Драбблосборник

– Знаешь, командор, я совершенно уверен, что его не надо хранить в огне. Ты же хочешь, чтоб он вылупился, а не сварился, правда? Дайлен отмахнулся. Иван смог вылупить птенца, значит, и он сможет, и Натаниэль может сколько угодно занудствовать. Может, ему не хочется, чтоб по бывшему родовому гнезду бегали птенцы Архидемона. Яйцо они нашли, когда спускались на Глубинные тропы, в одном из самых мрачных залов и в центре скопления порождений тьмы. По полу и стенам растекалась скверна, порождения тьмы защищали яйцо так же рьяно, как и Уртемиэля, и Нат шутки ради предположил, что это яйцо Архидемона. Оно было огромное, теплое, кожистое – проводишь ладонью, а оно пульсирует. Веланна послушала его и сказала, что оно пахнет смертью, Дайлен предложил ей помыться, а она почему-то обиделась. Дайлен понял, что без яйца никуда не уйдет. Вот вылупится дракончик, его можно будет приручить и кататься верхом. Правда, друзьям он сказал, что маленький архидемоненок сможет вывести их на двоих спящих взрослых, только в эту версию все равно никто не поверил. По командорскому слову из плащей соорудили носилки и тащили по очереди, а на привалах укладывали яйцо спать в спальник – чтоб не замерзло и не умерло. Дома Дайлен сразу засунул его в камин главного зала. Драконьи мамы, как установил Иван, греют яйца жаром своего тела, и человеку яйцо надо держать в тепле. Конечно, за яйцом нужен был постоянным присмотр. Дайлен бессовестно не занимался своими обязанностями, и всю командорскую работу выполнял Натаниэль. Дайлена он, скорее всего, уже тихо ненавидел. А может, и громко, просто Дайлен об этом не знал: чтоб послушать Натаниэля, надо было отойти от яйца, а ему одному, наверное, страшно. Яйцо вылупилось на третий день после возвращения. Птенец орал пронзительным голосом – странно, что мертвецы не восстали и стены не обрушились, – все время просил есть и плевался огнем. После пары бессонных ночей Дайлен решил, что быть отцом страшно утомительно, так что невозможность заиметь настоящего человеческого ребенка его больше не огорчает. Через неделю – что Иван не погиб от несчастного случая, а покончил с собой, потому что эта тварь своими воплями кого угодно сведет с ума. А потом вместо голодных воплей, рвущих уши, Дайлен услышал мысленное прикосновение чужого разума, льдисто-колючее: – Мама, я есть хочу!