«Шрамы имеют власть над людьми; они напоминают нам, что прошлое реально». Томас Харрис «Красный дракон».
Прошлое… Почему от него мы неспособны убежать? Почему должны вновь и вновь быть свидетелями собственных ошибок? Почему нельзя изменить то, что сделано? Почему?.. Не могу ответить на этот вопрос. Хотя чувствую, что знаю ответ; он, поселившись в душе, скребётся, пытаясь вырваться изнутри, но бесполезно. Разум блокирует решения на неприятные действия прошлого, будто бы вновь хочет спасти и сохранить. Но… Возможно, что не нужно доверять шестому чувству, которое… было потеряно. Да, возможно, что именно так. Зачем я себя обманываю? Я уже ни в чём не уверен. События последних двух дней что-то сломали во мне; невидимый позвоночник, который не восстановят даже опытные хирурги. Я уже ничего не понимаю и не соображаю; хочется вырваться из оков собственного разума, но понимаешь, что бежать некуда: ты в клетке, а резной ключ от замка спрятан далеко, возможно даже не в этом мире. И я желаю… Нет, просто жажду найти его, но пока что мои попытки не увенчались должным успехом. Единственное, что мне удалось найти, так это прошлое и то, что я так намеревался забыть… и сейчас держу это в руке. Обычный цилиндрический сосуд с, как казалось бы, обычной белой жидкостью внутри… живой жидкостью. В моём мире – существо с другой планеты, использующее своего хозяина в качестве живого «корма», - оно питалось негативными человеческими эмоциями, подавляя другие, более светлые чувства. И я попал под его влияние. Звучит ли не иронично? Попал в капкан собственной иллюзии. Надеялся, что с помощью своего второго «Я» смогу быть тем, кем должен быть, но всё оказалось иначе. Он воспользовался мной, а потом предал. Однако наш последний союз принёс свои плоды, и этим я поплатился за собственные грехи, коих немало накопилось. И сейчас у меня был выбор: уничтожить это существо или же… не знаю, что именно. Сейчас во мне борются две личности: одна из них – против симбиота, желающая уничтожить эту заразу с лица Земли, ведь именно это инопланетное существо сломало мою жизнь и личность; другая же сторона желает воссоединиться с тем, который понимал тебя, слушал и давал советы по выживанию в суровой реальности, ведь именно «он» знал всю правду, именно «он» всё решал за меня. И к чужому существу в своей шкуре быстро привыкаешь, становясь одним целым. Трудный выбор, но нужно принять какое-то решение: либо ты, либо тебя. Третьего тут не должно быть. Подперев голову рукой, я сжимал в другой капсулу с белым симбиотом, вертя в руках и внимательно осматривая её: существо внутри не было похоже на прежнего «друга» - он не такой. Существо внутри напугано; оно забилось в стенку колбы, смотря маленькими ярко-жёлтыми глазами-бусинками, внимательно наблюдая за моей реакцией. Симбиот… Зародыш… Совсем маленький и сбитый с толку. Я открыл капсулу и одним глазком осмотрел существо – оно все ещё боится, дрожит, тихо-тихо попискивает. И мне кажется, что я слышу его шёпот. Паранойя? Возможно, но со своим бывшим «другом» я провёл долгие часы, дни, недели, и начал понимать этих инопланетных существ. И этот белый симбиот… Он не такой, как тот же Карнаж или Веном – он не желает навредить. Я просовываю два пальца в колбу, надеясь, что существо всё-таки зацепиться, но оно лишь отстраняется. Боится стать таким же, как он. А я? Меня тянет к симбиоту. Я слишком привык в своё время к Веному, и теперь чувствую его мысли, его страхи. Он не такой, как они, но также нуждается в носителе. Между нами состоялась ментальная связь: я слышал его внутренний голос, и существо рассказывало мне о том, что с ним происходило и кто он на самом деле. А я пытался донести мысленно, что я не враг – друг. И белое, как снег, существо начало тянуться ко мне, принимая нового друга. Мы почти коснулись друг друга, как неожиданно колбу у меня перехватывает Райли и начинает осматривать её, заключив подбородок двумя пальцами. Я не думал, что он вернётся так рано, да и Дженнифер тоже меня об этом не предупреждала. Кстати говоря, где она? С утра тут маячила перед глазами, а сейчас и след простыл. Хотя, мне кажется, что она тут недалеко. Меня сейчас больше волнует Бенджамин, который своим взором будто бы хотел продырявить стеклянную капсулу с симбиотом внутри; было ясно, что Райли не рад появлению нового гостя. Я хотел перехватить сосуд, но он не дал мне этого сделать. Мы смотрели друг на друга, не говоря и слова – общались эмоциями, мыслями, но не словами и движениями. Тишина была лишь музыкой на данный момент. Я, все ещё смотря на молодого человека, решил присесть и дать ему возможность высказать своё слово. Тут он хозяин, не я – последнее мнение будет всегда за мной. Я мысленно перебирал всевозможные варианты его предложений: выкинет ли эту колбу, оставит, воспользуется симбиотом сам – я не знаю. Я никогда не встречался с Райли прежде, даже в своей реальности, и поэтому предугадать его действий не способен. Однако я не думал, что Бен не знаком с инопланетным паразитом. Блондин, тяжело вздохнув, поинтересовался, вертя в руках стеклянный сосуд с белым симбиотом: - Что это? Я не знал, что ответить: сказать, что инопланетный паразит, способный манипулировать людьми по собственному желанию, – не поверит; сказать, что просто эксперимент из нового научного центра, который случайно попал мне в руки, – тоже смахивает на бред. Но всё равно придётся что-то ему сказать. И из двух зол я выбрал первое. Вздохнув, я ответил на поставленный вопрос: - Тебе покажется это странным, но я нашёл это… - …около нового научного центра, я в курсе, - на дне колбы были выбиты инициалы организации и её торговая марка, а также серийный номер данного эксперимента. Райли всё вертел сосуд в руках, сканируя его глазами. Ему нет никакого дела до этого существа, если оно, конечно, не опасно для общества. Он поставил колбу обратно на стол, а сам отошёл в сторону, скрестив руки на груди и ожидая от меня более внятного ответа. Но я не знал, что именно Бенджамин хотел от меня услышать. – Ну, говори. А я замаялся: почему-то почувствовал себя мальчишкой, не способным чётко объяснить ситуацию, в которой я же, собственно, и виноват. Мои глаза попеременно цеплялись то на Райли, то на белого симбиота, смирно сидевшего в прозрачной пробирке, но я всё никак не мог начать говорить – в горле будто ком встал. Тряхнув головой, попытался отогнать прочь ненужные мысли и уже хотел было оправдываться перед светловолосым клоном Паркера, как в помещении возникла тонкая фигура Дженнифер, которая решила именно сейчас приготовить обед и сменить тему разговора. Бенджамин будто в одну секунду переменился: он вышел, оставив меня наедине с Коил, не проронив и слова. Он всегда куда-то спешил, всегда что-то искал, но никогда об этом не говорил. Для него мы были всего лишь декорацией: смени или выкини – ничего не поменяется. Дженни проводила своего старого друга взглядом и лишь коротко передёрнула плечами, не понимая, куда он вновь решил поддаться. А мне почему-то кажется, что я знаю ответ, но говорить его пока что не стану. Хотя, возможно, я и на этот счёт ошибаюсь. Взгляд Коил падает на пробирку с симбиотом, и она, взяв сосуд тонкими ручками, вертит и осматривает её. Инопланетное существо боится и её, чувствуя невидимый шлейф яда в её крови. Существо вновь забивается в угол, стараясь даже не смотреть на девушку. Я понимаю его и просто знаю, каково это – чувствовать возле себя болезнь. Когда Веном был со мной, я чувствовал его настолько сильно, что его боль стала моей болью. Мы были одним целым, если не сказать, что симбиот и Я – одно и то же. Связь была разорвана, но чувства остались. Дженни, заметив, что «жидкость» внутри умеет двигаться, быстро откинула колбу, но я вовремя успел её поймать; если симбиот вырвется на свободу, то неизвестно, какие будут последствия. Коил дрожала и явно не хотела больше подходить к странному белому существу. Она, скрестив руки на груди, быстро протараторила вопрос: - Зачем он тебе нужен? Выброси его! Или её?! Господи, да я даже не знаю, как назвать вот это! – она указывала пальцем на колбу в моих руках. Дженни не то что была напугана, совсем нет, просто ей тяжело видеть то, что она не может объяснить словами. Для неё симбиот - это что-то новое, необычное, а всё новое и необычное – всегда плохое поначалу для большинства людей. – Пожалуйста, Эдди… Этот щенячий взгляд просто молил о том, чтобы странного существа тут не было. Я смотрел то на Коил, то на симбиота, пытаясь найти для себя компромисс; разумнее всего будет уничтожить инопланетное существо, ведь первый доставил множество хлопот и причинил множество травм: как физических, так и психологических. Но я решил оставить его. Почему? Я просто хочу кое-что понять. Ведь не зря я тогда столкнулся с «приветом из прошлого», не зря ко мне в руки попала эта склянка… ничего не бывает зря. Схватив за пазуху стеклянный сосуд с живым существом, я улыбнулся и отчеканил: - Ну, хоть дай мне завести домашнего питомца, Джен, а? А то как-то скучно стало. Ты только посмотри на него, он же забавный. Я протянул ей открытую колбу, и симбиот просунул свою голову в маленькое отверстие, наконец, почувствовав свежесть, пускай и пахнущую нотками вчерашнего ужина. Девчушка сначала смотрела на «эксперимент» с долей любопытства, но стоило мне только тряхнуть колбой, как она вжала голову в плечи и громко пискнула, отходя назад и размахивая руками. Мне удалось её напугать – забавно. Она начала судорожно дышать, и я вновь закрыл колбу, запечатав симбиота внутри клетки. - Убери его от меня и не показывай больше, ладно? – отдышавшись, проговорила Дженни. – Усёк? - Хорошо, - я кивнул и прошёл к выходу из помещения. – Специально положу его тебе под подушку сегодня ночью. - Эдди!!! Я улыбнулся, не в силах сдерживать эмоции. Иногда так хочется расслабиться, почувствовать те самые эмоции, которые давно забыты или скрыты глубоко внутри, в невидимом ящике резного стола, на котором повешен медный замок. Без ключа. Именно в такие небольшие моменты вновь чувствую, что живу и я не один. Но как только я выхожу из комнаты и закрываю дверь, очутившись в холодном сыром коридоре, всё вновь окрашивается в серые краски; вновь возвращаешься в реальность, которая очень редко пестрит яркими красками и положительными эмоциями. Но не всё так плохо. По крайней мере, не сейчас. И в руках я держу стеклянную колбу с белым симбиотом внутри, который будто бы преодолел длинный путь из одной реальности в другую, чтобы просто оказаться у меня в руках. И мне нужно выяснить, что в научном центре пытаются сделать из инопланетного существа. Пока что мне придётся оставить тебя у себя, дружок. Думаю, ты сможешь дать мне ответы на некоторые вопросы. По крайней мере, я буду надеяться на это. Любой ценой…***
Двадцать… Двадцать один… По телу проносится приятное колющее ощущение; мышцы на пределе, а по коже скатываются бисеринки пота – это ещё не предел. Двадцать пять… Двадцать шесть… Он может это сделать, может. Зубы плотно прижаты друг к другу, а глаза уставлены в одну точку. Рычит, но не сдаётся. Ему нужно показать лучший результат. Тридцать восемь… Тридцать девять… Вниз-вверх, вниз-вверх. Он не сбивается со счёта, ведь хочет доказать самому себе, что он ещё на что-то годен. Годы тренировок забыты, но он не хочет показывать себя со слабой стороны. Он переродился и теперь готов на всё, лишь бы быть тем, кем является на самом деле – героем. Но он постоянно забывает, что именно таким его сделали. Сорок девять… Пятьдесят… Стоп. Руки больно подкашиваются, и тело немеет. Вдох-выдох, вдох-выдох… нужно восстановить дыхательную систему. Он давно не тренировался и уже забыл, как иногда бывает болезненна физическая нагрузка, но это ноющее чувство достаточно приятное. Падает на мат, без сил, но улыбается собственной маленькой победе. Приятно снова почувствовать себя человеком. Мышцы болят, но это чувство – как наркотик – приятно одурманивает. Флеш Томпсон садится на колени и протирает лицо махровым полотенцем, которое до этого спокойно лежало у него на шее; ткань моментально впитывает влагу с лица, убирая её и открывая поры в коже. Молодой человек улыбается и встаёт на ноги и тут же подходит к маленькому полуметровому холодильнику. Открывает дверцу и достаёт оттуда прохладительный газированный напиток и, открыв его, нещадно пьёт, большими глотками. В горле и желудке становится моментально холодно, и это странное чувство ещё сильнее ободряет. Хорошо. Теперь уж точно хорошо. Юджин ставит недопитую бутылку на холодильник, а сам принимается протирать шею полотенцем, разминая её. Хочется продолжить тренировку, но в спортивном зале неожиданно для бывшей футбольной звезды появляется мужчина в военной форме, держащий в руках кожаный кейс. Томпсон сразу узнал в незнакомце генерала Росса. - Добрый день, мистер Томпсон, - военный отдал честь юноше. Юджин в той же манере поприветствовал его. – Надеюсь, я не отвлекаю Вас? - Нет, что вы, - кивнул Юджин. – Я тут так… разминаюсь немного. Хочу вспомнить былое и привести себя в должную форму. - Ты молодец, сынок, - похвалил его Таддеус, похлопав по плечу. – Но я к тебе не с пустыми руками. Может быть, ты слышал, что правительство решило пригласить тебя в состав «Лиги Справедливости»? Думаю, что тебе, сынок, стоит познакомиться с одним из главных агентов этой, так скажем, антитеррористической группировки. Позволь представить тебе Диану с Темискиры. В зал проходит неописуемой красоты девушка с точёной фигурой и длинными, блестящими чёрными, как вороное крыло, волосами; её голубые глаза – бриллианты. Она необычна, грациозна, словно пантера, вышедшая на охоту. Походкой от бедра, она подошла к новому члену их команду и протянула руку в знак рукопожатия. Юджин не заметил, как его лицо приобрело ярко-розовый оттенок: никогда вблизи он не видел девушки совершеннее, да и в таком, честно говоря, откровенном наряде, выкрашенном в цвета Американского Флага. Эдакий Стив Роджерс в женском обличии. Но, в отличие от Томпсона, Диана сохраняла спокойствие и серьёзность на лице, и уже глазами подсказывала своему новому товарищу, что руку всё-таки стоит пожать. Флеш, взяв себя в руки и отогнав ненужные «подростковые» мысли, сжал ладонь девушки, отметив про себя, что у неё довольно-таки крепкая хватка. В немой диалог вступил генерал Росс, до этого наблюдавший за сценой приветствия с улыбкой на лице. - Что ж, - военный двумя пальцами пригладил щёточку усов под носом, - думаю, что вы сработаетесь. Я Вам о нём рассказывал, мисс Диана, и думаю, что он идеально впишется в основной состав «Лиги Справедливости». Ведь… - Оставьте нас, - приказным тоном попросила девушка. – Я хочу лично проинформировать его. Вы свободны, Таддеус Росс. Генерал, отдав честь и кивнув, развернулся на каблуках и поплёлся к выходу из тренажёрного зала. Юджин нервно сглотнул, так как с представительницами женского пола он разговаривать совершенно не умел, тем более, сейчас перед ним стоит не просто какая-то девушка, а член команды супергероев, да и ещё такая красавица, что все мысли в голове спутываются в один большой клубок без конечной нитки, за которую, в критичном случае, можно будет дёрнуть. Диана прошла мимо молодого человека и присела на скамейку, внимательно осматривая спортивный зал. Со стороны казалось, что её совершенно не волнует ни новый член команды, ни то, что она должна проинформировать его, прежде чем он вступит в «Лигу Справедливости». Взгляд ярко-голубых глаз, похожих на дорогие капельки сапфира, скользнул по металлическому креплению, держащему штангу весом в тридцать пять килограмм. Диана улыбнулась и только сейчас решила вновь переключиться на Флеша. - Любишь заниматься в тренажёрном зале? – он молча кивает на её вопрос. – Покажи себя. Сможешь поднять эту штангу? - Без проблем, - с иронией ответил Томпсон, хлопнув в ладоши. – Раз плюнуть. Диана кивает и отходит в сторону, дав Томпсону лечь на скамейку тренажёра. Молодой человек вздыхает и, предварительно не посыпав ладони специальным тальком, сразу вцепляется пальцами за холодный металлический прут снаряда. Сквозь зубы выдыхает и, покрепче сжав штангу, поднимает её над своей головой. Тело моментально напрягается, мышцы становятся плотнее, а со лба скатываются бисеринки пота. Юджин зажмурился, считая про себя, сколько уже он держит тяжёлый снаряд. В голове десятки цифр, но они исчезают в тумане разума, так как силы на исходы. Выдох, и штанга с грохотом опускается на металлическое крепление, а сам Юджин, будто на пружине, садится и начинает судорожно глотать воздух. Он ещё не в форме, чтобы поднимать такие тяжести, но теперь молодой человек точно знает, чем займётся в ближайшем будущем – будет вновь тренироваться, чтобы достигнуть совершенства. Совершенства именно для себя, а не для окружающих. Просто хочется доказать самому себе, что Томпсон ещё на что-то годен. Диана скрестила руки на груди, усмехаясь маленькой победе Томпсона. Нет, она не удивлена, но ей нравится то, что парень так старался изо всех сил не опускать спортивный снаряд ещё долгое время. Она же, схватив одной рукой металлическую перекладину, подняла её вместе с тяжёлыми блинами в воздух, будто бы это была не штанга, а какая-нибудь тарелка. Флеш изумился силе красавицы и отрывал-закрывал рот, как рыба, глотая воздух. Диана опускает штангу на специально предназначенную для неё опору и садится рядом, а её лицо украшает роскошная широкая улыбка. Томпсон хочет сделать ей какой-нибудь комплимент, но в голове моментально закончились все известные ему прилагательные, и черноволосая богиня и тут решила помочь. - Ты удивлён? – она наклоняет голову вбок и теперь похожа на любопытную девочку-подростка, причём ещё слишком стеснительную. – Сама Деметра даровала мне эту силу, а Афина стала моим покровителем. Боги охраняют меня и предупреждают об опасности. Я не совсем человек, но и не совсем Бог. Я Диана, родом из Темискиры. А кто твой Бог, Юджин Томпсон? - Для меня Бога нет, - как-то огорчённо ответил на её вопрос Флеш. – По крайней мере, он давно меня покинул. Кстати, - он решил сменить тему разговора, - в этой вашей «Лиге»… Я не буду лишним? - Нет, - покачала головой Диана, - нам нужны бойцы. Наша команда переформировалась с уходом нашего лидера. Как он сказал: «временным уходом». Да и герои Америке всегда нужны. Пойдём, - она встала и прошла к выходу, - расскажу тебе о твоей будущей работе. - А ваша база где располагается? – одевая на потное тело хлопчатобумажную футболку болотной расцветки, спросил Томпсон. - В открытом космосе, - улыбнулась Амазонка. - Это уже интересно, - усмехнулся юноша. Диана улыбнулась и прошла к выходу, а Юджин принялся только поспевать за ней, ведь принцесса Темискиры слишком быстро ходила. И их необычное знакомство явно прошло на «Ура», но не следует делать поспешных выводов. Никогда. Особенно, если имеешь дело с теми, кто превышает человека по физической силе. Но истинная опасность сокрыта как раз-таки в том, кто и является жертвой. Просто время ещё не пришло.***
Почему я останавливаюсь на полпути? Не знаю. Но я просто не могу избавиться от прошлого - это слишком сильный удар в грудь, в сердечную мышцу. Я просто не могу. И сейчас, сидя в запертой ванной, как какая-нибудь истеричная девочка-подросток, которая хочет вскрыть себе вены бритвенным станком, и чтобы эту глупую попытку суицида не видели родители, рассуждаю над тем, что мне делать с капсулой с симбиотом внутри. Я смотрю то на него, то на своё отражение в зеркале, пытаясь придумать хоть что-то. Но выхода будто бы нет или же он не хочет находиться. Я открываю банку и, садясь на колени, выпускаю инопланетный паразит на холодную кафельную плитку. Я не отпускаю его, просто хочу посмотреть на его реакцию и действия. Белый симбиот не хочет быть выпущенным на волю; он своими невидимыми лапками пытается удержаться за скользкие стеклянные стенки капсулы, будто бы боится, что плиты на полу – это что-то опасное и смертельное. Но я тряхнул рукой, и живая белая субстанция оказывается у моих ног. Я был прав: этот симбиот не такой: он напуган, он ищет помощи в ком-то, он слишком бессилен… и не протянет без носителя до завтрашнего дня. Мне и жаль его, и нет одновременно: он – зараза, приносящая лишь боль не только своему носителю, но и окружающим; с другой же стороны, если на него посмотреть, то это существо сможет открыть множество секретов этого мира, в том числе и тот, как он появился на свет. В этой реальности я уверен, что он не прилетел вместе с крейсером Джона Джеймсона на планету Земля, являясь на своей родной планете отшельником. Я вздыхаю и протягиваю свою руку, зажимая глаза, и жду, когда же мой новый друг сольётся со мной. Слабости симбиотов мне известны: в основном – громкие звуки и огонь. Если же этот окажется таким же, как и Веном – я попытаюсь всеми силами избавиться от него, даже путём прекращения собственной жизни. Инопланетный организм медлит, боясь соприкоснуться с моей кожей; для него я – такой же, как и те люди в белых халатах, с единственным отличием, что самого белого халата на мне нет. Но он всё-таки решается сделать первый шаг и присасывается к моим пальцам, как младенец, а потом, словно надоедливый жук, начинает ползти по коже и исследовать человеческое тело. Я закрывая глаза и откидываюсь спиной о холодную кафельную стену, чувствуя, как симбиот бегает по мне, всасываясь в кровь. Знакомое чувство привязанности невидимыми нитями возникает между нами. Ему нравится быть частью меня, а мне… мне уже это просто привычно. И через пару минут чувство дежавю заканчивается; я и симбиот – одно целое, как в старые добрые времена. Открываю глаза и вижу нового себя в разбитом зеркале. Так похож на прошлое, но с небольшими изменениями для настоящего и новыми неизвестными чувствами будущего. Я есть новый Веном, но меня будто изменили, просто заменив цветовую гамму: маска на лице чёрная, глаза-бусинки горят-полыхают огнём, но не агрессии – надежды. Само тело с острыми-колкими выступами, а паук на груди, который никогда не был мне присвоен на самом деле, тоже имеет тёмную окраску. Я стал тем же и другим в одночасье. Не герой и не психопат – просто никто в костюме из живого организма. - «Почему всё так происходит?» - задаю самому себе вопрос, надеясь услышать ответ. Но симбиот молчит – всё ещё боится. - «Потому что страшно,» - шепчет он невнятно. Мысленно он сливается со мной, ведь симбиот настолько слаб, что просто не в состоянии взять верх над своим хозяином. Он уступает место лидера мне. И я понимаю его: он молод, брошен, оставлен без присмотра – словно ребёнок-сирота, которого за час до встречи с самой смертью кто-то подбирает. И этим лже-защитником по иронии судьбы оказываюсь я. Симбиот сливается со мной окончательно, превращаясь в невидимого помощника, которого я могу призвать, если будет такая возможность. Он заснул в моей голове, и проснётся только тогда, когда я позову. Я вновь соединён невидимыми узами с собственным страхом, вновь заключён в одну клетку с инопланетным монстром. Но он не такой. Он – брошенный ребёнок на произвол судьбы, и он «благодарит» меня, возвращая старые силы. Но старое и забытое – не всегда хорошо. Но надо признать, что ощущать на себе вновь предыдущую жизнь – как заново вколоть дозу героина в кровь – одним словом: кайфово. И улыбаюсь собственному отражению. Дверь со скрипом отворяется, и ванную забегает Дженнифер, которая застаёт меня, гипнотизирующим своё отражение в зеркале, в человеческом облике. Она хочет что-то меня спросить, но, замечая на полу открытую пустую капсулу, облокачивается о дверной косяк, скрестив руки на груди, и усмехается: - Всё-таки избавился от него? - Да, смыв в унитаз. - Хорошо, - она улыбается, - я там ужин приготовила. Спускайся. Бен, я думаю, тоже будет. Хоть раз вместе нормально поговорите. Она, закончив свою мысль, закрыла дверь и упорхнула куда-то прочь по своим делам. Я усмехнулся собственной задумчивости: как я мог просечь, что забыл запереть дверь? Хорошо, что меня никто не увидел, иначе Коил тут бы такую панику подняла. А её идея поужинать с Райли… Почему бы и нет? Хотя бы узнаю его истинные мотивы и секреты, а в частности то, почему он постоянно куда-то пропадает, не говоря ни слова. Ясно только одно – он желает отомстить своему прототипу. Только вот месть – блюдо, которое подают холодным. И даже коснувшись этого блюда, можно получить горячий ожог. Бенджамин делает крупные ставки… на собственную жизнь. И пока что мне приходится делить собственное тело с симбиотом. Я смотрю в собственное отражение и вижу две личности, которые в будущем смогут сотрудничать вместе. Это моё истинное «Я» и… Анти-Веном. Да, пожалуй, так и есть.