Проклятие

«Донхэ-а, принеси мне воды! Нет, лучше минералки! Или нет! Сока!» – разносится по всему общежитию. В этот момент я сижу в своей комнате. По идее, я занят, но ведь ему не объяснишь. Хёк сочувственно смотрит на меня, но что-то это сочувствие ничем не помогает. Отложив свои важные дела, я выхожу из комнаты и иду на кухню, Кюхён сидит на диване в гостиной в обнимку с подаренным мною ноутбуком, с помощью которого мне всё же не удалось выпросить прощения. Макнэ до кухни дойти – два шага, для меня же это расстояние в десять раз больше. Но эвильская задница продолжает покоиться на диване, в то время как моя уже второй день не может спокойно посидеть на одном месте. Я мог бы отказаться от всей этой затеи, но… Нет, не мог. Думаю, мне было бы ещё хуже. А так всего неделя. Кстати, два дня уже прошло. Кофе, чай, вода – это мелочи. Но такие, что мне приходится делать их по двадцать раз на дню независимо от того, где мы находимся: дома, в агентстве, на тренировках, в гримёрке перед выступлением. Принеси ему то, принеси это. Когда я успел подписать контракт с дьяволом? А, ну да. Пару дней назад. Я протягиваю ему стакан с соком, Кюхён делает пару маленьких глотков и возвращает его обратно. Это всё? Злюсь, сжимая кулаки. - Ну-ну, полегче! Не хочу видеть такую мину на твоём лице. Теперь улыбнись. Растягиваю губы в кривой улыбке, даже не стараясь скрыть своё недовольство. - Нежнее. Боже, как это странно звучит. Делаю улыбку чуть мягче, по крайней мере пытаюсь. Кюхён встаёт с дивана, подходит ко мне и пальцами приподнимает уголки моих губ, на что я только вырываюсь и отхожу от него на шаг. - Убери руки. Не люблю, когда кто-то трогает меня, особенно в последнее время, особенно Кюхён, который делает это уже не в первый раз, что заставляет меня так реагировать и злиться. Он только ухмыляется, берёт стакан, словно специально касаясь пальцами моей руки и вызывая неприятную дрожь по телу, делает ещё несколько глотков и отдаёт его обратно. После чего с преспокойным видом ретируется в свою комнату. Чёрт бы его побрал! *** Мы вернулись с тренировки около семи вечера, я сразу пошёл к себе в комнату и плюхнулся на кровать. Моя любимая кроватка, сольёмся же воедино! Сил нет совсем. Прикрываю глаза, думая немного отдохнуть. Сегодня на тренировках Кю меня загонял. Сначала он захотел горячий кофе с пенкой, поэтому я бегал в соседнее кафе, потом ему нужна была вода. Конечно, у нас была вода, но ему, видите ли, нужна была газированная. А сейчас я снова слышу его голос. У меня уже слуховые галлюцинации начинаются. «Донхэ-я, я хочу кофе». Снова и снова. Вздрагиваю от того, что кто-то открывает дверь. Я приподнимаюсь на локтях и смотрю в сторону дверного проёма. Кюхён. - Донхэ-я, я кофе хочу. Понимаю, что это вовсе не слуховые галлюцинации. Чуть ли не рычу, вставая с кровати. Кюхён лишь довольно улыбается. Ему нравится иметь надо мной контроль. Но это ненадолго. Ещё три дня, не считая этого. Но я уже чувствую, что эти дни будут самыми изматывающими в моей жизни. Иду на кухню, задевая его плечом, таким образом выказывая своё недовольство. *** Два дня до заслуженного отдыха. Кажется, Кюхён совсем обнаглел. Теперь приказы звучат всё чаще и чаще, и это не только «принеси чай» или «хочу кремовых пирожных», теперь ему нужно моё присутствие рядом, чтобы не кричать через всё общежитие. Ему, видите ли, голос беречь надо. Странно? Наверное. Но у этого дьявола ничего просто так не бывает. Будь он не настолько ленивым, он бы и в магазин сходил за колокольчиком, в который звонил бы при любом удобном ему моменте. Только опустив свою пятую точку на диван, снова слышу его голос. О, Шисусе?! Когда это всё закончится, а? По привычке закатив глаза и глубоко вздохнув, поднимаюсь с облюбованного пятью минутами ранее места и иду к нему в комнату. Кюхён сидит за столом, поджав к себе ноги и положив голову на колени. После этого у него всё время спина болит, о чём знают все мемберы, так как макнэ предпочитает не молчать об этом, а посвящать всех в свои проблемы. - Что на сей раз? Складываю руки на груди, морально готовясь пойти выполнять все его просьбы. - Посиди со мной. Что? Эээ… Я не ослышался? Это глюки из-за сильного выматывания на тренировках и в перерывах, занятых постоянными перебежками из агентства в магазин и обратно? - Что? - Сядь и сиди. Звучит как приказ. А, ну да. Постоянно забываю о своей "миссии": ублажать и потакать всем его прихотям. И не ослушаешься ведь. Кюхён показывает на место рядом с собой. Я ещё с минуту стою, пытаясь понять, зачем это ему нужно. Но, так и не придумав нормальной причины, под его тяжёлым требовательным взглядом всё-таки опускаюсь на соседний стул. Кюхён одевает наушники и загружает игру. Ну вот, спрашивается, зачем я ему тут нужен? Как только я не сидел за эти три часа: на стуле, на полу, подогнув под себя то одну, то другую, то сразу две; на корточках, подперев голову руками… Задница ужасно болела и, кажется, уже приняла форму стула – квадратную. Я никогда так долго не сидел на одном месте. Но самое удивительное было то, что за все эти три часа Кюхён так и не сменил положения! И неужели ему удобно сидеть, подтянув ноги к груди? Спина ведь болеть будет, нет? Хотя, стоп! Мне-то какое до этого дело? Чёрт… мне-то как раз об этом и надо думать. Макнэ, наконец, выключил ноутбук, вставая со стула, потягиваясь и прогибаясь в спине. Кажется, я даже слышал, как его затёкшие мышцы потянулись, а по позвоночнику пробежался десяток тихих щелчков. Кюхён сгорбил спину, пытаясь вернуть мышцам тонус. Я наблюдал за всеми его манипуляциями, не в силах оторвать взгляд. На минуту мне показалось, что Кюхён такой домашний… Но только на минуту, так как в его глазах я снова заметил те же самые дьявольские огоньки. - С тебя массаж. - Что? Я не успел ничего толком сказать и даже возмутиться, как Кюхён стянул с себя футболку, обнажая светлую кожу с чуть заметными на ней небольшими шрамами. Я так и застыл с открытым ртом при виде этого зрелища. Кюхён откинул футболку на стул и прошествовал к кровати, ложась на живот. Я проследил за ним взглядом. Кажется, он и в правду ждёт. - Можешь начинать. Я ещё пару секунд посидел на стуле. Ну, а что? Обычный массаж, тем более, мне еще трудиться два дня, точнее говоря, если выкинуть из этого времени всё, которое используется на сон и так далее, то получается где-то 24 часа. Наша сделка закончится в десять вечера во вторник. Сегодня воскресение. Что ж, пусть пользуется, пока есть время.