***
Гажил так и не собрался предупредить Мелкую о вероятной совместной работе «в поле», да и сам успел подзабыть об этом, когда их внезапно вызвали к проректору с последней лекции. — Что бы это значило? Гажил, ты ничего такого не делал в последнее время? — обеспокоенно спросила Леви, торопливо считая ступени до приемной. — Ни с кем не подрался, ничего не разбил? — Ги-хи! Ты еще спроси, не съел ли я какую-нибудь жабу за обедом, — ухмыльнулся тот. — Не трясись, скорее всего, Кварцу нужна наша помощь вне города. Я договорился, что ты в случае чего едешь со мной. — Как договорился?! А меня спросить?! У меня семинар на этой неделе, и сейчас идет начитка по магической экспертизе, и я в выходные собиралась на книжную распродажу… — Мелкая, ты в своем уме? Какая экспертиза, какая распродажа?! Нам дадут нормальное дело, с ним ты получишь все свои оценки автоматом, да еще и командировочных отсыплют. Все, хорош кипишевать, сейчас узнаем, что за дело. Сделай счастливое лицо! Гулко постучав в дверь, Гажил подтолкнул остолбеневшую от такой наглости чародейку в кабинет Кварца и сам изобразил радостный оскал. — Здравствуйте, молодые люди, проходите, присаживайтесь! Вижу, вы уже в курсе, что появилась работа для вас? Замечательно! — заквакал проректор, потирая скользкие лапы и щурясь на своих гостей с неподдельным удовольствием. — Как приятно работать с острыми и проницательными умами! Мда-а-а, чрезвычайно рад!.. — Господин проректор, так чем мы можем служить? — нетерпеливо уточнила Леви, все еще ошеломленная выходкой Редфокса и оттого немного невежливая. — О, прошу прощения, заболтался! Ближе к делу, ближе к телу, как говорится! — Кварц нацепил монокль, отчего и без того выпуклый левый глаз стал совсем выпученным, перебрал несколько папок на столе и одну раскрыл. — Город Лаванда, Южногорская провинция Фиора. Тамошний отдел получил одиннадцать жалоб на применение любовного зелья. Неясно, трактовать ли это как брачный аферизм со стороны заявителей или как сексуальные преступления со стороны подозреваемых. Следов препарата в крови заявителей уже не обнаружено, но картина у всех — донельзя схожая. Мда-а-а!.. Нужно отправиться на место и провести независимое расследование. Вам обеспечат прикрытие, напишут легенды. Мисс МакГарден, вы ведь интересуетесь литературой? Свидетель по делу Аморетти, местный меценат и благодетель, устраивает в мае слушания молодых писателей и бардов, где будут присутствовать знаменитые литераторы, режиссеры, продюссеры. Вы сами не пишете? — Я?! Я — нет, я только читаю, — замотала головой Леви. — Это господин Редфокс пишет. — Гажил сердито цыкнул зубом, но Леви, не иначе как в отместку, гордо добавила: — Он пишет стихи, поет и играет на гитаре! Настоящий бард! — Мда-а-а?! — удивился проректор и ненадолго задумался, смеряя взглядом посмурневшего Железного Убийцу Драконов. — Так это же даже лучше! Вместо одной подсадной уточки у нас их станет две! Ведь заявления поступали не только от юных дам, но и от молодых людей. Такие вот мезальянсы случаются в этом высоком мире искусства! Мда-а-а!..***
Вечерний поезд-экспресс из Эры вез Леви, Гажила и Барса на юг, к морю. В сгущающихся сумерках за стеклом уже не разобрать было пейзажей, да спутники и не вглядывались особо. Но на станциях и полустанках в конусах света от высоких фонарей колыхались ветки с набухшими почками, и чем дальше от столицы, тем сильнее чувствовалось в воздухе наступление весны. Леви пролистывала блеклые копии с протоколов, которые им выдали для ознакомления, что-то выписывала в отдельную тетрадь. На Гажила она все еще немножко сердилась, но не настолько, чтобы бросить работу. — А ведь и в самом деле налицо общая схема, — пробормотала она, словно бы и ни к кому не обращаясь, но Гажил с иксидом тут же навострили уши. — Одиннадцать случаев зарегистрированных браков между пожилыми знаменитостями и молодыми соискателями. Очень молодыми! Только одна из девушек старше двадцати лет, самому старшему из юношей двадцать. Хотелось бы знать, о какой карьере на сцене они мечтали, выскакивая замуж за всех этих старичков и старушек. Вот, пожалуйста, профессор хореографии госпожа Бриз: семьдесят два года!.. И не побоялась же рассыпаться в первую брачную ночь! А нет, минуточку, у нее это уже восьмой брак, старушка опытная… Гажил фыркнул от смеха, Барс в недоумении почесал за ухом и спросил: — Зачем люди заключают браки в таком возрасте? Ведь детей уже не бывает, а если и будут, то скоро останутся сиротами. — Да ради понту, — откликнулся его напарник. — Вот, мол, я такая «ягодка опять», вечно молодая и привлекательная. А сколько лет ей, старой вешалке, она и сама уже не помнит, хорошая болезнь склероз! — А нередко бывает, что и молодые супруги надеются на скорую смерть пожилого богача, и получают наследство. С ними еще дети от первых браков часто судятся, — добавила Леви, снимая очки для скорочтения и потирая глаза. — Только это явно не тот случай. Мне не верится, что одиннадцать жуликов так синхронно не вытерпели супружеской жизни ровно через месяц. А значит — они не виноваты. — Выходит, развратные старикашки в Лаванде где-то раздобывают любовные зелья и уводят к себе в постель молодняк? Тянет уже на сексуальное рабство, — уточнил Гажил. — Будем разбираться. Это может быть и заклятие, и предметная магия, и наваждение. Особенно мне не нравится то, что следов препарата не остается. Либо что-то они там сварили совсем новое и сверхлетучее, либо эксперты не там ищут. Эх, а ведь только-только лекции начались!.. — Мелкая, ну ты даешь! Там преступность уже сейчас борзеет, а ты думаешь, кто-то подождет, пока ты все зачеты сдашь?! Леви представила себе очередь из преступников с размытыми лицами и в черных перчатках, которые ждут ее на ступенях Академии, уточняя друг у друга, когда там последние экзамены проводятся, и невольно рассмеялась.***
В Лаванду поезд прибыл на рассвете, и в лучах восходящего солнца море на горизонте сливалось с лилово-синими полями цветущей травы, окружавшими город. Резкий пряный запах ворвался в окно, защекотал в носу у Барса, добрался и до Гажила. Тот оглушительно чихнул и проснулся. Леви еще спала, завернувшись в плед на своей полке. Лазурные волосы искрились в солнечных зайчиках, спадали на лицо. Гажил покосился на кота, убедился, что тот еще дремлет, и, вытянув руку через узкий проход купе, осторожно отвел растрепанные пряди с глаз спящей девушки. Она невнятно что-то пробормотала и по-хозяйски пристроила чужую ладонь у себя под щекой. Как можно было спать на его жесткой и шершавой лапе, Гажил не знал, но покорно замер, растянувшись почти на весу. По губам его бродила глуповатая счастливая ухмылка.***
Господин Грегор встретил столичных агентов на привокзальной площади. Это был высокий худой человек со страдальческим лицом и покрасневшим носом, и Леви с первого взгляда поняла, что перед ней аллергик. Магия могла помочь многим больным, но вот перед аллергиями и вирусами была все еще бессильна. Когда начальник департамента магической стражи в очередной раз спрятался в платок, чародейка не выдержала: — Вы позволите предложить вам заклятие фильтр-маски? Это должно защитить слизистые от пыльцы. Веское слово оказало самое благотворное влияние на Грегора, и дорогу до гостиницы «Под крылом Музы», где обычно останавливались приезжие таланты, спутники скоротали за деловым разговором. — Вы получите два пригласительных на поэтический вечер у Аморетти. Он их дает два раза в месяц, по понедельникам, когда в театрах и опере выходные. Собирается весь наш дряхлый бомонд, а молодых дарований — раза в три больше. Ярмарка восходящих звездочек, как они это называют. Я ничего не имею против искусства и звездочек, но ярмарка с женами напрокат меня как-то не устраивает, — желчно усмехнулся начальник стражи и проводил взглядом тумбу с яркими афишами спектаклей и концертов. — Заигрались господа в торговлю.