Lost in the sun. Дочери Царицы

Наступил, наконец, такой долгожданный День Солнца. В Лагере Дочерей царила приятная суматоха. Мани-Наставница уговорилась со старостами рыбацких становищ по берегам Белого Глаза, что праздник будет отмечаться на большой круглой поляне недалеко от берега озера. Обычно на этой поляне приносили охотничьи жертвы Роксане, и она идеально подходила для торжества, особенно такого значимого, как это. Нынешний День Солнца совпал с победой Каэрос у Серого Зуба, и празднование намечалось крупное и веселое. С самого утра сквозь лес к поляне Дочери перетаскивали все, что понадобится ночью, в канун праздника: бочки с вином и ашвилом, высушенные тыквы с драгоценным ароматным маслом, длинные скамьи, чтобы рассадить всех, музыкальные инструменты, разноцветные ткани для украшений и огромное количество прочих предметов, так или иначе связанных с культом. Ремесленницы с дальних гор пригнали небольшое стадо баранов, чтобы принести жертвы Богине и накормить клан. Сейчас животные громко блеяли в загоне недалеко от тренировочного Плаца, по которому слонялись Младшие Сестры, делая вид, что тренируются. Все они завистливо поглядывали на Дочерей: им тренировки никто не отменял, а поучаствовать в подготовке праздника хотелось. Тем не менее, несколько Разведчиц, занимавшихся с ними, просто так прохлаждаться не давали. Как только та или иная застывала с открытым ртом, глядя на снующих туда-сюда Дочерей, или бросала тоскливый взгляд в сторону праздничной поляны, Наставница сразу же перетягивала ее пониже спины гибкой хворостиной. В организации праздника пришли помогать молодые рыбачки. Старшие сейчас молились и постились перед Ночью Солнца, воздавая дань Богине. Молодые считались еще слишком ветреными и глупыми для того, чтобы оценить всю глубину этого праздника. Именно они будут до самого рассвета плясать возле громадного костра под звездами, радуя Роксану своей красотой, когда старшие покинут праздничную поляну и разойдутся по домам. Поэтому Ремесленниц из рыбацких становищ в Лагере Дочерей было много. Они сновали между амбаров, помогая Наставницам и Дочерям или просто строя глазки Младшим Сестрам на Плацу. Все они были одеты в яркие, легкие льняные туники, расшитые листьями и лозами, у каждой на голове был красивый венок, сплетенный из десятков разных цветов. Эрис знала, что эти венки ночью они подарят тем, кто им не безразличен. И если Богиня будет милостива к ним, то на Ночь Зимы состоится еще одна череда свадеб. Руки и плечи болели от напряжения, но Эрис упрямо встряхнула на спине мешок с яблоками, поудобнее пристроив его между лопаток. Дорога от Лагеря Дочерей до поляны была неблизкой, и она проходила ее нагруженной уже далеко не в первый раз. Рядом пыхтели сестра и близняшки, упрямо не желающие идти отдыхать. Ни одна из Дочерей, которым доверили обустраивать поляну, не собиралась отказываться от такой чести. По крайней мере до тех пор, пока могла ходить. Широкая тропинка через лес вела к большой круглой поляне. Мимо бредущих по ней Дочерей пробегали Ремесленницы, пружинистой кошачьей походкой проходили Воины, прилетевшие к близким на праздник. Эрис в который раз позавидовала взрослым, у которых уже были крылья. Можно ведь просто взлететь и перетащить тяжелое в разы быстрее, чем когда топаешь по пыли под горячим щитом Роксаны, истекая потом и изнывая от усталости. - Ну что, все в силе? – дождавшись, пока проходящие мимо Ремесленницы удалятся на достаточно большое расстояние, спросила Лэйк. Голос у нее был глухой: это был уже пятнадцатый мешок, который она перетаскивала за утро. - А то! – откликнулась Эней, перекладывая свой мешок поудобнее. Несмотря на усталость, голос ее был полон энтузиазма. – После первой же проверки и удерем. - Может попозже? – засомневалась Эрис. – Самое интересное начнется заполночь. - Да что там будет интересного? – фыркнула Эней. – Взрослые уже разойдутся, останутся только Младшие Сестры и те, кто еще не женат. Наоборот, лучше раньше. - На Жриц посмотрим! – поддакнула Леда. - И на то, как Воины танцуют, - вторила ей Лэйк. - А Младшие Сестры говорят, что самое интересное уже под утро начинается, - упрямо проговорила Эрис. - Пусть говорят, что хотят, - покачала головой Эней. – Самое интересное – ритуал и Жрицы, все остальное – ерунда. - Зачем тебе смотреть на Младших Сестер? – встряла Лэйк. – Ты и так их на Плацу целыми днями видишь. Другое дело – разведчицы. - Ну смотрите… - Эрис притихла, когда мимо них прошагала Ремесленница Али, строгая, собранная и вечно смурная, с руками еще толще, чем у Аэл. Али была лучшим кузнецом всех становищ по берегам Белого Глаза. Некоторые из Разведчиц обращались к ней с просьбой сковать оружие. Поговаривали, что сама Ларта как-то заказывала у нее меч. Эрис даже слышала байку о том, что какие-то Воины Нуэргос много лет назад пытались заказать у нее лезвия нагинат, и как Али хорошенько вздула их, чтобы им неповадно было больше соваться. Правда это была или нет, история умалчивала. Эрис проводила ее задумчивым взглядом, потом тихонько проговорила: - Странно, что такие, как Али, становятся Ремесленницами. - Это ты про ее силищу? – тут же отозвалась Эней. – Говорят, она однажды свалила быка, ударив ему кулаком между глаз. - Глупость какая! – фыркнула Леда. – Вечно ты всякую ерунду слушаешь, развесив уши, а потом еще и пересказываешь всем. - Это не ерунда! – ощетинилась Эней. – Ты посмотри на ее ручищи! Да ей впору ими деревья ломать. - Кузнец – это почти как Воин, - вдруг подала голос Лэйк, до этого хмурившаяся и глядящая себе под ноги. – Роксана – тоже кузнец. - Главное в этом – слово почти. Есть честь в том, чтобы ковать оружие. Но чести в том, чтобы его использовать, - больше! – развернула плечи Эней. - А если с тобой что-то случится, и ты больше не сможешь сражаться? – спросила ее Эрис. Эней насупилась. - С чего это со мной что-то должно случиться? - Ну вот разозлишь Али своими глупыми россказнями, надает она тебе оплеух, и не сможешь больше мечом махать! – рассмеялась Леда. - Бхара! Не говори таких вещей! – зарычала в ответ Эней. Леда захохотала во все горло, Эней попыталась поддать ей пинка и едва не упала в траву. Лэйк хмыкнула, вновь поудобнее перекладывая мешок на спине. Закончить перебранку они не успели: впереди открылась поляна. Свободного места здесь было столько, что половина становища Сол могла бы сплясать. Когда-то, давным-давно, их предки-охотницы выжгли лес, освободив от него на возвышенности поляну шагов триста в поперечнике. В самом ее центре высились четыре массивные каменные колонны с грубо вырубленными символами Богинь. А между ними лежало большое старое кострище, пропаленное до черноты, на котором сейчас высилась груда веток и бревен, раза в два повыше самой Аэл. Вокруг кострища суетились Ремесленницы из ближайших селений. Те, что посильнее, таскали из окружающего поляну леса дрова и, раскрывая огромные крылья, поднимались в воздух, чтобы уложить их наверх костра. Другие подтаскивали бревна, на которых рассядутся участники церемонии, украшали цветами и лоскутами ткани деревья вокруг поляны, готовили маленькие костры вдали от большого, чтобы жарить на них туши баранов, накрывали тяжелые дубовые столы. К одному из таких столов Эрис и ее друзья подтащили мешки с яблоками. Стоявшая возле него Наставница Ирен, пухленькая низенькая женщина с начавшими седеть волосами, устало разогнулась и отерла пот со лба. - Это что? Яблоки? Кладите туда! – она указала на рядок мешков возле длинного, грубо сколоченного стола. Здесь уже стояли толстобокие бочонки с вином и чуть поменьше и потоньше с ашвилом, лежали мешки с репой, яблоками, капустой и другими овощами. Облегченно выдохнув, Эрис свалила свой мешок рядом с мешками близняшек и разогнулась. Ирен устало кивнула им и покачала головой: - И что за глупости? Праздник праздником, но сколько сил-то на него уходит! Лучше бы помогли нам землю пахать вместо того, чтобы плясать всю ночь! Молодые кобылы!.. В голове ни одной мысли, лишь бы на голые ноги глаза попялить!.. Эрис прекрасно знала, что дослушивать это необязательно. Ирен славилась своим вечным брюзжанием, и никто не обращал на нее особого внимания. Также она славилась своими пирогами – большими, полными мяса и ароматного лука кулебяками, от одной мысли о которых желудок Эрис взвыл не своим голосом. Все Дочери знали, что тесто она замесила уже с утра, и к вечеру можно будет начинать слоняться возле едальни. И если ты будешь слоняться особенно настойчиво, то, вполне возможно, получишь кусок раскаленного пирога, только из печи, и что особенно приятно – без очереди. Не особенно торопясь, они направились обратно к лагерю. Идти было непривычно легко, и Эрис с блаженством подвигала затекшими плечами. Ничего, еще несколько таких ходок, и им дадут какое-нибудь другое дело. А там уже обед. А после обеда старшим, скорее всего, уже будет не до них. Мимо них, сгибаясь под тяжестью мешков, протрусили Рафа и Лиа, едва кивнув близняшкам. Потом появились Наин, Рен, Исая и Гана. Первые две несли сложенные в несколько раз отрезы тканей для украшения поляны, вторые, сосредоточенные и истекающие потом, - тыквы с ароматным маслом. Масло было очень дорого, покупалось у Лаэрт, иметь дело с которыми редко бывало приятно. Поэтому Наставница Коби предупредила, что за разлитое масло устроит с виновницей такое, что и придумать сложно. Таскать масло было почетно, но страшно. Эрис еще не успела разобраться в своих чувствах на этот счет. Может быть, стоит пойти и попросить Коби помочь Исае?.. Когда поляна осталась далеко за спинами, впереди на дороге показались знакомые фигуры. Неразлучные Торн, Майя и Ила с какими-то тюками на спинах вприпрыжку нагоняли идущую навстречу Найрин, несшую тыквы с маслом. У Эрис появилось очень неприятное предчувствие. До Торн и нимфы оставалось еще прилично пройти, и как на зло ни одной Ремесленницы или Воина рядом видно не было. Эней нахмурилась, глядя вперед, и сплюнула на землю: - Опять эта длинномордая чего-то задумала. - Похоже на то, - отозвалась Лэйк. Эрис бросила взгляд на сестру. Та ускорила шаг. Между ними с Торн была врожденная антипатия, при любом удобном случае они пытались сцепиться. Ситуацию осложняло неосторожное высказывание Мани-Наставницы, помянувшей как-то мимоходом, что ману Илейн и Ларта тоже ненавидели друг друга. После этого Лэйк чуть ли не рычала каждый раз, когда видела дочь нынешней царицы. И та сполна отвечала ей. Троица во главе с Торн догнала нимфу. Найрин остановилась, и они окружили ее. Сбросив на землю свой тюк, Торн вплотную нависла над нимфой, что-то ей говоря. Найрин упрямо вскинула свою серебристую голову, с вызовом глядя в ответ. Ее губы шевелились, но с такого расстояния определить, что она говорит, Эрис не смогла. В следующую секунду Торн сжалась в комок и с силой ударила ее по руке. Одна из тыкв упала на землю. Эрис моргнула, увидев спину сестры, которая во все лопатки припустила вперед. - Роксана! – рявкнула Эней, пускаясь следом за ней. Эрис поняла, что тоже бежит вперед, а рядом размеренно дышит Леда. В голове билась только одна мысль: если сейчас кто-нибудь из взрослых окажется рядом, то они уже не смогут ничего объяснить. Вздуют всех. И ни о каком празднике уже мечтать будет нельзя. Ноги в сандалиях отбивали ритм по мягкой земле. Впереди виднелись спины Лэйк и Эней. Торн, Майя и Ила уже увидели их. Все трое развернулись навстречу, пока Найрин кинулась подбирать упавшую тыкву. Эрис увидела, как лицо Торн скривилось от ненависти. Она подняла кулаки, и в следующий миг Лэйк врезалась в нее, а Эней протаранила Майю. Несколькими секундами позже Леда набросилась на Илу. Для Эрис противника не осталось, и она остановилась в нескольких шагах от драки, не совсем понимая, что ей делать. Лэйк и Торн уже катались по земле, сцепившись в тугой, хрипло дышащий комок. Майя пока еще с успехом уворачивалась от длиннющих рук Эней, а вот Леда и Ила, почти такая же высокая, как близняшки, награждали друг друга звонкими ударами по лицу. После непродолжительной борьбы кулак Эней все-таки достал Майю. Та неловко взмахнула руками, потеряла равновесие и упала на спину, зацепив Найрин. С криком нимфа свалилась на землю, едва удержав оставшиеся тыквы. Не теряя времени, Эрис бросилась к ней, схватила ее за руку и выволокла из свалки. - Разлила? – сразу же спросила она, осматривая тыквы в руках нимфы. - Нет, хвала Роксане! – выдохнула та, сдувая с лица выбившуюся из хвоста серебристо-белую прядь. Ее коричневая туника была в пыли, к подолу прилипли выдранные из земли травинки. Пока Эрис помогала ей отряхнуться, драка медленно подходила к завершающей стадии. Майя, поскуливая, лежала на земле, зажимая рукой разбитый рот. Торн влезла верхом на Лэйк и била ее по лицу двумя руками до тех пор, пока Эней не стащила ее с сестры, отчаянно ругаясь. Леда и Ила еще боролись, пыхтя и награждая друг друга тумаками. Эрис огляделась. Со стороны Лагеря Дочерей среди деревьев замелькала коричневая форма. - Разведчицы! Уходим! – приглушенно вскрикнула Эрис и потащила нимфу за собой в заросли у тропы. На бегу она оглянулась: близняшки силой волокли на себе упирающуюся и рычащую Лэйк с окровавленным лицом. С другой стороны через заросли улепетывали Торн и ее подруги, едва успев подхватить брошенные мешки. Ветви хлестали по лицу, а пальцы ног больно ударялись о корни. Сейчас она совершенно не смотрела под ноги, таща за собой нимфу, прижимающую к груди тыквы с маслом. Как только заросли скрыли их достаточно, чтобы не было видно с дороги, Эрис остановилась, тяжело дыша. - Бхара! – прорычала Лэйк, сплевывая кровь, когда близняшки отпустили ее руки. – Зачем вы это сделали?! Отпустите меня! Я убью ее!.. Губы и нос у Лэйк были в крови, на щеках наливались малиновые синяки. Кровь забрызгала подбородок и ворот туники. - Дура! – Эней сильно тряхнула ее за шкирку, как напроказившего кота. – Там Разведчицы были! Еще бы чуть-чуть, и нас бы взяли! - Шрамазд ксара! Рухмани фирзай бхарани!.. – завопила в ответ Лэйк, но еще одна встряска Эней прервала поток ругательств. - Если ты будешь и дальше так орать, нас и здесь найдут! – прорычала Эней. - Вы как?.. – от быстрого бега дыхание сбилось, и Эрис глотала воздух ртом. - Нормально, - разулыбалась Леда, шмыгнув подбитым носом. Из него на верхнюю губу сочилась сукровица. - Просто замечательно! – в тон ей отозвалась Эней, выпуская Лэйк. Сестра тяжело дышала, все время облизывая разбитые губы и налитыми кровью глазами буравя близняшку. Судя по всему, из них всех сильнее всего досталось именно ей. Мстительно оглянувшись в сторону исчезнувших в кустах Торн, Майи и Илы, она тихо пообещала: - Когда-нибудь я убью эту бхару! - Нос сначала вылечи, - посоветовала Эней. - Заткнись! – огрызнулась Лэйк, размазывая кулаком кровавые сопли. Леда засмеялась, согнувшись пополам. Эрис тоже хмыкнула, поглядев на сестру. Среди них она была самой младшей и самой отчаянной. Действительно, настоящий волчонок. Мани Тэйр как в воду глядела, давая ей имя. Найрин переводила взгляд с одной на другую, хлопая длинными белыми ресницами и прижимая к себе драгоценные тыквы с маслом. На щеках у нее выступил яркий румянец. - А чего ты одна понесла масло? – спросила у нее Эрис. – Никто из друзей с тобой не пошел? - Меня Наставница Коби попросила чуть-чуть задержаться, - голос у Найрин был напряженным. – Это последнее масло, из самых дальних запасов, его доставать было дольше всего. Мы с Исаей договорились встретиться на поляне. - Мы их встретили минут за десять до вас, - кивнула Эрис. - Если ты хорошенько пробежишься, то успеешь пересечься с ними на обратном пути, - подхватила Леда. - Спасибо вам! – Найрин вдруг низко поклонилась, согнувшись чуть ли не пополам. – Если бы не вы, я бы все разлила. - Да ладно тебе! – широко улыбнулась Эней, махнув рукой. - Торн вечно задирается, - проговорила Эрис. – И давно уже наработала на хорошую взбучку. Лэйк проворчала ругательство и вновь сплюнула кровь в траву. На Найрин она старалась не смотреть, но вид у нее был смущенный. - А как же вы? В таком виде, в Лагерь? – Найрин оглядела их запачканную одежду. - Мы разделимся, - решила Эней. – Мы с Ледой пойдем вперед, а вы с Эрис нас потом догоните. - Скажем, что ты споткнулась и врезалась головой в дерево, - Эрис ободряюще улыбнулась хмурой сестре, пытавшейся стереть с лица кровь. – Наставнице Коби сейчас не до этого, у нее вечером свадьба. А чтобы на глаза не попадалась и не вызывала вопросов, попросим у нее, чтобы тебе разрешили отлежаться. - Вот еще! – фыркнула Лэйк. – Вы будете таскать мешки, а я – валяться в амбаре? - Хочешь, чтобы тебе задавали вопросы? – Эрис строго уставилась на сестру. – А они возникнут, как только Коби посмотрит на лица близняшек или на Торн. - Ну ладно, - нехотя буркнула Лэйк. - Тогда мы пошли, - энергично кивнула Эней. У нее слегка припух правый глаз, но это было не слишком заметно. - Встречаемся в Лагере, - помахала, прощаясь Леда. Эрис проводила их взглядом. С каждой минутой она все больше сомневалась, что Коби занята настолько, что поверит в их историю. К вечеру синяки Леды станут видны, да и ссадины на руках никуда не спрячешь. Что касается Лэйк, то через пару часов лицо у нее опухнет так, что в версию с деревом уже никто не поверит. Судя по всему, Найрин пришла к тому же выводу. Она рассматривала Лэйк с таким явным сомнением, что сестра отвернулась, сплюнула и вновь пробормотала под нос ругательство. - Можно я помогу тебе? – вдруг решительно спросила нимфа. Лицо ее стало очень серьезным, белые брови сдвинулись к переносице. - Чего? – заморгала Эрис, а Лэйк вновь выругалась. - Я кое-что могу… Ну, чуть-чуть лечить синяки… - Найрин замялась, но упрямо вскинула глаза, ловя взгляд Лэйк. Та шарахнулась от нее в сторону с округлившимися от страха глазами. - Ты – ведьма, что ли? - Не знаю. Наверное. Моя мани научила меня, как сделать так, чтобы боль прошла, - неловко ответила Найрин. Эрис смотрела на нее во все глаза. Способные Слышать встречались среди анай очень редко, но гораздо реже встречались те, кто мог лечить с помощью силы, которую дала им Богиня. Их называли Боевыми Целительницами, они могли призывать с неба молнии, ветер и дождь, могли швыряться огромными огненными шарами и лечить людей. Быть Боевой Целительницей племени считалось громадной честью. Если эта девочка окажется одной из них, то Торн вскоре не поздоровится. Лэйк выглядела испуганной, сердитой и всколоченной. Она отступила от Найрин на шаг назад и разглядывала ее, подозрительно сузив глаза. Синяки на ее лице стали уже ощутимо видны, не говоря уже про сукровицу, так и не прекратившую течь из разбитого носа. И разодранную губу. - Не глупи, Лэйк, - Эрис постаралась сделать свой голос уверенным. Обычно, когда она говорила таким тоном, сестра или слушалась или дралась. Но чаще слушалась. – Если ты придешь с таким лицом в Лагерь, тебя совершенно точно выпорют. - Ну и что? – глухо буркнула та. - А то, что глупо отказываться от помощи, если в противном случае тебя взгреют. – Лэйк бросила на нее хмурый взгляд, и Эрис заговорщически добавила: - Особенно, когда у тебя есть планы на вечер. Найрин с любопытством оглядела их обеих, а Лэйк поежилась и что-то проворчала под нос. Эрис знала, насколько сильно той хотелось посмотреть на Аэл. Если этот аргумент не убедит Лэйк, то других у нее уже не осталось. Наконец, волком поглядывая на нимфу, Лэйк все же подступила к ней на шаг ближе и осторожно вытянула вперед шею. - Давай делай, только быстро, что бы ты там ни делала. - Хорошо, - Найрин тоже шагнула вперед, поднимая руки. Лэйк терпеливо ждала, даже не шарахнувшись, когда пальцы нимфы зарылись в ее черные волосы. – Расслабься и ни о чем не думай. Найрин прикоснулась своим лбом ко лбу Лэйк. Та дернулась и чуть не вырвалась из ее рук, но все-таки осталась стоять на месте. Эрис с любопытством наблюдала за ними. Сначала не происходило ровным счетом ничего. Казалось, что Найрин просто дремлет, уткнувшись головой в лоб Лэйк. А потом Эрис с удивлением увидела, как воздух вокруг них двоих завибрировал и пошел волнами. Лэйк охнула и дернула руками, но Найрин держала ее мертвой хваткой. От рук нимфы к вискам Лэйк протянулись тонкие серые жгуты, светящиеся в воздухе. Они были прозрачными и дрожащими, сквозь них Эрис прекрасно видела деревья, траву и кусты. Кожа нимфы слегка засветилась, по ней будто бы побежали серые языки пламени, только совсем маленькие, как когда занимаются сосновые иголки в костре. Эрис, открыв рот, наблюдала за тем, как кожа на лице Лэйк начала принимать нормальный цвет. Раны на глазах затягивались, кровь больше не текла. Даже распухший нос стал как-то меньше. Лэйк тяжело дышала и молотила руками в воздухе, широко открытыми глазами глядя перед собой. Так продолжалось некоторое время, потом Найрин со вздохом отпустила ее и открыла глаза. Вид у нимфы был изможденным и счастливым. Под глазами залегли черные круги, но сами глаза светились радостью и озорством. - У меня получилось!.. – выдохнула она, покачнувшись. Эрис, не веря, смотрела на то, как Лэйк ощупывает свое совершенно нормальное лицо. На нем не было и следа синяков или опухолей. Взгляд у сестры был перепуганным. - Ты не знала, получится или нет?! – фальцетом пискнула Лэйк. Найрин смущенно опустила взгляд. - У меня не всегда получается. Иногда выходит, иногда нет. Мани говорила, когда я повзрослею, будет всегда получаться. - У тебя редкий дар, - проговорила Эрис, поднимая с земли тыквы с маслом и передавая их нимфе. - Я знаю, - просто кивнула та. Эрис это удивило. Она бы поняла, если бы нимфа поблагодарила, но вид у нее был такой, будто Эрис просто констатировала факт. Лэйк с опаской поглядывала на нее, продолжая трогать целую губу. - Спасибо вам за помощь, - негромко сказала нимфа, оглядев их и тепло улыбнувшись. - Спасибо тебе, - ответила Эрис, а Лэйк упрямо набычилась: - Я это делала не для тебя. Найрин помедлила, задумчиво изучая ее, потом сказала: - Я прекрасно это знаю, Лэйк. И ушла. Они с Лэйк остались вдвоем, ошарашено глядя друг на друга. Потом Эрис поморщилась и подошла к сестре. - Надо застирать тебе ворот. А то возникнут вопросы. - Странно как-то, - пробормотала Лэйк, подозрительно посматривая в ту сторону, где скрылась между деревьев Найрин. – Как думаешь, она ничего плохого не сделала? – глаза у нее наполнились тревогой. - Не думаю. А теперь пойдем, а то Коби начнет задавать вопросы, куда мы делись. Говорить о том, что она видела вокруг рук Найрин, Эрис сестре не решилась. Достаточно и того, что на днях она каким-то образом влезла в голову Лэйк. Боевыми Целительницами становились очень редкие из анай, а Способной Слышать она оказываться не хотела. Всю жизнь она мечтала только о том, чтобы сражаться. Разве что-то еще нужно человеку? Несмотря на их опасения, Коби ничего не заметила. Наставница была рассеяна и задумчива, почему-то все время теребила свои завязанные в косу волосы и улыбалась. На вопрос, что им еще делать, она пробормотала что-то невнятное и ушла плести себе венок. Воспользовавшись возможностью, они с Лэйк быстро застирали в ведре ворот туники сестры, сославшись на то, что та перепачкалась в смоле. Благо, кровь быстро отошла с ткани. Близняшки вылупили глаза на Лэйк, открыв рты и ничего не говоря. Объяснить им все произошедшее оказалось гораздо сложнее, потому что Эрис сама-то толком ничего не понимала. Зато Эней восхищенно выдохнула и призналась, что ей самой никогда бы не хватило смелости опробовать на себе заговор необученной ведьмы. Лэйк раздулась от гордости, и до обеда расхаживала, широко развернув плечи. Где-то в это же время они встретили Торн. Наставница Фара отчитывала ее и двух ее подруг недалеко от едальни. Видимо, Лэйк все же успела пару раз съездить ей по лицу до того, как Торн подмяла ее под себя. На глазу у дочери царицы наливался громадный синяк, губа была разбита. У Майи раздуло половину лица, Ила как-то странно, слишком прямо стояла. Все трое отрицали участие в драке, несмотря на то, что Фара наседала на них с особым рвением. Торн увидела проходящих мимо нее друзей, и глаза ее расширились от удивления. Лэйк ухмыльнулась и подмигнула ей, отчего дочь царицы стиснула зубы и хмуро уставилась в ответ. Фара проследила за ее взглядом и подозрительно оглядела сестер. Впрочем, выглядели они вполне прилично, а близняшки как раз стояли к Наставнице той стороной, где синяков видно не было. Тем не менее, чтобы не гневить судьбу, они быстро удалились. Обед прошел в сладостном ожидании праздника. Приготовления на поляне были уже почти закончены. Сейчас туда погнали стадо баранов под приглядом освободившихся Младших Сестер. Следом за ними потянулись самые молодые Ремесленницы, отчаянно переглядываясь с теми, кому до инициации осталось не больше трех лет. После обеда Эрис с Лэйк пошатались под окнами едальни и смогли-таки получить по куску кулебяки, которые разделили с близняшками. Эней и Леда опухли довольно сильно и появляться на открытом месте не рисковали. Сжевав горячие пироги, они отправились на берег купаться. Время тянулось мучительно медленно. Казалось, что Роксана, насмехаясь над ними, специально притормозила Свой полет с востока на запад. Десятки Дочерей, предоставленные самим себе, слонялись вокруг Лагеря, не уходя далеко в леса, чтобы иметь возможность поглазеть на начало праздника. Когда покрасневший щит медленно покатился за горы, Эрис наконец дождалась. Они как раз сидели в тени у ближайшего амбара, играя в камушки, чтобы хоть как-то скоротать время. В расчерченном пять на пять квадратов поле нужно было расставлять белые и черные камушки так, чтобы быстрее соперника собрать прямую линию из пяти квадратов. Удивительно, но Лэйк всегда каким-то образом умудрялась обыграть Эрис, и это при том, насколько нетерпеливой и невнимательной она была. Поэтому с сестрой Эрис не играла: это было слишком обидно. Ей компанию всегда составляла Леда, с которой у них было примерно пополам побед и поражений. Лэйк играла с Эней, причем довольно часто после таких игр они дрались. Сейчас Эней и Лэйк сцепились намертво, не желая отдавать победу и сверля друг друга глазами над пыльными, начерченными палочкой на земле квадратиками. Леда дремала, сложив руки на груди и привалившись спиной к стене амбара. Эрис лениво наблюдала за игрой сестры, ожидая своей очереди. Поэтому первой заметила, как из Дома Дочерей вышла Наставница Фара с длинной колотушкой в руках. Подскочив, Эрис воскликнула: - Началось! Эней и Лэйк дружно вскинули головы. Фара размахнулась и ударила колотушкой в круглый гонг, висящий справа от двери. Мерный звук разнесся по всему Лагерю Дочерей, и откуда-то со стороны леса долетел звонкий свист. Судя по всему, кто-то из Воинов уже раскупорил запасы ашвила. Леда вздрогнула и проснулась, отлипая от стены. - Что? Уже? - Да, пошли строиться! – Лэйк принялась быстро распихивать по карманам камушки. - Но мы же еще не доиграли! – возмутилась Эней. - Какая разница? Я же выиграла! – беззаботно дернула плечом Лэйк. - Да как бы не так! – угрожающе заговорила Эней. Эрис не желала в очередной раз выслушивать перепалку, потому дернула Эней за рукав: - Да брось ты! Пойдем! Они одними из первых выбежали на Плац и быстро построились по возрасту. Следом из окружающего Лагерь леса стекались Дочери, те, что постарше. Маленьких начала выводить из Дома Дочерей Наставница Коби. Ей помогали Наставница Ирен и Фара. Эрис с удивлением отметила, что и Фара, и Коби принарядились. На них были длинные красные платья без вышивки и рукавов, в волосы под венками вплетены длинные красные ленты. Выглядели обе взволнованными и радостными. Точно, у них же сегодня у обеих свадьба. Эрис с любопытством разглядывала их. Свадьбы в клане устраивали часто, но особенно много их было на праздники Роксаны – в День Солнца и Ночь Зимы. Все старались подгадать так, чтобы Богиня благословила их именно в эти дни. Рядом с ней встала запыхавшаяся Рафа и сразу же выпалила: - Слышали? Кто-то навешал Торн и компании. - Может, и слышали, - Эней уклончиво отвернулась, нарочито демонстрируя распухшее лицо. Рафа смотрела на нее во все глаза. - Да как же вы умудрились? Тут же полно Наставниц! - А кто тебе сказал, что это мы? – Леда напустила на себя загадочный вид. - Да кто ж еще-то? – захлопала глазами Рафа. - Мало ли, - уклончиво проговорила Леда. Глаза Рафы наполнились восхищением, и Эрис не сдержала улыбки, глядя на свою сестру. Лэйк, слышавшая разговор, вся надулась. Эрис была готова поспорить, что та в эту самую минуту жалеет о своих пропавших синяках больше всего на свете. Рафа открыла рот, но тут, с шумом хлопая крыльями, перед ними на землю опустилась Аэл. У Эрис захватило дыхание. Первая Разведчица оделась в черную облегающую форму, подчеркивающую ее сильное, поджарое тело. Черные штаны были заправлены в высокие мягкие сапоги, на черном, до блеска натертом поясе висел в ножнах ритуальный долор, черная безрукавка открывала взгляду татуировки огня и Воинов на руках. Когда она улыбнулась Коби над головами детей, длинный белый шрам на ее загорелой щеке натянулся, придав ей еще больше очарования. Наставница Коби покраснела и поспешно отвернулась к Фаре, тут же начавшей ей что-то хитро шептать. Убрав крылья и посерьезнев, Аэл оглядела Дочерей. Эрис невольно подтянулась, сложив руки по швам. Ей хотелось, чтобы Аэл осталась ей довольна. Взгляд первой Разведчицы чуть дольше остальных задержался на непроницаемых лицах близняшек, и она хмыкнула. Потом, заложив руки за спину, Аэл пружинистой походкой двинулась в сторону Дома Дочерей. Сильный толчок в спину качнул Эрис вперед, и она чуть не выпала из строя. Оглянувшись, она наткнулась на оскалившееся лицо Майи, как раз проходящей мимо к своему месту в строю. Эней глухо заворчала под нос, но Леда одернула ее. Если они начнут оскорблять друг друга прямо здесь, на глазах у всех Наставниц, то Коби не понадобятся доказательства того, откуда у Торн на лице кровоподтеки. Переминаясь с ноги на ногу, Эрис ждала, пока все соберутся. Одна за другой на Плац подтянулись Дочери и Младшие Сестры, построившиеся в стороне и продолжающие бросать хитрые взгляды на молодых Ремесленниц, вставших напротив них. Аэл покрутилась на Плацу, перекинулась парой слов с еще пятерыми Воинами Каэрос, потом они все вместе развернули крылья и полетели над лесом в сторону поляны. Эрис проводила их завистливым взглядом. До бритья висков еще три года, а до того, как ей выдадут крылья, - целых семь. Целая вечность! Как можно так долго ждать? Наконец, Коби прекратила хихикать с другими молодыми Наставницами, оглядела всех собравшихся и удовлетворенно кивнула. Фара еще раз ударила в гонг. Младшие Сестры как одна повернулись в сторону леса и мерным строем направились по тропинке между деревьев, Ремесленницы пошли следом. Эрис казалось, что все они двигаются невыразимо медленно. Ну неужели нельзя прибавить шагу? Когда уже очередь дойдет до них? Пока она глазела и перешептывалась со стоящей рядом Рафой, мимо строя прошла Фара. У близняшек она вновь задержалась, внимательно разглядывая их опухшие лица. Потом, недовольно фыркнув, она удалилась вперед, туда, где построились четырнадцатилетние Дочери, которым зимой предстояло бритье висков. - Ну когда уже? – нетерпеливо прошептала рядом Рафа, переминаясь с ноги на ногу. - Сейчас пойдем, - скорее чтобы успокоить себя, отозвалась Эрис. И правда, через несколько минут строй Дочерей наконец двинулся. Эрис шагала в ногу со всеми, чувствуя, как в груди отчаянно колотится сердце. Она не первый раз уже принимала участие в праздновании Дня Солнца, но в этом году впервые она будет стоять рядом с Младшими Сестрами. И даже попробует вино. А ночью, когда все разойдутся по амбарам, они удерут из своего и пойдут смотреть на то, как танцуют Воины. Над строем Дочерей и Младших Сестер летел мерный гул голосов. Абсолютно все перешептывались, несмотря на хмурые взгляды Наставниц. К тому моменту, когда их вывели на поляну, они уже почти орали в голос. Здесь было очень красиво. Расставленные с утра столы ломились от пирогов, фруктов, каш и печеных овощей. За ними полукругом горели костры, на которых Ремесленницы мерно прокручивали туши баранов, и с них капал жирный сок, шипящий на огне. Над поляной плыл аромат жаренного мяса, смешанный с запахом ароматных масел, которыми пропитали громадную кучу хвороста в ее центре. Ремесленницы из рыбацких становищ стояли большой группой на другой стороне поляны. Рядом с ними темнели туники Воинов, их было гораздо меньше, чем разноцветных нарядов Ремесленниц. А возле самого костра стояла высокая, закутанная в белое Способная Слышать и три Жрицы Огня в прозрачных одеяниях. Эрис наступала на ноги другим Дочерям и спотыкалась, не в силах оторвать глаз от Жриц, пока Наставницы строили Дочерей по другую сторону костра. Впрочем, так делали все. Жрицы считались любовницами Самой Богини, живым воплощением Ее силы, красоты и воли, связующей нитью между Роксаной и анай. У Эрис в голове не укладывалось, какого это – быть ими. И каждый раз, когда она оказывалась неподалеку от Жриц, у нее дыхание захватывало от благоговения. Как только все, наконец, построились вокруг костра, а брачующиеся, которых оказалось несколько десятков, отдельной группой выстроились перед Способной Слышать, та воздела руки и начала говорить. - Солнцеликая, Яростная, Дарящая Жизнь и Жизнь Отнимающая! Сегодня мы славим Тебя! Сегодня Твои крылья застилают все небо, а огненный щит правит землей, водой, небом и светом! Услышь, как поют Тебе Твои дочери, пошли нам свет Твоих яростных глаз! Анай дружно заревели, и Эрис ощутила небывалый восторг, вопя со всеми одним голосом. Способная Слышать дождалась, пока рев стихнет и продолжила: - Сегодня Твои дочери просят у Тебя благословения! Просят тепла и света, которые посылаешь только Ты, просят дочерей, которых посылаешь только Ты! Взгляни на своих Дочерей, Роксана! Желающие вступить в брак опустились перед Способной Слышать на колени, соединив руки. Жрицы принялись мерно раскачиваться и бормотать мантры. Эрис затаила дыхание. Свадьба всегда была одним из самых красивых ритуалов клана. Сначала не происходило ничего. Способная Слышать стояла с закрытыми глазами и обращенным к небу лицом. Потом, очень медленно, вокруг нее начало разгораться сияние, золотистое и теплое, как первое весеннее солнце. Это сияние накрыло ее и начавших танцевать Жриц, потом всех брачующихся, окутав их золотым облаком. - Роксана принимает вас, дочери Каэрос! Благословенен ваш союз и благословенны ваши дети, рожденные в нем! Сияние разгорелось еще ярче, а потом погасло, оставив стоящих на коленях моргать и щуриться. Клан дружно взревел, принимая новые семьи. Способная Слышать подняла их всех и расцеловала в обе щеки. Все так же держась за руки, молодые пары отошли от костра и встали в ряды Ремесленниц. Эрис нашла глазами Коби. Та смущенно прижалась к плечу Аэл, что-то тихо говорящей ей. Окружающие их анай наперебой поздравляли их и закидывали лепестками цветов. Тем временем Способная Слышать подала знак, и из рядов Ремесленниц выбежали несколько молодых девушек в коротких туниках. Они разместились полукругом за спинами Жриц и приготовили музыкальные инструменты. Пение Жриц стало слышнее, и постепенно в него начала вплетаться мелодия ударных и струнных инструментов, на которых наигрывали Ремесленницы. Способная Слышать снова заговорила, и ее голос разнесся по всей поляне. - А теперь, Яростная и Прекрасная, позволь нам почтить Тебя! Позволь отблагодарить Тебя за свет, который Ты даришь нам каждый день! Пусть вечно сияет в небе Твой огненный щит! Пусть вечно горят Твои костры под звездным небом, согревая нас в темный час! С этими словами ведьма повернулась к костру и воздела руки. От ее ладоней побежали тонкие струйки огня, пролившиеся с пальцев на сухой валежник в самом низу костра. Пламя взревело, взметнулось, дрова затрещали, и громадная куча валежника занялась. Эрис поняла, что кричит и подпрыгивает на месте вместе с остальными Дочерьми. Рев над поляной стоял такой, что расслышать музыку и мантры Жриц стало невозможно. Это продолжалось несколько минут, после чего рев начал стихать. Ремесленницы и Воины потянулись к столам с разложенными на них блюдами. Эрис вместе с другими Дочерьми тоже пошли туда, не переставая с восхищением поглядывать на гигантский ревущий костер и кружащихся вокруг него Жриц. Вино оказалось не таким вкусным, как она думала, зато от него сильно кружилась голова. Как и от плотного ужина, от которого ее тело отвыкло за лето. В конце концов она задремала возле одного из костров и даже не заметила, как кто-то из Ремесленниц, посмеиваясь, поднял ее на руки и отнес в Лагерь Дочерей, где она крепко спала до самого утра, а рядом дружно храпели близняшки и Лэйк.