Кровь богов сквозь поколения

Нико спиной ударился о скалу. Кэлен не была физически способна отбросить его от себя, но как-то сумела это сделать. Он сполз к каменному полу и ощутил во рту металлический привкус крови. Аннабет ошиблась – путешествие к берегу реки Стикс рассудок Кэлен не вернуло. Девушка стояла перед ним, сжимая в руках меч из небесной бронзы и терпеливо ожидая, когда соперник нападет первым. Она прерывисто дышала и не сводила с Нико глаз. Взгляд ее был совершенно диким. Нико медленно поднялся на ноги и подобрал с пола свой стигийский клинок. Драться с Кэлен ему совсем не хотелось, поэтому он замер, приняв оборонительную позицию. Кэлен сунула меч за одну из петель для пояса своих джинсов и прикоснулась к бронзовому медальону, покоящемуся на груди. Через мгновение медальон превратился в лук и колчан со стрелами. Четким движением Кэлен вытащила одну из стрел, натянула тетиву и выстрелила. Нико ушел в тень за секунду до того, как острый бронзовый наконечник настиг его. Он вышел обратно из тени одного из ближайших к Кэлен сталагмитов и толкнул девушку в бок. Потеряв равновесие, она упала на землю, выронив лук из рук. Нико ногой пнул его прочь и кинулся на нее опять, не позволяя подняться на ноги. Они покатились по каменному полу подземного мира. Сын Аида сумел взять ситуацию под контроль и сел на девушку верхом, прижав ее руки к земле. – Пожалуйста, Кэлен! Но она его не слушала. Она пыталась столкнуть Нико с себя и неистово отбивалась, пробовала пинаться и ударить его головой, а он думал лишь о том, как бы ему снять с нее чары Аты. В голову пришла совершенно дикая мысль, и он не был уверен, что это сработает. Хотя в детских сказках этот прием всегда действовал как надо. Нико прижался губами к ее губам, и на мгновение Кэлен застыла. Но когда он поднял голову и взглянул на нее, то увидел, что только усугубил ситуацию. Она разозлилась еще сильнее и закричала, как безумная, пытаясь сбросить Нико с себя, и в итоге, смекнув, что ничего не выйдет, заплакала от бессилия. Он держал ее так крепко, как мог. Ему было больно видеть, как Кэлен плачет. Рыдания стихли, перейдя во всхлипывания. Нико не знал, как поступить. Если он ее отпустит, нападет ли она опять? Или уже сдалась? Ему было неудобно сидеть в таком положении, к тому же со стороны выглядело так, будто он хотел ее изнасиловать. Да и руки затекли. Но он ждал, когда чары сойдут с нее, ведь, в конце концов, это должно было когда-нибудь случиться. Кэлен глядела в потолок стеклянными глазами, почти не моргая, и слезы медленно текли по ее щекам. «В руинах троянских забыта, томится в плену Брисеида». – Если бы я только знал, как освободить тебя. Нико смотрел на нее, не сводя глаз, а она продолжала его игнорировать. Он мечтал узнать, о чем она сейчас думала. Одинокая слеза скатилась по ее подбородку вниз к ключице, и Нико вдруг ощутил неудержимое желание пройтись по этой дорожке губами. Он с трудом поборол в себе это чувство. «И только лишь клетка из мертвых рассудок тотчас же вернет ей». Нико слез с нее и поднялся на ноги, Кэлен же осталась на земле, неожиданно заинтересовавшись действиями своего противника. Она наблюдала и ждала удобного случая, чтобы напасть опять. Он видел, как она стиснула кулаки, как сузились ее зрачки, как сжалась ее челюсть. Нико повел рукой, и из земли вылезли кости, формируя костяную клетку. Смысл пророчества стал для него вдруг совершенно ясным. Все, что ему было нужно, – лишь ждать, пока Кэлен не придет в себя. Она медленно поднялась с земли и села, подобрав под себя ноги. Осторожно вынула из петли джинсов свой меч и ударила клинком по костям, проверяя клетку на прочность. Не осталось ни царапины. Нико почувствовал, как его ноги оплетают корни растений. Ну да, Кэлен ведь не так проста, как кажется. Что в ближнем, что в дальнем бою она была не промах. Освободив мечом свои ноги, он ушел в тень. Кэлен прикусила нижнюю губу, раздумывая, что же делать дальше. Корни оплели клетку, но не смогли причинить ей ни малейшего урона. Меч тоже ничем не помог. Она разочарованно откинула его в угол своей тюремной камеры и вздохнула. Легла на спину и принялась разглядывать потолок, словно это было самым увлекательным занятием в ее жизни. Какое-то время она не двигалась, но потом вдруг резко поднялась, выпрямилась, широко раскрыла глаза и огляделась. – Какого черта?! Ее охватила паника. Она очнулась в одиночестве посреди сталагмитов, окруженная клеткой из костей, и не помнила абсолютно ничего из того, что с ней происходило до этого. Нико тут же вышел из тени и столкнулся с ее возмущенным взглядом. Одно движение руки – и кости рассыпались в прах. Кэлен поднялась с земли. – Мы, конечно, серьезно поссорились, но я не знала, что все зайдет настолько далеко! Где мы вообще? – В подземном мире. – В подземном мире?! Нико, ты в своем уме? Зачем ты перенес меня сюда? Лагеря для выяснения отношений тебе показалось мало? – Ты помнишь, как мы сюда попали? Кэлен заколебалась, пытаясь припомнить последние произошедшие с ней события, но все было, как в тумане. – Я помню, что мы с тобой поругались. А потом я развернулась и ушла. И все. Нико зарыл лицо в ладонях. Он не знал с чего начать свои объяснения. – Хотя, погоди-ка... я еще кое-что помню... – Она громко ахнула. – Ата! Я видела ее! Мы с ней разговаривали! Она... она... Кэлен села на корточки, обхватив голову руками. Нико подошел к ней, но так и не осмелился ее коснуться. – Нет, молчи! Я вспомнила... Ата захватила мой разум, да? А я уже пыталась кого-нибудь убить? – Ну, вроде того. – Кто-нибудь пострадал? – Думаю, нет. – Расскажи мне все! И он рассказал. Кэлен все то время, пока его слушала, ходила из стороны в сторону и прятала лицо в ладонях от невыносимого чувства стыда. Наконец, он дошел до места, где описал их появление в подземном мире и все последующие события. Но о поцелуе предпочел умолчать. – Знаешь, почему твоя метка передалась мне? – спросила Кэлен, когда Нико закончил свой рассказ. – Ата сказала мне, что может захватить лишь сердце, полное злобы. А твое сердце освободилось от нее, когда как мое всегда было ею наполнено. Взгляды Кэлен и Нико встретились. Он хотел ей сказать, что именно она являлась причиной тому, что злоба покинула его сердце. Она вошла в его сердце и наполнила его теплом и счастьем. И в тот момент, когда она исчезла из лагеря, он вдруг осознал, как сильно к ней привязался и как счастлив был, когда она была рядом. Но Кэлен продолжила говорить, и он упустил свой шанс на признание. – Я никогда не замечала, сколько злобы копила в себе. Я злюсь на родителей за то, что они перевезли меня на другой край страны, в Нью-Йорк, где все для меня такое чужое. И что мои друзья, которых я считала самыми близкими людьми, спустя месяц меня забыли. Что именно я каждый раз была инициатором наших встреч в скайпе, а они, первое время засыпавшие меня письмами, вдруг отдалились и забыли обо мне. Я стала им не интересна – и наше общение сошло на нет, и я злюсь на них за это. Я злюсь на всех в своей новой школе. На этих мерзких подружек Глории и на нее саму за то, что они постоянно насмехаются надо мной. Злюсь на учителей, которым все равно. Всем вокруг плевать, даже моим родителям! И теперь в лагере со мной происходит то же самое! Я злюсь на Клариссу за то, что она выставила меня дурой перед всеми. Я злюсь на Перси за то, что он всегда сомневался в моих силах. А еще меня ужасно бесит то, что в нем есть нечто, чего нет во мне, и ты полюбил его за это! И никогда не полюбишь меня! – Кэлен остановилась, чтобы перевести дух, и посмотрела на Нико взглядом, полным сожаления. – Но больше всего я злюсь на тебя! За то, что ты продолжаешь находиться рядом, не отталкиваешь меня, даже зная о моих чувствах! И поощряешь их, тем самым даря мне надежду на то, что мы когда-нибудь сможем быть вместе! Она заплакала и отвернулась, не желая показывать Нико свои слезы. Она пошла вдоль реки Стикс, прочь от Нико, и когда он возник из тени прямо перед ней, остановилась, не давая ему вымолвить ни слова. – Но знаешь в чем заключается правда на самом деле? Я злюсь не на них, а на себя! За то, что родители пытаются сделать все, чтобы дать мне самое лучшее, а я не ценю этого! В душе я понимаю, почему мои бывшие друзья прекратили общение – потому что это моя вина! Потому что каждый раз я только и делала, что плакалась им, как же мне тут плохо, при этом прекрасно зная, что кто-то из них мечтал уехать жить в Нью-Йорк! Потому и друзей в новой школе у меня нет – я боюсь, что все закончится точно так же, как и с друзьями в Сиэтле! И в то же время я мечтаю дружить с такими девчонками, как Глория и ее подруги, просто потому, что все их любят, и я хочу, чтобы меня тоже любили! И я хочу быть сильной, чтобы в лагере перестали смеяться над моими слабостями! И я злюсь на себя, потому что могу всего этого достичь, но эти дурацкие комплексы в моей голове и чувство страха все испортить не дают мне сделать первый шаг! Нико ждал, когда она вновь заговорит о нем, но Кэлен отвернулась и замолчала. Полминуты она стояла к нему спиной, шмыгая носом и вытирая ладонями слезы, а потом повернулась обратно и жалобно спросила: – Что мне делать? Он подошел к ней, желая утешить, но она вдруг отстранилась. – Прости. Я опять это делаю. Прости за все. Я больше не буду пытаться. – Она сделала вдох и медленно выдохнула. – Я буду стараться. И… Ата хочет убить Джейсона. Мы должны вернуться как можно скорее. Нико помог ей найти меч и лук, которым она очень удивилась, потому что совсем их не помнила. Потом он протянул ей свою руку, и она схватилась за нее. Он хотел ее обнять, но Кэлен ему не позволила. Она держалась отстраненно и сухо, даже ладонь сжимала некрепко. Едва они появились в каменной зале Аты, Кэлен первой разжала свою ладонь. Нико вдруг вспомнил день, когда закрылись Врата Смерти, и как после перемещения он вдруг обнаружил, что держит Перси за руку. Он вырвал свою ладонь из ладони Перси так же быстро, как это сейчас сделала Кэлен. Между ней и Нико было расстояние в полшага, а ему вдруг показалось, что целая пропасть.