Железные крылья

Третий час он терзал струны. Какое-то беспокойство, недовольство собою ли, или чем-то вокруг, присосалось к Гажилу. Словно жадная рыба минога, впившаяся в мягкое подбрюшье Железного Дракона. В углах комнаты залегли черными котятами вечерние тени, но настоящего кота у него не было. Бесит!.. Струны стонали сладострастно о неземной девушке, которой у него тоже не было. Бесит!.. — Трам-пам-пам, засранцы! — рявкнул он в вибрирующую от басов пустоту комнаты. Пустота даже эхом не откликнулась. В этом доме было бесполезно плеваться в пустоту аккордами и словами. Здесь даже соседи не пискнут, хоть он крышу поднимай среди ночи. Засранцы!.. А есть ведь и другая пустота и тишина. Они охотно откликаются на голос, на шаги, на стук сердца. Особенно на металлический грохот его пульса… Гажил прижал гитару к груди и закрыл глаза, словно вслушиваясь в отзвучавшее эхо своего сердца в пустой библиотеке.

***

Никто не знает, есть ли драконьи ангелы и бесы, но в тот день его явно нелегкая понесла по коридорам гильдии. Маялась Гажилова творческая душа недописанной песней. С утра купил в скобяной лавчонке три кило ширпотребных гвоздей, взял в трактире пива… Всё не то! Вкус портили ускользающие с языка слова. Мало кто понимал творчество Железного Убийцы Драконов, хотя ларчик открывался проще некуда. Гажил писал белые стихи. В них нет рифмы, нет ритма, но, при характере их автора, это уже — проблемы аудитории. И если кому-то кажется, что смысла в белых стихах тоже нет, то он глубоко заблуждается. По крайней мере, у Гажила каждое слово было литым и шлифованным, содержательным, как благородный металл чугуний, и таким же увесистым. В смысле, веским. И вот вдруг ускользнуло такое веское слово из песни. Скрылось, как юркий уж в болотной осоке. А Гажил топал по коридорам гильдии, ища запропастившееся вдохновение. Нет ли его пропажи за дубовой дверью, преградившей путь в конце галереи? Лишь ступив в искрящиеся пылинками столбы света за дверью, он понял, куда принесли его ноги. Какое-то время Гажил стоял, осязая новое место всеми органами чувств. Тишина здесь была живая, дышащая и душистая. Она пахла не пылью и плесенью, как можно было ждать от книгохранилища. Нет, стараниями Гажила старая библиотека гильдии сильно обновилась. Многие книги «Хвост Феи» закупил заново, какие-то отреставрировал. Книжные полки блестели, как пасхальное яичко. А запах… Пахло не только свежей кожей переплетов и книжными чернилами. К нему странно примешивалась какая-то будоражащая нота, которую Гажил вроде и знал, но все никак не узнавал. Ну, и черт с ней! Он здесь, вообще-то, по делу. Он свернул наугад налево и не успел сделать пары шагов, как получил ответы на все свои вопросы. И даже на те, которые не успел задать. В луче света стояла стремянка. На стремянке, на уровне его глаз, находились маленькие башмачки, а выше уходила пара хорошеньких ножек в черных лосинах. Мелкая!.. Кем еще могла пропахнуть библиотека? Леви с сопением тащила с высокой полки книгу, плотно засевшую в ряду. — Брось, а то уронишь, — раздался голос снизу. — Ой, Гажил! Привет!.. Тут он пожалел, что вообще рот раскрыл. Сейчас ведь пойдут неизбежные вопросы: «Любит ли он читать?», «Что ищет здесь?», «Не ошибся ли дверью?». Короче, Гажил надулся и ощетинился заранее. Но Мелкая не задавала глупых вопросов, а продолжала молча бороться с книжным перенаселением там, вверху. Вдруг охнула, пискнула и начала падать вместе со своей добычей и стремянкой. Гажил уж собрался ловить всех троих, как стремянка встала на место. Леви ухватилась за полку, и роковой момент не состоялся. — Убьешься же, — хмуро проворчал он и сложил на груди руки, так нелепо раскинутые в попытке уберечь. А эта птица-синица уселась на своей высокой жердочке и улыбнулась так, что в карих глазах блеснули зеленые ведьминские искорки: — Не бойся за меня. Я умею падать! — Оно и видно, — отвернулся Железный Убийца Драконов и зашагал прочь. Чтобы, боже упаси, она не услышала того набата, что еще гудел в чуткой тишине библиотеки. Это громыхало его сердце. И что он, в самом деле, так разволновался? Ведь, кстати, и слова для песни нашлись. Против тишины! Да, именно так. Против тишины. Пусть тишина звучит, пусть выдает его шаги, лишь бы в ней был этот запах, голос и мелкая девчонка, державшая в обнимку книгу… Что же за книга там была? Он прикрыл глаза, проявляя «сфотографированную» картинку. Леви МакГарден, зеленоватый отблеск в ее глазах и «Песнь песен». Так написано на корешке. Песня — это хорошо. Взять почитать надо бы попозже…