Эра людей...

Кто бы ни заточил за изъеденными ржавчиной толстыми стальными прутьями эту несчастную, и какими бы мотивами он при этом ни руководствовался, в любом случае я искренне благодарен ему. Ибо сей неизвестный благодетель изрядно облегчил мою работу. Возможно, я даже подарил бы ему… монетку.  — Не хочешь подходить к решётке? Хе-хе, выходит, что-то знаешь… или подозреваешь. Впрочем, это всё равно не спасёт твою жизнь, Хранительница. Ради тебя пришлось раздобыть вот эту милую вещицу! — Я, ухмыляясь, показываю ей небольшой, искуссной работы арбалет. Без сомнения, великий мастер создал его, вложив в изящное оружие и время, и душу… — Вряд ли ты оценишь мои старания во имя всеблагой Фины, однако найти подобное… произведение искусства было отнюдь не просто. А принести жертву моей богине, используя отнятый у какого-нибудь опустошённого мещанина вырезанный из кленовой ветки лук — пошло и граничит со святотатством. Она не отвечает, лишь напряжённо следит глазами за арбалетом в моей руке. Очевидно, зазубренный наконечник болта беспокоит мою молчаливую слушательницу куда сильнее, чем талант неизвестного творца, создавшего некогда великолепный механизм, который вскоре отправит в короткий полёт оперённую смерть. Я бросаю короткий взгляд на мутно-зелёную флягу, висящую у меня на поясе. Отвратительное зелье, загнанное в хрупкую стеклянную оболочку яростное пламя костра, выжигающее кишки выпившему его мертвецу, однако взамен исцеляющее любые раны и увечья. Еретичка сослужила мне хорошую службу, но… достаточно с ней…  — Молчишь, значит. Что ж… Немного вас осталось, а моими стараниями ещё меньше станет. Во имя Фины! — буднично провозгласил я и выстрелил. Хранительница дёрнулась, и арбалетный болт вонзился ей в горло. Чёрным потоком хлынула кровь, заливая ветхую юбку и пыльный пол. Споро перезарядив оружие, я вогнал хрипящей девушке, судорожно скребущей ногтями по окровавленному древку в тщетной попытке вырвать его из горла (хотя, даже в случае успеха, это ничем бы ей не помогло), второй болт — в сердце. Наконец, она затихла. Я без сожаления бросаю арбалет в ущелье: лишь меч достоин рыцаря, хотя, к сожалению, иногда обстоятельства вынуждают прибегать к помощи бесчестного оружия. Госпожа, вскоре я возложу на Ваш алтарь ещё одну грешную душу… Я сижу на краю обрыва и слушаю хриплое дыхание собакоподобных костяных тварей внизу, рядом со мной на камнях лежит отрезанная голова очередного повелителя трупов, багровым свечением пустых глазниц успешно заменяющая мне факел. С потолка, поросшего странными мраморными сосульками, оглушительно громко капает вода, за тысячелетия пробившая в граните небольшое озерцо… Долгий путь в кромешной тьме, бесконечные изматывающие схватки со скелетами — трухлявыми, как старые пни, но удивительно ловко орудующими саблями, опасные дуэли с их кукловодами-некромантами, сохранившимися немногим лучше своих марионеток — всё зря. Меня предупреждали об опасностях, подстерегающих незваного гостя в древних подземельях под Храмом Огня, однако упоминание о кострах, веками тлеющих во тьме, вынудило меня всё же спуститься в Склеп Гигантов. Увы, надежды мои не оправдались, и Хранительницу Огня я во владениях Первого из Мёртвых не встретил. Если какая ведьма и хранит до сих пор силой своей души пламя подземных костров, то спряталась она не в пример лучше, чем та безымянная девица наверху.  — Клянусь, ваша милость: там, в гибельных топях под Мостом, вы найдёте ту, кого ищете! Непременно! — Голос лысого плута звучит испуганно, как и положено звучать голосу человека, у горла которого застыло бритвенной остроты лезвие шотела.  — Откуда тебе знать, шельмец, кого я ищу и где найду? — спрашиваю я скептически. Этот странный тип не внушает ни малейшего доверия. Тем более — после того, как он намеревался столкнуть меня в пропасть.  — У меня, ваше сиятельство, свои источники информации… — Нельзя сказать, что столь уклончивый ответ развеял мои подозрения. Что ж, если пройдоха солгал, вернусь сюда и прикончу прохвоста. А заодно того монаха сверху, направившего меня в древние захоронения под кладбищем… Все они — одна шайка.  — Слушайте, милорд, уберите клинок, а? Давайте просто успокоимся. Ну, я малость погорячился… Это всё моя алчность, будь она неладна! Искушения волнуют меня, вы же знаете, что я имею в виду? Не так ли? И вы, и я — мы оба нежить! Пожалуйста, простите меня, ради всего святого, давайте не будем вспоминать о том недоразумении, да? Ведь вы живы, и я прошу прощения! — выпалил Патчес заискивающе. — Подождите, я знаю! Вот, сеньор, возьмите. Это о чём-то, да говорит, не так ли? — Хитрец протягивает на грязной ладони дрожащий чёрный дымок человечности. Он решил дать мне взятку?! Впрочем, почему бы и нет…  — Хе-хе-хе… О, блестяще. Второй шанс! Великолепно! У меня было ощущение, что ты поймешь. И я не ошибся. Однако будь я на твоём месте… Ох! Кто знает, как бы поступил? Но теперь мы снова друзья, а? Хе-хе-хе… А не рано ли он обрадовался?  — Будь по-твоему! — ухмыляюсь я и пинком отправляю излишне фамильярного мерзавца вниз, туда, где во тьме поблескивают обещанные им «сокровища» и чьи-то красные, голодные глаза. Алебарда, зазвенев о камни, летит вслед за визжащим хозяином. Человек человеку — волк… а уж мертвец мертвецу и вовсе… Пожалуй, пора выбираться отсюда. Донёсшиеся снизу гневные проклятия сменились испуганными воплями и утробным рычанием, но у меня нет времени наслаждаться ими. Нужно уходить, и местные стражи сделают всё, чтобы мой путь на поверхность был нелёгким… На кладбище, год за годом и столетие за столетием сползающим в пропасть, меня с нетерпением ждут. Мертвецы, чей обманчивый покой я потревожил по пути в Гробницу Гигантов, стоят, покачиваясь, среди поросших хмелем могил, устремив горящие жаждой мщения взгляды на лестницу, вдоль отвесной скалы уходящую вниз, к всеми забытому входу в катакомбы. Солнечный свет ослабляет рабов Повелителя Болезней, и размахивающие ржавыми саблями скелеты воинов древнего Изалита, захороненных некогда на просторном выступе скалы у подножия Храма огня, кажутся беспомощными младенцами в сравнении со своими соратниками из тёмных лабиринтов в недрах скалы. Белые кости от малейшего удара крошатся, со стуком разлетаясь среди покосившихся надгробий, неспешно скатываются с обрыва… Развалины Храма встречают меня привычной тишиной, нарушаемой лишь хриплым карканьем гигантского ворона и мощным, басовитым и заливистым храпом, доносящимся сквозь каменный пол бассейна. Воин в потускневшей кольчуге улёгся у стены прямо наземь и задумчиво созерцает что-то в небесах: то ли развесистую крону Каменного дерева, заставшего рассвет этого мира и первые битвы между драконами, демонами и великанами, то ли огромную птицу, свившую себе гнездо на руинах колокольни, то ли золотистые закатные облака, неспешно плывущие по вечернему небосклону. — Снова ты? — скучающим тоном спрашивает он. — Слышал о той девице? Добродетельная леди вернулась одна и в изорванной в клочья одежде… Похоже, её спутники погибли. Или же она отказалась от своей безумной затеи? Кто знает… Но, полагаю, мы в последний раз слышали о «миледи», хе-хе. Что ж, теперь становится ясно, чьи следы босых ног я видел в многовековой пыли подземного лабиринта, возвращаясь из Склепа нежити. Выходит, дева из Торолунда осталась в полном одиночестве. У еретички, должно быть, полно человечности… — И где же теперь наша благочестивая монашка? — Поплелась куда-то. — Безразлично ответил воин и душераздирающе зевнул. — Я думаю, в Церковь нежити. Эти руины недостаточно комфортны для неё, хах-хах-хах! Да я уж таких «принцесс» за свою жизнь навидался! Значит, старый собор Велки за Драконьим мостом. Не лучшие воспоминания связаны у меня с ним после прошлого посещения, закончившегося пленом и длительным заточением. Впрочем, очередная Хранительница не пережила нашей встречи в тот день, её грешная душа осталась лежать на холодном камне алтаря богини греха, мне же удалось выбраться из-за решётки, пусть и не без чужой помощи. Это главное. Всё остальное — несущественно. Сняв шлем, я протёр глаза, но видение не исчезло и ничуть не изменилось. На каменном мостике между двумя зубчатыми башенками стоит, задумавшись, красивая девушка в длинных белых одеяниях… Я мог бы счесть её призраком из тех далёких времён, когда в будущем Городе Нежити ещё кипела жизнь, однако пушистый хвост, янтарные глаза и маленькие рожки беловолосой незнакомки, в сочетании с её немалым ростом, недвусмысленно говорят о том, что она — ещё одно диковинное порождение этой проклятой богами и людьми, мёртвой земли. Изящная девичья рука твёрдо удерживает древко косы, от одного взгляда на хищно искривлённое лезвие которой даже мне становится откровенно не по себе, другой рукой леди придерживает дорожную суму, лежащую у её ног. Пока во мне боролись желание подойти к необычной путешественнице и чувство самосохранения, настойчиво требующее держаться подальше от её грозного оружия, белоснежная леди подхватила свои пожитки. Оглянулась, заметила меня и… исчезла, растворившись в облачке сияющих под лучами Солнца снежинок. Что ж… Возможно, это и к лучшему. Ни к чему искушать Судьбу. Мир тесен, а уж руины Лордрана… Весьма знакомая фигура сгорбилась у костра впереди. Петрус, пронырливый монах из Торолунда, жарит на огне что-то сочное и весьма ароматное, а снизу доносится мелодичный звон ударов кузнечного молота по наковальне. — Ах, это ты, Лотрэк! Ты спас миледи? — Толстяк, злобно оскалившись, тоненько захихикал. — Что ж, жаль, но это ничего не изменит. Маленькая госпожа ни гроша не стоит без имени её Семьи. Принцесса Рея, младшая дочь Дома… Такая неловкая — случайно соскользнула в глубине Катакомб с гроба великана, но её два товарища, как это ни прискорбно, уже не были людьми, и не смогли помочь… Хи-хи, бедная маленькая дворяночка плакала, рыдала в темноте, она была полностью беспомощна, ты мог бы поступить с ней как угодно… Не то, чтобы я сочувствовал высокомерной аристократке, явившейся сюда в поисках тайных знаний и могущества, однако… Пожалуй, у этого мерзавца, предавшего свою госпожу, тоже должно быть немало человечности. — Но… Что это значит?! — Петрус вскочил, зазвенев ламеллярным доспехом, и спрятался за треугольным рыцарским щитом. — Дурак! Твои эмоции лишили тебя разума! Да будет так! Ты станешь опустошённым и сможешь станцевать вальс вместе с ней в адских глубинах! Я волк в овечьей шкуре, удачи тебе в виде полого! Гах-ха-ха-ха-ха! К чему столько слов, ягнёночек? Или уже понимаешь, что у тебя нет шансов в этом бою? Что же, давай покончим с этим. — Почему… как я мог… Что… что я сделал не так… — Упав на одно колено, выронивший дубину монах пытается зажать обрубок руки, остановить кровь, но кривое лезвие шотела вспарывает ему горло, и хрип переходит в короткое булькание. Большинство простофиль имеют столь много человечности, но, увы — не могут ею распорядиться. Я же смогу наилучшим образом использовать её, а? Есть методы… Петрус знал об этом куда больше, чем положено смиренному монаху Белого Пути, — подумал я, глядя на найденные в его пожитках сморщенные красные комья, напоминающие потрескавшиеся глазные яблоки. Что ж, пора наведаться в церковь? Узкие, тёмные улочки, слабо освещённые полыхающими кострами из поломанной старой мебели, кажутся безжизненными, но это лишь видимость, первое и совершенно ложное впечатление… Из мрачных подворотен слышится хриплое дыхание остроухих асторских гончих, столь же мёртвых и отвратительных, как и сам город. Лохмотьями сползающая с гниющих тел плешивая шкура, оскаленные пасти, капающая с внушительных клыков слюна, — коварные бестии только и ждут момента, чтобы вцепиться в горло зазевавшемуся путнику, по злой воле богов забредшему в городские трущобы. Впрочем, мёртвые псы — не единственные обитатели городского дна. За трухлявыми дверьми и тёмными провалами разбитых окон затаились в покосившихся домах истинные хищники нижних ярусов Города Нежити: воры, грабители и убийцы, после смерти отнюдь не утратившие жажды наживы и подлой привычки бить в спину. Прячущие под длинными полами плащей широкие ножи и шипастые дубинки, закрывшие лица полумасками и глубокими капюшонами, стервятники ночных улиц избегают прямых столкновений, но охотно бьют в спину, перерезают глотки, и горе недооценившему их коварство… — Кто-нибудь! Пожалуйста, выпустите меня отсюда! Кто-нибудь, ну хоть кто-нибудь! Помогите! Откройте дверь! — Отчаянные крики раздаются из-за окованной сталью дубовой двери, на удивление хорошо сохранившейся для этих мест… Более того, недавно её явно красил заботливый хозяин. Любопытно… — Проклятье… мне конец. Когда-нибудь это должно было произойти. — Теперь голос звучит обречённо. Зато тихо. Вообще, кричать здесь — не самая лучшая затея, ведь громкий звук вполне может привлечь не благородного спасителя, а вовсе даже наоборот, самое нежелательное внимание… скажем, вот тех десяти опустошённых горожан с факелами, что стоят в конце улочки, уставившись в перекрывшую её кованую решётку. Впрочем, я помогу этому незнакомцу. Не так давно я и сам попал в подобную ситуацию… Лишиться надёжной защиты доспехов, находясь в столь неприветливом месте — крайне опрометчивый поступок, а потому я снял лишь шлем и латные рукавицы, прежде чем приступить к взлому. Чему только не придётся научиться благородному рыцарю, ежели он стремится выжить на этих землях и выполнить свою миссию. — У тебя есть ключ?! — обрадованно воскликнули из-за двери. — У меня есть отмычка… — прохрипел я, сосредоточившись на замочной скважине. — Увы, вряд ли она здесь поможет… Замок слишком сложный, и я уже пытался вскрыть его кинжалом… и заклинаниями. — Надеюсь, он не сломал при этом механизм… — Если руки растут из крупа ослицы, то и ключ не поможет, конечно. — Соглашаюсь я, открывая дверь. — Замечательно! Вы справились с этой проклятой дверью! Благодарю вас, я спасён! Хотя уж думал, что никогда не смогу выйти отсюда. Позвольте представиться, Григгс из Винхейма. Колдун Школы. Как и у большинства коренных жителей Винхейма, у Григгса грубые черты лица, горбатый нос и длинные тёмные волосы, подстриженные по последнему писку моды десятилетней давности… С принадлежностью к Школе Дракона спорить не буду: характерное обмундирование драконьих магов ни с чем не перепутаешь, а его чёрный цвет у моего нового знакомого свидетельствует о принадлежности к тайной службе Школы, о делах которой ходят самые мрачные слухи. — А это кто? — Поинтересовался я, кивая на высохший труп, бессильно свисающий из рассохшейся бочки в углу каморки. — По одежде и снаряжению усопшего я бы осмелился предположить, что он — мой предшественник и коллега, ещё менее удачливый. Хотя, как посмотреть… В любом случае, я очень признателен вам, сэр, за помощь. Благодаря вам, я, возможно, возобновлю теперь своё путешествие. — Маг задумчиво поскрёб пыльный берет. — Немного отдохну, а затем вернусь к Храму Огня. Я владею колдовством и буду более осторожным в следующий раз. Кроме того, у меня есть важное задание. — Колдун многозначительно замолчал, очевидно, ожидая, что я буду расспрашивать его. Но мне неинтересны чужие «важные задания». — Я сожалею, что встреча с вами прошла в таких компрометирующих обстоятельствах. По крайней мере, мы оба невредимы. Кстати, не хотели бы вы изучить какие-нибудь заклинания? Вы явно талантливы, сударь, и, кроме того, я ваш должник. Конечно, нам потребуются некоторые материалы, но я буду рад научить вас некоторым элементарным заклинаниям. Вы заинтересованы? — Так и не дождавшись расспросов о его тайне, спросил маг. — Увы, в моём возрасте поздно начинать учёбу колдовству. — Да, я вижу… Что ж, прискорбно, но каждому свое. Если вы передумаете, не стесняйтесь. — В качестве благодарности, почтенный чародей, лучше помоги мне справиться с козлорогим демоном из Капры, устроившим здесь псарню. — Проклятое чудовище уже дважды отправило меня к костру, и любая помощь в бою с ним будет не лишней. Само по себе порождение Хаоса было достаточно медлительным, чтобы не представлять из себя особой опасности для ловкого соперника, но вот две его мерзкие псины… Всякий раз они успевали повиснуть на мне, не позволяя отпрыгнуть или уклониться от удара, непосредственно перед тем, как тяжёлый меч демона обрушивался на мою голову. — Я согласен, но должен сразу признаться — воин из меня никудышный… Даже не сомневаюсь в этом. Хотя… чувствуется в маге нечто фальшивое. Плохих бойцов Школа никогда не выпускала, заботясь о своей репутации и, соответственно, стоимости услуг, а уж её эмиссарами за пределами Винхейма становились лишь наиболее опытные маги, воины и шпионы.