Short list

Айм бэээк с Криселями)))))) Или, может быть, с Чанрисами)))))))Знаю, опять что-то странное, бредовое и все такое...в общем, судите строго))))) Flash-back - Послушай меня… - Нет! - Просто постарайся… - Нет, нет и нет! Как бы ты сейчас ни пытался меня убедить, я ничего не буду делать! Пошел ты к черту! - Как ты разговариваешь с отцом, Пак Чанель? Почему ты ведешь себя неподобающим образом?! Ты должен слушаться меня! - Слушаться?! Пока ты трахал свою секретаршу на своем столе, я ездил с мамой по клиникам и пытался сохранить ее жизнь! Пока ты трахал всех этих шлюх, которым от тебя нужны только деньги, умирает твоя жена и моя мать! Сейчас ты хочешь, чтобы я пошел по твоим стопам?! Не-ет, господин Пак, я от-ка-зы-ва-юсь! - Будешь жить в нищете? - Да, буду. По крайней мере, в ладах с собственной совестью. Прощай, отец. Громко хлопнула дверь, возвестившая времена ДО и ПОСЛЕ. Теперь за его спиной нет ничего, кроме собственного упорства и безграничной веры матери в его силы. End of flash-back. - Чанни… Слабый голос матери едва слышен, но натренированный слух сына безошибочно улавливает его и парень спешит в ее спальню. У госпожи Пак – когда-то супруги одного из известнейших бизнесменов Сеула, - рак мозга. А если медицинским термином - фибриллярная астроцитома. Женщина страдает, страдает и ее сын, но они как-то держатся, не позволяя себе раскисать. И если бы не одно «но», эти двое сломались бы точно. «Но» зовут Ву Ифанем или Крисом, это высокий (даже выше Чанеля с его 1.85 см), статный и с виду холодный парень. Но этот самый парень не дает им отчаиваться, несмотря на то, что лечение женщине уже не помогает. Да и с их финансами-то какое лечение? Тот, кто мог бы материально помочь, предпочел отказаться от супруги, выбросить ее как ненужную вещь, да еще и сына попытался забрать. Только Чанель отказался, в очень грубой форме. Теперь он учится, работает и помогает матери – и все это одновременно, несмотря на усталость и нехватку времени. Просто ему есть ради кого все это делать. Ради матери. Госпожа Пак медленно умирала. Она страдала от головной боли, судорог, забывала какие-то события, иногда днями не разговаривала, плохо видела, ее рвало, и она не могла ходить. - Всем привет, Крис вернулся! - раздался знакомый голос с прихожей. У Ву были свои ключи, чтобы не отвлекать Чанеля и его маму. Сам канадец китайского происхождения, ныне проживающий в Южной Корее и работающий в фирме своего дяди, бодро вошел в комнату, шурша пакетами. - Я принес поесть, вот, - он довольно улыбнулся. Чанни кивнул ему, не отвлекаясь от своего занятия – измерения маминого давления. - Ну как? – тихо поинтересовался Крис. Младший Пак улыбнулся и ответил: - Вроде получше. Мам, я помогу Крису? - Ко…нечно. Парни вышли из ее спальни и прошли на кухню. Старший поймал Чанни за локоть и развернул лицом к себе. - Все гораздо хуже, ведь так? - Да, - выдохнул Чанель, устало опускаясь на стул. – С каждым днем, я просто тебе не говорил. -У тебя улыбка стала совсем фальшивая, - признался Ву. – Вот я и понял, что все хуже. - Я… вынужден. Но, Господи, Крис! Я так устал… почему моя мама заболела? Она не заслуживала этого! Почему именно мы? И почему он выкинул ее из своей жизни?! Вместо ответов на эти вопросы Крис просто обнял парня, присев перед ним на корточки. Уткнувшись ему лицом в плечо, Чанни, бывший Хэппи Вирус, выдохнул. Руки Ифаня всегда были спасением ото всех проблем, навалившихся на хрупкие плечи молодого Пака. Его поддержка была столь необходимой, что Чанель искренне в молитве благодарил Бога всякий раз, за ниспосланного ему ангела в обличье смертного человека. Их объятия прерывают. Прерывают грубо и страшно, криком матери. Перепуганные, парни бегом возвращаются к ней. Женщина крутится по кровати и кричит, кричит страшно. Ей не столько больно, просто она чувствует, что смерть уже рядом, стоит и усмехается. Ей обидно, что сын останется совсем один на этом свете. Пока Чанни удерживает мать, Крис звонит в скорую, которая приезжает через 7 минут. Их везут в больницу, госпожу Пак кладут в реанимацию и тут остается только ждать. Крис знает, что сейчас очень нужен Чанелю, он просто сидит рядом и обнимает его за плечи. Через час ожидания к ним выходит врач. Он выглядит подавленным, подходя к парням. - Пак Чанель? - Да? – парень поднимается на ноги. -У меня плохие новости. Ваша мама… она очень плоха. Ее болезнь забрала почти все силы, поэтому… - Я знаю, - горько тянет младший. – Я знаю, что надежды нет, знаю! Но спасите ее, пожалуйста! Хоть на месяц! - Боюсь, это невозможно, сынок. Она… она еще жива, но до вечера не доживет. Губы Чанеля дрожат, пальцы нервно сжимают край толстовки. Крис чувствует его боль у себя в груди, и от этого еще сильнее бьет отчаяние. Он встает, рукой касаясь предплечья младшего, таким образом выражая свою поддержку. -Она просила дать ей с тобой попрощаться, - продолжает врач, кивая в сторону палаты, куда повезли женщину. – Ну, когда она очнется. Вы идите, посидите с ней, хорошо? Чанель кивает и следует за медсестрами, Крис – тенью за ним. Госпожа Пак приходит в себя через полчаса и сразу же видит лицо сына. Он улыбается, но глаза красные, ресницы слиплись от слез. - Мам… - Чанни, - ее голос звучит неожиданно сильно. – Мне уже не больно, сыночек. Все прошло. Перед смертью всегда становится легче – аксиома. Все трое об этом знают, поэтому Крис прячет глаза, отворачиваясь к окну. Чтобы не заплакать. - Мамочка… - Ты же прекрасно понимаешь, правда, Чанни? – продолжает она. – Я сегодня умру, еще даже солнце не сядет. Я чувствую… но ты не горюй, слышишь? Просто помни, что я всегда рядом. Чанель держится из последних сил, но слезы уже катятся по щекам, обжигая кожу. - Смерть – еще не конец, - улыбается госпожа Пак и смотрит в сторону китайца. – Ифань? -Да? – отзывается он, удивляясь тому, как правильно она назвала его настоящее имя. А ведь раньше приходилось долго повторять. - Позаботься о моем Чанни, пожалуйста. Он же ребенок, мне так не хочется его оставлять одного, ты же его не оставишь? - Никогда, - кивает Ву. – Я не смогу его оставить. - Спасибо, - госпожа Пак улыбается. И улыбается как-то иначе. Раньше это было вымученно, но сейчас – благодарная, счастливая улыбка женщины, которая, наконец, уверена в том, что сын в надежных руках. Она смотрит на парней и радуется, что в жизни ее сына появился этот немного странный китаец, любитель баскетбола и Angry Birds, что после ее смерти Чанель один никогда не останется. И она закрывает глаза. Тихо пищит аппарат, поддерживающий жизнь. Короткие сигналы «пип-пип-пип», а если он будет долгим, значит, все. Все закончилось. Чанни закрывает глаза, стараясь плакать не сильно, чтобы только она не видела. Крис ложит руку ему на плечо. - Госпожа Пак, мы пойдем и выпьем кофе? - Идите, - кивает женщина, парни уходят. И все. Когда Чанни, держа в руках стаканчик с латте, входит в палату, он мгновенно роняет напиток, только увидев мертвые глаза матери, уставившиеся на дверь. И долгий-долгий писк аппарата жизнеобеспечения. - Мама, нет!!! – кричит парень, дергаясь в объятиях Ву. *** Когда умирает человек, это всегда трагедия. Но – трагедия для живых, для тех, кто остается. Не для самих умерших. Чанель сильный. Он всегда таким был, это признавали многие. Но смерть горячо любимой матери подкосила его. Парень едва не забросил учебу – его часто за это ругал Крис, который, собственно, и был его однокурсником, - и выглядел как бледная копия самого себя. Ву часто оставался у него ночевать, устраиваясь на диванчике в гостиной, и так же часто слышал всхлипы из спальни младшего. Все изменилось одним солнечным майским днем. Ифань проснулся не совсем сам, его разбудил аромат кофе с корицей. Китаец приподнял голову и посмотрел в сторону кухни. Там, напевая что-то себе под нос, орудовал Чанель. - Чанни? – удивленно позвал Крис, приподнимаясь на руках, но на него внимания не обратили. Старший под одеялом натянул джинсы и поспешил к своему подопечному. Оказывается, тот не слышал, потому что слушал музыку. - Ой! – он даже испугался, когда разулыбавшийся Ву обнял его сзади и положил ему голову на плечо. - Доброе утро, Чанни. - Доброе, И… Ифань, - говорит младший. – Видишь? Я назвал тебя настоящим именем. - Спасибо, Цаньлэ, - парировал Ву. - Это еще что такое? - Это как Чанель, но по-китайски. - А-а-а… - Что случилось, Чанни? - Я видел маму во сне, - немного грустно вздохнул младший. – Она отругала меня за то, что я слишком по ней горюю. И попросила жить на полную катушку еще и за нее. - Вот и правильно, молодец аджумма. - А знаешь, что она еще сказала? - Что? - Чтобы я сказал тебе правду, - Чанни развернулся в его объятиях и прикоснулся ладонью к щеке Ву. – Ифань, я… знаешь, мне не хочется рушить нашу дружбу, но и молчать я не могу. Больше не могу. Он внимательно посмотрел в орехово-карие глаза старшего, словно искал ответ в них. И Крис уже знал, о чем ему хотят сказать. Он улыбнулся и уперся своим лбом в его лоб. - Не надо, Чанни, я знаю. - Что?.. - Не нужно быть идиотом, чтобы понять, как ты ко мне относишься. Для меня ты как открытая книга, слышишь? Я люблю тебя, Цаньлэ. - Wo ai ni, Yi Fan, - тихо прошелестел Чанель, придвигаясь чуть ближе и принимая невинный поцелуй старшего. Как касание крыльев бабочки, как дуновение ветра. У них ведь еще будет время для чего-то большего, чем эти поцелуи.