Runaway Girl

- Готово. Я с трудом поднимаю голову, покоящуюся до этого на сложенных руках, и непонимающе смотрю на Стефана. - Мм? - Я билеты забронировал, - сообщает он, повертев в руках смартфон. – Рейс в 11:27, придется лететь через Нью-Йорк. Но у тебя еще есть… - Да-да, у меня еще есть время передумать, - чуть раздраженно заканчиваю я и оглядываюсь в поисках официантки. – Когда нам уже принесут кофе? - Андреа… - Знаю, прости, - говорю я, прикидывая, сколько времени он еще сможет меня терпеть. – Но давай не будем говорить об этом сегодня, хорошо? Я хочу просто хорошо провести этот день, а вечером решу, что буду делать дальше. - Конечно, - он улыбается уголком губ. У нашего столика наконец появляется официантка, такая же сонная, как и мы, и ставит перед нами две большие чашки американо. Возвращаться ночью в отель я отказалась наотрез, так что целый день нам придется держаться только на кофе. С каждым глотком ко мне потихоньку возвращается бодрость и желание успеть за сегодня как можно больше. Телефон Стефана вибрирует, извещая о полученном сообщении. - Это от Кэрри, - говорит он, взглянув на экран. – Я написал ей, что собираюсь в Париж. Так… Конечно, лети, удачно повеселиться, у меня все просто чудесно, расскажу при встрече, целую… Кажется, она действительно встретила кого-то. - А какие между вами отношения? – спрашиваю я, надеясь, что в моем голосе не прозвучало и намека на ревность. - Изначально Кэр была лучшей подругой Елены, - объясняет он, - а потом уже и мы с ней сблизились. Мы всегда поддерживали друг друга. А если тебя интересует, было ли между нами что-то большее… Признаюсь, был момент, когда мы думали об этом, но решили, что лучше остаться друзьями. - Понятно. Он чуть насмешливо качает головой, перегибается через стол и целует меня, развевая все мои сомнения. Из кафе мы выходим, держась за руки, и просто гуляем по улицам. Как только все открывается, Стефан тащит меня в музыкальный магазин, все еще желая показать мне настоящий рок. Он ставит одну пластинку за другой, и некоторые вещи мне действительно нравятся, но все-таки рок кажется мне тяжеловатым, и я довольно быстро сбегаю в отдел музыкальных инструментов. Только взяв в руки новенькую скрипку, я понимаю, как сильно соскучилась по своей. Я настраиваю ее и играю несколько мелодий, с удовольствием замечая восхищение на лице Стефана. - Так ты не только художница, но и скрипачка, - говорит он, когда я ставлю инструмент на место. - И еще говорю на восьми языках, - вздохнув, добавляю я. - Серьезно? – он смеется, открывая передо мной дверь. – И чем ты тут недовольна? - Стефан, ну кто в семнадцать лет знает восемь языков? От скуки я даже эсперанто выучила. Это же ненормально! - Мы вампиры, - чуть понизив голос, напоминает он. – Это тоже ненормально. Но учить языки, будучи вампирам, более нормально, чем убивать и отрывать головы своим жертвам. - Ужас какой, кто так делает? – поежившись, говорю я. Не дождавшись ответа, я поднимаю глаза и по напряженному лицу Стефана вижу, что он уже сто раз пожалел о своих словах. Ничего себе… - О. Теперь понятно, о каком периоде своей жизни ты хотел забыть… Он недоверчиво смотрит на меня, и я чуть крепче сжимаю руку, как бы говоря, что мое отношение к нему нисколько не испортилось. Как ни странно, это действительно так. Не знаю, дело тут в моей влюбленности или же в моих родственниках, от чьих рук погибло в тысячи раз больше людей. - Тебя это действительно не волнует? - Забыл, с кем я живу? – я пожимаю плечами. – Тем более, это твое прошлое, а не настоящее. Я не могу судить тебя за то, что было сто лет назад. А сейчас я знаю тебя как лучшего вампира из всех. Он останавливается прямо посреди улицы и очень долго и внимательно всматривается в мое лицо, а я не отвожу взгляда. Наконец он вздыхает, притягивает меня к себе и обнимает, уткнувшись лицом в мои волосы. - Так ты правда знаешь эсперанто? - А еще древнесаксонский… Мы делаем фотографии в фотобудке, а затем по указателям находим блошиный рынок, где я застреваю у прилавков на следующие три часа. Каждую вторую безделушку я нахожу очаровательной, и наличные деньги начинают исчезать с огромной скоростью. Поэтому мне приходится умерить свой пыл, и большинство вещей после примерки и возгласов “Стефан, смотри, какая прелесть!” я возвращаю продавщицам, в мгновения ока перестающим быть любезными и приветливыми. Последним я покупаю винтажный открывающийся медальон и, не удержавшись, вставляю внутрь одну из четырех маленьких фотографий, предварительно обрезав ее маникюрными ножницами. - Теперь мне осталось лишь набить татуировку “Stefan forever”, - говорю я, рассматривая крошечное изображение, на котором Стефан, влезший только наполовину, целует меня в щеку. Он смеется. - Только если внутри сердечка. Ничего такого я, конечно, не делаю, и, выйдя из салона, демонстрирую ему аккуратное изображение птички на лодыжке (сделай я татуировку на каком-либо более заметном месте, Ребекку бы точно хватил удар, если это вообще возможно у вампиров). - Имя “Эвелин” означает “небольшая птица”, - поясняю я. - Мне нравится, - улыбается Стефан. – И ты сама похожа на птичку, которая вырвалась на свободу. И меньше всего я хочу возвращаться обратно в золотую клетку. Мы бродим по городу, перекусываем в уличных ресторанчиках, не досматриваем до конца комедию в кинотеатре, гуляем по торговым центрам. Для концерта, чтобы хоть как-то соответствовать, я нахожу черную майку и короткую кожаную куртку с клепками, и в примерочной подкрашиваю себе глаза. Глупо, конечно, покупать новую одежду по каждому поводу, но мне так хочется. В клуб мы прибываем чуть позже указанного времени, но концерт еще даже не начинается. - В чем дело? – спрашиваю я, заметив, что Стефан осматривает зал с каким-то странным выражением лица. - Я уже был здесь однажды, - чуть грустно улыбнувшись, говорит он. – Лет сорок назад я приходил сюда на какой-то концерт со своей лучшей подругой Лекси. - Лекси? – переспрашиваю я. – Ты о ней не говорил. Вы больше не общаетесь? - Она умерла, - помедлив, отвечает он. Во мне что-то сжимается. Сколько же близких он потерял за всю свою жизнь? - Прости, - бормочу я, уткнувшись лбом в его плечо. – Я такая бестактная. - Все нормально, - говорит он, целуя меня в макушку. – Я принесу нам выпить. Музыканты не появляются еще около часа, и за это время я успеваю найти в интернете тексты их песен, довольно пустенькие, но неплохие, и выучить их наизусть. А потом все начинается. Вместе с толпой я прыгаю в такт музыке, как бешеная, и до хрипоты выкрикиваю слова, зарядившись энергией и прекрасным настроением. Как же это круто! Стефан тоже веселится, он сажает меня к себе на плечи, и я возвышаюсь над всем залом. Мы стоим довольно близко к сцене, и, протянув руку, я касаюсь солиста. А потом он приглашает меня на сцену. Вообще, пою я далеко не мастерски, но и не настолько плохо, чтобы слушателям хотелось зажать уши. При обычных условиях я ни за что бы не вышла, но все вокруг хором подбадривают меня, да и выпитый алкоголь тоже действует, так что я поднимаюсь на сцену под громкие аплодисменты. Музыканты начинают играть новую песню, и я подхватываю, сначала нерешительно, но с каждым словом становясь все увереннее и увереннее. И вот я уже скачу по сцене и пою громче солиста, а потом, когда зрители поднимают меня на руки… Такой эйфории я еще никогда не испытывала. Я спрыгиваю на пол, нахожу взглядом Стефана и кидаюсь к нему. Отовсюду слышатся свист и одобрительные выкрики, а мы целуемся прямо посреди зала, не обращая на них внимания. После окончания концерта возбужденная толпа высыпает на улицу, и мы все никак не можем оторваться друг от друга. Стефан целует меня как-то по-другому, более жадно и бережно одновременно, наверное, чувствуя возможность предстоящей разлуки. Отстранившись, он прислоняется лбом к моему лбу и закрывает глаза. - Андреа, что бы ты ни решила, я хочу, чтобы ты знала, что я безмерно счастлив, что встретил тебя… Я беззвучно всхлипываю. - И я… Я знаю, что должна озвучить свое решение, но я до сих пор не знаю, как поступить. - Мне нужно пройтись, - говорю я. Стефан кивает. - Я все равно давно не охотился. Встретимся в отеле? Он исчезает, поцеловав меня напоследок, и я остаюсь наедине со своими мыслями. Что же мне выбрать? И как здесь вообще можно что-то выбрать? Я хочу быть со Стефаном. Я хочу наслаждаться жизнью и свободой. Хочу пить, веселиться, совершать сумасшедшие поступки, путешествовать, делать все, что мне захочется. Но это обязательно означает серьезную ссору с семьей. Конечно, мы помиримся, Майклсоны всегда мирятся, но хочу ли я ждать сотню лет, пока это произойдет? Я едва не запинаюсь о развязавшийся шнурок на ботинке и присаживаюсь на ближайшую скамейку. Крепко завязав его, я выпрямляюсь и вздрагиваю от неожиданности, понимая, что я больше не одна. - Здравствуй, Эвелин. Похоже, выбор сделают за меня. - Элайджа…