Lost in the sun. Дочери Царицы

Очередной клуб пыльной лиственной трухи взметнулся вверх и попал в нос. Лэйк громко чихнула, согнувшись пополам. Тело сразу же отозвалось болью: рубцы от розг едва-едва поджили. Впрочем, зажить им окончательно Мани-Наставница не позволяла. Холодный ветер задувал из Роура, трепал ее волосы, мокрые от пота, выстуживал вспотевшее тело, стоило только на несколько секунд прерваться. Лэйк вновь взялась за грабли и принялась сгребать листья к краю поляны за Домом Дочерей, только бы немного согреться. Ладони горели, между большим и указательным пальцами начали вспухать волдыри. Это не говоря уже о том, что болели плечи и руки. А это был только третий день наказания! Тоскливо вздохнув, она поволокла большую, мокрую кучу пахнущих гнилью листьев. И надо же было этой дуре дергать ее за ноги! Ну почему нельзя было просто дождаться, пока они слезут и все расскажут? Утешало одно: Эрис тоже всыпали по полной. Сейчас она, наверное, где-то на окраине становища, закапывает старые выгребные ямы – занятие куда менее приятное, чем сборка листьев. Никто из них не отделался легко. Царица почти не обратила на них внимания, ограничившись несколькими витиеватыми ругательствами. Зато Мани-Наставница отвела душу. Полночи они просидели у нее в кабинете, когда оттуда увели беловолосую нимфу. На утро их выдрали розгами перед строем Дочерей, перед этим огласив во всеуслышание их вину. Лэйк со злостью ударила граблями листья, чуть не попав себе заостренными концами по ногам. Ее позор видели все Дочери! Что там Эней болтала, что их бьют в полсилы? На своей собственной голой заднице Лэйк эти «вполсилы» слишком хорошо прочувствовала. Утешало одно: теперь все Дочери, от мала до велика, считали их четырех героинями. За последние десять лет никто из Дочерей не отваживался сбежать ночью из Спален. Не говоря уже о том, чтобы подглядывать в окно Мани-Наставницы. Купание в лучах почета было слабым утешением саднящей коже, но внутри Лэйк ликовала. Теперь-то Торн было больше нечего сказать вообще! Она пыталась высмеивать их с Эрис, но к ее словам никто не прислушивался. Теперь их уважали все! Очередной порыв ветра бросил в нос пыль и труху. Лэйк снова громко чихнула, чуть не влетев лбом в черенок граблей. А ведь это только начало. Учебы из-за ее наказания никто не отменял. Еще придется высидеть все положенные часы на скамье, делая записи и отвечая на вопросы Наставниц. А сейчас это было особенно проблематично для нее – ее драли дважды в день, утром и вечером, в качестве иллюстрации справедливости закона анай. Да еще она должна была помогать по кухне, подметать и мыть полы в Спальнях Дочерей, таскать воду для бань и выполнять еще десятки мелких, неприятных поручений Наставниц. И в итоге, все из-за ее глупой сестры. Ну, и из-за той беловолосой девчонки. Лэйк ожесточенно скребла землю. Подумать только! У нее был отец! И после этого, Наставницы даже оставили ее в лагере, не вышвырнув за его пределы, как следовало бы. Мани-Наставница сделала заявление перед всеми Дочерьми, объяснив, что теперь эта Найрин будет учиться и жить вместе с ними, как только немного окрепнет. Она ни слова не сказала про ее отца, лишь упомянув ее мани, погибшую на границах Роура и земель Каэрос. Когда во время утренней порки Лэйк попыталась возмутиться этим фактом, Мари еще и отругала ее! - От тебя, Дочь Тэйр, я этого слушать не желаю! – отрезала она, откладывая в сторону розги. – Эта девочка чуть не замерзла в горах и попросила убежища. Она достаточно мала для того, чтобы расти с нами, научиться всему, что должно, и стать одной из нас. А если ты попробуешь сболтнуть кому-то про ее отца, то останешься при кухне до самой инициации. – Лэйк попробовала открыть рот, но Мари прервала ее резким жестом. – Она ничем не хуже нас, а ты ничем не лучше ее. Запомни: у ману твоей мани тоже был отец. И это не помешало Илейн жениться на Тэйр и родить вас с Эрис. Так что закрой рот и держи свои обвинения при себе. Девочке и так будет тяжело. Вот это, на взгляд Лэйк, и было самым несправедливым во всей этой ситуации. Теперь, когда Найрин придет в себя, ее будут кормить тем же хлебом, что и других. Ей дадут постель и одежду, а через несколько лет позволят выбрать между Воинами и Ремесленницами и вступить в клан. И это при том, что она, судя по всему, ни капли не раскаивалась в своем происхождении! Лэйк в ярости догребла листья до края поляны и остановилась, тяжело дыша. Теперь под окнами Дома Дочерей было чище некуда. На твердой, утоптанной земле не было видно ни листика. Оставалось надеяться, что Мани-Наставница останется довольна. До первого утреннего урока оставалось еще немного времени, и Лэйк поспешила к флигелю Дома Дочерей, чтобы оставить там грабли и забрать свой поясной кошель. Когда она оправила одежду, отряхнула пыль со штанов и кое-как привела себя в порядок, над становищем Сол прозвучал сигнал к завтраку. В едальне уже собрались заспанные Дочери. Протирая глаза, они вяло переговаривались и забирали у подавальщицы свои миски с утренней кашей и чашки с горячим травяным чаем. Здесь же уже были Наставницы вместе с самыми маленькими. Фара бросила на Лэйк очень тяжелый взгляд: задание об истории Игмары так до сих пор и не было выполнено. Вжав голову в плечи, Лэйк проскользнула мимо других Дочерей, мечтая стать невидимой. Сзади кто-то шлепнул ее по плечу, и тело пронзила боль. Скрипнув зубами, Лэйк обернулась с намерением врезать обидчице, но это оказалась Исая, тут же охнувшая и убравшая руку: - Ой, прости, Лэйк, я забыла. Лэйк задышала ровнее, расслабляясь. Обидно конечно, но что сделаешь? Не Исаю ведь охаживали розгами по два раза на дню. С другой стороны, у нее и славы такой не было, какая была теперь у Лэйк. - Очень больно? – сочувственно спросила Рен, становясь рядом с подругой. Лэйк сделала безразличный вид и дернула плечом. - Да так. Обе посмотрели на нее с нескрываемым уважением, и Лэйк невольно расправила плечи. Все-таки быть такой же отвязной, как близняшки, было приятно. - Лэйк! – глаза Исаи загорелись. – А знаешь, что? Я сейчас видела, как новенькую выводят из Дома Дочерей! Думаю, сегодня она уже будет с нами уроки слушать! - Ей тоже восемь, это мне Коби сказала, - добавила Рен. – Это значит, она с нами будет учиться, да? Лэйк поморщилась. Еще чего не хватало! Целыми днями смотреть на эту… эту… - Не знаю, - буркнула она в ответ. – Может, ее к малышам отправят. Она же даже кто такая Роксана не знает. - Да не может быть! – округлила глаза Рен. – Как можно не знать Роксану? Она же Богиня! - Наставница Коби говорит, что другие народы не верят в наших Богинь, - прозвучал за их спинами голос Наин. Она всегда знала больше всех и обожала этим красоваться. Возможно, именно поэтому Наставницы делали вид, будто не замечают, что она спит с открытыми глазами, подумала Лэйк. – Другие народы – неверные. У них какие-то мелкие, ничтожные божества, которым они поклоняются. - Выходит, это хорошо, что она будет здесь учиться? – задумчиво проговорила Исая. – Чем больше людей будет верить в Роксану, тем лучше. - Не стоит каким-то грязным низинникам верить в наших Богинь, - Лэйк распирала ярость. Она тяжело посмотрела на подруг, и те притихли. – Думаете, Роксана будет счастлива, если такие, как эта белесая, будут верить в Нее? - Роксана – одна для всех, - тихо, упрямо произнесла Наин. – И не верить в Нее – глупо. Лэйк хотела ответить ей что-нибудь резкое, но тут подошла ее очередь брать поднос с едой. Скрипнув зубами, она приняла поднос и пошла к свободной скамье у ближайшего стола, наградив Наин хмурым взглядом. Как только они все расселись у стола, и Лэйк зачерпнула первую ложку горячей каши, сдобренной медом, по рядам Дочерей пробежала дрожь. Головы одна за другой поворачивались к входной двери, а разговоры затихали. Лэйк тоже посмотрела туда и скривилась. На пороге стояла Наставница Мари, а рядом с ней, чуть не прижимаясь к ее ноге, потупив глаза, та самая нимфа Найрин. Мани-Наставница оглядела сидящих Дочерей не обещающим ничего хорошего взглядом и прикрикнула: - Ну, чего рты раскрыли? Если не хотите есть, можете пойти помочь кое-кому чистить стояла, пока свободное время есть. Как и остальные Дочери, Лэйк поспешно уткнулась взглядом в свою тарелку, но продолжала искоса наблюдать за вошедшими. Мани-Наставница уверенно подтолкнула девочку вперед, к очереди на раздачу еды. Наставница Фира дружелюбно улыбнулась и указала ей на поднос. Постепенно зал вновь наполнился жужжанием голосов. - Она такая маленькая, - тихонько проговорила Исая, напряженно не глядя на Найрин. – Очень маленькая. Ей будет сложно учиться драться. - Может, она станет Ремесленницей, - предположила Рен. - Скорее всего, - закивала Наин. – Наставница Фара говорила, что у других народов женщины не сражаются. Ну разве что только у эльфов. Лэйк дернулась, ожидая увидеть, как подруги отводят от нее глаза. Сейчас в Доме Дочерей только и разговоров было, что о нимфах и вообще других народах. Кто-то ведь мог и вспомнить о том, что у ману Тэйр была мани-эльф. Но никто, судя по всему, этого не помнил, или просто не знал. Внезапно, Лэйк стало не по себе. Эта девчонка, наверное, чувствует себя так же, как она сейчас. Неприятно, когда все на тебя смотрят. Но Лэйк тут же оборвала себя. Эта Найрин – неверная, дочь мужчины. И жалеть ее – как минимум глупо. Они даже не верят в Роксану, животные. Быстро забросав поостывшую кашу в рот, Лэйк залила ее чаем и поднялась вместе с подругами из-за стола. Хорошо еще, что посуду мыть ей только вечером после ужина. Пожалуй, она никогда еще так не радовалась урокам. В учебном помещении они были почти что первыми. Еще несколько восьмилеток тоже сидело тут, меняясь цветными камешками. Все обсуждали только новенькую. И когда Мани-Наставница привела ее через некоторое время, сразу же замолчали и дружно уставились на нее. - Садись, где тебе будет удобно, - подбодрила ее Мари, а потом строго обвела взглядом собравшихся учениц. – Это Найрин, и с сегодняшнего дня она будет учиться с вами. Она почти ничего не знает о нас, поэтому я надеюсь, что вы поможете ей, если ей что-то будет непонятно. – Мани-Наставница дождалась ответных кивков, потом в упор посмотрела на Лэйк. Та тоже нехотя кивнула. Лицо Мари немного расслабилось, и она продолжила: - Запомните: Роксана сияет и дарит тепло и жизнь всем, не только анай. Надеюсь, вы не посрамите свою Богиню. С этими словами она ушла. Лэйк отвернулась к доске, намеренно не глядя на неверную. Роксана может и дарит всем тепло, но анай Она дарит еще и Свое благословение. А это значит, что Лэйк не обязана пресмыкаться перед этой девчонкой, даже если ее об этом просила сама Мари. У Лэйк есть гордость. А вот у Исаи ее, похоже, не было. Не усидев на месте, она встала и подошла к неверной, неуверенно примостившейся на самой краю лавки почти у самого выхода. - Светлой дороги тебе! – поприветствовала она ее, с любопытством рассматривая ее волосы. – Меня зовут Исая, дочь Рины. А ты правда нимфа? Девочка удивленно захлопала длинными белыми ресницами. Кожа у нее была смуглой, а ресницы и брови такими белющими, что снег по сравнению с ними показался бы грязным. Коричневая форма Дочерей еще больше оттеняла эту белизну. Неуверенно посмотрев на Исаю, она ответила, слегка растягивая слова: - Да, моя мани говорила, что раз она нимфа, то и я тоже. - Ты умеешь петь деревьям? – с любопытством спросила пухленькая Сара, мечтавшая стать Ремесленницей и родить девятерых дочерей. Она говорила об этом так, будто это было достижение! Лэйк фыркнула и закатила глаза. Вот уж достижение! Не то, что громить врагов. - Что? – заморгала неверная. Лэйк решила, что будет называть ее только так. Имя у нее было слишком чужим, чтобы произносить его. - Наставница Фара говорила нам, что нимфы поют деревьям, а те отвечают им, - менторским тоном пояснила Наин. – И что нимфы живут в деревьях, как в домах. И еще в ручьях и в камышах. - Мы не жили в деревьях, - покачала головой неверная. – Мы жили в доме из камня. - Вот как… - разочарованно протянула Сара. - А ваши женщины сражаются с кортами? – снова спросила Исая. - Я видела кортай в первый раз, когда мы проходили через Роур, - покачала головой неверная. Выглядела она уже более уверенной, да и голос звучал по-другому. - Кортов, - поправила ее Наин. – Мы говорим – корты. - Корты, - повторила неверная, слегка замявшись. - Бхарины дети! – добавила Исая и ухмыльнулась. Она гордилась тем, что не боится ругаться вслух. Несмотря на то, что Мани-Наставница пригрозила промыть с мылом рот любой Дочери, которая позволит себе сквернословить. Неверная слабо улыбнулась, моргая и глядя на гордую Исаю. Рен тоже улыбалась. И все? Лэйк с неверием разглядывала своих подруг, понимая что раньше не знала их. Все так просто? Поговорили и приняли ее к себе, будто она одна из них! Будто она какая-то глупая, потерявшаяся Лаэрт, а вовсе не отродье неверных! В этот момент в учебную комнату вошла Торн. За ее спиной маячили Майя и Ила, нехорошо ухмыляясь и тихонько переговариваясь друг с другом. Торн бросила презрительный взгляд на Лэйк, потом вразвалочку прошла в помещение и остановилась перед неверной. В классе сразу же повисла тишина. Исая и Рен напряглись, исподлобья глядя на вошедшую троицу. Удивительно, но девчонка не отвела глаз, лишь вопросительно выгнула бровь и часто моргала. Лэйк стало любопытно. Почему она боялась всех, но не боялась Торн? Потому что тоже видела, как ничтожна Торн? Но этого же не может быть! Она здесь всего три дня, а их вообще в первый раз в жизни видит! - Ты – та новенькая, - Торн небрежно поставила ногу в ботинке на лавку возле неверной и оперлась о колено. Девчонка с вопросом в глазах взглянула на ногу Торн, но та проигнорировала взгляд и продолжила: - Если ты собираешься здесь остаться, тебе придется стать одной из нас. А это не так уж просто, поверь мне. Ты же даже не веришь в нашу Богиню, да? Лэйк разрывалась между злорадством и яростью. С какой стати именно Торн ей это высказывает? И почему Торн можно, а ей, Лэйк, нельзя? С другой стороны, это же была Торн, а Лэйк ненавидела все, связанное с ней. Означало ли это, что она должна вступиться за неверную? Просто для того, чтобы позлить Торн. И как это будет выглядеть в глазах Роксаны? Что бы сказала ее мани, если бы узнала, что она защищает неверную? Мани была предана Роксане, как никто, так Лэйк всегда говорили взрослые, знавшие ее. К ее глубочайшему удивлению, помощь неверной не потребовалась. Сложив руки на груди, она серьезно посмотрела в глаза Торн и проговорила: - Мне не нужно верить в Богиню для того, чтобы знать, как себя вести. Твои ботинки в грязи. Не думаю, что пачкать ими мебель – способ проявить уважение к Богине. Торн застыла с отвисшей челюстью. Лицо у нее было такое, что Лэйк не сдержала смеха. Еще забавнее были лица Майи и Илы за ее спиной. На памяти Лэйк еще никто так изящно не отшивал Торн. Остальные, сидящие в классе, тоже засмеялись. Дочь царицы скрипнула зубами и резко развернулась к Лэйк. - А ты чего скалишься? Давно не получала? Лэйк расхохоталась ей в лицо. - Что-то я не припомню ни одного случая, когда бы получала. - Могу напомнить прямо сейчас, - Торн сжала кулаки и подняла руки. - А не боишься? – оскалилась в ответ Лэйк, собираясь в тугой комок. Возможно, если она прямо сейчас прыгнет на Торн, у них будет пару минут повозиться до того, как придет Наставница. А потом можно будет сказать, что они упали и расшиблись, или что-то в этом духе. Пока никто не видел, что они дрались, можно было врать что угодно. С другой стороны у Лэйк так болела спина, что дополнительная порка у Мани-Наставницы была бы крайне неприятным окончанием дня. Но это же Торн! Грех не съездить ей по носу, чтобы эта противная улыбочка с ее лица сползла. Торн открыла рот с явным намерением осыпать ее отборной бранью, но тут в комнату вошла Наставница Коби. И сразу же сдвинула брови, хмуро оглядывая их двух. - Что тут происходит? – Обе девочки сразу же опустили руки, и Коби одарила их тяжелым взглядом. – Торн, займи свое место. Лэйк, ты тоже. Кстати, Лэйк, если у тебя еще есть силы задираться, значит, урок недостаточно усвоен. Вечером, как закончишь помогать в кухне, пойдешь к Наставнице Риа и скажешь, что я послала тебя скоблить полы в бане. Все ясно? - Да, Наставница, - опустила глаза Лэйк. Сегодня весь мир был крайне несправедлив к ней. Коби удовлетворенно кивнула и села за свой стол. Лэйк хмуро посмотрела на нее исподлобья. Все вокруг говорили, что Коби – одна из самых красивых девушек в клане. Она была высока и так тонка в талии, что Аэл запросто обхватила бы ее, соединив пальцы рук, с большой, высокой грудью и крутыми бедрами. У нее были длинные, бархатные, слегка волнистые каштановые волосы и большие карие глаза, а черты лица – правильные и мягкие. За ней стадами волочились молодые Воины, да и те, кто был постарше, тоже частенько слонялись под окнами Дома Дочерей, если у них было свободное время. Коби улыбалась всем, со всеми приветливо разговаривала и смеялась, но пока не торопилась с выбором. Всю свою любовь она отдавала Дочерям, целыми днями копаясь с самыми маленькими, раздавая подзатыльники тем, кто был постарше, и разрешая сложные любовные вопросы Младших Сестер. А все потому, что она всем сердцем мечтала стать Воином, но вместо этого выбрала Ремесленничество. Лэйк никогда не понимала этого. Все знали, что Коби до дрожи боится вида крови и падает в обморок от малейшей царапины. Во всем остальном она была храброй, как львица, но эту слабость перебороть так и не смогла. И из-за этого вынуждена была выбрать не ту касту, которую хотела. Поежившись, Лэйк поблагодарила Роксану за то, что не страдает ничем подобным. Если бы по какой-то жуткой случайности ее лишили возможности вступить в касту Воинов, она бы, наверное, покончила с собой. Наставница подняла глаза, оглядывая рассаживающихся Дочерей. Потом кивнула и открыла толстый фолиант, лежащий на столе перед ней. Лэйк с удовольствием устроилась на скамье, чтобы начать слушать. Коби великолепно рассказывала и прекрасно разбиралась в культе, даже лучше некоторых Жриц. Поэтому ее уроки всегда были самыми интересными. - Итак, - начала она, рассеяно взглянув в книгу и полностью переведя свое внимание на Дочерей. – Наш сегодняшний урок мы посвятим повторению уже изученного. Это будет полезно как вам самим, так и нашей новой Дочери, - она тепло улыбнулась неверной. Сложив руки в замок перед собой, Коби обвела глазами Дочерей. – Кто расскажет мне про то, как Богини создавали мир? Вверх сразу взлетело несколько рук, в том числе и рука Лэйк. Коби улыбнулась, отчего лицо ее осветилось. - Давай, Рен. Мы давно тебя не слушали. Лэйк разочаровано опустила руку, но все же в пол оборота повернулась к подруге, чтобы послушать, что та скажет. Рен встала с места, набрала полную грудь воздуха и выпалила: - Сначала не было ничего, кроме Великой Мани Эрен. Она была во всем и Она была всем. Потом, из Ее тела появились четыре Богини: из глаз – Богиня Воды Аленна, из губ Богиня Воздуха Реагрес, из рук Богиня Земли Артрена, из пылающего сердца – Роксана Огненная, - голос ее зазвенел от гордости. Лэйк непроизвольно выпрямилась. Легенды говорили, что Роксана была Ее самой любимой дочерью, самой сильной и самой бесстрашной. - Хорошо, - кивнула Наставница Коби. Рен ободрено продолжала. - Они сотворили все в этом мире: твердь земную и небо, воду, огонь и дерево, а потом и металлы. В ревущем горне Роксана сковала Свой раскаленный щит – Солнце, а Аленна, подглядев Ей через плечо, свила Свой щит – Луну, - из водяных нитей. Поэтому ночью луна светится, отражая дневное сияние солнца. - Замечательно, Рен! – похвалила Коби. – Продолжит Лэйк. Лэйк вздрогнула от неожиданности, но сразу же энергично вскочила. Она преклонялась перед Роксаной и могла рассказывать о Ее подвигах бесконечно. - Что было дальше? Как Богини создавали всех живых существ? – спросила ее Коби. - Великой Мани было скучно одной далеко в небе, и Она попросила Своих дочерей создать для Нее жизнь. Четыре Богини долго совещались, а потом отдали каждая по щепотке Своей силы, и из них всех Роксана на Наковальне Вечности сковала Источник, - Лэйк расправила плечи. Когда она вырастет, она тоже станет кузнецом, как Роксана. Чтобы ковать клинки для себя и своего народа. – И этот Источник дал жизнь всем живым существам, когда Великая Мани вдохнула в него Свою силу. - Как это произошло? – Коби сложила руки в замок и оперлась о них подбородком. Взгляд у нее был каким-то странным, ждущим чего-то. Лэйк заморгала. Она что-то не так говорила? Неуверенно, она продолжила: - Источник переполнился силой Великой Мани, и его воды хлынули с небес вниз, наполняя реки и озера. И тогда из них вышли люди, эльфы и другие народы, а вслед за ними животные, птицы и разные твари. - А анай? - Анай сотворили Сами Богини из Своей плоти и крови. А потом из Своих рук напоили водой из Источника. - То есть анай, также, как и все остальные, родились на свет? – допытывалась Коби. - Богини создали их из Себя, но с помощью Источника, - Лэйк заморгала, не понимая, что от нее хочет услышать Наставница. Коби удовлетворенно кивнула и проговорила: - Хорошо, Лэйк, садись. – Положив руки на стол, она обратилась ко всем. – Как вы видите, в этом мире нет ничего не от Великой Мани. Все живое живет благодаря Ей и четырем Богиням, все живое сотворено одинаково. Лэйк прищурилась. Может ли она говорить это, намекая на неверную? Что она такая же, как они все? Коби заговорила, подтверждая мысли Лэйк: - Таким образом, между всеми живыми существами нет никакой принципиальной разницы. Вы, и звери, и птицы, и все остальные существа – одно и то же, не что иное, как фантазия Великой Мани, вечно кружащейся в Своем танце высоко-высоко в небесах, там, куда не достает даже свет звезд. - Но корты не такие, как мы! – подала голос Торн, и в этот раз Лэйк была с ней абсолютно согласна. Она с ожиданием взглянула на Наставницу, как и другие Дочери. Но Коби не торопилась с ответом. Ее глаза были затуманены, словно она смотрела сквозь них всех. А еще она была очень грустной и какой-то беззащитной. Лэйк стало не по себе. Наконец, Наставница Коби очнулась, выходя из забытья, и негромко проговорила, серьезно глядя на них. - Кортов тоже создали Богини, послав их нам, как испытание. И они тоже живые, как и мы. Запомните. Как бы вы не ненавидели их, вы должны быть благодарны им за то, что они есть. Анай никогда бы не стали так сильны, если бы не воевали с кортами. Мы никогда бы не смогли почтить Богиню, если бы у нас не было достойного врага, который сделал бы нас сильнее. - Но, Наставница Коби! – взволнованно вскричала Исая. – Но они же – другие! Они все мужчины! А мы нет. - Они не все мужчины, - покачала головой Коби. – У них есть женщины, которых они держат в своих лагерях и обращаются с ними, как со скотом. И у них тоже рождаются дочери. - Почему тогда они не позволяют им сражаться вместе с ними? – захлопала глазами Наин. - Потому что ненависть затмила им взор. Они считают, что женщины грязны потому, что мы сражаемся с ними эти долгие тысячелетия и не сдаемся, с каждой битвой становясь все сильнее. – Коби подалась вперед. – Запомните это: ненависть разрушает. Вы можете воевать с кортами, но не забывайте в этой войне, что бьетесь с такими же, как вы сами, только запутавшимися, слабыми в своей ярости. Именно поэтому наша война – священна, именно поэтому она – испытание. И именно поэтому однажды она закончится, и мы победим! - Роксана! – не сдержалась Лэйк. Другие дети тоже выкрикивали имя Богини. Коби тепло улыбнулась им всем. Лэйк бросила короткий взгляд на неверную. Та сидела с задумчивым видом, осматриваясь по сторонам и настороженно поглядывая на Наставницу Коби. Когда их с Лэйк взгляды встретились, неверная испуганно сморгнула и уставилась в стол. Лэйк отвернулась от нее. Хорошо. Торн она не боится, но боится Лэйк. Этого вполне достаточно для того, чтобы терпеть ее присутствие и дальше. День тянулся невыносимо долго. После культа они отправились на пробежку во дворе, а оттуда на обед. После еды на них вновь насела Фара, занудно изводившая их историей племени, пока Лэйк взвыть не захотелось. Впрочем, вечер не обещал быть веселее. Исая и Рен, бросая на нее сочувственные взгляды, удалились играть. А Лэйк направилась на задний двор, туда, где очень хмурая Эрис орудовала лопатой, закапывая зловонные ямы с отбросами. Сестра выглядела недовольной и усталой, влажные волосы прилипли ко лбу, лопатой она орудовала довольно вяло. Никто не стоял над ней и не следил за ее действиями, но Лэйк прекрасно знала, что в Доме Дочерей, выходившем окнами в эту сторону, обязательно сидит какая-нибудь Наставница, время от времени поглядывая в окно. И если только они попробуют удрать отсюда или халтурить, то им вновь всыплют по первое число. Кивнув сестре, Лэйк тоже взялась за лопату, воткнутую в землю рядом и предназначавшуюся ей. Холодный ветер хоть как-то относил вонь от канав в сторону, иначе копать было бы просто невозможно. - Ты давно здесь? – спросила она у Эрис, как раз вбивающей лопату в твердые промерзшие земляные отвалы. - Пришла полчаса назад. Ида отпустила нас раньше, - сестра отбросила волосы с лица и ухмыльнулась. – Утром тут работали Леда и Эней. Так что считай, нам повезло: большую часть земли они уже перекидали. Лэйк кивнула, оглядев ямы. До половины их заполняла земля: близняшки постарались. Если сейчас они с Эрис как следует поработают, то завтра с утра сестрам останется только засыпать верхний слой земли, и работа будет завершена. Сказав себе, что от тяжелой работы она станет только сильнее, Лэйк насела на лопату. - Новенькая у вас, да? – спросила сестра, не переставая копать. – У меня так и не было времени сходить, посмотреть на нее. - У нас, - буркнула Лэйк. - Ну, и как Торн это восприняла? Держу пари, попыталась сделать вид, будто она самая главная во всем Доме Дочерей. - Да, но неверная ее сразу же отбрила, - ухмыльнулась Лэйк. - Вот как? – удивленно взлетели брови сестры. - Ага. Лэйк улыбнулась своим воспоминаниям. Давно уже у Торн она не видела такого лица. Если девчонка и дальше будет вести себя таким же образом, вполне возможно, Торн подрастеряет часть своего задора. - Слушай… - Эрис сказала это как-то неуверенно, и Лэйк бросила на нее подозрительный взгляд. Сестра нарочно не смотрела на нее, орудуя лопатой. – А она говорила что-нибудь насчет своего отца? - Нет, - поморщилась Лэйк. - Понятно, - сестра помолчала. – Надеюсь, эту тему никто особенно сильно мусолить не будет. - Я тоже, - процедила Лэйк. - Близняшки передают тебе привет! – вдруг ухмыльнулась Эрис. – Говорят, как только с этим со всем разберемся, нужно будет еще раз попробовать до берлоги добраться. Только на этот раз уж точно туда попадем. - Опять ночью? – сердце Лэйк замерло от предвкушения. Близняшки приняли ее в свою компанию! Теперь она станет такой же знаменитой и бесстрашной, как и они! - Можно ночью, - кивнула Эрис. – А можно попробовать и днем удрать. - Я с вами! – широко улыбнулась Лэйк. Это было гораздо интереснее, чем играть в сушеные корешки с Исаей и Рен.