Излечи меня

Я вышла из аудитории совсем расстроенная. Мне совсем не понравилась эта пара, половину из которой пришлось слушать чужие откровения. Я старалась молчать, хоть иногда Алек сам спрашивал меня, что я думаю. Мне было плевать на проблемы чужих людей. У меня были свои проблемы в жизни, и я не собиралась о них никому рассказывать. Мы сидели как на тренинге и признавались в собственных проблемах. Алек вёл себя крайне профессионально, комментировал, добавлял что-то. Наверное, он хороший студент. И выглядел он потрясающе. Оказывается, у него есть нормальная одежда. Может, его сестра и ему покупала красивые вещи? Андрей вышел следом, улыбаясь во все тридцать два. Он-то выделился на этой паре, хотя психология — нелюбимый предмет. На лекциях он вообще не бывает, говоря, что там скучно, что он ничего не понимает. Я иногда тоже не хожу и просто сижу на мягких стульях на первом этаже, потому что пары всегда посередине. А к Андрею я не могу напрашиваться, хоть пару раз он звал меня просто прогуляться. Но сейчас холодает. И мне остаётся только сидеть без дела или мотаться к библиотеке и сидеть там за компьютером иногда. И я снова вспомнила об утренней ссоре. Мама так переживала, а я хотела бы вновь стать независимее. Я же не исчезаю из их жизни совсем! Я всего лишь переезжаю в другую квартиру, и до меня можно доехать за полчаса. Голова сама дёрнулась, и я посмотрела на открывающуюся дверь кабинета. Первой вышла Эля и придержала дверь для Алека, несущего свой дипломат и пару пакетов. Он поблагодарил Элю и, поставив пакеты, повернулся к двери, чтобы запереть её. Он был довольно серьёзен, но девушка улыбалась ему, а потом склонилась немного и что-то прощебетала, вызвав у Алека улыбку. Он кивнул ей и что-то сказал, затем снова взял свои вещи и пошагал по коридору. Эля прижалась к стенке и проводила его взглядом. Жвачка. Меня всё ещё раздражало это чавканье, и звук этот стоял в ушах! Я взглянула на спину удаляющегося Алека, тело само дёрнулось к нему, но я заставила себя не сделать шага. Нужно отпустить воспоминания о нём. Я же не малышка-девственница, я же всё понимаю. У нас с ним нет ничего общего, он бабник, у него девушек куча. А я… безликая Настя со своими внутренними проблемами. Я обязательно найду кого-нибудь, кто мне подойдёт. Только вот… Оборачиваюсь и никого не вижу. Мне никто не подходит, кроме него! И я хочу только его, но всё напрасно. Неужели я всё же влюбилась? Я посмотрела на Андрея, который искал что-то в телефоне. Симпатичный. Даже очень. Можно сказать, красивый. Но меня не впечатляет. Не впечатляет так, как свет голубых глаз Алека, как то мерцание в темноте клуба, что гипнотизировало. Я никогда ни на кого так не посмотрю. И умру, замкнутая в себе, в окружении тридцати кошек в проссаном ими же доме. Перед носом щёлкнули, и я вздрогнула и подняла глаза на Андрея. Тот радостно улыбнулся, явно довольный сегодняшней парой. — Уснула? — спросил он и хохотнул. — Ты что-то сказал до этого? — в ответ спросила я и потёрла нос. — Пара, говорю, хорошо прошла. — Он поправил рюкзак, который, по-моему, слишком низко висел. — Классный препод. Очень интересно говорил, несмотря на слухи. — Ты о том, что у него много девушек? — Да, говорят, он вскрыл всех девственниц универа. Не думаю, что всех, но их было, наверное, много. — Андрей многозначительно поднял брови и мотнул головой в сторону двери. — Может, и Элю тоже, как думаешь? — Мне это не особо интересно, — бесчувственно сказала я и поглядела на подругу, которая шагала по коридору, виляя бёдрами. Толстыми бёдрами. Не буду об этом думать. Не хочу. Да, совсем нет интереса к его личной жизни. Хотя кому я лгу сейчас? Себе? Мне неприятно от этих слухов, ведь я тоже вхожу в число его девушек. Хоть и не была девственницей и никому о той ночи не рассказала, кроме Киры… Я помню, как он спросил меня, девственница ли я. И я подумала теперь, неужели они так просто берут и уходят с ним, даже в клубах? Я физически свободна и не лелею грёзы об одном-единственном. Больше. Но неужели он доводит их до такого состояния? Нравятся ли они ему или это просто фетиш какой-то? Может, во мне он потом разочаровался? Хотя… Судя по рассказам Киры, с ним были и такие, как я, никто бы не отказался. Я на себе почувствовала эту странную силу притяжения. Словно он создан для тебя, словно вы должны слиться. Его гипнотический взгляд проникал в самое нутро и заставлял подчиняться. Словно мотылёк летит на свет, такой тёплый и завораживающий. И не знает, что его ждёт погибель. Мы пошли вниз, и я не могла не думать о том, что произошло. Меня жутко напугал его приход. Возможно, я задела его самолюбие, поэтому он гневался. Но тоже взял себя в руки и вёл себя, как обычный довольно неопытный преподаватель ведёт себя с обычной студенткой. Он не уделял мне больше времени, чем остальным. Наверное, мне стоит отпустить его. Ведь он и я — совершенно разные люди, а я не мечтаю о том, что впредь он будет только со мной. У меня нет никаких надежд. Мы чужие, и та ночь должна остаться в прошлом. Я должна осмотреться и увидеть того, кто понравится мне, с кем я захочу связать свою жизнь хотя бы ненадолго. Та ночь лишь символизирует то, что теперь я могу быть свободна от своих страхов. Или нет? .. Потому что я осматриваюсь. Но не вижу абсолютно ничего. Толпа безликих людей, совершенно чужих мне. И ни одно лицо не может так возникнуть перед взором, как его, когда я увидела его впервые. Он заметен. И он это знает. Он пугающе красив, почти идеален для меня. И я никого не хочу, кроме него. Никого! Но я не могу быть с ним, и умру в одиночестве, так и не поняв, каково это — любить кого-то. Кого-то другого. Стоя у стены, я смотрела на проходящих мимо людей, пытаясь осознать всё это. Я… влюбилась? Да, кажется, так и есть. Я бежала от этого, как от огня, надеясь, что то время, что я провела с ним, не оставит отпечатков на моей жизни, но как же я ошиблась. Я ошиблась, когда думала обо всём, пытаясь себя успокоить и перенастроить на что-то другое, но вместо этого просто всё время прокручивала в голове его слова и действия. Как восторгалась той ночью, откровенно раскрепощенной. Такой у меня не было никогда, и я знала, что запомню её, как первую. Но… влюбляться я не хотела! Он прекрасен, как божество, и он не опустится до такой посредственности, как Тася. Настя. И я останусь одна со своей никчёмной любовью на всю жизнь. Я мечтала любить, но не так и не сейчас. Почему же раньше Алека не было? Почему я не встретила его до той ошибки? Этот год… я вполне могла провести с ним, а не в больнице с проблемами психики и, как папа сказал, болями. Я ничего не помню. Я мучаюсь этим. Я хочу всё знать. Хочу вспомнить. Хочу не чувствовать любви. Хочу объяснения. Прозвенел звонок, и толпа плавно втекла в кабинет. Я села за свою парту и, повесив рюкзак на спинку стула, уставилась на пустую доску. В этом кабинете было точно так же, как в предыдущем, только сейчас место Эли было пустым. Я метнула на стул злой взгляд и почувствовала, как сердце громко взволнованно застучало в груди. В ушах не стоял шум, не было разговоров одногруппников, и в голове была какая-то каша. Я ни о чём таком не думала, но Эля… явно приметила Алека, если они не встречались ранее. Прошла не одна неделя с нашей встречи, судя по его репутации, он мог встречаться с двумя или тремя девушками одновременно. И от этого противнее всего. Поджав дрожащие от горя губы, я опустила голову и вытащила из кармана телефон. Я положила его рядом с собой. И хоть меня не было видно преподавателю, достала толстую хрестоматию и прикрыла ей его. Тут же вспомнила об утренней ссоре и на минуту отвлеклась от своей неудавшейся личной жизни. Если мои родители согласятся отпустить меня с Кирой, я должна знать, что она тоже будет со мной. А то вдруг может оказаться, что она не захочет переезжать, ведь живёт довольно близко и к работе, и к учёбе. Я включила телефон и стала писать ей.

Настя: «Ты можешь сейчас со мной поговорить?»

Вошла Эля. Через десять минут после звонка и, выслушав выговор от преподавателя, который сам, между прочим, опоздал, села на своё место. Я снова зло взглянула на неё и на её чавкающий рот. Сколько можно жевать? Всё тело напряглось от гнева, которому я не знала причин, губы поджались. Я почувствовала, как сжались челюсти и позже металлический вкус крови во рту. Я почувствовала ласковое прикосновение к плечу и шумно выдохнула. Андрей как всегда. Спасает меня. Я мягко посмотрела на него и улыбнулась. — Всё нормально, — шепнула я, улыбнувшись несмело, и отвернулась от него, когда телефон завибрировал, и я увидела сообщение от Киры. Кира: «Да, конечно, я не очень занята». Я кинула взгляд на Элю и злобно хмыкнула. Так, Тася! Забудь о них на время! Я на мгновение взглянула на преподавателя, убеждаясь, что на меня не смотрят.

Настя: «Я говорила с родителями о переселении поближе к универу. Но… они не пустят меня, если не будет тебя».

Кира: «Меня?» Так и вижу, как она удивлена. Конечно, не каждый день ей предлагают переехать. Пугает явно.

Настя: «Да».

Я вздрогнула, когда со скрежетом преподавательница встала и подошла к доске. Я поняла, что моих рук так и не видно, поэтому, когда телефон в руке задрожал, я опустила глаза. Хотелось побыстрее прочитать сообщение, но преподавательница то и дело поворачивалась к нам и смотрела на людей, на меня в том числе. Снова вибрация, и я теряла терпение. Да, иногда хочется прочитать сообщение слишком сильно. Кира: «Что ты имеешь в виду?» Кира: «Жить нам с тобой?» Кира: «Подожди, я Кирилла позову!» Тут я, видимо, ей не ответила. Поэтому уже было сообщение от Кирилла. Зачем он? Зачем? Кирилл: «Что случилось?» Кира: «Тася зовёт меня переехать с ней поближе к университету!» Кирилл: «Прекрасная новость. Лучше согласись». Кира: «А ты? Хочешь с нами?» Я нахмурилась. Да, наверное, с ним будет ещё лучше. Они любят друг друга, им будет так проще. Они будут вместе жить, радовать друг друга… Пока я не вмешивалась, хоть и напряглась, чувствуя, как по коже прошли мурашки при воспоминании о чувствах… о любви. Я горько усмехнулась и отложила телефон, не имея сил радоваться за них. Я такая ничтожная. Я кинула взгляд на свои шрамы. Может, зря меня тогда спасли? Может, мне лучше было бы умереть, чтобы больше ничего не чувствовать. Я провела большим пальцем по розовой полоске новой кожи и шмыгнула носом. Мне кажется, всё уже слишком плохо. Телефон снова завибрировал, и я краем глаза заметила, как Андрей кинул на него взгляд. А потом на меня. Он взял мою руку, и я оторвалась, поднимая на него взгляд. — Тась, — шепнул он, держа мою руку в своей и сжимая крепко пальцы. — Всё хорошо, — проговорила я, — правда. Он нахмурился. — Расскажи мне, что происходит. Я помотала головой и устремила взгляд на снова провибрировавший телефон. Я схватила его, отгораживаясь от Андрея «важным разговором». Но тут тоже всё было печально. Довольно-таки. Я была бы, конечно, рада, если бы Кирилл согласился жить с нами. Но их пример убивал бы моё сердце. Я люблю их, просто обожаю обоих. А сама одинока, и у меня проблемы с чувствами. Кирилл: «Я не знаю, надо с мамой посоветоваться». Я нахмурилась, вспоминая, что довольно богатенький папа Кирилла не платит алиментов с того момента, как Кириллу исполнилось восемнадцать. Он бросил их, как только получил хорошую работу. Оставил жену и сына, чтобы получить лучшую жизнь, словно прошлое можно стереть. Его официальная зарплата была довольно мала, поэтому и алименты он платил совершенно крошечные, и Кириллу с мамой едва хватало на жизнь. Благо, были бабушка и дедушка, которые иногда помогали. Да и у Кирилла в школе были мы, так что он иногда забывал о своём положении. Я люблю своих друзей и знаю, что они меня — тоже. Кирилл: «Но если что, я за :)». Я улыбнулась. Он находит что-то позитивное в этой ситуации. Думаю, что он всё-таки не сможет. Ему надо помогать маме. Та частенько болеет, на моей памяти. Год назад болела три месяца, но ей выплачивали половину её зарплаты, на которые кое-как можно было прожить. Кира: «Я люблю тебя! И я тоже за!» Наконец, я решила прервать своё молчание.

Настя: «Я надеюсь, что всё получится».

Кира: «Я в любом случае с тобой. А если у Кира не получится, то мы всё равно сможем видеться чаще, потому что не будут мешать ни мои родители, ни Сашка, ни Кирюхина мама». Я усмехнулась снова. Наверное, это главная причина переезда. В этом есть свои плюсы. Они любят друг друга и в новой квартире будут трахаться, как кролики! И вот настроение снова пошло на спад… Я опустила плечи и взглянула на голову сидевшей передо мной старосты. Мне, наверное, нужно обратиться к врачу, если я не смогу сама с этим справиться. Я уже чувствую прилив эмоций, разных эмоций, которые меня раздражают. Ярость, гнев, ревность. Любовь. Любовь не к тому, кого нужно и можно любить. Ведь Алек такой ненадёжный, и ему не нужны серьёзные отношения, которые когда-нибудь могут привести к свадьбе. Он не женится, у него не будет детей от жены. А я даже инкубатором стать для него не могу… Ведь я совсем не особенная.