Зона отчуждения

- Я стал мнительным, - сказал Шерлок, зевнув - кресло всё-таки смогло стать для него уютным и в качестве побочного эффекта нагоняло сонливость. - Вот от чего меня следовало лечить, когда было ещё не слишком поздно. Впрочем, взрослые, мягко говоря, не особо наблюдательны. Они даже не заметили, что Майкрофт изменился. Что с них взять...       Беата смущённо кашлянула и спросила: - А, собственно, зачем тебе понадобилось его убивать? - Как зачем? Люди всегда поступают так с теми, кто перестал быть похож на себя. С теми, кто пугает неизвестностью. А ещё эти пауки о чём-то договорились, и я почти уверен, что я и есть предмет сделки... Две недели я не знал покоя ни днём, ни ночью. Хотел стащить на кухне нож и положить его под матрас на всякий случай, но эти тупицы, Вирджиния и Виктория, завели привычку допоздна сидеть на кухне и трепаться о мальчиках. Так что раздобыть отцовский револьвер оказалось куда проще... *****       О наличии в доме оружия известно всем. Артур Холмс раз в неделю ритуально вынимает из сейфа в кабинете старинную деревянную коробку, изукрашенную вензелями, из коробки извлекает величественного вида револьвер, разбирает его, чистит и смазывает. Потом собирает, бережно укладывает обратно в коробку и запирает в сейф. Никто никогда не стреляет из этой древней штуковины, она представляет собой нечто вроде фамильной драгоценности.       Код замка известен только Артуру Холмсу, но для Шерлока это не составляет большой проблемы. Семь минут, пять попыток, год рождения Майкрофта, набранный в обратном порядке, плюс комбинация из инициалов Шерлока - и тяжёлая коробка с револьвером оказывается у него в руках. Никто не учил его обращаться с оружием, но он уверен, что справится.       Этой ночью - никаких изгибов пространства, глухонемого мычания в холле и непонятных метаморфоз бледной майкрофтовой физиономии. Просто посреди ночи Шерлок просыпается от белого шума, быстро суёт руку под подушку и, нащупав тёплую сталь, вскакивает с постели.       Тонкий человек исчертил всё окно паутиной своей тени. Майкрофт стоит напротив него - чёткий силуэт попавшей в паутину мухи, - и, похоже, эти двое мило беседуют, не обращая на Шерлока ни малейшего внимания. В их языке сплошные согласные и ни одного понятного слова. - А папа в курсе, что ты пошарил в его сейфе? - как бы невзначай спрашивает Майкрофт, не оборачиваясь.       На миг Шерлока настигает ощущение огромной ошибки - весь этот сюр ему приснился, и Майкрофт на самом деле всё тот же странный зануда с тем же скучающе-высокомерным голосом, - но Тонкий человек, уставившись сквозь стекло на братьев, издаёт тоскливый вздох, и окно начинает трескаться под паучьими пальцами. В трещинах клубится чёрное.       Револьвер кажется игрушечным, и Шерлок чувствует себя глупо, держа его в вытянутой руке. Он даже не уверен, правильно ли зарядил эту штуку. - Шерлок! - шипит старший брат, всё ещё стоя лицом к окну. - Иди и положи револьвер на место. Ты всё испортишь! - Может, объяснишь? - Не сейчас.       Руки у Шерлока не дрожат. И когда Майкрофт наконец оборачивается, он всё так же твёрдо и решительно нажимает на курок. ***** - Ты ведь не хотел в него попасть, правда? - осторожно спросила Беата.       Шерлок не без удовольствия прицелился пальцем в тёмное окно и элегантно изобразил выстрел. - Надо было потренироваться. По банкам пострелять, что ли... Зато теперь я здесь. Сижу в уродливом кресле и рассказываю страшные сказки. - Сказки? - Для вас - да. Вы же сейчас скажете, что монстров не существует, наврёте, что со мной всё в порядке, - вам не привыкать к вранью, это ясно по вашему обручальному кольцу. Брак по расчёту не так уж и плох, если обе стороны предупреждены, но это явно не ваш случай... Наврёте мне, а за дверью убедите мамулю, что я нуждаюсь в срочной госпитализации. И не успею я глазом моргнуть, как окажусь в маленькой аккуратной комнатке с решётками на окнах. Я прав?       Беата моргнула. Маленький паршивец спокойно смотрел на неё, сложив кончики пальцев домиком, и никак не желал становиться простым и понятным пациентом.       Когда они вышли из кабинета, миссис Холмс была уже не одна. В соседнем кресле скучал джентльмен цветущих восемнадцати лет и крайне утомлённой наружности. Фамильное сходство между ним и миссис Холмс бросалось в глаза, так что Беата без лишних слов поняла, что это и есть старший брат - и по совместительству домашний кошмар - её пациента. Ей он показался абсолютно заурядным — типичный выпускник частной школы, бледное дитя Альбиона, ничего примечательного. Но Шерлок при виде брата вздрогнул и сделал крошечный, на полдюйма, шажок назад с таким видом, словно наткнулся на гремучую змею.       Мать и сын одновременно встали навстречу Беате и Шерлоку, и миссис Холмс спросила, почему-то трагическим шепотом: - Ну что?... - Вы не зайдёте ко мне в кабинет? Надо поговорить, - сказала Беата. Миссис Холмс сразу увяла и поникла. - Разумеется... Мальчики, подождите в машине, хорошо?       Старший послушно протянул брату руку. Шерлок отступил ещё на шаг. - Шерлок! - в голосе миссис Холмс зазвенели страдальческие нотки. - Давай обойдёмся без этих твоих выкрутасов!       Мальчик вздохнул, с тоской посмотрел на мать, с отчаянием - на Беату и с ненавистью - на брата, ссутулился и, сунув руки в карманы, побрёл прочь. Старший брат невозмутимо пожал плечами и двинулся вслед за ним, отставая ровно на полтора шага.       Беата подумала, что для человека, в которого позавчера стреляли (хоть и не попали), старший Холмс поразительно терпелив и спокоен.       "Терпение и спокойствие" - вот что было бы начертано на фамильном гербе Майкрофта Холмса, если бы у него имелся герб.       "Терпение и спокойствие", - философски повторял Майкрофт каждый раз, когда младший братец принимался творить странности - а Шерлок творил их с удручающей частотой.       "Терпение и спокойствие", - твердил Майкрофт позапрошлой ночью, когда в руках у мелкого неожиданно оказался старинный отцовский револьвер, из которого ни разу в жизни никто не стрелял, но который, тем не менее, исправно громыхнул, стоило только Шерлоку нажать на курок, и когда с ошеломлённым звоном обрушилось оконное стекло, а прильнувшая к окну паучья тень, зашипев то ли от испуга, то ли от удивления, метнулась в сторону и скрылась. Он твердил эту мантру, сидя на усыпанном осколками полу и всё ещё прикрывая голову руками, пока в комнату неспешно полз январский морозец, за дверью слышались встревоженные голоса взрослых, а мелкий, уронив револьвер на кровать, осипшим голосом шептал: - М... Майки, я тебя не убил?...       "Терпение и спокойствие", - повторил он в последний раз, когда вечером после визита к доктору Вернер, уже засыпая в своей комнате, услышал отголоски родительского скандала. Скандал происходил у отца в кабинете, на первом этаже, и Майкрофт понадеялся, что младший брат из своей спальни не услышал того же, что и он, и не сделал далеко идущих выводов из слова "психушка".       Однако утром, когда спальня Шерлока оказалась пустой, а цепочка следов протянулась по свежему снегу от крыльца до ворот и потерялась среди лондонской грязи и сумятицы, о спокойствии пришлось забыть на семь бесконечных лет.