Шерлок

Прошло уже два месяца с тех пор, как Лола оказалась в этом гадком месте. Все уже начали привыкать к ней. Девушку прекратили запирать на ключ, и ей даже разрешалось свободно передвигаться по зданию, исключая лишь подвал. «И кухню», — мысленно добавила девушка, когда Прыщ сказал ей о небольшой амнистии. Кухню порой избегать нужно было даже больше, чем подвал, потому что никогда не знаешь, что взбредет карлику-Голубю в его огромную, уродливую голову. Любое движение, любой шмыг носом, любое моргание — и ты считаешься врагом народа. Голубь — странный, неуравновешенный, вечно срывающий свою злость на вся и всех человечек. Хотя, здесь все были мерзкими и противными людьми. В первую неделю своего заключения здесь Лолита узнала, что все обитатели этого здания — всего лишь мелкие пешки в большой игре некого Мориарти, которого если и упоминали, что было очень редко, то с неким благоговейным ужасом, будто он был для них и богом, и дьяволом в одном лице. Девушке было решительно все равно, кто этот Мориарти и что он делает, главное побыстрее сбежать из этого места и забыть, как страшный сон. После месяца здесь она узнала «прискорбную» весть: мужланы потеряли своего горячо обожаемого босса. «Бедный мужик. Не выдержал. Если бы я на протяжении нескольких лет вынуждена была ежедневно общаться с подобными упырями, я бы тоже сама себе прострелила башку, лишь бы избавиться от их общества.» — Подумала Лола, когда узнала столь «ужасную» новость. После того, как ее пленители узнали о смерти своего начальника, решено было устроить поминки, которых «наш дорогой босс заслуживает». То бишь устроить обычную попойку с реками алкоголя, пьяными слезами и матными песнями. Узнав о такой грандиознейшей, по мнению Лолы, идее, девушка решила, что это ее шанс сбежать — ведь все мужланы будут пьяными донельзя и никто из них особо не будет следить за девушкой. Дождавшись, когда все нахрюкаются до такой степени, что не то, что бы стоять, даже сидеть сил не было, девушка тихонько прошмыгнула на первый этаж и, открыв парадную дверь ключом, украденным у валяющегося в коридоре Жирдяя, который просто не смог доползти до своей комнаты, выбежала на улицу. Но, не успев сделать и шага, Лолита почувствовала сильный толчок в спину и упала на асфальт, больно ушибив колени. — Что, сучка, сбежать решила? Опять?! — Услышала она разъяренный голос пьяного Окорока. — Охренела в конец, а, Бабочка?! Лолита испуганно повернула голову, и в следующий миг на нее обрушился десяток ударов со стороны Окорока. Он пинал ее ногами, матерясь при каждом ударе. Пнув в последний раз девушку в живот, он схватил ее, перекинул через плечо и внес обратно в здание. Поднявшись на третий этаж со своей ношей, Окорок, пинком открыв дверь в комнату девушки, грубо скинул ее на пол, вышел, громко хлопнув дверью, и закрыл дверь на ключ. Лолита, чувствуя себя мешком с мясом и костями, пролежала на полу около получаса и, застонав, потихоньку поползла к кровати. Еле как взобравшись на внезапно ставшую высокой, как Эверест, койку, девушка потеряла сознание и провалялась в забитыи до вечера следующего дня. Из-за повторной попытки сбежать, девушку вновь начали запирать на ночь и приставили к ней Прыща, который неустанно сопровождал ее везде, даже ожидая ее у туалету и у душа. После избиения у нее остались ужаснейшие синяки и ссадины, которые заживали на протяжении месяца. Лишь спустя три месяца Лола опять попала под небольшую амнистию, которая заключалась в снятии замка с комнаты. Конвой, в виде Прыща, исчез только спустя еще один месяц. Бандиты, потеряв своего начальника, все равно продолжали приводить в дом жертв. Различие заключалось лишь в том, что раньше они выбивали из них какие-либо сведения, а сейчас просто из-за скуки измывались над ни в чем неповинными людьми, предварительно очистив их карманы. Все это время она вынашивала план побега — ей не хотелось до конца своих дней убирать дерьмо за этими придурками. Она знала, что по утрам Голубь открывает дверь в своей кухоньке, выходящую на улочку, и не закрывает её до самого обеда, потому что именно в это время, по его мнению, благоприятный воздух. Да, в этом плане голубь был ещё более странный, чем во всем остальном. Он верил во всякие заговоры, сглазы и в благоприятный воздух. «Никакие колдовские штучки не помогут твоей стряпне стать лучше, уродец», — частенько думала Лолита, моя полы напротив кухни. Также девушка знала, что в вечера «погрузки» — дни, когда подвал очищался от трупов — парадная дверь открыта нараспашку на протяжении часа. Конечно, просто взять и уйти из дома не получится, но другого выхода у Лолиты нет. Все то время, что прошло со второй попытки сбежать, она старалась втереться в доверие ее несостоявшимся насильникам, что у нее получилось довольно-таки хорошо. Она усыпила их бдительность, всем своим видом показывая, что больше не будет предпринимать попыток сбежать. Она смеялась над их тупыми шутками, поддерживала их мерзкие разговоры, делила с ними каждую трапезу, стараясь каждому сказать доброе слово, каждого одарить милой улыбкой. Нередко она ловила на себе пошлые взгляды, но ее выдуманный хламидиоз останавливал обладателей этих взглядов, которые, в результате, позволяли себе только шлепки по заду девушки. Почти пять месяцев, по мнению Лолы, достаточный срок для того, чтобы полностью убедить мужланов в своей раболепности, поэтому, проснувшись этим утром, она решила, что пора бы и рвать коготки из этого места. Она ввела у себя в привычку прибираться на первом этаже с утра, дабы не только не видеть будущие трупы, но и чтобы не привлекать к себе внимание неожиданным появлением у кухни. Девушка, как обычно, спустилась на первый этаж с ведром, полным мыльной воды, получила шлепок по заду от мимо проходящего Окорока и, наконец, оказалась напротив кухни. Поставив ведро на пол и сев на корточки, девушка начала усиленно выжимать тряпку. Поймав момент, когда Голубь отвлекся на громкий смех, доносящийся из дальнего коридора, и, бросив на девушку странный взгляд, выбежал из кухни, предвкушая громкий скандал на тему «Вы мешаете мне творить гороховое чудо, сукины дети!», девушка мышкой прошмыгнула на кухню и ринулась к открытой двери. Выбежав на улицу, она немного растерялась, не зная, что делать дальше. Окинув взглядом открывшуюся картину, Лола побежала в сторону проезжей части, надеясь, что там она сможет поймать машину.