Ты - наш новый Властелин!

Чтобы попасть на Тёмный Турнир, Гутеру пришлось изменить своему стилю: сверкающие паладинские доспехи заменили серая кольчуга и незаметная кожаная кираса, какие носили дроу. Он даже не надел шлем. Это позволяло всем видеть на его лице презрение к противнику, отвращение от всего происходящего и веру в вершимое правое дело. — Что, Гутер, ещё один "честный" поединок? — Лорд Тени перехватил свой клинок. Руки мелко дрожали, нога ныла, глаза щипало от пыли. К пятому раунду он не был готов. — Честный? Зло не ведёт честных боёв, а я проигрывать не собираюсь, — фыркнул паладин и поднял молот. — И куда это ты смотришь? Надеешься, прихвостни и рабы тебе помогут? Нет. — Они — мои друзья, и потому помогут! Повелитель попытался дыхнуть на врага огнём, но не вылетело ни искорки. Выпад мечом вышел настолько неловким, что Гутер со смехом отбил его, а силовой удар кончился лишь тем, что Лорд разбил руку. Потёкшая кровь тоже выглядела совершенно обыкновенной. — Что, не работает? — враг пошевелил пальцами, намекая на волшебную перчатку Умений. — А всё потому, что кое-кто тебя предал. С замиранием сердца Мессир оглянулся на свой сектор. Его оцепили рыцари. Они зажали гоблинов в кольцо, связали эльфов, накинули на Глота сеть и посадили Дымка в птичью клетку. А на переднем ряду сидел Хрумтс, издевательски крутя вторую перчатку в когтях. — Я попытаюсь наставить этих глупцов на путь истинный и избавить от твоих тёмных чар. Или покараю, если возникнут проблемы, — Гутер, произнося своё пафосное обещание, приложил ладонь к груди, прикрыл глаза... и пропустил удар. С воплем отчаянной ярости Властелин Тьмы снова напал на врага, даже забыв о том, что не умеет сражаться. Чёрный меч нашёл на золотой молот, а клубы тени — на светлое сияние. Зрители ликовали, радуясь неожиданному продолжению Турнира. Враги дрались, не щадя друг друга: Повелитель оставил на лице паладина длинную царапину, а Гутер молотом разбил все чары на доспехах Лорда. Но, что удивительно, чем дальше, тем лучше сражался Властелин. Однако, видели это только зрители, а сам воин света, слишком уверенный в своём превосходстве, даже не замечал, что отступает. Тем не менее, он пятился прямо к забранному подгнившей, непрочной решёткой люку под портиком. В этом люке кишмя кишели маленькие пушистые зверьки — клыкоскалы. Их выпускали на арену, если бой затягивался, а смерти гладиаторов очень хотелось. Увидев, как Гутер наступил на крышку этого люка, Хрумтс схватился за голову: ещё один шаг, и все планы рухнут! В буквальном смысле, причём! Потому, не успев придумать ничего лучше, Управляющий Башни нацепил перчатку Умений себе на руку. Никакими особыми физическими способностями старый гоблин не обладал, но зато страдал от жестокого радикулита. И болезнь сделала своё чёрное дело: занёсший меч для сокрушительного удара, Мессир вдруг схватился за поясницу и согнулся. Гутер тут же воспользовался этим, ударил его в живот, повалил и вдавил ногой в песок арены. Увидев это, Хрумтс слез с трибуны и радостно поспешил к месту сражения. Зрители негодующе кричали и выли, но рыцари покинули свой сектор и обнажили оружие. Никто не решался начать новую схватку, уже не на арене. — Прекрасно, прекрасно! Надеюсь, Повелитель, теперь вы будете со скепсисом относиться к словечкам вроде «друзья» или там «доверие». Хрумтс, остановившись рядом со своим поверженным Господином, подмигнул ему, чем вызвал на себя его гнев и кляксу липкой тени. Яростно скрежетнув зубами, Лорд попытался столкнуть с себя Гутера, но сейчас был так же немощен, как древний согбенный гоблин, и не мог этого сделать. Паладин же довольно улыбался, отставив в сторону молот и схватив объятый тёмным пламенем меч Властелина. — Убейте его сейчас, сэр Гутер, и тогда к вам перейдёт мощь Тени, полная власть над Башней, ну и титул, конечно же, — Управляющий поклонился. — Предлагаешь мне стать новым Властелином? — Гутер изогнул правую бровь и посильнее придавил ещё действующего Властелина. Совсем обессилев, тот прекратил попытки освободиться. — Да. Убив его, вы совершите непреложное зло, троекратно усиленное вашей мнимой принадлежностью к служителям Добра, — объяснил Хрумтс, сложив ладошки. — Рекомендую использовать дядюшкин молот — что может быть лучше осквернённых артефактов? — Убить, говоришь? Убить! — паладин вдруг засмеялся. — Добровольно примкнуть ко Злу, продолжить это вечное противостояние, потом самому принять поражение от Добра? Нет, ищи другого дурака, гоблин. Неужели ты думал, наша сделка настоящая? Я разорву этот порочный круг и уничтожу всё тёмное раз и навсегда. — Но... но должно же быть равновесие! Должно быть Зло, должно быть Добро! — не понимая, как мог так ошибиться, воззвал к нему Хрумтс. Но Гутер, грубо отобрав перчатки Умений, сунул их в карман, а теперь улыбался, несмотря на весь трагизм ситуации. — В темницу их обоих, — крикнул паладин членам Тайного общества. Те уже стояли наготове с зачарованными кандалами и теперь с радостью сковали и Мессира, и Управляющего. — И остальных тоже. — Что, и эльфов? — изумился остроухий принц, заставив поверженного Лорда встать на ноги. — Их — особенно. Эти несчастные заражены Тьмой. Но мы их излечим. Сделаем всех светлыми, чистыми и правильными. Проведём ритуал Осветления, и всё, никакой Тьмы, никакого Зла. А, кстати! Кто тут организатор Турнира? Я уже выслал вам по почте квитанцию на штраф за проведение подпольных боёв. Оплатите до конца месяца, или прикрою ваш Храм Битвы насовсем. На сей печальной ноте Турнир был окончен, а Гутер со своей дружиной и Тайным обществом повёз пленного Властелина Тьмы и его подданных в Светлоземье, оплот Светлых Стражей. Там, в темнице для тёмных тварей, они должны были ждать суда за свои злодейства и великого ритуала Осветления.

***

Как бы в насмешку над проигравшими тёмными, Гутер велел запереть Лорда Тени и предавшего его Управляющего в одной камере. И теперь они сидели там, мрачные, побитые и обиженные на жизнь и друг на друга. — Ну что, Хрумтс, этого ты добивался? — первым не выдержал тягостного молчания Мессир. — Я вообще ничего не понимаю, Повелитель, — гоблин схватил себя за уши и потянул вниз. — Я — эталон прислужников Башни по злобности, гнусности и коварству, дважды подряд сел в лужу! — Слабо сказано! Из-за тебя мы все теперь в такой… — Властелин запнулся, подбирая самое ёмкое слово, — извиняюсь, клоаке, что страшно подумать! Нас осветлят! И что же получится? Ордынцы превратятся в цветочных феечек? Бард начнёт слушать критиков и искать скрытый смысл? Принцесса полюбит стихи и забросит поединки? Глот станет розовым, наденет парик и будет выступать в цирке? А Дымок? Его ведь, как пить дать, не станут увеличивать! Ну кому из них нужен здоровенный дракон, который нападает на фермы? Все его старания пойдут прахом, и он превратится в фамильяра с весёлой раскраской. — Прекратите, Милорд, это ужасно! — Хрумтс заткнул уши и зажмурился. — А ты, ты станешь милым старичком, из тех, кто рассказывает сказки у камина надоедливым мерзким внукам, — Лорд и не думал его щадить. Управляющий издал рыдание и замотал головой. — Зачем? Зачем ты это сделал?! Ведь ты сам говорил мне о том, насколько плохи были предыдущие Властелины. Я просто старался не быть таким, как они, быть нормальным и завоевать любовь обитателей Башни. — Вот! Вот где ваша ошибка! — гоблин сорвал с головы колпак и кинул его на пол. — Любовь! Властелина Тьмы должны бояться, уважать, тайно ненавидеть, но только не любить. И свои, и, особенно, чужие. А вы что? Друг эльфов? Вегетарианец? Отрицаете насилие? Вы даже стали любимцем Глота, который, уж поверьте, на дух Властелинов не переносит и одного даже сожрал! Правда, потом выплюнул. — Глот? Да он же добрый! — изумился Повелитель. — Он ведь овощи ест. — Это с вами он добрый. Глот в старые добрые времена целую сотню рыцарей передавил, а всё из-за ящика репы. И ордынцы. Они рождены бить, крушить, ломать, а не танцевать под эльфийские гусли и решать кроссворды. Умные прихвостни! Только вы могли додуматься до такого абсурда. Слуг надо муштровать, запугивать и периодически поколачивать, вот как. — Я потерял свою семью и думал, у меня появился шанс найти новую. Прости, Хрумтс, что сделал всё не так, понял всё неправильно. Из-за меня вы все исчезните, станете другими. Мне жаль, - опустив взгляд, Мессир лёг на шконку и отвернулся к стене. – А мне Осветление пойдёт на пользу. Я забуду Тьму и Зло, стану таким же однобоким ханжой, как Гутер, и, быть может, снова начну нравиться Адалинде. — Ты мне нравишься таким, какой ты есть, Йенн, — она стояла прямо за решёткой, одетая в обычное жреческое платье, и глядела на узников. — Линда? — хромая, Лорд Тени подошёл к решётке и встал напротив. С большим удивлением для себя он отметил, что членство в ордене Светлых Стражей её ничуть не изменило внешне. Даже наоборот — нос сделался ещё крючковатее, а волосы чернее. — Что, эта жуткая девчонка из комиссии по злодейству? — узнал её Хрумтс. — Вы знакомы? — Ещё бы, гнусная тварь! — разозлилась Адалинда. — Знакомы с детства! Я помешала вам с Гутером во время комиссии, и про твоё предательство всё знала, всё до последнего! Йенн, а ты? Почему ты не прочитал моё письмо? Ведь я предупреждала тебя. Или ты не поверил моим словам? — Письмо? То письмо… — Повелитель отступил от решётки, ощущая жуткие стыд, злость на себя и отчаяние одновременно. — А ты зачем стала жрицей? Какая из тебя жрица! Служительница Света, блюститель чистоты нравов и порядка в протоколах. Тоже мне! — Так ты, узнав, что я служу Свету, выбросил письмо? — девушка в ярости сжала кулаки, а в её чёрных глазах встали слёзы гнева. — Я так рисковала, чтобы помочь тебе… Чем же ты тогда лучше Гутера? Он всё тёмное равняет со злом, а ты — всё светлое считаешь тошнотворно правильным и плоским? Всё ясно. Осветление и правда пойдёт вам всем на пользу. Адалинда, выпрямившись и почти не сгибая колен, пошла прочь от камеры. Мессир же, совершенно убитый её правотой, только раскрывал рот, не в силах выдавить из себя ни слова, а вот Хрумтс понял, что единственный шанс на спасение тёмной сущности ускользает, и высунул голову между прутьев решётки: — Постойте, леди! Не стоит так горячиться! — О, вот я уже и «леди»? Подхалим! — она обернулась, и этой паузы хватило гоблину, чтобы выдать вторую фразу: — Не делайте поспешных выводов, госпожа. Господин просто до сих пор влюблён в вас, отсюда ревность и прочие юношеские глупости. Имейте совесть — помогите хотя бы бедному старому гоблину. Я не хочу рассказывать мерзким детям сказки! Услышав такое откровение, Адалинда вернулась к решётке. — Йенн, ты что, подумал, я пошла в жрицы из-за Гутера? О, нет! Вернее, я хотела исправить его и других, объяснить что-то. Но позже поняла, насколько это бесполезно. А менять профессию уже оказалось поздно, ты пропал куда-то, и потому я осталась в жрицах, чтобы хоть немного разбавлять здешний правильный мирок. Повелитель промолчал, но выражение его лица позволило девушке всё понять и без слов. Линда перестала хмуриться и протянула руку сквозь решётку. Лорд Тени сделал нерешительный шажок вперёд, и они сцепили пальцы замком. — Как раньше, — девушка улыбнулась. — Да, как раньше, — Повелитель чуть крепче сжал её ладонь. — Кхе! Кхе! — изобразил кашель Хрумтс. — Это всё мило, романтично и тра-ля-ля, но, леди, как насчёт ключей от камеры или волшебного напильника, к примеру? — Боюсь, так ничего не выйдет, — Адалинда убрала руку. — Вас очень хорошо охраняют. Нужно подумать, как поступить. Время ещё есть, я сделаю всё возможное, чтобы ты избежал Осветления. — И мои друзья. И свита, — напомнил Властелин, с сожалением разогнав розовый блюр вокруг своего разума. — Эльфы, гоблины, тролль и дракон. Я не собираюсь их бросать. — Шансы на побег тают, — вздохнул Хрумтс. — Молчи, старый хрыч! — цыкнула на него Линда. — Всё сделаем в лучшем виде! Только дайте время. Глаза жрицы загорелись энтузиазмом, и она, оставив Лорда и его Управляющего, побежала выдумывать план спасения. Но это официально. На самом деле, в её голове крутились первые намётки сценария свадьбы и мечты о титуле Госпожи Тёмной Башни. А всё потому, что если девушка спасает героя (ну, или злодея), то они обязательно женятся. Почему этот случай должен стать исключением?