Майкрофт в зонтовых тонах

Майкрофт потер виски. Третью ночь. Третью ночь подряд снится один и тот же сон. Правда, каждый раз тот парень заходит все дальше. Какой парень? Черноокий, чернобровый, с длинными тонкими пальцами... Майкрофту он казался смутно знакомым... Но он не мог понять, кто он и откуда он его знает. Вздохнув, он перевернулся на другой бок и вновь закрыл глаза. Сон, равно как и Незнакомец, не заставили себя ждать. Как и все прошлые разы, мужчина обнаружил себя сидящим на большой кровати, накрытой голубым кружевным покрывалом. Больше вокруг ничего видно не было, вполне возможно, что там ничего и не было. Из темноты выплыл Незнакомец. Ладони Майкрофта привычно вспотели. Протянув бокал с вином и улыбнувшись, он сел. Все, как и всегда. Старший Холмс знал наизусть, что произойдет дальше: сейчас он выпьет это вино(он не может не выпить, как бы он ни хотел этого не делать) и его парализует, затем Незнакомец сядет ближе и нежно поцелует того около уха, потом спустится ниже и прикусит шею, начнет расстегивать строгий костюм Майкрофта, целуя и Майкрофта все, до чего дотягивается. В прошлый раз сон на этом и оборвался. Но сейчас Незнакомец на этом останавливаться не собирался: он уже снял с мужчины пиджак и жилет и заканчивал расстегивать рубашку. После чего положил руку на пах и слегка надавил. Майкрофт задохнулся от нахлынувших ощущений. С глубоким выдохом он проснулся. В висках стучала кровь. Внизу живота неприятно тянуло. Слегка покачиваясь, Правительство встало. На часах было без пятнадцати шесть. Сполоснув лицо ледяной водой, он попытался привести свои чувства в порядок. Выходило слабо. Особенно била по нервам предательская реакция кое-какого органа. Майкрофту это очень не нравилось - он раньше не замечал за собой влечения к своему же полу. Впрочем,он вряд ли мог назвать Его человеком - ну не человек он и все! Через полчаса Правительство было в полной готовности. Уходя, привычным движением взял зонт за ручку. Тот едва ощутимо дернул током, от которого стало как-то неожиданно тепло на душе. Уголки губ невозмутимого правительства дрогнули. День обещал быть хорошим...