Печать Бастет: Осколки душ

- Что с тобой сегодня, Пеплогривка? - поинтересовалась Медуница, заливая утренние хлопья тёплым молоком. - В школе что-то случилось? - Нет, ничего, - покачала головой девушка, не прекращая нервно стучать ложкой по столу. - волнуюсь. У нас сегодня… Контрольная. Конечно, русоволосая всё наврала, никакой контрольной и в помине не было, просто надо было как-то объяснить своё волнение, вызванное, на самом деле, пока ещё неизвестными результатами вчерашней аттестации. На самом деле, девушка вообще в школу идти сегодня не собиралась, как, впрочем, и обе её подруги. Двери Бастет откроют утром, а Пеплогривке хотелось узнать свое место в общем списке самостоятельно, а не услышать из чужих уст. Девушка долго боролась с чувством вины из-за прогула, впрочем, решила что ничего страшного всё равно не случится, особенно в понедельник, когда уроки лёгкие. Тут тебе ни физики, ни химии, ни литературы… Можно и пропустить один раз. Подумав об этом ещё раз и убедив себя в том, что всё хорошо, Пеплогривка на удивление быстро справилась с завтраком и, подхватив сумку с учебниками, которые, впрочем, всё равно ей не понадобятся, выскочила за дверь. С Остролистой и Орешницей Пеплогривка договорилась встретиться на углу, возле небольшой пекарни. Уже за сто метров от этого места так и разило свежеиспеченными булочками и другой выпечкой. Живот, в который несколько минут назад покидали чего попало, а потом еще и растрясли, свело, но русоволосая старалась не обращать на это внимание. Она безумно волновалась за свой результат и, наверное, даже в какой-то степени боялась его узнать. С подругами-то всяко легче готовиться к неизбежному – так она думала. Около назначенного места стояла только Орешница - как оказалось, у Остролистой появились неотложные дела, и она послала сообщение с просьбой идти без нее. Было, конечно, немного обидно, но девушки поняли подругу и бегом двинулись по знакомому маршруту. Орешницу то и дело трясло из стороны в сторону - пожалуй, русоволосая впервые видела подругу такой растерянной и взволнованной. За всю дорогу они ни проронили ни слова, сосредоточенно думая, каждая о своём. Пеплогривка боялась узнать свой результат, она вообще не была уверена в том, что её вчерашний порыв оценили. Пускай она всё же собралась, ценой тому стала рана в ноге. Заметив её, Медуница очень удивилась, но Пеплогривка списала всё на то, что поранилась об стекло. На секунду ей и вправду показалось, что мать не верит, но… Неужели она скоро начнет о чём-то догадываться? Нет, этого нельзя было допустить. Ни в коем случае… - Хорош ворон считать, - Орешница толкнула подругу, спасая от неизбежного врезания в столб. - Я тоже волнуюсь, но не до такой же степени! Пеплогривка кивнула и ускорила шаг. Впереди уже показалось огромное белое здание, ещё сто метров, и они были у цели, прямо у самых ворот. Пеплогривка впервые пришла на территорию военных утром рабочего дня, здесь было достаточно тихо, лишь какие-то люди в мундирах с погонами ходили взад-вперёд перед входом в главный корпус и о чём-то напряженно переговаривались. Не обратив на них внимание, девушки двинулись дальше, но вдруг один из военных, судя по количеству звёзд, полковник, догнал их и остановил. Что же, только этого им ещё не хватало… Можно было ведь всё пропустить! Хотя, честно говоря, Пеплогривка немного смялась, зато раздосадованная Орешница лишь прищурила глаза и спросила: - Чем можем быть полезны? – в её голосе читалось напряжение, русоволосая даже немного хихикнула от раздраженного вида подруги. - Передайте это лично капитану Сэттер в руки, - пробормотал он, доставая из кармана конверт, как видно, хорошо запечатанный. - Лично. - Ладно… - немного растерялась светловолосая и взяла послание из рук полковника. - До свидания… Как только девушки отошли, Пеплогривка уже смеялась, представив, как глупо они выглядели. Дойдя до нужной двери и снова прочувствовав на себе холод и сырость заброшенного склада, обе отперли дверь и попали вовнутрь. Только там Орешница рискнула взглянуть на письмо. - Любовное послание? – поинтересовалась Пеплогривка с долей юмора. - Хотя, с чего это вдруг? - Да нет… - прошептала светловолосая и оглядела конверт со всех сторон. - На нём печать имеется государственная… Такие дела. Пеплогривка понимающе кивнула и, решив больше не задавать лишних вопросов, ускорила шаг по коридору. Вскоре они дошли до привычного холла, который был абсолютно пуст. Выходит, двери уже открылись, и они не успели… Скверно. Ну и ладно! Оставалось только надеяться, что Голубка и Искристая не догадались прогуливать школу ради результатов, а значит, не могли рассказать Пеплогривке о её результате и сломать интригу. Что же… Собрав в кулак всю свою решимость, девушка мимолетом показала свой пропуск и направилась прямо в главный зал, где должны были вывесить результаты. По пути туда её встретилось, от силу, человека два, хотя в обычное время этот коридор очень часто использовался. Такое подозрительное безмолвие, кстати, очень нагнетало и без того напряженную атмосферу. Наконец, когда Орешница осталась где-то позади, девушка достигла нужного зала и остановилась. Там уже находились многие, если не все, члены Бастет. Впрочем, Ни Голубки, ни Искристой, ни Вишенки среди них точно не было. Внимание привлекло то, что некоторые на неё как-то странно посмотрели… Не в силах больше ждать, Пеплогривка двинулась вперёд, но тут же почувствовала, как сзади в неё на полной скорости врезалась Орешница. Ругаясь и трепыхаясь, Пеплогривка едва ли не полетела прямиком на бетонный пол, но смогла удержать равновесие и, смешно прыгая на одной ноге, спиной врезалась в стену. Зато светловолосая, как оказалось, нехило так ударилась и лбом об пол. - Ты чего, совсем из ума выжила? – русоволосая потерла рукой шишку на голове, образовавшуюся из-за встречи со стеной. - Я думала, ты меня насквозь пробьешь. - Там… - начала Орешница, задыхаясь, её безумно колотило и трясло, тело прошибал пот. - Я относила послание капитану Сэттер… Там, в соседнем кабинете, происходит что-то страшное. Она кричит! У меня в голове! Не могу… - девушка закашлялась и, будто бы на ватных ногах, поднялась. - Не могу разобрать. Пеплогривка замерла и оглядела находящихся вокруг. Все до единого замолкли и, не проронив ни слова, устремили взгляд на Орешницу. Русоволосая пару раз моргнула и, оторвавшись от стены, подошла вплотную к подруге. Сама не зная с какой целью, она положила руку Орешнице на голову. Та говорила, будто именно так, с помощью прикосновений, у неё появляется возможность точно передавать мысли. Должно быть, Пеплогривка просто хотела успокоить подругу, но где-то на подсознательном уровне… Вспышка. Вспышка безумной боли. Нет, она сама не чувствовала никакого дискомфорта, боль была неощутимой, будто бы чьей-то чужой. Затем, непрерывно мелькающие картинки, запах крови… Крики, ужасные, бездонные, они охватили Пеплогривку с ног до головы. Ей самой вдруг захотелось закричать, но девушка сдержалась и отшатнулась к стене, не прекращая непрерывно дышать. Глаза её расширились от ужаса, но, впрочем, Пеплогривка постаралась тут же взять себя в руки. - Что такое? – поинтересовался кто-то из толпы, но ни один человек не двигался с места. « Что это только что было?» - девушка вздрогнула от голоса Пепелицы в своем сознании. - «Мне тоже было страшно». - Я не знаю, - пробормотала Пеплогривка, постепенно отходя от шока. Внезапно, из неоткуда явилась Остролистая. На лице её застыло весьма неопределенное выражение, будто бы каменное, в глазах не было привычного блеска. Размахнувшись, она со всей дури влепила Орешнице пощечину и та, едва ли снова не упав на землю, покачнулась в сторону. Затем, покачав головой, светловолосая часто-часто заморгала, Пеплогривка же застыла, как вкопанная. - Лучше? – поинтересовалась черноволосая, подхватывая подругу под руку. - Агась, - фыркнула та, откашливаясь. Лицо её снова порозовело, девушка перестала трястись и даже немного улыбнулась. - Спасибо. - Не, не надо, я сама как-нибудь, - замахала руками Пеплогривка, видя, что Остролистая смотрит ровно в её сторону. - У меня есть голос в голове! Он – мастер успокаивать более лояльными методами. Остролистая пожала плечами, голос в голове промычал что-то нечленораздельное. Пеплогривка расслышала только слова «надоело» и «психолог», поэтому сделала вывод, что Пепелица не желает быть её личным психологом. А зря… Внезапно, она исчезла, и где-то внутри образовалась пугающая, непривычная пустота. Интересно, это девушка внезапно успокоилась или Пепелица так разозлилась на неё? - Часто ты его слышишь, – фыркнула подошедшая откуда-то сзади, должно быть, из коридора, Прыткая Лань, голос её звучал достаточно напряженно. - Странно. - Я очень эмоциональный человек, – отмахнулась девушка, наконец, отлипая от стенки. - Или психически неуравновешенный, называйте как хотите. Все окружающие, зависшие в легком ступоре, по прежнему молчали, переводя взгляд то с Остролистой, на лице которой теперь четко вырисовывалась какая-то пронзающая грусть, то на Пеплогривку, окончательно переставшую понимать, что вокруг происходит. Чёрт, с этим переполохом она и знать забыла про желанные результаты! Хотя, девушка не рискнула бы сейчас отойти от подруг и посмотреть, всё-таки они, похоже, обе уже поняли, в чём дело, а Пеплогривке оставаться в неведении не хотелось. - Поздравляю, кстати, - улыбнулась Остролистая, обращаясь к подруге. Та замерла, как вкопанная, не в состоянии понять, о чём говорит черноволосая. - Или ты ещё не видела? Остролистая достала из сумки свернутый листок бумаги и вручила его Пеплогривке. Та, где-то с секунду помяв его в руках, наконец, развернула сверток и опустила глаза на бумагу. Список. Начать она принципиально решила сверху, стараясь не выискивать свою фамилию среди прочих. В первом месте был Жабник, этому девушка ничуть не удивилась, даже немного порадовалась за товарища. Вторым – Крысолов, но имя его было как-то подозрительно зачеркнуто черной ручкой… Решив не акцентировать на этом внимание, девушка прошлась дальше. Остролистая! Третья строчка, не выше, ни ниже, ровно так же, как и раньше. Четвертая – Лепестянка, от неё другого и не ждали. Но вот пятая… - Твою ж налево… - Пеплогривка сама не поняла, что сказала, когда узрела свою фамилию на пятой строчке. - Эээ… - Это была вынужденная мера, - будто продолжив слова русоволосой, откуда ни возьмись появилась Сумеречница. - Пеплогривка, твои способности… Нет, твои знания. Ты была хорошо знакома с Ивушкой, ведь так? А ещё Пепелица, с которой немало всего связано… Скоро ты всё узнаешь, а пока прими честь служить Бастет верой и правдой, так сказать. Чего? Девушка дернулась так, что со стороны могло показаться, будто бы её ударило током. Во-первых, она, конечно, безумно испугалась. Сумеречница умела подбираться незаметно, уж в этом она мастер. Во-вторых, эти слова… Так значит Ивушка действительно имеет больше связей с этим местом, чем можно было предположить вначале! Только она начала забывать, а тут ещё Пепелица… Странно, но раньше Пеплогривка никогда не задумывалась о том, каким человеком при жизни была её Охотница. - Только если вы мне и правда всё расскажете. – девушка-таки взяла себя в руки и выдохнула, заглянув черноволосой прямо в глаза. - Я здесь недавно… Не понимаю здешних принципов… И думаю, мне на них плевать. Но если получу всю необходимую мне информацию, смогу успокоиться и отбросить всё лишнее прочь. - Не боишься? – Сумеречница изогнула бровь, не отрывая взгляда от Пеплогривки. Та, в свою очередь, ощущала огромное напряжение, будто бы давление изнутри и, несомненно, боялась отрицательной реакции на свои слова. Девушка покачала головой. Бояться? Смелость – её второе имя! Наверное… Эх, бывает, так трудно в самой себе разобраться, а тут ещё ходят всякие, судьбу страны доверяют. Что ж, ей нельзя ошибаться… Русоволосая допускала в голове такой вариант, но не представляла, какого это – быть членом специального отдела. Что же изменилось? - Так теперь бойся, - Сумеречница зло ухмыльнулась, указывая рукой на застывшую в дверях Листвичку. На ней был медицинский халат, что уже могло настораживать, но самое страшное - так это то, что он весь был заляпан темными пятнами. Настоящей, человеческой кровью. Пеплогривка затряслась, внешне стараясь не выдавать своего беспокойства. Она понимала… Стала сдерживать свои эмоции, чтобы ненароком не допустить того же, что случилось с ней на арене. Оказывается, это даже проще, чем тратить нервы на ненужные переживания. Порой Пеплогривке казалось, что она умела делать так всегда, просто ранее брезговала это применять. - Крысолов, - горько, с ноткой утверждения, прошептала Пеплогривка одними губами. - Его имя зачеркнуто… И голос в голове Орешницы принадлежа ему, я только сейчас это поняла. - Не только Крысолов, - покачала головой Листвичка, прикрыв лицо рукой. - И Вишенка тоже. Пеплогривка ахнула, а все остальные сотрудники, находившиеся в зале, принялись тихо и удивленно перешептываться. Дрожащими руками девушка вновь развернула листок и опустила глаза вниз. Там, такой же чёрной ручкой, было перечеркнуто имя девочки. Вишенки… Так что же произошло? Неужели она умерла? Постепенно осознавая ужас, закравшийся в её мысли, Пеплогривка выронила список из рук и в ужасе прикрыла глаза. Значит, вот что почувствовала Орешница… Боль. Чью-то боль, кого-то из этих двоих. Кажется, это всё-таки была Вишенка, а не Крысолов, но значит ли это, что она ещё жива? Сжав кулаки, русоволосая покачнулась. Нет! Она не должна была… Иначе повторится вчерашний опыт. Главное - держать себя в руках… И всё обойдется. Листвичка, заметив смятение Пеплогривки, двинулась вперёд. Девушка опустила голову, пытаясь не показывать собственных слёз. Она сама ощутила ту страшную боль, должно быть, Вишенке сейчас в разы хуже… Почему она страдает? Опомнившись, русоволосая подняла глаза на надвигающуюся на неё Листвичку. В руке у неё был зажат шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Её что, вырубить собираются? Нет уж, дудки! Она могла держать себя в руках. Как только женщина подошла ближе и подняла шприц, одними глазами прося не сопротивляться, Пеплогривка не выдержала и молниеносным движением ударила капитана Сэттер по руке, из-за чего шприц отлетел в сторону. На лице Листвички читалось глубокое удивление, впрочем, как и на лицах всех остальных. - Простите меня, - прошептала Пеплогривка, облегченно вздыхая. - Они живы? - Вишенка… - Пеплогривка с трудом пропустила мощный удар по телу и отшатнулась, испугавшись услышать роковые слова. - Она пока жива. - А вот Крысолову повезло гораздо меньше, - выдохнула Сумеречница, плотно сжимая губы. В тот момент Пеплогривке даже показалось, что она видит в глазах суровой начальницы грусть. - Я бы сказала, кто на них напал, но это не для чужих ушей. Чужих ушей? Интересно, Пеплогривка входит в их число? Лично ей крайне хотелось надеяться, что нет… Они ведь обещали ей всё рассказать. Сейчас девушка ненавидела себя за то, что в голову закралась мысль о том, что смерть Крысолова не так страшна лично для неё, в отличие от смерти дорогой ей Вишенки. Девушка ничего не могла поделать с этим чувством, поэтому мысленно попросила прощения у всех, кто был близок этому всегда спокойному, порой немного назойливому, но очень честному мужчине. - Соответственно, Сэттер теперь вторая в отряде, Харлен – четвёртая, а Велингтон – седьмая, - пробормотала Листвичка, делая какие-то пометки в списке. Орешница, в свою очередь, выпучила глаза и удивленным взглядом взглянула на капитана. - Да-да, ты тоже прошла, если ещё не в курсе. - Кто посмеет паниковать, выдворю вон, - Сумеречница, наконец, воззвала всех окружающих к порядку - их глаза были устремлены прямо на неё. - Жабник, собери весть специальный отряд и прочеши местность. Остальные – ни слова об этом, ясно? Распоряжения получите от собственных капитанов, - черноволосая огляделась, коротко кивнула Листвичке и продолжила. - Собственно, Сэттер, Харлен и Веллингтон – ко мне, будем с вами на эту тему беседовать. Пеплогривка не особо опешила, у неё в голове всё окончательно смешалось и превратилось в кашу, из-за чего осталось лишь махнуть рукой и медленно направиться следом за Сумеречницей. Орешница, так и не отошедшая от мысли о своем становлении членом специального отряда, первые секунды вообще не могла понять чего от него хотят… А Остролистая закусила губу и, прикрыв глаза, полные навернувшихся слёз, зашагала следом за подругой. - Почему? – их прервал голос Жабника, мужчина вышел вперёд и остановился сразу за Сумеречницей. - Почему они? Это же дети! Почему мы подвергаем опасности детей, когда можем разобраться во всём сами? - Правильно! – откуда-то выскочила Вербица, одна из первых сотрудниц третьего отдела. - Зачем вы так поступаете? Кругом слышались крики, где-то одобрения, а где-то наоборот – так или иначе, в голосе каждого чувствовалась растерянность. Кто-то боялся, некоторым, по всей видимости, было абсолютно всё равно, но большинство продолжало скандировать, каждый высказывал собственное мнение, в итоге все они переросли в один общий гул, который так и закладывал Пеплогривке уши. Она пыталась бороться с собой, но не могла, что-то вырывалось наружу, заставляло крепко сжимать край собственной кофты и молить о том, чтобы все эти недалекие люди наконец заткнулись. Но, увы, этого не последовало, прошло ещё ровно пять секунд, и Пеплогривка не выдержала. - Замолчите! – закричала она, резко развернувшись в сторону толпы. Быстро вспомнив, что ей нельзя срываться, девушка вновь напустила на себя спокойный вид. - Я… Я сделаю всё, чтобы наказать тех, кто тронул Вишенку. Пускай не умею мстить… Не буду этого делать! Просто попытаюсь… не допустить новых жертв. - Правильно, - улыбнулась Остролистая, положив руку подруге на плечо. - Местью ведь ничего не решишь… Всё, что нам нужно – узнать о том, что на самом деле происходит. Тем более, Вишенка жива, и это – главное. - Ты, Жабник стал бы мстить за Крысолова, - Листвичка бросила взгляд на оторопевшего мужчину и тут же отвернулась, опасаясь возможной негативной реакции. - Лепестянка скоро уезжает из города, нет смысла ей говорить. - Я никого не заставляю, - голос подала Сумеречница. Лицо её стало каменным, глаза странно заблестели. - Если кто боится, может валить прямо сейчас. Жабник, крайне раздосадованный, хотел что-то ответить, но в последний момент передумал и всё же опустил голову. На лице его читалась жгучая злость, развернувшись, мужчина ушёл, нет, даже убежал прочь. Люди вокруг начали разговаривать, кто о чём, некоторые рвались посмотреть на раненую, некоторые – на труп, но Листвичка отказала и тем и другим. Бросив короткое «пошли» Сумеречница поманила за собой девушек, и те, переглянувшись, двинулись в темноту коридора. Там они, на секунду задержавшись у двери, за которой держали Вишенку и, оттолкнув от неё Орешницу, которая снова начинала беситься, все трое двинулись дальше. Пеплогривка безумно хотела увидеть подругу, но что-то подсказывало ей, что этого делать не стоило… Если крики больной привели её в такое состояние, неизвестно, не сорвется ли девушка от вида искалеченной подруги. Лучше всё же не рисковать и надеется, что всё будет хорошо… Они пока ничего не знали… Ни причин, ни личностей тех, кто убил Крысолова и покалечил Вишенку. Но… Что-то подсказывало всем троим, что всё не так просто, как могло показаться...