Не упустить свой шанс

По коридорам королевского дворца быстрым шагом шел мужчина в пластинчатом доспехе поверх простого серого колета. Развевался за плечами плащ с золотым леопардом в алом круге, звенели шпоры, высекая искры из каменного пола, шарахались в стороны разряженные придворные. Самый страшный человек в королевстве снова вернулся, на страх всем навязчивым лизоблюдам. В последнее свое появление командующий Золотого Легиона привез мятежного принца Херела, и люди еще не забыли его казни на главной площади столицы. А потом Королевский палач взял мужем овдовевшего Эрика, и получил для себя богатую провинцию Шамор. Придворные уже было обрадовались, что не увидят его долго, но не успела вступить в свои права осень, как Ленский снова во дворце. Особенно беспокоилась последняя фаворитка Филиппа, белокурая красотка Беатрис: все знали, что король прислушивается к Ленскому и часто, по его совету, удаляет от себя особо алчных девиц. Многие хотели, чтобы дружба между Филиппом и командующим закончилась, предпринимались для этого и наветы, и доносы. И никто не знал, что особо любопытные экземпляры король читал вслух, чтобы повеселить брата. Об их родстве до сих пор почти никто не знал, и Раймонд собирался все так и оставить – нельзя было давать в руки врагам такое мощное оружие, как еще один бастард, да еще опять старше нынешнего короля. Из приемной с писком разлетелась стайка разряженных девиц, осаждавшая замученного секретаря, и тот криво и с огромным облегчением улыбнулся Ленскому. Роджер, третий сын мелкого барона, был ставленником самого Королевского палача и, судя по недовольным лицам не попавших к королю придворных, прекрасно справлялся со своими обязанностями. Раймонда он не задерживал, тот просто вошел к королю, оставив возмущенных его нахальством за дверью. Филипп был занят. Ну не сказать, чтобы очень важным делом: в этот момент он как раз расстегивал пуговички на корсаже своей фаворитки. Она прерывисто дышала и томно говорила: - Мой король, не сейчас, кто-нибудь может зайти… - Именно. На чужой голос любовники среагировали совершенно по-разному: Беатрис визгом, заставившим поморщиться, а Филипп широкой улыбкой. Он спустил фаворитку с колен и отправил ее прочь, несмотря на недовольный вид и надутые губки. Но тут королю было уже все равно – девиц, готовых заменить Беатрис, много, а брат у него всего один. Уже один, и менять его на вздорную девицу Филипп не собирался. Он подождал, пока за Беатрис закроется дверь и крепко обнял Раймонда. - Рад тебя видеть, Рэй. - Взаимно. Только я опять с плохими вестями. - Ты о нападении северян на следующее лето? Я получил голубиную почту. - Что думаешь делать? – Ленский взял с блюда сочное яблоко и вонзил в него зубы. - Отправлю с тобой три полка гвардии. Раймонд кивнул сначала согласно, а потом помотал головой. - Ты уж определись надо или не надо… - засмеялся король, глядя, как брат пытается прожевать мякоть, подбирая языком сладкий сок. Глядя на него, Филипп впервые подумал, что его брат красивый мужчина и дети от него были бы тоже неплохими. Если бы не требования Совета, он никогда бы не подобрал Раймонду мужа, а в том, что тот воспитал бы детей в преданности трону, Филипп не сомневался. Но приходилось выбирать между живым братом и его возможным потомством. И выбор был очевиден. - Надо, - проглотил кусок Раймонд, - только со мной в провинцию пусть идет только один полк. Два других, а лучше три… - Ну, ты и вымогатель! – восхитился король. - Я стратег, - поправил его Ленский, - они пусть будут расквартированы в окрестностях Шамора. И отправь их туда скрытно, в течение зимы. Король кивнул, соглашаясь с братом, действительно не стоило сообщать всем заинтересованным, что королевство готово к нападению. - И вот еще что, братишка, - Ленский внимательно глянул в глаза брата, - присмотрись к дочери короля Тирона, принцессе Солей. Если ты предложишь ему брак, то обезопасишь свои границы хотя бы с юга. А уж с Кадуей и северянами мы справимся. - Не нравится она мне, - поморщился Филипп. - Ну… мне ты тоже особого выбора не дал, - заметил Раймонд. - А кстати, - оживился король,- как у тебя с мужем? - Никак,- мрачно ответил Ленский, - он меня боится. - Тебя или твоей репутации? – уточнил Филипп. - Меня, вместе с репутацией. Видишь ли, когда Генрих отказал его отцу назначить Эрика наследником, тот начал сходить с ума. - Ты серьезно? Он на самом деле помешался? - Не знаю, но он устроил в замке комнату, где издевался над сыном. И самое страшное, что Херел охотно продолжил это делать. Филипп нахмурился, потом вздохнул и прошептал: - Бедный малыш. Надеюсь, ты прекратил все это? - Разумеется, - Раймонд даже не обиделся, - и с тех пор не то, что ударить – голоса не повысил. И все равно он шарахается от меня, как от прокаженного. - А ты что хотел? Тебе нужно подойти к нему с лаской. - Я?! – удивился Раймонд – Я не умею так. Сам знаешь, отец воспитывал меня в строгости. - Тебя не били и не унижали, - возразил Филипп, - а он прошел все круги Ада, подумать только, Херел и садист! - Я не удивлен, да и ты мог бы сообразить, я же докладывал тебе про того мальчишку. - Он низкорожденный, а Эрик дворянин! - Как видишь, Херела это не остановило. Раймонд в сердцах бросил на стол яблочный огрызок. И продолжил: - В принципе, я доволен мужем: он умный, хозяйственный, умеет настоять на своем. Только вот в постели никакой. - Приучай! Никогда не поверю, что лучший, после меня, любовник королевства не справится с одним мальчишкой. - Легко сказать – приучай. Ладно, вернемся к принцессе Солей. Филипп надулся. Надеявшийся избежать этого разговора он всячески подыскивал другие темы. Напрасно, следовало бы знать, что хватка у старшего брата была, как у бульдога. - А что к ней возвращаться? Она не очень красивая, нос у нее длинный, глаза маленькие… - Так, ты смотри не на внешность, а на выгоды. А личико можно тряпочкой прикрыть. - Вот хорошо тебе говорить – засмеялся Филипп, - у тебя муж красивый. - У меня - да. А у тебя будет Солей. Вуаль ей подаришь. А красавиц у тебя и без нее полный двор. - Ну, не настолько она и страшненькая, - в раздумьях проговорил король, припоминая принцессу, - зато за ней обещали порт Грон. - Тем более, это как раз рядом с нашими границами. Присоединишь к королевству солидный кусок земли. - Ладно, уговорил, бог с ним с носом. Пошлю предложение королю. - И предложишь брак принцессе Солей… - И предложу брак принцессе Солей, - согласился Филипп. - И дашь отставку последней фаворитке… - И дам отставку последней фаворитке, - вздохнул Филипп. - И мне четыре полка… - И тебе четыре полка… Что?! Какие четыре? Три! – возмутился Филипп. - Четыре, не спорь, и этого мало может оказаться. - Ладно, - проворчал Филипп,- ты вымогатель, Рэй. - Папашин характер, - с постной миной ответил Раймонд. Братья переглянулись и расхохотались. На следующий день к королю Тирона было отправлено посольство. Весть о помолвке Филиппа с принцессой Солей догнала Раймонда уже в пути. *** Младший принц очень хорошо понял угрозу своей земле и решил принять свои меры: по всем поселениям были разосланы сообщения о возросшей угрозе нападения, правда, умный мальчик не стал сообщать, что эти сведения абсолютно верны, только намекнул. Но для жителей, закаленных веками противостояний со склочными вороватыми соседями, этого было достаточно. Не раз бывало устраивали те небольшие набеги на Шамор, расползались по провинции отряды северян, нападали на селения, грабили и так же быстро исчезали за туманными перевалами. И вот уже под видом турниров проводится подготовка ополченцев, а в убежища переправляются дополнительные продукты и ценности. Никто и не заметил, как по дорогам стали ходить патрули, замаскированные под бродячих торговцев, а детей потихоньку отправляли к родственникам, у кого были, подальше от войны. Сам Эрик по мере сил укреплял замок. Целыми днями он носился, проверяя состояние стен, запасы стрел и арбалетных болтов, лекарств и бинтов, смолы и количество кольчуг. Ему хотелось, чтобы брони хватило на всех, а без помощи при ранениях никто не остался. За всеми своими хлопотами он так уставал, что приходил в свою крохотную комнату и падал на кровать. Осень все больше вступала в свои права, уже стало холодно, и часто ледяной дождь сменялся мокрым снегом. Уже не таял лед на лужах и в укромных уголках лежал тонкий слой снега. И когда в замок прилетел голубь с вестью, что супруг возвращается домой с дополнительным гарнизоном, Эрик отправился напоследок проверить, все ли готово к его приезду. Этот день выдался на редкость холодным, мокрый снег крутился под порывами ледяного ветра, руки стыли даже в перчатках, а к вечеру ноги замерзли так, что юноше казалось, что тронь их – зазвенят. Целый день, проведенный на промозглом холоде, и последующая ночь в комнате, которую по давнему, еще отцовскому приказу не топили до прихода зимы, да и потом очень скудно, дали свои результаты. Наутро Эрик не смог подняться: горло саднило, голова кружилась, слабость была такая, что не хотелось шевелиться. К вечеру стало еще хуже, перепуганные слуги вызвали лекаря и тот всю ночь просидел у постели младшего принца. Когда два дня спустя, Раймонд въехал во двор замка, его встретили ускользающие взгляды слуг и мрачный дворецкий. На вопрос, где его муж, Ленский услышал исчерпывающий ответ, что почти на том свете. И только когда он буквально прижал к перилам старого Тита, стало понятно, что Эрик серьезно болен, причем лекарь уже не дает никаких гарантий, что он выздоровеет. А потом дворецкий бежал шустрой рысцой впереди лорда, показывая ему дорогу в дальнее крыло замка. Комната поразила Раймонда своей убогостью, размерами и холодом. А когда на кровати он увидел супруга, бледного, исхудавшего почти до прозрачности, шепчущего что-то сухими горячечными губами, то тревога пополам со злостью подступили к сердцу. Состояние младшего, условия, в которых он жил, вызывало отдельные вопросы, а пока нужно было позаботиться о нем. И не только потому, что умри Эрик, последовали бы долгие разбирательства и проверки естественности этой смерти, но и потому, что Раймонд за короткое время успел по-своему привязаться к нему. На рык лорда мигом принеслись слуги, был вызван его личный лекарь, и вскоре Раймонд бережно опускал супруга на свою кровать. Потянулись тяжелые дни, когда временами даже лекари готовы были опустить руки. И только твердая уверенность старшего, что Эрик выздоровеет, удерживала их от окончательного приговора. Вопреки всем прогнозам, юноша упорно цеплялся за жизнь - его силам мог позавидовать опытный солдат, и хоть явного улучшения не было, каждый прожитый день добавлял надежды.