Сердце Дракона

Варрик скинул Бьянку с плеча, и заботливо пристроил на грубо сколоченный деревянный табурет в хижине Мерриль. Пожалуй, он и сам не знал, почему именно сегодня он решил навестить Маргаритку. Это было одно из необъяснимых интуитивных предчувствий Варрика, которые не поддавались анализу, и были всегда чем-то вроде озарений, обычно не свойственных представителям его народа. Сам же Варрик списывал эту свою особенность на жизненный опыт, закаленный в борьбе с Гильдией, где побеждает тот, кто сможет переиграть противника на несколько ходов вперед. Так или иначе, но именно подобное предчувствие привело его в дом Мерриль. Варрику хватило мимолетного цепкого взгляда, чтобы понять, что она нервничает. Слишком сильно дрожали тонкие пальчики, слишком часто эльфийка заправляла за острое ушко непослушную косичку – явный признак того, что с Маргариткой не все в порядке. Варрик в душе отдал ей должное – Мерриль приложила все силы, отпущенные ей Создателем, чтобы ее друг ничего не заметил. Будь он обычным, простым как камень орзаммарским гномом , и впрямь, не заметил бы, но Варрик был наземником, и в его богатой приключениями жизни встречалось достаточно самых разных людей, эльфов и гномов, и мессир Тетрас научился разбираться в них без особых усилий. Итак, он сразу понял, что Мерриль не только нервничает, но и отчаянно врет, стараясь преподнести ему сиропную сказочку под названием «Все-в-порядке-Варрик-я-просто-устала». И получается у нее это из рук вон плохо, потому что врать эльфийка не умела. Он некоторое время сидел молча, слушая ее дрожащий от страха и нервного напряжения голосок, потом проговорил: — Очень недальновидно с твоей стороны морочить голову старому мудрому гному, Маргаритка. Ты куда-то собралась и не хочешь, чтобы кто-то догадался об этом? — Откуда ты знаешь? — вскинулась Мерриль. Варрик улыбнулся. — У меня есть глаза, солнышко и я умею ими пользоваться. Я прекрасно вижу твою дорожную сумку, что весьма неумело спрятана в углу, и сумка эта собрана. И вдобавок, статуэтка галлы, подаренная когда-то Хоуком, уже не стоит на каминной полке, как раньше. Значит, она перекочевала в ту самую сумку, думаю я. Зачем бы тебе убирать ее, если ты не собралась уходить? Или ты скажешь мне, что я неправ? Может ты просто решила прибрать в доме? Мерриль тихонько рассмеялась. — От тебя, я вижу, ничего не скроешь, Варрик. Я не удивлюсь, если ты успел побеседовать и с Олли, который торгует съестным в эльфинаже, и он сообщил тебе, что я накупила продуктов, словно собралась в дальний поход. — Так оно и было – гном набил трубку табаком и прикурил от уголька из камина. – Куда же ты собралась, если не секрет? — Я иду на Расколотую Гору вместе с моим кланом — сказала Мерриль. — Впечатляет – хмыкнул гном. – А поподробней? Слово за слово — и она рассказала Варрику о предложении Элуриэль, умолчав, разумеется, об элувиане. Слушая ее, Варрик все больше и больше мрачнел. — Не к добру это, Маргаритка – проговорил он, выбивая трубку о почерневшую от копоти каминную решетку. – А Хоук знает? — Нет, и я не хотела говорить ему об этом. — Боишься, что он не отпустит тебя? Мерриль кивнула. — Правильно боишься – сказал гном. – Потому что я тоже не отпущу тебя никуда. Твоя ловкая подружка может говорить все, что угодно, но я не дам тебе уйти, до тех пор, пока Хоук не вернется с Глубинных троп. — Я не нуждаюсь в разрешениях! – вспыхнула Мерриль. — Я знаю. Но Хоук велел мне приглядеть за тобой, и я не позволю тебе ввязаться в дурно пахнущую авантюру, пока он там под землей крошит в капусту каких-нибудь мерзопакостных тварей, давая мне тем самым материал для очередной легенды. — Неужели ты остановишь меня, Варрик? — Конечно, а ты сомневалась? Я вполне могу послать твою подружку куда подальше с ее предложениями. Заколдовать меня ты не сможешь – магия на гномов не действует. А на гнома вроде меня – тем более. Мерриль хотела что-то возразить, но дверь в хижину распахнулась, и на пороге возникла Элуриэль. — Ты готова? – спросила она, но заметив Варрика, осеклась и умолкла. — Придется тебе отправляться одной, милочка – проговорил гном, поднимаясь, и беря с табурета Бьянку. – Мерриль остается. — В чем дело? – сердито спросила Элуриэль. Варрик пояснил. — Глупости! – возмутилась эльфийка. – Ты не можешь запретить ей это! Мерриль вольна сама делать свой выбор, без оглядки на тебя и на твоего друга-шемлена, достоинство которого лишь в том, что он бегло болтает по-эльфийски! — Тем не менее, барышни, придется смириться с этим – проговорил Варрик, поглаживая Бьянку. – Мерриль никуда не пойдет. Помешать мне вы не сможете — нам, гномам, магия до фонаря. Мерриль хотела было вмешаться, но Элуриэль опередила ее. — В самом деле, к чему нам ссориться? — сказала она, лучезарно улыбаясь Варрику. – Лучше мы просто посидим и поговорим за стаканчиком доброго антиванского бренди! — Эльфы пьют антиванское? – удивился Варрик. – Вот уж никогда бы не подумал! — А почему нет? – вопросом на вопрос ответила Элуриэль. – Антиванское бренди имеет прекрасный вкус. Гораздо лучше кислого ферелденского эля или приторных орлесианских вин. — Верно – согласился Варрик. – Ну что ж, антиванское, так антиванское. Возможно, мне удастся уговорить Мерриль остаться по-хорошему. — Ну, тогда мы сходим к Олли и принесем бутылочку— проговорила Элуриэль. – Подождешь нас? — Подожду – Варрик бросил Элуриэль увесистый кошелек с монетами, который та поймала на лету. — Не в моих принципах пить за счет дам – сказал он. Обе подруги ушли и вскоре вернулись, неся с собой бутылку антиванского и три глиняных кружки, которые явно дала им взаймы супруга Олли. Вдобавок Элуриэль и Мерриль захватили ковригу хлеба и круг кунарийского сыра – на закуску. Вся компания чинно расселась за столом, и Варрик разлил бренди по кружкам. Сделал первый глоток, с удовлетворением смакуя янтарный напиток. Он хотел было продолжить разговор, как вдруг почувствовал, что веки словно налились свинцом. Язык заплетался, как будто выпил он не один глоток, а не меньше бочонка этого самого бренди. В голове помутилось, глаза сами собой закрылись, и Варрик заснул, уронив голову на стол. Мерриль поднялась и посмотрела на Элуриэль. — Это снотворное из Тевинтера – пояснила эльфийка. – Мгновенный результат. Пять-шесть часов сна ему обеспечены. Причем, никаких побочных эффектов и никакой магии – все чисто. Не зря я так долго носила его в своей сумке, как знала, что понадобится. — Все равно это как-то…неправильно, что ли – проговорила Мерриль. — Ты предпочла бы сражаться с ним, чтобы уйти? Мерриль в испуге отрицательно замотала головой. — Иначе он не отпустил бы тебя. А так все прошло гладко. Я даже удивлена, что твой сердитый друг ничего не заподозрил. — Он не заподозрил ничего, потому что доверял мне – проговорила Мерриль, и щеки ее залил румянец стыда. – Ох, Элуриэль, не надо было этого делать! Мне так стыдно! — Я сделала это для твоего блага и для блага нашего клана – отрезала эльфийка. – Не время сейчас сожалеть о содеянном, Хранительница. Идем, твои соплеменники ждут тебя. Мерриль молча подняла стоящую в углу сумку. Подойдя к Варрику, она ласково погладила спящего гнома по светловолосой голове. — Пожалуйста, прости меня – полушепотом произнесла она. Потом, забросив за спину посох, вышла из хижины вслед за Элуриэль. *** — Славная была заварушка! — пробасил Огрен, вытирая лезвие секиры. – Одного я в толк не возьму, Хоук: откуда на здешних Глубинных тропах развелось столько тварей, а? Я так много даже в Орзаммаре редко видел, а уж там их было предостаточно. — Для меня это такая же загадка, как и для тебя, – ответил Хоук. – Когда мы ходили в экспедицию с Варриком и Бартрандом, порождений тьмы было значительно меньше. — Надо найти проход, по которому они выбираются на поверхность, и завалить его, – сказала Лелиана. – Иначе их число будет увеличиваться с каждым днем. — Киркволлу не хватает только вторжения порождений тьмы – ухмыльнулся Хоук. – В качестве приправы к блюду под названием «война храмовников с магами». Что ж, разберемся с жезлом и будем искать проход. О происшествии в ту ночь, едва не стоившую Брайану жизни никто не вспоминал. Огрен сокрушался, что проспал такую битву, но что толку махать кулаками после драки? И он, и остальные гномы уже неоднократно взяли реванш, в следующих битвах с тварями, а порождений тьмы попадалось с тех пор им на пути еще немало. Смерть храмовника списали на порождения тьмы, хотя рыжий гном прекрасно узнал коронный удар Лелианы. Но вопросов не задавал. Так они продолжали путь до перекрестка, на котором стоял сейчас их маленький отряд, только что отразивший очередное нападение. Впереди чернел завал, огромные камни перекрывали проход, боковые коридоры поглотила тьма. Огрен развязал дорожный мешок и достал карту. — Вот тут, — короткий толстый палец гнома уткнулся в точку на карте. Остальные склонились поближе, чтобы лучше видеть. – Жезл должен быть где-то здесь. — Нам лучше пойти по левому коридору – сказал Кантор. – Так вроде бы ближе. — По левому, так по левому – кивнул рыжей головой гном. – Надеюсь, там впереди не будет завала. Отряд продолжил путь. Им повезло – завала впереди не было. И даже тварей не попалось на их пути. Они долго петляли по узкому извилистому проходу, пока не уперлись в массивную, окованную железом дверь. Огрен и Брайан вдвоем навалились на дверь. Раздался противный, бьющий по нервам скрежет и дверь распахнулась. Они вошли внутрь. — Задница Андрасте! – только и смог выговорить Огрен, когда факелы и магический кристалл осветили внутренность зала. – Вы только поглядите на это! Огромный зал был полон големов. Каменные изваяния стояли в три шеренги вдоль стен, словно готовое к битве войско. Их было несколько десятков. Между шеренгами имелся проход, ведший вглубь зала к небольшому постаменту, на котором стоял покрытый патиной медный сундук с крышкой, инкрустированной камнями. Камни потускнели от времени, и теперь казались бесполезными стекляшками на позеленевшей меди. — Да это целая армия! – удивленно проговорила Лелиана. – Интересно, кто только ее собрал и зачем? — В сундуке наверняка жезл управления – Огрен пошел по проходу. Хоук и остальные – за ним. Големы не двигались. — Им не приказывали охранять сундук – вполголоса проговорил Брайан. – Это очень странно. Без охраны жезлом управления может завладеть любой, а ведь кто-то явно собирал эту армию для себя. — Сундук взломан! – донесся до них голос Огрена. – А внутри ничего нет. — Так я и думал – Хоук подошел поближе и осветил внутренность пустого сундука. – Поэтому големы и позволили нам пройти. — Кто-то украл жезл! – рассердился Огрен. – Найти бы мерзавца да надрать ему задницу! — Это будет непростая задача – сказал Ален. — Ну, а здесь нам больше делать нечего. — Пора возвращаться к перекрестку и искать проход – произнес Хоук. – Жезл управления взял тот, кто собрал эту армию. И собрал явно не для того, чтобы устраивать пикник на Рваном берегу. — Я не успокоюсь, пока не отыщу жезл – упрямо проговорил Огрен. – Ладно, идемте отсюда. *** Огонь горел в неказистом очаге, наспех сложенном из кусков огромных камней. На сей раз магии не понадобилось – недалеко Рук и Кантор нашли много кусков деревянных крепей, поддерживавших ранее стены уже обвалившегося тоннеля, так что дров было достаточно. Они решили сделать привал именно здесь. Проход – их цель — был совсем рядом. И Огрен и Брайан чувствовали поблизости немалое количество порождений тьмы, но не настолько близко, чтобы твари могли учуять присутствие чужаков. Наскоро подкрепившись солониной и сухарями, отряд расположился на отдых. Огрен пустил по кругу флягу с гномьим элем – каждому досталось по глотку, не более. Запасы во фляге были почти на исходе. — А теперь – всем спать – сказал Хоук. – Мы почти у цели. Чем скорей покончим с этим, тем скорей вернемся на поверхность. — Я подежурю – сказал Огрен. – Может мне повезет, и я прикончу пару десятков порождений тьмы, пока вы смотрите сны. Возражать никто не стал. Хоук лег на одеяло и тут же уснул. Последствия того боя уже почти не давали о себе знать – лечебная магия принесла свои плоды. Единственным неудобством была еще не прошедшая усталость, и все время хотелось спать. И желательно подольше. Сон его был неспокоен – ему снились какие-то смутные образы, настораживающие, враждебные. Во сне он снова попытался заставить себя перенестись на старое кладбище, где когда-то привиделся ему странный человек в черном плаще. И на сей раз это удалось. В этом сне на кладбище не было ни Сэндала, ни высокого незнакомца в черном. Тем не менее, странное предчувствие опасности не покидало Хоука. Он огляделся вокруг и заметил, что к каменным пирамидам на могилах эльфийских старейшин прибавилась еще одна. У подножия горел синий огонек, как и у остальных. При виде этой пирамиды Хоук похолодел, увидев высеченное на ней имя Мерриль. — Мерриль! – закричал он, но ответило ему только эхо. Тишина была осязаемой, липкой как паутина. Хоук почувствовал, как лоб покрылся холодным потом. Ему вдруг захотелось убежать с этого старого кладбища, но ноги будто приросли к месту. Горло сжала судорога, так, что ни говорить, ни кричать сил не было. Словно сама земля держала его, не давая сделать и шагу. Он рванулся изо всех сил…и проснулся. Костер потрескивал, распространяя вокруг приятное тепло. У огня на корточках сидела Лелиана. И в свете огня Брайан заметил, что на щеках у Искательницы блестят мокрые дорожки от слез. Он приподнялся на локте, подперев рукой голову. Лелиана посмотрела в его сторону, и, заметив, что он не спит, улыбнулась. — Плохие сны? – спросила она. Брайан кивнул. — Уснуть теперь уже точно не получится – сказал он, поднимаясь и присаживаясь рядом с ней. Лелиана украдкой вытерла щеки. — Составлю тебе компанию, если не возражаешь – продолжал он, делая вид, что ничего не заметил. — Было бы неплохо – откликнулась она. – Бессонница в одиночестве приносит не слишком-то приятные ощущения. — Это верно. — Будем развлекать друг друга разговорами – сказала Лелиана. – Согласен? — Согласен. Кто начнет? — Бросим жребий – Лелиана достала из кошелька серебряную монету. – Орел – ты, решка – я. — Идет. Лелиана подкинула монету и ловко поймала ее в кулак. — Решка – сказала она. – Тебе повезло. Я знаю множество историй. Ну, что тебе рассказать? — Расскажи про то, как ты путешествовала с моим троюродным братом – сказал Хоук. Лелиана вздохнула. — Если хочешь, я расскажу. Но, это невеселая история. — Почему-то меня это не удивляет. У Амеллов талант влипать во всякого рода неприятности. А вкупе с таким же талантом семейства Хоуков – вообще убойная смесь. Лелиана улыбнулась. — Ну, ладно, слушай. Жил-был на свете мальчик. Звали его Шон. Мальчик с шести лет жил в ферелденском Круге магов и был одним из лучших учеников. Однажды настал его срок и он должен был пройти Истязания. Никто не сомневался, что он пройдет их. И он прошел, да так быстро, что сам Первый Чародей Ирвинг был впечатлен. Шона ждала блестящая карьера в Круге, но он предпочел поставить все на карту, помогая своему другу по имени Йован, который признался Шону, что его хотят усмирить. Йован и его возлюбленная – послушница-храмовница Лили захотели сбежать из Башни и Шон согласился помочь им. — Подозреваю, что история закончилась для моего братца весьма плачевно – сказал Брайан. — Да. Им не удалось бежать. Ирвинг и храмовник Грегор поймали беглецов. Но Йован с помощью Шона уже успел уничтожить свой амулет. Он не сказал Шону, что является малефикаром, и сбежал, бросив своего друга и Лили на произвол судьбы. Шона ждало бы суровое наказание, не вмешайся в это дело Дункан. — Кто такой Дункан? — Главный Серый Страж в Ферелдене. Он погиб при Остагаре вместе с Кайланом. В то время он везде набирал рекрутов для своего ордена. Он-то и спас Шона, забрав его с собой в Остагар. — Шон был при Остагаре? — Был. И после смерти короля Кайлана, именно он вместе с нынешним королем Ферелдена Алистером должен был собрать объединенную армию эльфов, людей и гномов, чтобы противостоять Мору и сразиться с Архидемоном. Однажды он пришел в Лотеринг, где познакомился с послушницей лотерингской Церкви. Эта послушница раньше была бардом в Орлее и вполне могла постоять за себя. Случилось так, что она помогла Шону во время одного недоразумения с солдатами Логэйна в лотерингской таверне. — И уходя, мой брат взял эту послушницу с собой? — Она пошла с ним, следуя воле Андрасте , и побывала в Орзаммаре, в Бресилианском лесу и в Денериме, в поместье эрла Эамона. Много приключений разделила она с Серым Стражем… Лелиана замолчала, глядя в огонь. Брайан тоже молчал, не торопя ее с продолжением истории. — И вот, наконец, настал тот день, когда Серый Страж Шон должен был сразиться с Архидемоном в битве за Денерим – продолжала она. — Послушница, вместе с его спутниками была с ним, и тогда Серый Страж… Внезапно звук шагов прервал ее рассказ. Вернулся Огрен. — Вроде все спокойно – проговорил он, садясь рядом с ними у костра. – Я прошел чуть дальше по коридору – ни следа тварей. — По крайней мере, наши спутники хоть поспят – сказал Хоук. — А вы-то сами, чего полуночничаете? – поинтересовался гном. — Да не спится что-то – улыбнулся Хоук. – Лелиана как раз рассказывала мне замечательную историю о Герое Ферелдена и битве с Архидемоном. — Да, славные были денечки! – Огрен устроился удобней у огня. – Неплохо мы тогда воевали в компании с Шоном, Алистером, Стэном, Зевраном, старушкой Винн и этой ведьмочкой Морриган! — Морриган? – удивленно переспросил Хоук. – Дочь Флемет? — Она самая – кивнул головой гном. – Ты что, знаешь ее? — Я знаю ее матушку – ответил Хоук. – Могу себе представить, какая у нее дочка. — Морриган – та еще стерва! – усмехнулся Огрен. – Но, если верить слухам, именно она спасла Героя Ферелдена от неминуемой смерти. Если бы не ее Ритуал… — Какой Ритуал? – спросил Брайан, но Лелиана внезапно вскочила, перебив гнома на полуслове. — Вроде бы кто-то идет, слышите? – настороженно проговорила она. Огрен и Брайан прислушались, но ничего не услышали. — Все тихо – сказал Огрен. — Я тоже ничего не слышу – подтвердил Брайан. — Значит, показалось – проговорила Лелиана, вновь садясь к костру. – Давайте, я расскажу вам историю о Каленхаде, Серебряном рыцаре. Огрен и Брайан молча кивнули. Лелиана неторопливо начала рассказывать старую легенду, длинную и таинственную. Брайан сразу понял, что тема Морриган и таинственного Ритуала неприятна Лелиане. Поэтому он не стал настаивать на продолжении истории похождений своего троюродного брата, предпочитая слушать певучий приятный голос Лелианы. Он даже начал потихоньку дремать, но тут проснулся Ален, а за ним и остальные. Пора было выдвигаться в путь. — Жаль, историю дослушать не удалось – сказал Огрен, наблюдая, как Брайан «ледяной хваткой» погасил костер. — Потом доскажу – проговорила Лелиана, и, взяв свою сумку, пошла вперед по коридору. У одного из проходов они снова наткнулись на отряд порождений тьмы, и сразу поняли, что этот проход и есть цель их путешествия. Чудовищ было намного больше, они появлялись из темноты с резвостью тараканов, и, казалось, им нет числа. Брайан поставил огненный барьер, не давая очередным тварям пройти дальше, гномы и Лелиана отбивались от уже прорвавшихся гарлоков и генлоков. — Отходите в главный коридор! — крикнул Хоук. – Там надежные крепи! Маленький отряд отступил в главный коридор, оставляя за собой трупы порождений тьмы. Хоук вскинул руки, и земля вдруг задрожала, словно под ней заворочалось какое-то гигантское животное. С потолка прохода посыпались камни, но крепи в главном коридоре, как и предполагал Брайан, выдержали маленькое землетрясение, которое устроил маг, чтобы завалить проход. Он успел как раз вовремя – действие огненного барьера прекратилось, и новая орда порождений тьмы уже готова была броситься на них. Через минуту все было кончено. Проход перекрывали огромные куски камня, обрушившиеся с потолка. Если прислушаться, то можно было уловить за этой преградой повизгивания и вопли порождений тьмы – под завалом наверняка оказалось погребено немало чудовищ. В воздухе висело облако пыли, под ногами хрустела гранитная крошка. — Кажется, справились – проговорил Огрен. — Нет гарантии, что они не полезут откуда-нибудь еще – сказал Хоук. – Но, по крайней мере, за эту дорогу можно не опасаться. Вряд ли они проберутся сквозь завал. — Тогда пора нам выбираться на поверхность – сказала Лелиана. – Признаться, я уже почти забыла, как выглядит солнце. *** Обратный путь не занял у них много времени – дорога была свободна, и им не пришлось тратить время и силы на сражения с порождениями тьмы. Они выбрались наверх на рассвете, когда оранжевая макушка солнца едва показалась над горизонтом, окрасив морскую гладь в розовато-красные тона, что всегда обещают солнечное и безоблачное утро. Отряд стоял на берегу рядом с черным провалом пещеры, и все они – и люди, и гномы с наслаждением вдохнули свежий морской бриз. После затхлого воздуха подземелья йодистый запах моря вливался в их легкие целительным бальзамом. — Ну, с возвращением — сказал Огрен, обводя взглядом своих спутников. – Теперь самое время пропустить по кружечке за это событие. Кто со мной в «Висельник»? — Спасибо, но я предпочитаю сначала помыться и отоспаться – сказала Лелиана. — Я присоединюсь к вам позже – сказал Брайан. – Надо еще наведаться кое-куда. — Ладно, встретимся вечером – проговорил Огрен. – Пошли, ребята! И гномы ушли, оставив Брайана и Лелиану. — Идем, я провожу тебя до Казематов, – сказал Брайан, — а потом пойду по своим делам. Они не спеша пошли по берегу, и скоро знакомая тропинка привела их в город. — Почему на улицах столько храмовничьих патрулей? – удивленно спросила Лелиана. – Что могло случиться за то время, что нас не было? — Вероятно, ничего хорошего – мрачно сказал Хоук. Он довел Лелиану до Казематов, и направился домой. Ему не терпелось увидеть Мерриль. Но Ориана сказала, что Мерриль не появлялась в поместье с того дня, как Брайан с товарищами ушел на Глубинные тропы. Брайан замер. Нехорошее предчувствие, терзавшее его, снова дало о себе знать. Он бросил сумку в коридоре и быстрым шагом направился в «Висельник», чтобы расспросить обо всем Варрика. Он застал гнома сидящим за столом в весьма мрачном расположении духа. — Привет, Хоук — проговорил его друг, поднимаясь. – Хорошо, что ты вернулся. — Привет – ответил Брайан. — Где Мерриль? — Это не понравится тебе, Хоук – сказал Варрик. – Маргаритка обвела меня вокруг пальца, и я должен признаться, что виноват перед тобой. — Да что случилось, в конце концов?! — Мерриль ушла на Расколотую гору вместе со своей подругой Элуриэль и еще парой десятков эльфов – сказал Варрик. Брайан удивленно посмотрел на гнома. — Сядь, Хоук – неожиданно печально проговорил Варрик. – Мне надо тебе кое-что рассказать.