Обесчещенная

Легко завидовать чужому счастью. Особенно когда своего нет. Особенно когда ты, по сути, изгнанник, твоя любовь мертва, убил её лучший друг детства, а её дочь пропала… Поэтому с лёгкой завистью я наблюдала за тем, как обнимаются чуть ли не рыдающие от счастья Каллиста и Джефф. И грустила. Просто потому, что это было не со мной. — Корвина, зачем вы его привезли? — тихо прошипел мне на ухо Хэвлок, не переставая улыбаться. Лицемер, Бездна его подери. — Он может нам помочь! — так же тихо ответила я, в отличие от адмирала, даже не скрывая своего дурного расположения духа. Мне дико хотелось напиться. На несколько дней впасть в запой. Лишь бы не видеть. Лишь бы не чувствовать… — Ну, хоть кто-то счастлив, — прозвучал голос слева от меня. Я повернула голову — рядом со мной, скрестив руки на груди, затянутый в тесный китель, стоял смотритель Мартин. Мартин… будь моя воля, я бы прошла мимо, но по просьбе адмирала я вытащила его из нехилой заварушки. Так что возвращались мы из резиденции Кэмпбелла вчетвером — Джефф, Мартин, Самюэль и я. Причём я возвращалась с таким испорченным настроением, что меня не рисковали даже просто окликать. Казалось бы, я должна была испытать удовольствие от того, что очень сильно испортила жизнь Верховному смотрителю. Или, на крайний случай, удовлетворение. Но не испытывала даже малого. Лишь пустоту в душе. Сил смотреть на радующуюся Каллисту не было, поэтому я сжала кулак, полыхнувший золотом, и перебросила себя на мост прямо над моей головой. Попав оттуда в свою комнату, я упала на кровать и закрыла глаза. Идите все в Бездну… — Корвина! Ну где тебя носит? Корвина! Внимательные зелёные глаза следили за юной императрицей с ветки ближайшего дуба. Их обладательница могла показаться статуей — худенькая фигурка, одетая во всё чёрное, неподвижно сидела на ветке, сливаясь с зеленью листьев. — Ладно, сдаюсь! Покажись уже! — Как прикажете, Ваше Высочество, — подала голос Леди-защитница, едва заметно улыбнувшись и предвкушая представление. Императрица удивлённо задрала голову. — Что за… Корвина! — Она потеряла дар речи, увидев, откуда с ней общается подруга. — Слезай! — Зачем? — Молодая женщина сделала вид, что не понимает. — Потому, что мы должны идти в тронный зал. — Прости меня, Джесс, но ты сама туда сходить можешь. — Ты — моё сопровождение! Мы должны идти вместе! — возразила Джесс, скрестив руки на груди. — Они наводят на меня тоску, Ваше Высочество, — пояснила Корвина, безмятежно покусывая листок дуба. — И это мне говорит Леди-защитница! Та, что должна сопровождать меня везде и всегда! — Казалось, возмущению императрицы предела не было. — Она самая, — ответила Корвина, демонстративно зевая и с интересом глядя на юную императрицу, краснеющую от бессильной злости. Они были довольно похожи, разве что Корвина предпочитала мужскую одежду женской, но хуже от этого она не выглядела. Да и Джессамине Колдуин нравились стянутые в узел волосы больше, чем хвосты, перетянутые шёлковыми лентами, как у Корвины. И нужно ли говорить, что вид беснующейся императрицы с кулачками в бока казался Корвине донельзя милым? — Аттано! Спустись уже! — Поднимитесь сами, Ваше Высочество. — Ты совсем охренела что ли?! — взорвалась девушка, топнув ножкой. — Да Вы ещё и выражаетесь… как невежливо. Топот? А я думала, так только в сказках маленькие девочки делают. — Корвина сделала вид, что она сильно возмущена поведением Джесс. — Я устрою тебе трёпку! — Пригрозила Колдуин. — Ха, — выдохнула Корвина, снова зевая. — Поднимитесь ко мне, тогда посмотрим. — Ах, так?! — Возопила оскорблённая императрица и подскочила к дереву. Подпрыгнула, дабы схватиться за ветку, висевшую над ней примерно на три головы выше, с явным усилием подтянулась. Кряхтя и костеря на все лады свою телохранительницу, Джессамина с трудом добралась до нужной ветки. — Поздравляю Вас, императрица. Теперь можете бить, — сказала Корвина с обречённостью в голосе. Но Джесс прекрасно видела, как у подруги подрагивают уголки губ. Поэтому она не стала медлить, нежно схватилась ухоженными пальчиками за подбородок Корвины и прикоснулась мягким поцелуем к очерченным губам своей телохранительницы… Корвине было двадцать шесть. Джессамине — восемнадцать. Их не заботило то, что их могли увидеть — зелень надёжно скрывала девушек. Поэтому они позволили себе посидеть на ветке, отдаваясь друг другу и возвращаясь мыслями к их первому поцелую… « — Как они меня достали… — простонала Джесс, валясь на кровать. — Сдался отцу этот наследник… Она только что вернулась с очередного бала. Снова отец устраивал смотр её потенциальных женихов. Но этот был самый противный, потому что он превратил её день рождения в нелепый фарс, полный шика и пафоса. И фальши. Лорды, графы, герцоги, маркизы… Нужно ли говорить, что все они её бесили? Но она — будущая императрица. Она должна вытерпеть. Она Колдуин. Наследница Юхорна. Она должна. Она не хотела этого. Хотела лишь маленького праздника с любимыми. С отцом, утонувшим по макушку в государственных делах. С матерью и так и не родившимся братиком. Со старой нянечкой, давно отправившейся к духам. С молоденькой служанкой-подружкой. И с телохранительницей. Сегодня Корвина весь вечер была её тенью. Двигалась неотступно от будущей императрицы, беспрекословно отшивая по приказу смелых и усмиряя кулаком слишком ретивых, по пьяни желающих доказать, что они достойны наследницы. Самая близкая. Самая родная. Самая надежная. Только ей Джессамина доверяла на все сто процентов. С ненавистью полетели на пол тряпки, служившие сегодня ей платьем. Всё белое. Его было слишком много. Никакого разнообразия. Лишь белизна и якобы чистота… Оставшаяся в одном белье девушка устало приподнялась на локтях и оглядела свои покои, также традиционно выдержанные в белоснежных тонах. Сливочного цвета стены, пол и потолок. Похожая на большой сугроб с северных тивианских равнин кровать с балдахином, кресла — такие же сугробы, только поменьше. Жарко затопленный камин из светлого с зеленоватыми прожилками мрамора. Сейчас задёрнутые ослепительно-белые шторы. Столик перед камином будто сделан изо льда. Люстра, выглядевшая как маленький айсберг. Вместо туалетного столика — маленькая табуретка, разумеется, белоснежная, массивный стол из белого морлийского дерева и зеркала на стене, напоминающие проталины. Самый большой осколок висел посередине, а вокруг — осколки поменьше. И всё такое белое… Но фонари сейчас не горели, а за окном непроглядной завесой стояла тьма. Свет давал лишь камин, но и его было мало. Принцесса метнула быстрый взгляд в сторону шкафа, уделив внимание его тени. — Корвина! Выходи. Хватит столбом стоять. — Я думала, что вам нужно немного одиночества после бала, Ваше Высочество, — пронзил тишину чуть хрипловатый голос Леди-защитницы, и от стены отделилась слившаяся с тенью девушка, одетая в чёрную мужскую одежду, придававшую ей очень большое сходство со старым нахохлившимся вороном. Впечатление завершали бледная кожа, высокие скулы, красиво очерченные губы, сейчас плотно сжатые. Угольно-чёрные волосы собраны в хвост и перевязаны неизменной шёлковой лентой. Светло-зелёные глаза смотрят устало. — То, что ты здесь, означает, что моё одиночество уже нарушено, — устало сказала юная Колдуин, заваливаясь на кровать. — Как вы себя чувствуете? — спросила Корвина, подойдя к камину. Неровные всполохи освещали её не по годам сосредоточенное и умудрённое жизнью хмурое лицо. — „Засунем же его в мешок и выкинем за борт“, — пропела принцесса, вглядываясь в потолок. — „Рано поутру…“ — Вдруг она подняла голову и взглянула на Аттано. — Сядь сюда, будь добра. — Зачем? — В голосе собеседницы сквозило удивление, но она покорно и неслышно подошла к кровати и присела на краешек. — Потому что на твоих коленках, думаю, лежать будет удобнее, чем на подушках, — пробурчала принцесса и поползла к Леди-защитнице. — Эмм… Ваше Высочество? Вам сидр в голову ударил? Откровенно говоря, Корвина не знала, куда себя деть. Внезапное желание Джессамины лежать на её коленях вызывало какое-то странно чувство. Наверное, такие же чувства она бы испытывала, прикажи принцесса идти на бал в одном ремне для шпаги, а она не имела бы права не то, что возразить — поморщиться от холода. — Я совершенно трезвая, — возразила Джессамина голосом, не соответствующим её утверждению, с вознёй кладя голову лицом вверх на колени Корвины. — Просто немного устала. И вообще — прекрати уже выкать. Мы одни здесь. — Ваше… — Джесс! Для тебя я Джесс. А теперь будь добра, помолчи. — И она подняла на Леди глаза, полные безграничной усталости. — Прошу тебя. Вместо ответа Корвина лишь погладила свою подопечную по волосам. Будущая императрица, казалось, сейчас замурчала бы от удовольствия — такой расслабленной она выглядела. Осмелев, пальцы Корвины скользнули по щеке, очерчивая линию красивых скул. Мягкая, гладкая кожа словно светилась в темноте и просила ласк. — Может, тебе пора спать? — Сипло прошептала Аттано, пытаясь справиться с волнением. Вот такого поворота событий она не ожидала. — Давай хотя бы выпьем по глотку? Мы так и не отпраздновали нормально мой день рождения, — попросила принцесса, делая большие глаза. — Но бал… — Не вспоминай! И не спорь! Это приказ! Но Джессамина тут же пожалела о своих словах. Что-то в глазах Корвины тут же изменилось, и девушка равнодушно отчеканила: — Как прикажете, Ваше высочество. Мне сходить на кухню? Может, желаете каких-нибудь закусок? — Корвина…прости, — сказала Джессамина со слезами на глазах, хватаясь своими холёными пальчиками за шершавую от тренировок ладонь Аттано. — Я не хотела, правда… Прости меня! Казалось, девушка сейчас разрыдается. Корвина продолжала неотрывно смотреть на Джесс, и взгляд её теплел с каждой секундой. — Ничего, — сказала она своим приятным хрипловатым голосом. — Ты устала, тебе надо отдохнуть. — А я хочу выпить с тобой! — заявила Джесс, одаряя телохранительницу белоснежной улыбкой. — Тогда мне всё-таки надо будет пилить на кухню? — обречённо поинтересовалась подруга и нахмурилась. — Зачем? — подмигнула ей Джесс, сползая на пол и направляясь к шкафу. — У меня есть бутылка отличного сидра на всякий случай. Иди сюда! — Плохая идея… — простонала Аттано, тем не менее, подходя к принцессе, протягивающей ей бутыль с желтоватой жидкостью. — Ваше здоровье, моя принцесса, — тихо сказала Леди-защитник, прикладываясь к горлышку. Бутыль весело забулькала, расставаясь с содержимым. — Твоё здоровье, моя Леди, — так же тихо сказала Джесс, делая глоток. И ещё один. На третьем Корвина мягко, но непреклонно забрала у наследницы трона бутылку. И тут Джессамина попыталась встать, но пошатнулась и схватилась за Корвину, но удержать равновесие не смогла, и обе полетели на пол, причём Джесс оказалась снизу… — Двусмысленная ситуация, — глубокомысленно заключила она, вцепившись в воротник камзола Корвины. Телохранительница буравила взглядом подругу, упираясь руками в пол. — Ты встанешь с меня? — А ты этого хочешь? Теперь Колдуин была в замешательстве. Она знала ответ. Но правильно ли это? Похоже, Корвина думала о том же самом. По крайней мере, это отображалось у неё на лице. — Поцелуй меня, — вдруг выпалила будущая императрица, сделав большие глазки. — Так нечестно! — простонала Корвина. — Это запрещённый приём. Да и прави… Она не договорила. Потеряв терпение, Джессамина подтянулась и решительно впилась губами в губы ошарашенной Аттано. Та ещё пару секунд пыталась понять, что происходит. А потом… потом просто послала мораль и совесть подальше и уверено начала целовать Колдуин. Мягко касалась поцелуями розовых губ Джессамины. Нежно покрывала ими нос, лоб, щёки подруги, сходя с ума от нахлынувших эмоций. Слегка коснулась губами шеи, довольно ловя слетевший против воли стон с губ будущей императрицы… Обе были смущены, это были видно. Для обоих это были первые поцелуи. И обе мечтали, чтобы этот волшебный момент произошёл с подругой…самой родной и поднимающей. Такой неловкий, но полный нежности и любви, он кружил им голову и сводил с ума… — Джессамина? Ты одета? Не занята? Я войду? От звуков голоса Юхорна обе чуть ли не подпрыгнули, мгновенно поднялись на ноги, и Корвина сразу же метнулась в сторону своей спальни, с алеющим лицом и пунцовыми ушами. Но перед тем, как исчезнуть за дверью, шепнула: — Тебе совершенно не идёт белый цвет, дорогая.» — Корвина, вы спите? Вставайте скорее! У нас есть сведения о местонахождении принцессы Эмили! — вытянул меня из оков сна жизнерадостный голос Каллисты. Эмили… Что же, Джесс, и снова некоторым пора ответить за то, что тебя нет…