Город на границе

МакКою казалось, что все, что он видит сейчас – не реальность, не может такого быть на самом деле. Мерцающий огонь свечей, Джим во главе стола, поглядывающий на Эдит и Джеса, пока те читают про себя молитву. Непривычно молчаливая Ухура рядом со Споком, и он сам, с аппетитом уплетающий густое варево из глубокой глиняной тарелки, даже не пытаясь понять, что он ест – то ли фасолевый суп, то ли похлебку из чечевицы. Эдит подала тарелку с мясом, шлепнула по ладошке Джеса, потянувшегося к еде вперед всех. Леонард ощущал, что в воздухе витает какая-то неловкость, неопределенность, как бывает, когда люди не могут говорить друг с другом откровенно. – Пожалуй, я поднимусь наверх, – сказала Эдит после ужина и после того, как они с Ухурой убрали со стола. – Джес, идем, тебе пора спать. Кирк кивнул жене с молчаливой благодарностью, но и оставшись одни, друзья не спешили заводить разговор. Молчание затягивалось. – Ну и что там у вас с Ричардсоном? – наконец спросил МакКой. – Ты закончил все дела? – Не совсем. Послезавтра мы едем подписывать новый вариант договора. Возможно, после этого все закончится. – Послушайте себя, капитан, – сказала Ухура. – Вы собираетесь и дальше участвовать в ограблении этих несчастных индейцев? – Ниота! – одернул ее Спок. – Это не то, что сказал капитан. МакКой видел, как затвердели скулы Кирка и недобро вспыхнули глаза, однако капитан промолчал. – Джим… – МакКой встал из-за стола. – Не пойми превратно, мы не собираемся критиковать тебя или указывать, что делать, но нужно подумать о том, как вернуться обратно… – Если это еще возможно, – вставила Ухура. – Вы что, полагаете, что я об этом не думаю? – тихо и зло спросил Кирк. – Вы что, решили, что мне все это нравится до потери пульса, и я мечтаю тут остаться? – А разве нет, капитан? – спросил Спок. Джим вскочил на ноги. – Тихо, тихо, – примиряюще сказал доктор. – Мы не сомневаемся, что ты тоже обеспокоен ситуацией… – Черта с два вы не сомневаетесь! – Да не кричи ты… И так тошно… – Тебе предлагали эффективный способ узнать, что могло случиться, пока ты был в отключке, или что забыл… так нет же, из-за глупого упрямства… – Ниота! – Пусть говорит, Спок, пусть скажет, что думает, – спокойно сказал Кирк, а МакКой поежился. Знал он это видимое спокойствие. – Я уже сказала. Я считаю, что неразумно отказываться от способа, предложенного Споком. – И чем же это поможет? Если я что-то сделал, чего не помню, то что можно исправить сейчас? Какой смысл в этом знании? – Мы должны использовать все шансы. – Мы можем спросить Эдит. Она все время была со мной. – О да, не сомневаюсь! – отозвалась девушка. – Что ты имеешь в виду? – Ваш спор не имеет смысла, – вдруг сказал Спок. «Ну, наконец-то» – подумал МакКой, уже прикидывающий, не придется ли разнимать капитана и офицера по связи, явно готовых вцепиться друг в друга. – Почему это? – спросила Ухура. – Доктор МакКой выдвинул еще одну версию, которую я не успел проверить. Но которая представляется перспективной. – Что за версия? – хмуро спросил Кирк. – Она вам не понравится. – Знаешь, я как-нибудь это переживу. Говори, Спок, не тяни кота за хвост! – Кота за…, ах да… так вот, мы искали действие, которое совершили вы, капитан, или покойный Беквит, и искали безуспешно. Следует проверить окружающих вас людей, капитан. И в первую очередь вашу жену – Эдит Кирк. – Что? Боунз, это ты придумал? Чушь какая-то… Что ты там говорил насчет новой истории? Ты говорил, что в этом будущем нет Объединенной Федерации планет, потому что эти сраные клингоны подсуетились и захватили планету? Так? И что? Какое отношение Эдит может к этому иметь? Ты в своем уме?! – Я полагаю, в данной версии истории что-то подтолкнуло амбиции землян по части межзвездных исследований, и это привело к тому, что первый контакт с инопланетной расой состоялся тогда, когда не все еще социальные проблемы были решены. Кроме того, по какой-то неизвестной нам причине люди считали, что встреченные ими инопланетяне должны быть исполнены дружеских намерений… – Вулканцы же были, – буркнул Кирк, мгновенно остывая. – Они встретили не вулканцев, а клингонов, как вы знаете. Мало того, что уровень вооружения был не слишком высок, но при более пацифистки настроенном обществе поражение было неизбежным. – А ромуланцы и этот долбанутый псих Нерон? – Федерация, инициаторами создания которой выступили земляне, не создана, соответственно у Нерона нет причин мстить планетам несуществующей Федерации и Вулкану в том числе. – Он мстил не Вулкану, Спок. Он мстил тебе… Той, другой версии, – уточнил Джим. Капитан принялся мерить шагами комнату, напряженно о чем-то размышляя. – Мы должны выяснить, что послужило причиной вот такого изменения умонастроений землян, – сказала Ухура. – Что-то должно произойти… вы можете и не помнить, капитан… – Снова здорово! Я ничего не делал! Никаких пламенных речей про смысл жизни и тому подобное! Мне что, поклясться на крови, что ли? – Нет, нет, Джим! – воскликнул МакКой. – Я сегодня говорил с Эдит, она полна самых замечательных идей… Об отношении к индейцам и об этом мире, о том, как нужно расходовать средства… – Думаешь это я, да? Думаешь, я дебил? – опять вскинулся Кирк. – К твоему сведению, она ничего не знает обо мне. – Да что ты сразу как ёрш! Никто ничего не думает… Тебя не обвиняют, мы хотим разобраться… – Я проанализирую всю ее жизнь, – сказал Спок. – Старые и новые версии, возможно, станет что-то понятно. – Слушайте… ладно, я согласен, можешь потрошить мои мозги, сколько хочешь, только я прошу… не трогай девушку. Она ничего плохого никому не делала. Дерьмо… может, я и впрямь что-нибудь сболтнул такое… – Ну, наконец-то, – пробормотала про себя Ухура. – Глас разума в пустыне. Кирк даже не повернул в ее сторону голову. – Капитан, я не имел в виду, что вступлю с ней в майнд-мелд… я проанализирую информацию по имеющимся у меня данным. Есть записи версий развития истории, но хранилище исторических фактов в трикодере полностью отражает только нашу версию, вторая база данных намного уже, я пояснял уже, что мощности для постоянного подключения к временным аномалиям недостаточно, приходится не просто изучать факты, а выискивать их в потоке времени. Я разработал зарядное устройство, использующее солнечный свет, но, боюсь, и его мощности хватит ненадолго. Но то, что вы согласны на слияние разумов, это тоже хорошо, возможно, есть какие-то моменты, которые вы упускаете… МакКой видел, что Кирк уже жалеет о данном согласии, доктор не мог понять – что это? Не страх, разумеется – вот бы узнать, что способно испугать его друга – скорее, почти болезненное нежелание делиться своими тайнами… – Капитан, можете быть уверены, что с моей стороны вам гарантируется полная конфиденциальность… – Что? Не мели чушь! Какая к хреням собачьим конфиденциальность, если потом все, что я делал или говорил, станет предметом обсуждений?! На скулах Джима засветился гневный румянец. – Ладно… что теперь… Делай. Разберемся потом. – Наверное, нам лучше выйти? – спросил МакКой Ниоту. Девушка пожала плечами, но без возражений последовала за МакКоем к двери. Они присели на скамейку около поленницы. – Доктор, – вдруг сказала девушка. – Наверное, я должна извиниться. Что-то последнее время я на взводе. – Мы все нервничаем, – отозвался МакКой. – Слушай, если хочешь выпить… – А у вас есть? МакКой достал из внутреннего кармана фляжку и протянул Ниоте. Офицер по связи сделала хороший глоток. Закрыла глаза, смакуя. – Спок не одобряет, – сказала она. – Но иногда… Ухура глотнула из фляжки еще, вернула ее МакКою, потом принялась подолом обмахивать себе лицо. – Как мне надоели эти тряпки, – сказала девушка. – Как я мечтаю о горячем душе, нормальном шампуне и даже, не поверите, еде из репликатора. – Не ты одна, – сказал МакКой без тени улыбки. – Исключая репликатор. Они молчали долго, думая каждый о своем, пока задняя дверь дома не открылась, и к ним не вышел Джим. Даже в темноте было видно, каким бледным было его лицо. Он прошел молча в середину двора, встал там, засунув руки в карманы, всем своим видом показывая, что он не желает ни с кем разговаривать. МакКой посмотрел на свою фляжку, но не рискнул тревожить капитана. Если тому нужно время, чтобы прийти в себя или что-то обдумать – лучше не мешать. Доктор знал, что под грубоватыми манерами и развязной речью прячется ум стратега, способный просчитывать ходы на много вперед и находить нестандартные решения. – Спасибо за коньяк, доктор, – шепнула Ухура. – В любой момент, – отозвался тот. Девушка поднялась и скользнула в комнату. МакКой тоже встал. – Подожди, – вдруг сказал Кирк, оборачиваясь. В позе его сквозило напряжение. – Вы были правы. Спок помог мне вспомнить кое-что… Она пишет книгу о людях со звезд. Я увидел ее случайно… полистал немного, потом еще… но не всю. Не собирался лезть без спросу, но то, что я читал… это хорошая книга, Боунз. – Она умница, – сказал МакКой. – Спок проверил… книга была дописана и издана под именем Эдит Кирк в 1838 году и стала чем-то вроде новой Библии. Там изложены принципы, которым должно следовать человечество… идеи пацифизма, равенства, уважения к другим и все такое. Ее перевели почти на все языки… Она предотвратила все мировые войны, Боунз. Предотвратила миллионы смертей. Прикинь, а? Простая книга. Невероятно. МакКой помолчал, потом сказал: – Значит, не такая уж и простая. – Но она писала ее до того, как мы встретились, – горячо сказал Кирк. – Я не имею к ней никакого отношения! И не собирался иметь! Это личное… если бы она захотела, то показала бы мне. Мы разговаривали с Эдит пару раз о будущем, но все идеи, что она высказала, были ее, не мои. И еще… майнд-мелд помог вспомнить, что я рассказал ей о нашей миссии на Зораксе пять, помнишь тех, с бирюзовыми глазами? Но это было как сказка, что ли… не более того. И все! Ничего такого, клянусь! Как такое может быть, как?! – Ну, это-то как раз понятно. Поскольку в ее жизни появился ты, то смог обеспечить ей возможность писать эту книгу и издать ее. Не приходилось бросить все и заниматься только выживанием. – Если это так и есть… то я должен… Нет, не могу себе представить, что брошу ее, вот так вот по подлому… Леонард не знал, что и сказать. Если информация Спока верна (еще бы ей не быть верной!) они должны уйти, уйти все вместе, и прекратить эти отношения, заводящие человечество в тупик, разрушающие его будущее, никаких других вариантов нет. МакКой вздохнул. Он не был уверен, да и глупо с его стороны было бы думать о том, а не влюблен ли его друг первый раз в жизни? Это Джим-то? Из того, что МакКой знал, ничто не позволило бы заподозрить такое. Хотя череда романов и романчиков, что прошла прямо на его глазах в Академии… что это было? Жажда новых ощущений, наслаждений или поиск того самого единственного человека, на которого среагирует душа? И вот нелепость – найти там, где не ждешь, без надежды на будущее. – Держись, парень, держись, капитан, – сказал доктор. – Мне жаль, что выбор такой хреновый. – Нет выбора, – ответил Кирк. – Я хочу вернуться и не могу ее бросить. Это как будто оторвать от себя кусок. Черт! Как так получилось? Я никогда… – он замолчал. – Мы можем уехать все вместе куда-нибудь… на необитаемый остров и прожить там наши жизни, – сказал МакКой, отлично понимая, что подобное предложение будет отвергнуто. – И сойти там с ума. Нет, вы тут ни при чем, ни ты, ни Спок, ни Ухура. Может быть, можно как-нибудь забрать ее с собой? К нам? – А мальчик? – И его, конечно, ты что ж, думаешь, что я могу лишить ребенка матери? Ты вообще за кого меня принимаешь? – в голосе Джима послышалась горечь. – И что она будет делать у нас? Любить тебя? И все? – Мы будем любить друг друга, – поправил Леонарда Кирк. МакКой знал, что Кирк понимает все и без него, но он тем не менее сказал: – Одной любовью сыт не будешь. Первый угар пройдет, и что дальше? Кем она будет себя ощущать? Экспонатом из музея? Что делать? Ладно, мальчик еще имеет шанс адаптироваться, но взрослый человек... – Не всем же водить корабли… – Тебе – да! – Это несправедливо. – Но это и невозможно, Джим. Мы не управляем Хранителем Вечности. Он вернет нас только тогда, когда история изменится. Ты же не можешь позвонить ему и сказать: «Алле, заберите нас всех отсюда!» – Погиб отец, брат, как она будет жить? – Так же, как жила бы до встречи с тобой. – Может быть, она и не жила… Спок сказал, что об Эдит Келлер или Эдит Коули нет никакой информации. Может быть, скатилась в нищету или погибла… не прожила свою жизнь… и мальчишка этот… – Может быть, – сказал МакКой. – Но этого мы не узнаем. – Не могу допустить подобное! – Джим сжал кулаки. – Ты не знаешь… не знаешь, что такое голодать! – Джим! Ты-то откуда это можешь знать? Кирк сверкнул на него глазами, но ничего не ответил. – Послушайся своего сердца и обреки всех землян на прозябание под пятой клингонской империи, – сказал доктор. Он подошел ближе, коснулся руки своего друга. – Ты же понимаешь… – начал МакКой, но замолчал, увидев, как дернулись плечи Джима. – Почему так больно, Боунз? – внезапно спросил молодой капитан. – Почему? – Когда это настоящее, – сказал МакКой, – это всегда больно. Кирк вскинул на него глаза и ничего не ответил. МакКой постоял рядом, пока не почувствовал, что Джим хочет остаться один. Он кивнул своему другу и ушел в дом.