Сердце Дракона

— Здравствуй, Защитник. Она нисколько не изменилась с тех пор, когда Брайан видел ее последний раз. Все та же седая копна волос, собранная в затейливую прическу наподобие рогов дракона, желтые глаза по-кошачьи щурятся, тонкие губы изогнулись в насмешливой улыбке. Остроконечная серебристая диадема поблескивает в скудных солнечных лучах, причудливое одеяние, словно вторая кожа облегает тело, и тело это скорей подходит молодой женщине, нежели древней старухе – изящный изгиб тонкой талии, красивые бедра и длинные ноги. Высокая грудь в вырезе глубокого декольте. Только у глаз собрались «гусиными лапками» морщинки, выдающие возраст. Флемет. Аша’Беланнар. Ведьма из Диких Земель. — Зачем ты позвала меня? – спросил он. — Потому что времени у тебя нет, Защитник. Брайан посмотрел в ее глаза цвета янтаря. Старая ведьма стояла напротив него, скрестив на груди руки, закованные в сильверитовые латные перчатки. Легкий ветерок игриво ворошил черные перья на плечах ее одеяния. — Я не имею права больше быть Защитником. — С чего ты решил, что кому-то есть дело до твоих переживаний?— усмехнулась Флемет, не сводя с Брайана проницательных глаз. – Тебя мучает вина, и терзает ненависть к тому, кто убил твою возлюбленную. Но никого это не волнует, правда? Не хочешь быть Защитником – оставайся просто Серым Стражем, так или иначе, тебе не убежать от долга. Ты должен куда-то идти, кого-то спасать, но кто спасет тебя? — Никто, кроме меня самого, – вздохнул Брайан. – Именно это ты хотела мне сказать, так ведь? — Ты схватываешь на лету, мой мальчик – усмехнулась ведьма. — Я так понимаю, ты вызвала меня сюда не для того, чтобы лечить мои душевные раны, — спокойно сказал Хоук. – Что ты хочешь от меня, Флемет? — То же, что и ты. Остановить Вейла. — Твоего внука и моего дальнего родственника по материнской линии? Забавно. У меня свои счеты к Вейлу. Но зачем он тебе? — Затем, что если не остановить его, он разрушит этот мир похуже Мора – сказала Флемет. – Можешь верить, а можешь не верить – дело твое. Но поймать его ты хочешь, правда, Защитник? — Да. — Вот и прекрасно. Я тоже хочу этого. И более того, помогу тебе, если ты согласишься делать то, что я скажу, и не задавать вопросов. — Только после того, как ты ответишь мне. Зачем тебе все это? — Морриган завладела моим гримуаром и вычитала там то, что хотела увидеть, – полуприкрыв желтые глаза, проговорила Флемет. – Она решила, что ритуал способен спасти ее любовника, и принести ей дитя с душой древнего бога, но сама того не желая она взрастила Архидемона. Намного более сильного и могущественного, чем предыдущие. Артур Вейл сейчас в Черном Городе. И если ты не поспешишь, он наводнит этот мир порождениями тьмы, с которыми и Серые Стражи не справятся. — Но почему ты думаешь, что с этим справлюсь я? — Потому что ты с ним одной крови. И ты – Серый Страж, а, следовательно, неуязвим для скверны. Твой троюродный брат для этой цели не годится. Он не сможет убить собственного сына. В Тени Вейл заманит его в ловушку, и играя на отцовских чувствах Шона, уничтожит. Но ты – совсем другое дело. Ты уже смог один раз противостоять ему в своем сне, помнишь? А однажды чуть не поймал его на улице, когда охотился за убийцей того храмовника. Значит, сможешь сопротивляться его влиянию. — В общих чертах понятно – задумчиво произнес Хоук. – Но, сдается мне, что твой интерес в этом деле весьма далек от благополучия этого мира. Я прав? — Какая тебе разница? Разбираясь в моих интересах, ты вполне можешь дождаться того дня, когда Вейл превратит этот город в руины, наводненные порождениями тьмы. Твой брат, твой дядя и все твои друзья погибнут. Ты этого хочешь? — Нет. — Тогда послушай меня. Ты должен будешь получить сердце Дракона, чтобы пройти в Черный город и сразиться с Вейлом. — Что это за «сердце Дракона»? — Нечто вроде ритуала. Я передам тебе часть своего могущества, которое усилит твои способности, но значительно уменьшит твои годы на этой бренной земле. Ты же знаешь, что Серые Стражи рано или поздно отправляются на Глубинные тропы? — Знаю. Скверна завладевает Стражем и тогда он уходит на Глубинные тропы, чтобы погибнуть в бою с порождениями тьмы. — Верно. Без сердца Дракона у тебя будет лет десять спокойной жизни. Но, согласившись принять мое предложение, ты укоротишь этот срок вполовину. — Значит, останется пять лет. А остальные пять я должен буду заплатить за вход в Черный город. Что ж, спасибо тебе за честность. Теперь я знаю, что меня ждет. Если я скажу «нет», то погибнут все, к кому я привязан. Карвер, Авелин, Варрик, Фенрис, и… — Да, и маленькая рыжая церковница тоже, – жестко бросила Флемет. — Ну, так, что скажешь, Хоук? — Откуда мне знать, насколько ты правдива со мной? Ты ведь весьма ловко сыграла на моих чувствах, Флемет, не так ли? — Именно так. Но врать тебе я не стану. Пока мы тут с тобой беседуем, порождения тьмы уже готовятся напасть на Киркволл. И если ты промедлишь – будет поздно. Спроси свое сердце, Защитник, и ты услышишь ответ. Она была права. Каким-то шестым чувством Хоук понял, что старая ведьма не лжет. Положение действительно опасней некуда, и он – единственный, кто может все исправить. На сей раз он не придет слишком поздно, и отомстит Вейлу за смерть Мерриль. А что до срока его собственной жизни, то он впервые честно признался самому себе, что жить ему не очень-то хочется. Десять лет с этим бременем вины ... Лучше уж следовать своей стезе, и снова куда-то идти, кого-то спасать, как говорила Флемет. Действовать как должно, когда тебе не остается иного выбора. Сражаться, убивать, проживать дни, не думая о будущем. А главное – не видеть перед глазами лица матери, Бетани и Мерриль… — Я согласен, – спокойно произнес он. – Давай, проводи свой ритуал, я готов. — Не торопись, мой мальчик, – в голосе ведьмы промелькнула нотка сочувствия. – Прежде чем ты получишь сердце Дракона, ты должен знать, что без поддержки из этого мира, в Черном городе ты обречен на гибель. Ты должен привести с собой своих друзей, чтобы они помогли тебе. Собери их, и приходите сюда завтра утром, и тогда я проведу ритуал. Она повернулась и неторопливо зашагала прочь. А вскоре огромный дракон, взмыв в небо, уже удалялся все дальше и дальше, пока не растаял в утреннем безоблачном небе. *** — Куда опять запропастился этот Хоук, демон его побери? – Огрен поставил на стол пустую кружку и жестом велел Норе принести новую. – Корабль ждать не будет. — А я подумал, что ты не прочь отсрочить это путешествие, – ухмыльнулся Варрик. – Нам, гномам в море не очень-то уютно. — Выбирать не приходится. По Глубинным тропам до Орзаммара я буду идти слишком долго. Мне проще погрузить всех големов на корабль, и отплыть из Киркволла до Хайевера. Если Хоук не появится в ближайшие полчаса, мне придется уезжать, не попрощавшись, а это невежливо. В этот момент на пороге «Висельника» возникла знакомая фигура мага. Посох едва не задел притолоку, когда Хоук входил. — А, вот и он! Легок на помине! – весело крикнул Варрик. – Давай к нам, Хоук, выпей кружечку за здоровье собрата по ордену! Огрен сегодня отправляется в путь вместе со своими симпатичными каменными спутниками. — Ты решил везти големов морем? – удивился Хоук. — У меня нет выбора, мой друг. Помнишь, я рассказывал тебе о моей знакомой из Легиона мертвых? Так вот, она сегодня прислала мне весточку, в которой сообщает, что тварей на Глубинных тропах стало чуть ли не вдвое больше. Поэтому чем скорей я попаду в Орзаммар тем лучше. — Тогда мне только и остается, что пожелать тебе удачи – проговорил маг. Разговор пошел своим чередом. Вскоре в «Висельник» пришла и Авелин. — Стражники готовы сопровождать вас. Огрен отер с рыжих усов пивную пену и поднялся. — Мне пора. Капитан Авелин была настолько предусмотрительна, что выделила мне отряд стражи, чтобы проводить до Порта. Все-таки тащить через весь город банду големов – это вам не наг начихал. Когда они шли к Казематам, Авелин поравнялась с Хоуком. — Где это ты пропадал все утро? – спросила она. — Потом расскажу. Когда проводим Огрена, найдешь минутку зайти ко мне? — Разумеется. Но что случилось, Хоук? Вид у тебя какой-то… — Нормальный вид, не сочиняй. Брайан сразу понял, что одурачить Авелин нарочито безразличным тоном не удастся: стражница знала его как облупленного. — Ладно, – только и сказала Авелин, а потом за всю дорогу не проронила ни слова. В Казематах их уже ждали Лелиана и Карвер, которые тоже решили проводить Огрена. Это было зрелище, посмотреть на которое вышли все жители города. По мостовым Киркволла шагали големы, в сопровождении капитана и небольшого отряда стражников. Огрен, весьма довольный всеобщим вниманием шел впереди вместе с другими гномами. Карвер, Лелиана и Брайан замыкали шествие. Горожане глазели на них, разинув рты. Так они дошли до Порта, где прочная шхуна, нанятая гномом, уже стояла на якоре, ожидая своих необычных пассажиров. Големов упрятали в трюм, после чего Огрен и его спутники, попрощавшись, поднялись на борт. Матросы отдали швартовы, корабль снялся с якоря и поднял паруса, которые тут же наполнил свежий ветер, подгоняя судно вперед. — Надеюсь, они не потонут, – сказал Варрик, поднимаясь по лестнице, ведшей с причала на набережную. – Ни за что не рискнул бы путешествовать таким образом. Уж лучше Глубинные тропы! В Нижнем городе Авелин отпустила своих людей и вопросительно посмотрела на Хоука. — Мне нужно поговорить с вами всеми, – сказал маг. – И лучше всего сделать это вдали от чужих глаз и ушей. Разговор будет очень серьезный. — Тогда идемте к Фенрису, – предложил Варрик. – Никому и в голову не придет, что в этом разрушенном доме заросшем паутиной ведутся серьезные разговоры! Возражать никто не стал, и вскоре вся честная компания сидела за столом в гостиной Фенриса. Брайан рассказал друзьям и брату о разговоре со старой ведьмой. За то время, пока он говорил, никто из его собеседников не сказал ни слова. — Итак, завтра утром я должен быть на Расколотой горе со всеми друзьями, которых смогу найти, – завершил свой рассказ Хоук. — Впереди, похоже, новое приключение, – сказал Варрик. – Значит, нам снова придется спасать этот проклятый Создателем городишко. Можешь на меня рассчитывать, Хоук. — И на меня, – подхватила Авелин. – С удовольствием составлю тебе компанию. — Думаю, никто из нас не откажется, – промолвил Фенрис. – Завтра на рассвете встречаемся у городских ворот. А сейчас нам всем лучше закончить дела и отдать долги. — Ну тебя к демонам, с твоей мрачной философией, Фенрис! – раздраженно буркнул Карвер. — Вся наша жизнь – не что иное, как подготовка к смерти, – серьезно произнес эльф. — Зайдем на минутку домой, – сказал Брайан брату, когда они вышли из особняка эльфа, а остальные разошлись по своим делам. – Фенрис прав, надо разобраться с делами, тем более, что я давно собирался… Придя домой, Брайан заперся в кабинете, а вскоре позвал Карвера и подал ему бумагу, взглянув на которую молодой храмовник удивленно посмотрел на брата. — Ты отказываешься от своей доли поместья в пользу меня и дяди Гамлена? Зачем? Неужели все настолько серьезно, и твое путешествие в Тень, чтобы поймать Вейла – не просто путешествие? — Не забывай, что я Серый Страж, – сказал Брайан. – А Стражам не положено иметь ни родового имени, ни имущества. Поэтому я оставляю все тебе, Карвер. Позаботься о дяде. Карвер кивнул и отвернулся, чтобы скрыть непрошеные слезы. — А теперь я должен идти, – сказал Брайан. – Увидимся завтра. Выйдя из дома, он направился в «Висельник», и остался в своей комнате до позднего вечера. Он написал письмо Андерсу и оставил лежать запечатанным на столе. Если ему суждено вернуться, он отправит его сам. А если не суждено… Думать об этом не хотелось. Хоук переоделся в домашнюю просторную рубашку и старые удобные штаны, потом лег на кровать, закинув руки за голову и закрыв глаза. Вскоре он впал в некое подобие полудремы, перед ним проносились смутные образы, какие-то лица, то ли из снов, то ли из реальной жизни. Из раскрытого окна доносились голоса прохожих, вперемешку с пьяными криками подвыпивших посетителей «Висельника». С кухни тянуло соблазнительным ароматом жареного мяса с чесночным соусом. Слегка поскрипывал ставень окна, которым играл расшалившийся ветер. Большая бабочка кружила около синего кристалла ночника. Послышался осторожный звук открываемой двери. Хоук вскочил, мигом стряхнув с себя полудремотное оцепенение. На ладони вспыхнул сине-белый шар, готовый сразить врага… — Это я, – услышал он голос Лелианы. Хоук подошел к столу и зажег лампу. В ее свете он увидел Искательницу в простом кожаном доспехе. Она в нерешительности стояла на пороге. — Проходи, – сказал он, и она сделала несколько осторожных шагов вглубь комнаты, словно ступая по льду. Он вопросительно посмотрел на нее. Лелиана собралась с силами и, глубоко вздохнув, спросила: — Брайан, это смертельно? — Что именно? — Ритуал Флемет. — Не знаю. Да, и в данный момент это уже неважно. — Разве может жизнь быть неважной? — Может, когда на другой чаше весов находятся жизни тех, кого любишь, – сказал Хоук. – Я не вправе позволить себе снова прийти слишком поздно. — В тебе говорит твоя вина. И твоя боль. — Да. Я знаю. И в разговоре с Флемет, я тоже это знал. Я уже сказал, что не хочу больше никого терять. Я потерял Бетани, маму и Мерриль. А если я не сделаю того, что обещал, то потеряю всех своих друзей, и…тебя. — Это значит, что я для тебя не просто друг? – у Лелианы на миг перехватило дыхание. Он смотрел на нее, чуть улыбаясь, и в этом взгляде она увидела чувство, подобное тому, что сейчас испытывала сама. Брайан шагнул к ней, и его рука властным жестом обняла Лелиану за талию, привлекая к себе. — Я непременно должен ответить на этот вопрос? – прошептал он, приблизив свое лицо к лицу Искательницы. Их губы встретились. Маленькая ладонь Лелианы теплым зверьком скользнула ему под рубашку, пальцы Брайана уже развязывали кожаные шнурки ее доспехов. Осторожный поцелуй вскоре перерос в настоящую страсть, и Хоук позволил этой страсти завладеть собой, увлекаемый ей подобно желтому осеннему листку, несущемуся по бурной реке. Едва оторвавшись от его губ, Лелиана опустилась на кровать и потянула Брайана на себя. Под тяжестью двух тел старая кровать жалобно скрипнула. После того, как кровать навидалась всякого, оба просто молча лежали рядом и слушали ночь. Любопытная луна, немая свидетельница их любви, заглядывала в окно, наблюдая, как пальцы Брайана нежно ласкают плавный изгиб бедра Лелианы. Лампа давно погасла, и тело женщины в лунном свете казалось ему высеченным из мрамора. Но в отличие от холодного камня оно было живым, теплым и трепетным. — Брайан, – внезапно она приподнялась на локте и посмотрела ему в глаза. – Чем ты должен расплатиться с этой ведьмой за ее могущество, которым она поделится с тобой? Его рука, ласкавшая ее, замерла. — У медали всегда две стороны, – тихо продолжала Лелиана. – Так какова же цена? Вместо ответа он нежно поцеловал ее, зарывшись пальцами в разметавшиеся по подушке рыжие волосы. — Спи, – ласково сказал он ей, будто ребенку. — Наверно считаешь меня мнительной дурочкой? – в ее голосе послышалась обида. Брайан тихо вздохнул. — Ты просто маленький рыжий лисенок. Спи, – проговорил он, обнимая ее, и Лелиане ничего не осталось, как самой обнять Брайана покрепче и закрыть глаза. То, что он не ответил ей, заставило Лелиану испугаться. Она никак не могла отделаться от этого иррационального страха, так и пролежав без сна до рассвета, обнимая Брайана, и слушая его спокойное дыхание.