Не упустить свой шанс

По темному лесу, спотыкаясь и падая, шел измученный подросток. Сбитые в кровь ноги, голодный блеск глаз – последний кусок хлеба он съел еще вчера утром, пересохшее горло. Ему бы отдохнуть, но Птичье плато совсем рядом. Казалось, протяни руку и достанешь. И Том шел, упорно переставляя ноги: сейчас только от него зависело, придет ли вовремя подмога. Он уже не видел, как скользнули к нему две темные тени, только вздрогнул, когда коснулись его чужие руки и чей-то голос тихо спросил: - Кого ты ищешь, маленький Том, так далеко от замка? И лишь тогда он с облегчением позволил себе упасть. По темному лесу быстро бежали двое, неся на плечах измученного долгой дорогой подростка, неся дурную весть командиру, неся надежду осажденным в замке Шамор. *** Раймонд как раз закончил с последним докладом и вызвал сотников и офицеров гвардии, когда в его палатку буквально ворвался разведчик с мальчишкой на плечах. Ленский с трудом узнал в нем оставленного в Шаморе Тома. И через два часа армия принца Ленского скорым маршем уходила на помощь осажденным. Раймонд летел впереди отряда, жалея, что остался на плато на целых два дня, что не хватило времени узнать все слабые места провинции, что не выспросил местных жителей, знающих все потайные тропки. Золотой Легион оставил далеко позади Королевскую гвардию, не привыкшую к такому темпу, самыми последними неспешно катились телеги с ранеными. На одной из них спал выполнивший свой долг мальчишка, свернувшись в комок под боком у встревоженного Валента – его как раз привезли в лагерь. *** Эрик закашлялся, выталкивая из легких дым. Благословение провинции Шамор – высокие горы, кольцом окружающие ее, теперь стали проклятием: на четвертый день к осаждающим прибыли баллисты* - на замок обрушились камни и горящие бомбы из пакли, пропитанной горючкой. Первое время еще успевали тушить небольшие пожары, а потом стало не до того: одновременно с обстрелом пошли в атаку наемники, и людям пришлось выбирать - отбиваться от врага, прятаться от летящих камней или бороться с огнем. Эрик отправил всех, кто еще был способен держать оружие, на стену, а сам с женщинами и детьми остался поливать водой соседние с горящими домами постройки. Теснота внутреннего двора замка усугубляла и без того не простое положение: над замком висел плотный слой гари и защитники не столько страдали от огня, сколько от дыма, а ветра, способного разогнать его, не было. Осажденные пока спасались тем, что обматывали нос и рот мокрыми тряпками, но долго так они не продержатся. И то один, то другой на секунду останавливался и всматривался вдаль, ожидая помощь. А на стенах принимали бой защитники. Пусть их командир не в первый раз сражался в таком положении, но как ни старайся, одна сотня подготовленных воинов – это мало. По ту сторону стены стояли закаленные в боях наемники, а у осажденных было слишком много ополченцев. Один за другим выходили из строя защитники, иногда бывало, что прорывался кто-то из врагов, но его тут же сбрасывали обратно. Все понимали, что достаточно пробиться небольшому отряду, открыть ворота, и тогда врага уже будет не остановить. Люди сражались, не глядя по сторонам: некогда было. Никто не ждал уже ни армию принца Ленского, ни полков Королевской Гвардии - они придут, но когда никто не знал, и пока их нет, осажденные просто защищали свой дом и своего лорда. Шел двенадцатый день осады, и надежда на скорое появление помощи таяла. Эрик пригнулся, пропуская очередной горящий шар, вытер рукой лицо, глядя, как тот падает в сад, как бегут к нему двое подростков с ведрами, и отвернулся – тут справятся сами, главное, чтобы не попали под град камней, обычно сопровождающий бомбу. За стеной снова взревели наемники, бросаясь в атаку, и юноша вздохнул, надеясь, что и сейчас их отбросят от стен. Хорошо еще, что в момент атаки баллисты давали передышку – боялись зашибить своих. - Мой лорд, - тронул его за руку Кэл, - вам бы отдохнуть, вы с утра ничего не ели. - Ладно, - Эрик устало кивнул, опускаясь там, где стоял, - я сейчас немного посижу и пойду… Кэл только вздохнул, поднимая его и пересаживая к стене на скамью. Потом оглянулся, подзывая чумазую девчонку, и попросил ее принести немного еды для лорда. Здесь было почти тихо, и Эрик прикрыл глаза стараясь урвать немного отдыха. - Мой лорд, может, вы пойдете отдыхать? Атака отбита, и почти стемнело, на сегодня уже все. Юноша медленно поднялся и пошел в сторону замка. Ему казалось, что споткнись он сейчас и уснет прямо тут, на холодной земле. Эрик, не задерживаясь, прошел в спальню, быстро смыл копоть и грязь, поковырялся в чашке - в горле першило и есть не хотелось - и доплелся до кровати, падая и зарываясь лицом в подушку. Вдохнул, пытаясь сквозь дым почувствовать запах оставленный старшим. Это успокаивало юношу и, казалось, что супруг вот-вот придет и все станет хорошо, больше не будет врагов у стен, пожаров в замке и конечно, он найдет нападавшего и спасет младшего от повторения старых кошмаров. *** Тень угловой башни надежно скрыла пару закутанных в темное незнакомцев. Если бы кто-то прислушался, то услышал бы негромкий разговор: - Ты Лабух? - Чего тебе, господин хороший? - У меня к тебе предложение. - Не интересно мне. - Плачу звонкой монетой. - Сколько? - Пятнадцать золотых. - Что нужно? - Отправь сообщение наемникам. - Неееее, придет Палач и я сдохну. - Не придет. Его убьют северяне. А младший принц щедро наградит тебя. - Давай… монеты вперед! В жадную ладонь перекочевал звякнувший мешочек. - Тут половина. Это – сообщение. Как отправишь, получишь вторую половину. По темной кромке стены тихо скользила черная тень. Чуть слышно щелкнула тетива арбалета, и вдаль улетел болт, обмотанный куском ткани, несущий предательство и смерть защитникам. *** Чем ближе был замок, тем больше встречали легионеры сожженных деревень. Все чаще появлялись уродливые свидетельства войны: обугленные печи, мертвые тела, озлобленные крестьяне, встречающие солдат сначала вилами, а потом радостью, когда узнавали, чьи это отряды. Время от времени приходилось переходить на шаг, как бы ни хотелось добраться побыстрее, но загонять лошадей не дело – падут они и можно вообще не успеть. Раймонд направил коня к повороту, за небольшой рощей, как он помнил, стояло богатое село - там он прошлым летом устроил свадьбу дочки мельника. Еще немного и оно появится, если все будет хорошо, в нем можно будет немного поесть, отдохнуть и напоить лошадей. Но стелящиеся по земле клубы дыма уничтожили надежду на скорый отдых. Вокруг обороняющегося села метались с криками чужаки, стараясь прорваться за частокол. Кое-где стена уже горела, а прямо напротив отряда легионеров смешались в свалку ополченцы и наемники. Один за другим падали защитники, вызывая крики радости у нападавших. И ни те, ни другие в пылу боя не заметили вырвавшихся из-за леса легионеров. Разъяренные солдаты с золотым леопардом на камзолах молча врубились в ряды врагов, уничтожая его. Короткий бой не успокоил, хотелось крушить врагов и дальше, но все, кто сопротивлялся, лежал убитым, а немногочисленных выживших уже вязали селяне. - Господин, - к Раймонду хромая подошел староста, попытался поклониться, но чуть не упал. Удержался на ногах, ухватившись за стремя принца, пробормотал, - прошу прощения, господин… Ленский с досадой махнул рукой, на такие пустяки он не обращал внимания, сейчас важнее было хоть немного отдохнуть, и мчаться дальше. - Господин, вы знаете, что в замке? - Есть сведения? – отрывисто спросил Раймонд. - Да. Замок горит, господин. Ленский закрыл глаза, успокаиваясь. Если он сейчас не даст отдых лошадям, то не успеет на помощь. Но замок, закрытый от всех ветров, сейчас может превратиться в огненную ловушку для защитников. Как он хотел бы оказаться там, под стенами Шамора! И как жалел, что оставил в нем всего сотню, ведь мог, мог бы вызвать полк гвардии. А теперь оставалось только бессильно кусать руки, в надежде, что они не опоздают. Но уже поздний вечер, отправляться в путь в ночь опасно и пришлось остаться в селе до утра. Благодарные жители сытно накормили солдат, разместили на ночлег в домах и даже выставили охрану, на всякий случай. А немногочисленные женщины, из тех, что не ушли в схроны, всю ночь готовили еду для своих защитников, чтобы рано утром те смогли отправиться дальше. В путь легион вышел на рассвете. *** В час Совы, когда только-только появляется на востоке узкая алая полоса, с тихим шорохом скользнула по стене веревка. Ее уже ждали: несколько закутанных в серое наемников стояли внизу, ловили камень с посланием. Короткие переговоры, и Лабух встречает врагов, провожает их в башню, прикрывает дверь, чтобы их не заметили раньше времени. А за ними из укрытия наблюдает мужчина и довольная улыбка на его губах говорит о том, что все решилось так, как он хотел. Пусть и по приказу дяди. Еще немного и то, ради чего он прошлым летом стал другом Херела, сбудется. А потом он впервые увидел в окне тонкий силуэт чужого мужа, и пожелал его. Он вспомнил, как разогревал амбиции принца Херела, нашептывая ему, что тот несправедливо лишен короны. Как добился, чтобы тот поднял мятеж против брата, как пошел вместе с Херелом, заранее зная, что тот обречен. И когда стало ясно, что ночевка в узком ущелье закончится бойней, постарался незаметно отстать от армии бастарда и переждать ее в спокойном месте. Он дождался, чтобы пленников увели в столицу, и направился в Шамор, уже предвкушая, как заберет ночью Эрика и увезет его в свое поместье, сделает своим, не выпустит никогда. Это тело должно принадлежать ему и только ему. Только он будет ласкать его, только на него будут смотреть эти глаза. И плевать, что в них не будет любви. Главное, чтобы Эрик был его и только его! Мужчина с досадой прикусил пальцы, вспоминая, как не застал в замке юношу. Тогда он кричал как дикий зверь, узнав, что опоздал и гвардейцы увезли его мальчика в столицу. Не дав даже отдохнуть коню, он помчался следом. И снова неудача. Эрик остался жив, но отдан другому. Пришлось незаметно вливаться в ряды мятежников, притаиться, выждать удобное время. И когда легионеры ушли к месту прорыва северян, он понял, что этот момент настал. Это он отправил донесение наемникам Кадуи, что в замке осталось считанное число защитников и его легко можно взять. Как потом оказалось, не так уж просто было подавить сопротивление жителей замка. Но для чего тогда он? И вот уже летит донесение врагу, где можно будет тайно подняться нескольким наемникам и незаметно пробраться к воротам. А тогда откроются они - сложат оружие защитники, и получат наемники все богатства замка. И он, наконец, добьется того, о чем мечтал – Эрик будет его! И никто не встанет между ними. *** В этот день наемники неожиданно сменили тактику и вместо того, чтобы как всегда начать с обстрела, вдруг устроили свалку у западной части стены: она была там немного ниже, чем в других местах и с точки зрения военного дела, это было оправдано. А с другой стороны, там, где у Восточной башни должны были стоять на посту трое солдат, шел другой, скрытый бой. Тихо приблизился предатель к стражнику и, зажав ему рот рукой, перерезал горло. Еще один уже лежал мертвым. Скользнули вниз тонкие веревочные лестницы и стали подниматься враги в замок. Скрытно и незаметно шли они позади конюшен, и уже почти удалось, почти пришли они, почти достигли цели, когда появились из-за угла двое. Эрик спешил в лечебницу - ему сказали, что Эллиот ранен – и почти не обратил внимания на людей, почему-то оказавшихся за конюшнями. И лишь спустя несколько секунд, когда к нему кинулись с обнаженным оружием, юноша понял, что в замке чужие, и закричал. Закричал так, как никогда в жизни, поднимая тревогу, призывая на помощь. Отлетел в сторону, отброшенный сильной рукой, упал, обдирая руки, кинулся, все еще крича, к телохранителю, прикрывая ему спину. А когда уже отразил первый удар опытного наемника, случайно, на эмоциях и ненависти, увидел, что спешат к ним на помощь все, кто услышал. Пока только женщины, подхватившие его крик, пока только подростки, страшные в своей решимости защитить свой дом. Но за ними уже бегут солдаты и, отмахиваясь, пусть не очень удачно, Эрик понимал, что и тут не удалось врагу прорваться. А там, за воротами, в спину атакующим, сметая все на своем пути, ударили легионеры принца Раймонда. *Балли́ста (лат. balistarum[1], от греч. βαλλιστης, от βαλλειν — «бросать») — античная двухплечевая машина торсионного действия для метания камней, предназначена для стрельбы под большим углом возвышения. Тяжелые типовые баллисты метали камни весом в 26 кг.