Short list

Н-да. Это что-то совсем странное. Но мне даже самой понравилось. И это только начало))))) Слышали сказку про бугимэна? Это страшный монстр, который живет под кроватью, крадет детские сны, пугает, а иногда даже утаскивает маленькую жертву в свое страшное логово. Верно, так? По идее, этот монстр должен красть сны того человека, под чьей кроватью обитает, но не в этот раз. Чжан Исин живет здесь три года, вместе с отцом, религиозным фанатиком, склонным к лупцеванию спины собственного уже совершеннолетнего сына, и попыткам вдолбить в его голову догматы своей веры. Это удавалось ровно до того момента, пока Исин не переехал со своими вещами в небольшую комнату под чердаком, и вот с этого-то момента старший Чжан потерял всякую возможность управлять сыном. Потому что если он заходил в его комнату, чтобы стащить Исина вниз, на молитву, из-под кровати раздавалось глуховатое, хриплое рычание. Тогда-то он и понял, что там, в одной комнате с сыном живет монстр и никак его не истребить, не поймать, ведь бугимэн, в отличие от них, жил тут всегда. И если раньше, после ужасной порки, оставившей шрамы на чувствительной коже спины младшего, его часто преследовали кошмары, то хриплое мурлыканье бугимэна даровало крепкий сон. Кто говорил, что он их крадет? Плюньте тому в глаз, потому что практически любого монстра можно понять и относительно приручить. Исин же смог. Впрочем, он-то своего ручного монстра, как бросал во время частых ссор отец, как раз-таки и не приручил. Крис – так бугимэн попросил себя звать, - слишком свободное существо, оно не подчиняется законам человеческой логики. Точнее, он, потому что Крис всегда выглядит как человек. Только бледный и с красными глазами, у которых идет тоненький черный ободок по краю и зрачки по-кошачьи узкие. А еще он может отращивать острые зубки, - Исин сам видел, ради интереса подсунув ему морковку, ну, тот ее и схрумкал, даже не подавившись. И кожа у него не просто бледная, она холодная. Когда Исин не может уснуть, бугимэн сидит у кровати – не на ней, потому что не хочет рисковать, а ну как утащит своего смертного друга в свое логово, - и просто говорит. Он часто берет книги младшего на «почитать», а потом пересказывает. Монстру нравится Кинг, «Гарри Поттер» (что совсем уж удивительно) и «Джейн Эйр» Шарлотты Бронтэ и он говорит, что даже смог бы заплакать после прочтения последней, если бы умел. Или он просто лукавит. В общем, дружба хрупкого, смертного Исина и высокого, опасного Криса цветет и пахнет. Бугимэн даже соглашается (почти) не трогать старшего Чжана, хотя тот ему ну очень не нравится. Но соглашается. До поры до времени, так сказать. Одним прохладным мартовским вечером проходит семейный ужин. Отец снова что-то говорит о вере, пытается донести до сына свои фанатичные мысли, а тот, ничтоже сумняшеся, просто его не слушает, погруженный в свои собственные раздумья. Когда мужчина, не сдержавшись, ударяет ладонью по столу, это вырывает сына из задумчивого состояния, которое Крис метко прозвал «исиньим». - Ты не слушаешь меня! Как ты посмел, маленький гаденыш?! - Потому что из раза в раз одно и то же, - младший вздыхает. У него давно закончилось терпение, а еще сказывается влияние Криса и ему больше не страшно, вот правда и лезет из него. – Твой фанатизм, отец, перешел все границы… из-за него моя жизнь катится под откос. Я бы хотел заниматься танцами, открыть собственный книжный магазин, заняться цветоводством, наконец, однако вынужден прозябать в доме человека, который никогда меня не любил! Он сорвался на крик. В первый раз. Причем на человека, который часто избивал его. - Я знаю, почему умерла мама, - выдохнул парень, поднимаясь на ноги и опираясь на стол руками. – Потому что это ты ее убил! Он не замечает, как метнулась рука отца, схватившая его за воротник и с размаху припечатывающая в стол. На несчастье Исина, именно в этом месте стояла стеклянная салатница, которая разбилась от соприкосновения с его лицом. Осколки больно впились в щеку и лоб, Исин вскрикнул и насилу дернулся, высвобождаясь, а потом стремительно бросаясь к лестнице. В этом проклятом доме было только одно место, где было безопасно – его комната под чердаком. Отец топочет сзади, догоняя, вцепляясь в его ногу и роняя. Чжан-младший кричит, и отбивается, пока тяжелое тело старшего взбирается на него. Он толкает отца в грудь и ему удается каким-то образом выбраться из-под него. Мужчина что-то кричит вослед, какие-то обзывательства, угрозы убить и что-то еще, кажется. Но он бежит, рывком открывая на себя дверь и забегая в комнату. Он всхлипывает, потому что отец уже стоит сзади, а Криса все еще нет. Спасения нет. Ему что, привиделся нечеловечный друг, да? Он сумасшедший и место ему в дурдоме? Когда из-за спины его слышится рычание, сердце вдруг успокаивается. - Уходи, человек, - рычит Крис, неслышно подходя ближе. – Уходи, пока я могу сдержаться и не убить тебя. Уходи. - Он мой сын, монстр. Я сделаю с ним все, что захочу. Хоть отдам на оргии каким-нибудь сектантам. Холодные руки ложатся на предплечья Исина и твердо отодвигают за широкую спину. Сегодня бугимэн в кожаных штанах и растянутом вязаном пуловере, открывающем вид на ключицы (Исин видел его пару раз на друге), а еще от него веет опасностью. - Заткни свой рот и проваливай, урод. Ты живешь в доме, который принадлежит мне, живешь и не знаешь, что я могу в любой момент придти и убить тебя. Но, знаешь, что меня держит? Тот малыш, что стоит за моей спиной. Потому что он просил за тебя. Я чувствую запах его крови, чувствую его боль, но не могу нарушить обещание, пока он мне не скажет. Так что просто уходи прочь из дома, человек, если хочешь жить. Убирайся. - Но… - Исин останется здесь. Со мной. И, - что странно, - отец подчиняется и уходит. Через пару минут раздается звук захлопывающейся входной двери и дом погружается в тишину. Тогда Крис не глядя хватает Исина за запястье и тащит его в ванную. Он удивительно хорошо ориентируется в пространстве, знает, как включить свет и не боится его, что странно. Крис раздраженно цокает языком, пока аккуратно вытаскивает осколки из лица Исина, усадив его на край фаянсовой ванной. - Мразь, - ругается Крис, выкидывая последний осколок в урну. Потом смачивает ватный тампон в обеззараживающей жидкости и аккуратно, едва касаясь, проводит по ранам Исина. Тот плачет, отчасти потому что больно, отчасти потому что страшно. Крис молча (уже не ругаясь) обрабатывает раны, но вид у него все равно недовольный. - Шрамы останутся, - констатирует он. – Я, конечно, не врач, но постараюсь облегчить твою боль. Хоть как-то. Он большими пальцами стирает слезы с щек младшего и ласково говорит: - Ну, ты чего, малыш? Никто больше тебя не тронет, я об этом позабочусь. И твой отец по заслугам получит. Я знаю кое-кого, кто просто обожает пугать религиозных фанатиков. Не до смерти, конечно, - увидев немного испуганное лицо Исина, торопится добавить бугимэн. – Но жить спокойно не даст. Так что я об этом договорюсь. А ты его больше не бойся. Я не дам тебя в обиду. Исин ловит свое отражение в зеркале. Красные полосы на лице, - точнее, на правой щеке, немного на виске и несколько на лбу, - определенно «украшают» его. Впрочем, к шрамам он привык. Да только в памяти почему-то всплывают слова старшего «монстра», сказанные когда-то давно. О том, что Исин похож на прекрасного эльфа, только без острых ушей. А теперь он не такой красивый и его бросят. - Эй, кто-то опять заисинил, - усмехается Крис, легонько подталкивая его к выходу, но Чжан не может оторвать взгляда от отражения. Бугимэн практически тащит его на кухню, где заваривает чай и ставит цветастую кружку перед своим смертным другом. Сам он пьет крепкий кофе, вызывая шок у Исина, и все это время пристально смотрит на младшего. Тот пьет чай меленькими глоточками, опускает глаза в пол и молчит. Наконец, Крис не выдерживает и резко встает перед ним на колени. - Исин, посмотри на меня. Что с тобой? Тебе больно? - Внутри, - сипло шепчет Исин, ткнув пальцем себя в грудь, а потом кончиками пальцев проводит по ранам. Пальцы тут же окрашиваются красным, и тут бугимэн шокирует его, перехватывая запястье и слизывая кровь. Исин вздрагивает, когда кончик среднего пальца немного прикусывают. - Вкусный, - с улыбкой тянет Крис и гладит его по раненной щеке, только кровь не слизывает потом. – И красивый. - Д-даже… сейчас? - Внешняя красота не важна для меня, - улыбается бугимэн. – То, что внутри тебя, твое сердце и твоя душа, они важнее для меня. И прекраснее. Ты прекрасен душой, Син. А это главное. Он недолго молчит, становясь предельно серьезным - таким его Исин видел только три раза, и то, когда он сам болел и лихорадочно крутился в постели, а отцу было все равно. Хотя Крис таскал ему отвары отхаркивающих трав, охлаждал разгоряченную кожу своей ледяной и старался поддержать хворающего смертного всеми известными способами. Даже разыгрывал по ролям «Ромео и Джульетту», только на словах главной героини пьесы Исин хрипло икал, не в силах смеяться, потому что бугимэн пищал как девочка. Так вот, сейчас он так же серьезен. - Ты принял меня, прекрасно зная о том, кто я такой, Исин. Я монстр, кровожадный и опасный монстр, а ты меня совсем-совсем не боишься. Я могу убить тебя, а ты спокойно спишь в моем присутствии. Я могу утащить тебя в свое логово, но… не могу. Ты слишком чист для меня, Исин, я не заслуживаю такого счастья. И никогда не заслуживал. - Неправда, - узкая ладошка ложится на щеку старшего и поглаживает. – Ты единственный, кто когда-либо заботился обо мне, кого интересовали мои мысли и то, чем я увлекался. Ты мой единственный друг и мне плевать, кто ты. Я знаю, что ты бугимэн, но я не боюсь тебя. Ты очень дорог для меня… - Я знаю, - перебивает Крис. – Знаю, Исин. И он смотрит, смотрит так, будто бы… не просто понимает и знает, о чем говорит младший. Исин краснеет, потому что в голову упорно лезет воспоминание о его практически первом опыте самоудовлетворения в душе, за отсутствием всех в доме, когда он представлял не красивых и сексуальных девушек, а своего личного монстра, позорно кончив на 45 секунде процесса. - Крис, я… - Я. Знаю. Рука Криса касается ладони младшего и поглаживает. - Я видел. Чувствовал запах удовлетворения на твоей коже. И хотел бы… быть рядом в этот момент, - он смотрел в карие глаза младшего, а пальцами поглаживал запястье Исина. – Видеть твои глаза… тебя самого. Я не отдам тебя никому, слышишь, Исин? Никому, кто покусится на тебя, кто не умеет ценить тебя и любить твое тело. Ты только не смейся, потому что бугимэн влюбился в человека. Я люблю тебя, Исин. Вместо ответа Чжан несмело касается губами его губ. Целует свой самый счастливый «кошмар» в жизни. И падает навеки в пустоту его алых глаз с черными узкими зрачками.