Сборник «Осколки воспоминаний»

Растрепанные пепельные волосы в приглушенном свете. Маняще приоткрытые губы и легкая щетина на скулах и подбородке. Делаю шаг, впервые оказываясь так близко рядом с тем, кого так надеялась вытащить с Арены вместо Эвердин, но не сумела. Он все ещё выглядит болезненно, несмотря на то, что лежит в лазарете уже целых две недели. Кожа Мелларка бледная, а свободная больничная пижама подчеркивает худобу. Пытки Капитолия изнурят кого угодно, но даже они не идут ни в какое сравнение с тем, что ему пришлось пережить. Забыть, лишиться памяти, возненавидеть, потерять самого себя... Неосознанно касаюсь его руки, свисающей с кровати. На фоне светлой кожи проглядывают синие вены. Телебраслет вибрирует, но я не обращаю на это внимания - если бы сообщение было срочным, он бы запищал и не позволил себя проигнорировать. Даже поздней ночью жизнь Президента не принадлежит лично ей. Опускаю взгляд, всматриваясь в тонкие черты лица, изящный нос и острые скулы. Сейчас они кажутся совсем заострившимися, а дыхание Пита - ровное и спокойное. Приступы уже не беспокоят его, если он не видит Китнисс. Делаю вдох, опускаясь на кровать и садясь на самый её край. Простыни шуршат, но глубокий сон Мелларка это не может потревожить. Мое дыхание будто бы замирает, и в то же время я чувствую, как сердце начинает биться учащенно. Всего одно движение, легкий наклон, и я чувствую его дыхание у своих губ. Тонкие, прохладные и отдающие горечью каких-то лекарств, но все равно желанные. Он просыпается, резко поднимаясь и окидывая меня растерянным взглядом. Удивление, разочарование, ошарашенность, страх. В его глазах нет той теплоты и нежности, которую видел каждый, когда Мелларк смотрел на Китнисс. Горечь ещё чувствуется на моих губах, а в следующий момент я просыпаюсь. Иногда даже кажущемуся железным и беспристрастным президенту хочется простого человеческого тепла. Пусть даже и во сне.