Проклятье Посейдона

      Келей недоуменно смотрел на ракушку в руках. На ощупь она была холодной и твердой. Зачем Ладон отдал ему ее? Он спрятал ее под тунику и поспешно огляделся в поисках того, что можно принести в жертву своему отцу. Он никогда еще не приносил ему жертв, потому что не было необходимости. Он ведь не моряк. В конце концов, Келей решил, что Эолу должны прийтись по вкусу фрукты с Астипалеи. Он разыскал Мирру и попросил ее набрать полный поднос всякой всячины. Затем развел большой костер, встал перед ним на колени и кинул все, что было на подносе в жертвенное пламя.       — Отец мой, прими мои дары, — прошептал юноша. — Помоги мне вернуться домой. Я прошу у тебя попутного ветра.       Огонь приветственно вспыхнул и взвился к небесам. Эол принял жертву своего сына. Ласковый ветерок взъерошил его каштановые кудри и ободряюще похлопал по спине. Келей несмело улыбнулся. Затем попросил у Мирры привести Фиеста. За то время, что он провел с Ладоном, его спутник был под опекой дриад. Они конечно творили что хотели… Но присматривали за ним исправно. Кормили, поили, купали и развлекали. Так что нашел он его в лучшем виде. И после того, как все, что велел Ладон, было исполнено, Келей повел Фиеста на берег, прихватив с собой еды. Там, где они спасались от сирен бегством.       Сейчас на берегу не раздавалось их восхитительного пения. Они затихли, притаились за камнями. Солнечные брызги тянулись к солнцу, море ласково лизало песочный берег. Прождав полчаса, Келей и Фиест, наконец, увидели Ладона. Дракон летел прямо на них. Келей на секунду даже испугался, что он сейчас их раздавит. Фиест, как это не странно, нисколько не струсил. Только таращился, как будто увидел восьмое чудо света. Ладон пролетел прямо над ними, подхватив их обоих в свои когтистые лапы. Келей и пикнуть не успел. Судорожно схватившись за его коготь, он затаив дыхание, смотрел, как под ним проносится сверкающая поверхность моря. Он даже мог увидеть в ней свое отражение. Ладон летел так низко…       Через пять минут дракон не очень-то бережно опустил их на палубу корабля. Келей огляделся. Корабль был в довольно хорошем состоянии. Видимо Ладон долго и придирчиво выбирал судно, которое доставило бы его драгоценное сокровище в целости и сохранности. Обвив хвостом носовую часть корабля, дракон взмахнул крыльями и потянул. Судно неторопливо последовало за ним. Оно было маленьким, компактным и быстроходным. Пролетев небольшое расстояние Ладон внезапно остановился. Так резко и быстро, словно натолкнулся на незримую стену. Отлетев немного назад, он нырнул в воду, взвив к небу огромный фонтан брызг. Через минуту его голова, украшенная костяной короной, показалась над морской поверхностью.       — Эол принял твою жертву? — спросил он все тем же безэмоциональным голосом.       Келей кивнул. У него поперек горла стоял ком, такой большой, что он говорить ничего не мог.       — Когда прибудешь на Сифнос, не наделай глупостей, смертный, — произнес Ладон. — Советую тебе собрать своих воинов и попробовать дать достойный отпор захватчикам. У вас есть войско?       — Отец располагает примерно сотней, — прошептал юноша. — А захватчиков гораздо больше…       — Будь это сотня спартанцев… — пробормотал Ладон. — В любом случае с сотней воинов ты сможешь выкрасть свою мать и не дать обесчестить ее. Удачи.       Он скрылся под водой, а в следующую секунду корабль потряс мощный толчок, от которого он едва не перевернулся. По инерции судно пролетело по волнам несколько метров, а потом паруса его надул сильный ветер.       — Ладон! — прокричал Келей, перевесившись за борт. Ветер откидывал его волосы назад, играя с ними. — Я вернусь, клянусь тебе! Только жди меня!       «Сохрани ракушку, Келей, — раздался в его голове любимый бархатистый голос. — Я сам за ней вернусь».       Если от Сифноса до Астипалеи Келей и его команда добиралась почти неделю, то назад они доплыли всего за трое суток. Эол без устали гнал их небольшое суденышко, ни на минуту не сбиваясь с темпа. Келей чувствовал себя прекрасно. У него больше ничего не болело, наоборот, он ощущал себя бодрым и готовым на подвиги. Если бы не одно «но». Душу поедала тоска. Едва он покинул пределы дивного острова, как все стало таким далеким… Образы, воспоминания, они размылись и стали зыбкими. Как будто все это было волшебным сном. И только облик его возлюбленного не утерял красок. Как живой, хозяин Астипалеи стоял перед его глазами, улыбающийся, нежный, родной…       Фиест же, покинув остров, снова пришел в себя. Его расспросы раздражали юношу.       Вскоре стала заметна огромная перемена: небо над морем было солнечным и ясным, летали с криками чайки, а само море было тихим и спокойным. Посейдон сдержал свое обещание.       Келей никак не мог выкинуть из головы последние слова Ладона: «Сохрани ракушку. Я сам за ней вернусь». Он прокручивал их в своих мыслях раз за разом, желая понять их значение. Неужели Ладон что-то задумал? Он так и знал, что дракон никогда бы не отпустил его так просто. Значит, он придет? Но как? Его ведь удерживают браслеты… Эти проклятые обручи!       Келей крепко сжал ракушку на своей груди и закрыл глаза.       «Я сохраню ее», — подумал он.       На пятый день корабль причалил к пристани. На пристани никого не было, она никем не охранялась. Это казалось странным, учитывая, что царь всегда оставлял здесь несколько охранников. Едва ступив на родную землю, Келей поразился тому, как она изменилась. Все цвело буйным пышным сочно-зеленым цветом. Глаза разбегались от такого изобилия. Неужели всего за какой-то месяц все успело так зацвести? Но вместе с процветанием острова стали заметны и следы насилия. Повсюду валялись разбросанные корзины из-под товаров, прилавки были пусты. Прибрежный рынок казался безмолвным и тихим, хотя здесь всегда царил оживленный людской гомон.       Под деревом Келей заметил двух воинов, одетых в черные шаровары с перетянутыми поперек груди кожаными ремнями. Видно было, что они крепко напились. От них за километр несло перегаром. Келей с презрением отвернулся от них.       — Что здесь произошло? — потрясенно спросил Фиест.       Келей вкратце ему все рассказал.       Фиест нахмурился. Не успел юноша что-либо сказать, как он решительно подошел к двум иноземным воинам и перерезал им глотки кинжалом.       — Нам нужно пробраться во дворец, — произнес принц. — Давай сделаем так. Ты найдешь наших воинов, а я проберусь во дворец и попробую что-нибудь узнать.       Фиест кивнул. Они разошлись, и Келей поспешил по тайной тропинке домой. Он вырос на этом острове и знал его так же хорошо, как и собственное тело. Знал все тайные тропы, обходные дорожки и лазейки. Всюду, где бы он не проходил, он видел тела захватчиков. Похоже, недавно здесь прошелся славный пир. Вот только где же жители? Когда он добрался до дворца, то обнаружил, что он так же тих, как и весь город. Встретить бы хоть одно знакомое лицо… Но он не видел никого, кто был бы ему знаком прежде.       Прячась за гобеленами и колоннами, Келей пробрался в покои матери. По дороге только проскользнул мимо комнаты, в которой играли в кости парочка воинов, другие валялись рядом. Там стоял ужасный перегар. На лавочке лежал какой-то юноша. Совершенно обнаженный. И похоже он был без сознания. Келей гневно сжал кулаки. Вот ведь мерзости! Они отымели этого парнишку всем стадом, сволочи!       К его облегчению, Лавритиона лежала на своей постели. Вблизи она показалась юноше еще старее, чем тогда, в источнике. Ни капли той царственности и гордости в ее взгляде, что были прежде. Она смотрела в потолок глазами пустыми и мертвыми.       — Мама? — Келей подошел к ней. — Мама, это я, Келей, твой сын!       Женщина резко села на кровати. Красота ее увяла, как цветок с приходом осени.       — Ты не Келей, — произнесла она холодно. — Мой сын давно уже мертв.       — Что значит давно уже мертв? — Юноша присел перед ней на колени и схватил ее холодные тонкие руки в свои ладони. — Вот он я, живой и невредимый! Я нашел Астипалею, я отговорил Ладона! А ты мне не верила!       — Но какой ценой? — с горечью прошептала Лавритиона. — Он убил тебя. — Она ласково провела пальцами по его щеке, глядя каким-то обезумевшим взглядом, каким смотрят на призраки своих близких.       Келей отшатнулся.       — Очнись, очнись же! — Он затряс мать за плечи. — Я живой, мама! Я не умер!       — Почти три года я оплакивала тебя! — вскричала Лавритиона, вскакивая с постели. — А теперь ты ко мне являешься из царства мрачного Аида и смеешь издеваться?! Мало мне несчастий? Муж мой мертв, царство захвачено, а сама я вот-вот стану женой какого-то дикого варвара!       — Три года? Мама, о чем ты говоришь? — прошептал юноша потрясенно. — Меня не было всего лишь месяц. Три декады ¹ и один день, мама!       — Нет, нет… — зароптала женщина, падая на колени и обливаясь слезами. — Уходи, призрак, мой сын мертв!       Келей попятился к двери. И пятился до тех пор, пока не наткнулся на нее, а потом выскочил из комнаты, как ошпаренный. Его мать сошла с ума, точно сошла с ума! О боги, что же здесь произошло?       Он решил, что нужно найти кого-нибудь из старых слуг, чтобы разузнать все. Какие еще три года? Всего месяц! Надо найти… Фебу, да. Озорная молоденькая служанка, что все норовила затащить его в постель. Он прокрался на кухню. Обычно в кухне всегда было оживленно, поварихи заигрывали со служками, стоял гомон, шум и смех, слышался грохот кастрюль и звон посуды. Но сейчас там было невероятно тихо. Тогда юноша решил пойти прямо в спальню к Фебе. Он знал, где она живет. Во дворце было специальное крыло, отведенное для слуг. Повсюду в коридорах он встречал напившихся варваров. А проходя мимо залы, вообще изумился. Воины спали прямо за длинным столом, лицом в тарелках. Где был тот здоровенный мужик, которого Келей видел в источнике, он пока еще не знал. К его облегчению Феба сидела на стуле у зеркала в своей комнате.       — Феба! — он встал в дверном проеме, негромко позвав ее.       Девушка выронила гребенку, которой расчесывала свои волосы, увидев отражение принца в зеркале. Глаза ее расширились, и она резко обернулась. И тут Келей заметил разницу. На него смотрела не девушка, но женщина. Зрелая, во всем своем цвету. Он ошеломленно затих.       Феба оказалась порасторопнее его матери. Подскочив к своему господину, она втянула его в свою коморку и заперла дверь. А затем упала ему в ноги.       — Господин мой! — Из красивых глаз полились слезы. — Но как же так-то?.. — Голос ее был жалобен, она тихонько всхлипывала, глядя на него. — Мы все думали, что вы мертвы…       Келей сел рядом с ней на корточки и осторожно приподнял за плечи.       — Феба, Феба… — зашептал он. — Ну успокойся. Вот он я, живой и невредимый. Расскажи мне, что произошло.       Служанка прильнула к нему, продолжая судорожно всхлипывать.       — Когда вы ушли… Мы все думали, что все, вы пропали, погибли, как все остальные герои. Но потом прошел год, и все вдруг изменилось! Мы заметили, что природа успокоилась, море больше не бушевало. Воцарился хрупкий мир. А потом все наладилось, к нам приходили вести с континента. Хорошие вести. Только матушка ваша горевала, говорила, что мир ей такой ценой не нужен, раз пришлось заплатить вашей жизнью. Царь Форкий разозлился, ведь нового наследника ему взять негде. Он послал за вами корабли, но вас нигде не нашли. Потом прошел год, дела на острове наладились. Жители вернулись в город. А царица Лавритиона словно с ума сошла, совсем обезумела, заперлась в своей спальне и не выходила оттуда. И вот недавно на наш остров напал Дардан. Мы слышали, он таким же образом завоевал еще несколько островов. Уже месяц он здесь пирует и разоряет наше государство со своими воинами. Жители заперлись в своих домах, им позволено выходить только ночью, на утеху его воинам и ему. Всех красивых девушек и юношей забрали во дворец, с ними тут развлекаются, как хотят. А Дардан грозится уничтожить Сифнос, если царица не выйдет за него! О, мой господин, вам нельзя здесь находиться, если Дардан вас увидит…       Феба обмякла в его руках, уткнувшись лицом ему в грудь.       — Вы же так красивы… — она подняла на него заплаканные глаза. — Дардан сделает вас своим наложником!       — Пусть только попробует. — Келей хмыкнул.       Феба робко коснулась его щеки дрожащими пальцами.       — Мой господин… А вы ни капли не изменились… Все так же красивы и даже не повзрослели!       Юноша мягко взял ее руку в свою и улыбнулся.       — Феба, я найду способ освободить вас. Клянусь. А пока расскажи мне, как обстоят дела в государстве. Где мой отчим? Где все воины?       — Воинов убили, — прошептала Феба, снова начиная плакать. — А отчим ваш тоже мертв. Дардан сам его убил!       Келей поджал губы. Все было именно так, как он и предполагал.       — Нам неоткуда ждать помощи, — задумчиво произнес он. — Вряд ли другие островные государства придут нам на выручку. Мы должны переправить жителей на континент.       — Но, мой господин, это же ваш остров! Неужели вы оставите родную землю на поругание проклятым варварам? Вы теперь законный правитель!       Келей ласково погладил ее по голове.       — Я не смогу остаться здесь, Феба, — произнес он мягко. — Я больше не принадлежу этому острову. Я попытаюсь помочь чем смогу, и спасу свою мать от бесчестья. Я видел на пристани множество кораблей. Днем нужно попытаться переправить жителей на них и отправить их на континент.       — Днем?       — Сейчас тут тихо, как на кладбище. Я не видел нигде охраны. Это наш шанс.       — Нас не так уж и много, — пробормотала Феба, все еще всхлипывая. — Хватит и трех кораблей. Все кто мог, уже сбежали.       — Вот и замечательно. Где Дардан?       — Он спит сейчас в покоях царя с тремя наложниками, — прошептала служанка. — Всех красивых юношей он забирает себе.       — А что, девушки ему претят? — поинтересовался Келей хмуро, с легкой издевкой.       Феба посмотрела на него почти с испугом. Раньше она никогда не видела принца Сифноса таким. Не слышала от него столь мрачного тона. Может, она ошиблась и он все же повзрослел? В нем чувствовалась мужественность и решимость. А мрачный огонек в глазах… А эти сурово поджатые губы… А этот издевательский тон! Где он был? Чему научился? Что делал? Трудно было поверить, что он сумел найти Ладона, даже после такого очевидного доказательства, как наступившее затишье.       — Все время, что он здесь, он берет к себе в постель только юношей, — ответила Феба, смиренно опуская глаза.       — Хм.       Келей задумчиво отошел от нее и сел на кровать. В голове его начал прорисовываться смутный план. Только бы Ладон не узнал… Узнает — живьем закопает. И даже разбираться не станет. Он с легкой улыбкой вспомнил последнее напутствие своего возлюбленного: «Когда прибудешь на Сифнос, не наделай глупостей, смертный». А Келей не сомневался, что Ладон придет за ним. Никакие оковы не удержат дракона, идущего за своим сокровищем. Он даже нарушит свою Клятву. Ради него, ради Келея.       А потому юноша нисколько не опасался ни за свою жизнь, ни за свою участь. Он знал, что скоро помощь придет.