лежит тяжелая финансовая ответственность. Когда она успела стать главным бухгалтером? Хотя, судя по тому, что у нее с этим главным редактором наверняка какие-то шашни — это не очень удивительно. Как круто. Я здесь всего день, а уже мысленно составил любовный треугольник сотрудников редакции. Интересно, можно ли меня и Джерарда отнести к этому «любовному» калейдоскопу? — В общем, ты наверняка не запомнил почти ничего из того, что я тебе говорил, — подметил блондин. — Запомни пару вещей. Туалет в правом конце коридора. Если ты куришь, то курилка рядом по левой стороне. Там есть вывеска. Я коротко кивнул, переключая внимание на свой необставленный рабочий стол, и главный редактор вместе с бухгалтером исчезли из моего кабинета. Я включил ноутбук, поджидающий меня на моем столе, и утопил задумчивый взгляд в синем мерцающем мониторе. Пока ноутбук загружался, в мою голову закрадывались мысли о моем новом начальнике, которые я так старательно пытался отодвигать на последний план, хотя бы во время работы. Меня мучил только один вопрос: как сделать так, чтобы Джерард мне поверил. Я не хотел, чтобы этот человек думал обо мне как о бесчувственном и безответственном козле. И я очень хотел верить в то, что ледяная зелень в его глазах — подделка, просто орудие, чтобы терзать мою и без того вымученную совесть. Я машинально перелистывал фотографии моделей и статьи прошлых выпусков журнала, отмечая про себя талантливость и старание прошлого редактора. Я уверен, что у меня будет получаться не хуже. Спустя несколько часов я увлекся чтением статей из номеров двухлетней давности, и особенно меня привлекла статья про татуировки. Я даже заприметил себе несколько оригинальных рисунков. Я сделал глоток кофе, который мне принесла секретарша, кстати говоря, очень миловидная, но шаблонная блондинка, и начал читать еще более древний номер. Увиденное заставило меня поперхнуться горячим напитком и нервно закусить губу. В середине номера была статья на тему похудения. Поскольку журнал был мужской, моделью был мужчина. И этим самым мужчиной был Джерард. На фотографии у него были красные волосы, яркая синяя майка и вызывающе-узкие черные джинсы. Я бы ни за что не поверил, что это тот самый серьезный Джерард, которого я сегодня видел на месте моего нового начальника. Слева от статьи была фотография Джи в детстве. Черт возьми. Я просто не мог поверить своим глазам. Если он действительно смог так крышесносно измениться, и это не какой-то там фотошоп, то я безгранично поражаюсь этому человеку. Я сохранил фотографию красноволосого себе на рабочий стол и бесцельно прожигал ее взглядом. В мои глаза словно насыпали песка: они зудели и болели от перенапряжения. Давно я так много времени не проводил у компьютера. Даже кофе не спасал. — О. Я смотрю, ты тут уже все изучил, — сквозь завесу моего подступающего сна был слышен чей-то голос. — Эй, Айеро. Ты спишь что ли? — Голос приобрел немного раздраженный оттенок, и я открыл глаза. Я чувствовал, как кто-то уместил ладонь на моем плече. — Я не сплю! — сразу сообразил я и резко поднял голову, от чего в глазах помутилось, точно в утреннем тумане. Не помню, как я умудрился заснуть на столе, подложив свою руку себе под голову, но теперь наконец-то сообразил, как это было опрометчиво с моей стороны. — Я вижу, — ответил Уэй, нависнув надо мной со спины и зачем-то пошевелив мышкой моего ноутбука. Плавающая иконка заменилась тем, что было последним на экране перед его блокировкой. Я не удержался и спрятал лицо в ладонях, хотя планировал состряпать маску невозмутимости. Джерард замер, уставившись на свою собственную фотографию. Мой язык и конечности онемели. В голове хаотично крутились все возможные варианты отговорок, но я ухватился лишь за мысль, что с Уэя на сегодня достаточно моих оправданий. — Очень крутое фото, — наконец, разбавил тишину я. Я не мог видеть реакцию Джи, потому что он все еще был за моей спиной, а его рука словно приросла к мышке. Как бы я хотел, чтобы он улыбнулся в моем присутствии. — Мне кажется, фотограф был не очень опытный. — Я снова услышал уверенность и спокойствие в голосе начальника. Но на этот раз создавалось впечатление, что он выдавливал эти слова так, будто у него обожжено горло. — Как специалист скажу, что фото отличное. — Я улыбнулся тому, как сильно напрягался Уэй, чтобы сохранять былую непоколебимость. — Ты мог бы лучше, — уверенно ответил Джи и убрал руку от мышки ноутбука. Я выдохнул накопленное терпкое напряжение через легкие и откинулся на спинку кресла. Блондин продолжал стоять у меня за спиной, а я пытался заставить свой мозг придумать не менее выдержанный ответ. — Да. Я бы мог лучше тебя… — Через три дня сдавать номер. У тебя завтра будет фотосессия. Удиви меня. После этих слов я почувствовал, как Уэй легонько коснулся волос на моем затылке и растрепал и без того лохматые темные пряди. Я вздрогнул и чуть не заскулил от того, как сильно мне хотелось, чтобы он меня простил. Я почти готов был закричать об этом, но ведь с другой стороны — я не виноват. И самое ужасное не то, что Джи не хотел прощать меня, а то, что я не знал, что он вообще чувствует и что чувствовал тогда. Я пытался цепляться за любую надежду, и как бы мой здравый смысл ни старался закачать дозу безразличия в мое сердце, что-то сильное — вроде вины или тревоги — постоянно выталкивало ее обратно, заставляя тело дрожать от переизбытка просроченных чувств. Как только мой начальник покинул кабинет, я сразу же закрыл прожженную моим и его взглядом фотографию.

***

      Оставшийся день я заполнял документы и знакомился с персоналом. Я узнал, что заместитель главного редактора — Рэй Торо. Он показался мне самым доброжелательным человеком в этой редакции. Блондинку, занимающую должность секретаря, звали Эллис. У нее были типичные внешность и поведение американской блондинки. Из всех девушек, которые тут вообще работали, самой дружелюбной и светлой была Джамия, которая отвечала за развлекательные статьи. Также я узнал несколько работников типографии, имена которых даже не запомнил. Джерард тем временем старательно меня игнорировал. Я приметил, что он часто ходит курить, хотя раньше не замечал за ним такого стремления побыстрее вогнать себя в могилу. Я понадеялся, что смогу заговорить с ним в курилке, но он даже там нарочно терся возле какой-нибудь разговорчивой компании. Неужели я так противен? Если блондин решил добить меня таким отношением, то у него это скоро получится. Или я просто психану и прижму его к стенке. Я возвращался домой с ощущением, будто был на войне.