I'm still fly (рабочее)

      - …       -Чихо…       - …       - У Чихо, - Юквон легонько поцеловал плечо молчавшего парня, но тот лишь недовольно заерзал, - ничего страшного же не произошло.       - Да конечно, - наконец подал голос Зико. Он не решался посмотреть своему котеночку в глаза, стыд душил его своими железными путами. Кто он вообще после случившегося?       - Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, - Квон аккуратно ластится к обнаженной спине своего парня.       Чихо не хочет продолжать этот разговор, ему хочется забраться куда-нибудь под ванную и вместе с тараканами оплакивать свою безвозвратно утерянную гордость. Он не верит его словам: «ничего страшного» , «принимаешь слишком близко»… Да все это простые отговорки! Жалеет его тут, а сам, небось, внутри смеется над несчастным парнем. Конечно, не он же кончил, стоило только приставить свой член к этой нежной дырочке! Слабак, Чихо, ничтожество. Хуже прыщавого шестиклассника, нашедшего в папином шкафу плейбой. Как жалкий девственник, ей Богу, еще бы в штаны спустил. Хотя не велика разница. Блядь!       В момент, когда ненависть к себе начала переливаться через край, чувствуя, что еще немного, и он сорвется, ничего не объясняя, Зико пошел воплощать в жизнь свои недавние планы. Остается надеяться, что он не успел отожраться и под ванну поместится.       Юквон проводил его уставшим взглядом. Ситуация не из легких. Да еще и отягощена бонусами в виде упрямства и зацикленности юноши. Парень грузно откинулся на подушки. Несмотря на неожиданный финиш, Чихо справлялся великолепно. Свежие воспоминания, подобно горячему шоколаду, вязкие, сладкие и горячие, заставляли улыбаться через смущение. Квон, так и не получивший разрядки, ощутил легкие признаки вновь накатывающего возбуждения, но справляться с этим в одиночку, да и имея парня под боком, как-то не хотелось. Чтобы отвлечься, он начал вслушиваться в шум воды, пытаясь понять, чем там занят Зико и сам не заметил, как заснул. *в это время в ванной*       - Ну что, предатель, есть что сказать в свое оправдание? – но, как и ожидалось, сказать «предателю» было нечего. А если и было, то сказать это все равно нечем. Зико, что есть мочи, приложился лбом об кафель, остервенело поворачивая вентиль холодной воды, - вот заморожу тебя, заледенеешь, отвалишься… - злобно причитал парень.       Зико провел в душе довольное количество времени, передумал множество вещей, психовал, хныкал, играл в Синдбада Морехода, в капитана Джека Воробья, в прекрасную Сирену с радужным хвостом-мочалкой, даже успел побыть лягушонком Эрмитом, прежде чем его немного отпустило, и он нашел в себе силы выйти в комнату.       Это первый раз, когда он видит Квони спящим. Хоть тот и прозван Котом, спит он скорее как младенец, на спине, раскинув слегка сжатые в кулачки ладошки. Чихо не может сдержаться и не поцеловать слегка приоткрытый ротик.       Сонный Ким невообразимо мягкий и горячий, как свежеиспеченная булочка. Зико же, наоборот, холодный и напряженный, с влажной кожей и ледяными каплями, срывающимися с волос.       - Квони~, - шепот прорывается сквозь сон и Юквон чувствует, как одновременно с ним холодные пальцы зарываются под его футболку.       - Котеночек, согрей меня, я замерз, - продолжает настойчивый шепот. Чуть неосторожное движение и несколько капель, по ощущению как жидкий азот, приземляются на припухшее со сна личико.       - Какой холодный, иди сюда, - в глазах еще мутно, поэтому все вокруг, включая любимое лицо – одна большая и даже не очень разноцветная масса. Ким наугад хватает свое носатое чудовище и валит рядом с собой, пытаясь укутать их обоих в одеяло.       - Кхм, кхм, - раздается откуда-то сверху, - привет голубочкам.