Тридцать три секрета

Когда Джек вытаскивает из куртки проходящего мимо зазевавшегося паренька кожаный бумажник, в его груди что-то тревожно ёкает. Как ни крути, вряд ли кто-то в детстве мечтал стать карманником. Уайлдер, например, мечтал о карьере гонщика, собирал стикеры с гоночными машинами и восхищался Шумахером. Оказавшись в чужом городе с пятьюдесятью долларами в кармане, он вынужден признать, что на одни мечты здесь не прожить. Наблюдая за выступлением Дэниела Атласа, Джек ещё не знает, что оно решит его дальнейшую судьбу. Сам Атлас видит в карточных фокусах прежде всего возможность развлечься, Уайлдер же - лёгкий заработок и способ отточить свои навыки, базирующиеся на ловкости рук и внезапности. Так у него появляется новая мечта и новый пример для подражания. Потом - карта, обнаружившаяся в его кармане, хотя он ни за что не вспомнил бы, как она могла там оказаться. Он смотрит на отпечатанный на обороте адрес и чувствует, как губы непроизвольно расползаются в широкой улыбке, а сердце снова заходится в учащённом ритме. Он достаточно начитался всяких баек о фокусниках, и, кажется, теперь у него появляется шанс соприкоснуться с одной из них. Если только это не какой-нибудь дурацкий розыгрыш. Когда он смотрит на мелькающие перед глазами чертежи, сомнения отступают. Целый год Джек старается доказать себе и ещё троим кандидатам на вступление в загадочный орден, что чего-то стоит. И, несмотря на то, что он оказался самым молодым из них, у него это получается. Уайлдер совершенствуется, и, кажется, впервые за долгое время видит в том, что делает, какой-то смысл. Перед первым выступлением его бьёт крупная дрожь. Он смотрит в зеркало и с трудом узнаёт себя в отражающемся там парне в новом костюме. Он долго ждал этого вечера, но сейчас почти готов повернуть назад. - У тебя такое лицо, словно ты на похороны собрался, - честно призналась Хенли, вставая рядом и оправляя платье. - Сплюнь! - возмутился подошедший с другого края Дэниел. - И правда, Уайлдер, таким взглядом только простоквашу из молока делать. Расслабься, ты, как-никак, сегодня выступаешь в Лас Вегасе! Расчёска никому не нужна? Джек ощутимо бледнеет, ослабляя ворот рубашки. - Он сейчас от твоих ободряющих речей в обморок хлопнется. - На плечо опустилась широкая ладонь Мерритта. - Ребята... - парень утер рукавом взмокший лоб, - я не уверен, что... - Тс-с-с, - перебил его менталист. - Всё пройдёт как нельзя лучше. Повтори. - Я... - Повтори. - Всё пройдёт как нельзя лучше, - послушно повторяет Уайлдер, и, глядя на людей, с которыми провёл последний год, неожиданно верит. Заслуга ли это МакКинни, или просто уверенные взгляды Всадников так на него действуют, но он, наконец, расправляет напряжённые плечи и широко улыбается. - Вот и отлично, - удовлетворённо кивнул Мерритт. - А теперь мы выйдем на сцену и покорим этот город! - подытожил Атлас. Когда над огромным залом звучит имя Джека Уайлдера, у него в груди снова что-то ёкает. А потом - бьётся ровно и уверенно.