Runaway Girl

В Эвергрин, как гласит табличка, приветствующая гостей города, мы въезжаем уже глубокой ночью. Я не чувствую ничего, кроме дикой усталости, и поэтому сразу начинаю искать взглядом отель. Я паркуюсь у небольшой гостиницы и выхожу из машины. Ноги от долгого сидения в одной позе ужасно затекли, и теперь их как будто пронзают тысячи иголок. Стефан берет мой рюкзак, и я только сейчас замечаю, что у него с собой ничего нет. - А где твои вещи? Он озадаченно смотрит на свои руки, а затем переводит взгляд на заднее сиденье. - В Атморе, - он пожимает плечами. – Ну ладно, там все равно не было ничего важного. - Совсем ничего? – удивленно переспрашиваю я. У меня, конечно, тоже всего один рюкзак, но потерю блокнота с рисунками и тем более маминой фотографии я бы не перенесла. - Да, мы с Кэр решили путешествовать налегке, а телефон и деньги у меня с собой, - отвечает он, похлопав себя по карманам, и мы направляемся к входу. - Кэр – это та подруга, которая кинула тебя без объяснений? – уточняю я. Хотя, признаться честно, я ей даже благодарна. Если бы она не исчезла так кстати, я бы добиралась сюда в одиночку. Стефан усмехается. - Думаю, у нее были на то причины. Стеклянные двери плавно разъезжаются в стороны. Девушка-администратор, до этого дремавшая, опустив голову на руки, мгновенно выпрямляется и натягивает дежурную улыбку. Я падаю в мягкое кожаное кресло, пока Стефан договаривается о номерах, и, как бы сильно я ни старалась оставаться бодрой, глаза все равно начинают слипаться. Откуда-то издалека до меня доносится уверенное: “Вы забудете о том, что видели нас здесь”, а следующую секунду я вздрагиваю от неожиданного прикосновения. - Прости, - произносит парень с извиняющейся улыбкой. – Но в номере все-таки спать удобнее. - Да, - я киваю и резко встаю, отчего теряю равновесие. - Осторожно, - Стефан подхватывает меня, не давая упасть. – Ты совсем на ногах не стоишь. Он помогает мне дойти до номера (приятно ведь, черт возьми), открывает дверь и отдает мне ключи вместе с рюкзаком. - Я в двести пятнадцатом, это, - он бегло осматривает соседние номера, - напротив. Я улыбаюсь ему и захожу к себе. Эта комната совсем не похожа на те, в которых мы обычно останавливаемся – огромные, роскошные, с лепниной и старинной мебелью. Здесь же я вижу только двуспальную кровать с тумбочкой, небольшой шкаф, стол, пару стульев и дверь, за которой должна быть ванная комната. Поборов желание сразу же забраться в постель, я сначала направляюсь в душ. Измятую одежду я скидываю прямо на пол и залезаю под горячие струи воды, включив напор на максимум. Вместе с дорожной пылью я смываю с себя усталость. Теперь, когда я не вижу перед собой Стефана и его дурацкую кривую улыбку, ко мне возвращается способность рассуждать здраво. И ситуация мне совершенно не нравится. У моего отца просто немыслимое количество врагов. Тем не менее, я опрометчиво сбегаю из дома. И в первый же день – представьте себе! – встречаю вампира на полпути в никуда. Да еще и вампира, который пьет вербену. Совпадение? Судьба, как я сегодня наивно решила? Может, конечно, и так, процента на… скажем, четыре. Или это чья-то ловушка, что уже больше похоже на правду. Меня медленно охватывает паника. Я вылезаю из душевой кабины, оборачиваюсь махровым полотенцем и опускаюсь на холодный кафельный пол. Прислушиваюсь: из комнаты напротив доносится шум воды. Что делать, что делать, что делать… Так. Я делаю глубокий вдох. Надо взять себя в руки. Во-первых, я бессмертна. Во-вторых, я всегда могу заколоть его, отнять кольцо на солнце, вскипятить его кровь одним взглядом, укусить, вырвать сердце, отрубить голову ребром ладони… Кошмар какой, ну и мысли. Не то чтобы я когда-либо делала что-то из этого, но теоретически себя защитить я в состоянии. В-третьих, я еще не уверена в намерениях Стефана. Он совершенно не похож на предателя. Совсем наоборот – он кажется милым, добрым, заботливым… К тому же, он не стал сразу клеиться ко мне или втираться в доверие… Или же я просто вижу то, что хочу видеть. Ну все. Зачем сейчас гадать – я просто пойду к Стефану и спрошу напрямую. Я натягиваю пижамные шорты и рубашку, засовываю мокрые ноги в уличные ботинки (о такой мелочи, как тапки, я дома не подумала) и через пару секунд уже решительно стучусь к нему. Услышав приглашение войти, я открываю дверь и застываю на пороге, потеряв дар речи. Наверное, Стефан ждет какого-то объяснения, но я не могу оторвать взгляда от его идеально накаченного обнаженного торса и чувствую, как мои щеки начинают гореть. Вся моя обвинительная речь мгновенно вылетает из головы. Когда я понимаю, что молчание затянулось, я все-таки поднимаю голову, пытаясь придумать себе оправдание. Но это и не нужно – парень смотрит на меня озадаченно, как будто усиленно пытается разгадать что-то. Вроде бы (я надеюсь!), он даже не заметил моего странного поведения. - В чем дело? – спрашиваю я. Он, нахмурившись, качает головой. - Мне показалось… Андреа, мы ведь с тобой не встречались раньше? - Нет, - уверенно отвечаю я. Я бы точно это запомнила. - Ты просто сейчас вошла и… Не знаю, дежавю, наверное. Он пожимает плечами, а я вспоминаю, что я, собственно, здесь делаю. Но сейчас решение поговорить начистоту кажется неразумным: а как я объясню, зачем ему за мной шпионить? Вдруг он не знает, кто я, а я бы взяла и выложила ему всю правду. - Я просто зашла пожелать спокойной ночи, - говорю я как ни в чем не бывало. - И тебе, - улыбается он. Я возвращаюсь в свою комнату и с тихим стоном падаю на кровать. Не знаю я, что с этим делать. Наверное, стоит пока остаться, просто не терять бдительности и быть предельно осторожной. И все-таки не может он быть предателем, - решаю я перед тем, как провалиться в сон. Маленькая девочка тоненько вскрикивает и резко садится в постели. Крепко зажмурившись, она пытается нашарить выключатель, и осмеливается открыть глаза, только когда чувствует свет на веках. Девочка, мелко дрожа, окидывает взглядом комнату, чтобы убедиться, что здесь на нее никто нападать не будет. Во сне за ней гнался кролик. Нет, она любит кроликов, они ведь совсем не страшные, но этот был огромный, злющий-презлющий, с ярко-красными глазами. Она убегала от него очень долго, пока не споткнулась о какой-то корень и не полетела в яму. Она падала, падала, падала, а дна все не было… Девочка вытирает пот со лба. На тумбочке лежит “Алиса в стране чудес”, на обложке которой изображен тот самый кролик. Кто мог подумать, что эта безобидная история так ее напугает? Снова заснуть ей так легко не удастся – значит можно пойти к папе и попросить какао с зефирками. Она откидывает одеяло в сторону, с опаской опускает ноги на пол, на носочках перебегает комнату, путаясь в длинной ночной рубашке, и приоткрывает дверь. Из библиотеки доносятся разгоряченные голоса: папин и еще два незнакомых. Девочка вздыхает: отец не любит, когда его отрывают от дел. Но ни тети, ни дяди дома нет, а оставаться одной в спальне страшно до ужаса. Стараясь ступать неслышно, она медленно идет по коридору (Слава Богу, тут горит свет!) и останавливается у двери в библиотеку. Она закрыта не до конца, и девочка видит спину отца и высокого темноволосого мужчину. - Клаус, просто дай нам своей крови, и мы уедем, - говорит незнакомец. - И почему же я должен сделать это? – интересуется отец. - Клаус, пожалуйста, Елена умирает, - говорит третий человек, которого закрывает книжный шкаф. - Не вижу, почему это может быть моей проблемой. С тех пор, как ваша драгоценная Елена стала вампиром, мне нет до нее совершенно никакого дела. Девочка непроизвольно делает шаг назад, и половица предательски скрипит. Папа резко поворачивается к входу, и она понимает, что скрываться уже нет смысла. Она толкает тяжелую дверь и оказывается в большой семейной библиотеке. Девочка бросает мимолетный взгляд на удивленно застывших гостей (у второго волосы смешно торчат в разные стороны) и кидается на руки к отцу, не замечая растерянного и напряженного выражения его лица. - Папочказамнойгналсягигантскийкролик, - скороговоркой выпаливает она, пряча лицо на его груди. - Эви, милая, ты сможешь подождать снаружи? Я скоро к тебе приду. Девочка яростно качает головой и еще сильнее обвивает руками его шею. Папа вздыхает. - Я дам вам то, что вам нужно, - говорит он незнакомцам. – А вы никогда и никому не расскажете о том, что видели здесь. Я просыпаюсь, жадно глотая ртом воздух, и никак не могу выкинуть из головы этот слишком яркий сон. Потому что это совсем не сон. Воспоминание.