***
Усуи сидел на обрыве скалы, которая нависала над пропастью. Он осматривался по сторонам, надеясь встретить хоть кого-то. — Миса-тян? — позвал Такуми, хотя знал, что вряд ли она тут. Голос эком раздался над пропастью. «Странно, — нахмурился он, вставая на обрыве, — Где это я? Это, должно быть, сон». Вдруг, прямо над пропастью, возникла фигура Мисаки. Она плакала, смотря ему прямо в глаза, и прижав руки к груди. — Прости, Усуи, прости, — шептала она дрожащим голосом. Парень хотел дотянуться до нее, но обрыв закончился, и он полетел вниз. Пробудившись, осознавая, что это был всего лишь сон, Такуми потер глаза, отбрасывая остатки сна, и зарывшись рукой в светлых волосах проговорил: — Черт, — вздохнул он, — это просто сон. Такого не может быть.Глава 5.
25 марта 2011 г. в 20:08
Мисаки долго плакала, пока не забылась долгим и тревожным сном, так и лежа, уткнувшись носом в подушку.
Она открыла глаза на сырой земле под серым хмурым небом, в полумраке, где дул неприятный, холодный ветер.
«Где я? — подумала девушка, — Вроде, я только была в своей комнате, — Аюзава осмотрелась — вокруг ничего не было: ни деревьев, ни дорог. Просто бескрайняя земля под мрачным небом, — Где все? Мне страшно, — на глазах стали наворачиваться слезы удивления и ужаса. Она посмотрела на себя: на ней было красивое платье викторианской эпохи. Черная, пышная юбка с белыми оборками и черно-белый корсет. Волосы собраны в высокий конский хвост, перевязанный, как ей показалось, лентой, наверно, белой или черной. Локоны темных прядей лежали на плечах, — Где все? Почему я здесь? Глупость какая-то».
— Усуи, — тихонько заплакала, сев на холодную землю, на которую падали жемчужные слезы Аюзавы, — Усуи, где ты?
Поднаяв глаза, Мисаки увидела перед собой Такуми. Взгляд зеленых глаз потух под натиском грусти.
— Усуи! — радостно воскликнула девушка, вскакивая с земли. Она попыталась взять его за руку, но пальцы прошли сквозь него. И с новой попыткой ей удалось лишь разогнать дымку, и парень растворился в воздухе. — Усуи, — без сил упала на землю Мисаки, — Вернись, Усуи. Вернись ко мне…
Аюзава проснулась, рано утром, в холодном поту, подскочив на кровати. По щекам текли слезы.
«Всего лишь сон? — облегченно подумала она, — Слава Богу… Что ж… Похоже, так оно и будет».