Runaway Girl

- Проснись и пой! Вместе с бодрым голосом Кэролайн Форбс в мое утро резко врывается яркий солнечный свет. Я через силу разлепляю глаза, и смотрю на будильник: полседьмого утра. Она что, издевается? Я же вернулась домой только в двенадцать! Мы со Стефаном вдвоем гуляли по Новому Орлеану, и этим я обязана именно Кэролайн, которая после совместного ужина всецело завладела папиным вниманием, но сейчас от этой благодарности не осталось и следа. - Какого черта, Кэролайн? – хриплю я. – То, что ты теперь спишь с моим отцом, не значит, что ты здесь хозяйка и можешь делать, что вздумается! О своих словах я жалею в ту же секунду, когда улыбка сползает с ее лица. - Прости, - я морщусь, - не знаю, что это было. Я просто не выспалась. - Ничего страшного, - уверяет девушка, покачав головой, но я вижу, что моя дурацкая реплика ее задела. – Мы с Клаусом хотели поговорить с тобой, но, если ты не можешь… - Нет, я сейчас спущусь, - я приподнимаюсь на локтях, заинтригованная. Она удовлетворенно кивает, но не спешит покинуть комнату, а, наоборот, застывает в нерешительности. - Мы с твоим отцом разговаривали всю ночь, - тихо произносит она, отводя взгляд куда-то в сторону. – Больше ничего не было, если тебя это волнует. Слишком многое надо было обсудить, да и… - она чуть нервно облизывает губы. – Послушай, я не знаю, получилось бы у нас быть вместе или нет, но в любом случае, что бы мы ни чувствовали друг к другу, ни о каких отношениях не может быть и речи, пока Клаус не узнает твоего мнения. Я смотрю на нее, не веря своим ушам. Серьезно? Неужели отец – а я уверена, она просто повторила его слова – после стольких столетий одиночества, откажется от любимой девушки только из-за моего каприза? Я, конечно, верю в святость семьи, но такими темпами он скоро превратиться в своего старшего брата, который столько раз рушил свое счастье ради сумасшедших родственников. Можно побыть и большим эгоистом. Тем более после того, как он сам позволил мне быть со Стефаном. Я выбираюсь из-под одеяла, опуская ноги на мягкий ворс ковра, встаю и делаю несколько шагов к ней, не сводя с нее внимательного взгляда. Она напрягается. Я понимаю, что вопрос серьезный, но мне почему-то хочется рассмеяться: храбрая вампирша Кэролайн стоит перед девочкой-подростком, со страхом ожидая ее решения, как смертельного приговора. - Кэролайн, - вздохнув, серьезно произношу я. – Мы с папой сейчас только начали налаживать отношения… - Я понимаю, да, - она расстроенно кивает. - … и я не хочу снова их портить, а это может произойти из-за Стефана, потому что я не знаю, как долго он сможет мириться с нашими отношениями, и, думаю, он будет обсуждать это с тобой, потому что ты его родственная душа или что-то в этом духе, а значит, у тебя должно получиться убедить его в том, что со Стефаном я действительно счастлива, а он, кстати, твой лучший друг, так что мне же лучше, если ты останешься, только ты вряд ли представляешь, во что себя втягиваешь… - Подожди-подожди, ты что… Ты не против? – с недоверием уточняет Кэролайн, прерывая мой не очень связный монолог. - Господи, вы что, издеваетесь? – со смехом выдыхаю я. – У папы своя жизнь, и я не вправе указывать ему, с кем ее провести. Но если тебя действительно это беспокоит… Я помню, что наговорила тебе всякого там, в пещере, но я верю, что ты не хотела, чтобы все вот так вышло, и… Ты мне нравишься, Кэролайн. И я рада, что из всех папа выбрал тебя. - Правда? – ее голос странно подрагивает, и губы растягиваются в нерешительной, счастливой улыбке. Я смотрю на нее в который раз, и вроде бы в ней ничего не изменилось – та же фарфоровая кожа, те же золотистые кудри и голубые глаза – но мне она больше не кажется похожей на куклу. Живая, улыбающаяся, как будто подсвеченная изнутри – она становится невероятно красивой, а все, что мне казалось отталкивающим в ее внешности, просто исчезает. - Спасибо! – она смеется и бросается мне на шею. Я отвечаю на ее объятия вполне искренне, но, отстранившись, напускаю на себя строгий вид. - Только учти, если ты причинишь боль моему отцу, я найду тебя на краю света, убью твоих близких и дальше по списку… - Договорились, но вообще-то там будет Стефан, - ухмыляется она. - Хм, - я на секунду задумываюсь. – А у Стефана – ты. Папа это не продумал. Ладно, дай мне время, и я предъявлю тебе новую угрозу, но суть ты поняла… Она снова смеется, качая головой, и выходит из комнаты. Я следую за ней почти сразу, сгорая от любопытства. В дверях кухни я останавливаюсь: несмотря на такой ранний час, за столом собрались папа и Кэролайн (они держатся за руки), Ребекка, Элайджа и даже Стефан, который, проводив меня ночью, вернулся в отель. - Что происходит? – настороженно спрашиваю я, обводя всех присутствующих взглядом, и направляюсь к Стефану – рядом с ним мне как-то спокойнее. От того, как все переглядываются, я начинаю еще больше нервничать. Что случилось, что они от меня скрывают? Напряженную обстановку разряжает возмущенный возглас Ребекки. - Что у тебя на ноге?! Черт, я же совсем забыла про татуировку! Надо было гольфы надеть, что ли… Она же мне голову оторвет – сразу после ноги! - Мм, ты о чем? Не придумав нормального оправдания, я не нахожу ничего лучше, чем косить под дурочку, и невинно улыбаюсь, а сама оцениваю обстановку. О гневе тети можно и не упоминать, на лице папы – смесь внешнего недовольства, тщательно скрываемого одобрения и с трудом сдерживаемого желания рассмеяться над реакцией Ребекки. Элайджа, как и в тот вечер, смотрит на меня удивленно и укоризненно, но без намерения читать нотации. - О, ты знаешь, о чем, Эвелин, - в голосе тети звучит угроза. – Ты хоть представляешь, как это будет смотреться с вечерним платьем? А обувь как подбирать? И вообще, зачем так портить свою кожу? - Ребекка, ладно тебе, это всего лишь татуировка, - примирительно говорю я. – Ты же не нашла у меня пакетик с травкой... Ох, зря я это сказала… - Пап, я не курила травку, честно… Черт. Не поверит ведь. А я и правда не курила… Кэролайн прочищает горло и улыбается, обращая на себя внимание. - Думаю, к этому разговору можно будет вернуться позже, а Эви, наверное, не терпится узнать, зачем мы ее позвали. - Да, точно! – с готовностью подхватываю, радуясь смене темы, а при виде их лиц на меня снова накатывает волна беспокойства. Они опять переглядываются, и мне уже становится по-настоящему страшно. – Да что случилось? - Ничего, - Кэролайн мотает головой. - Ничего не случилось, просто… Когда мы вчера говорили с Клаусом, - она бросает на него быстрый взгляд, - у меня возникла одна идея, и я решила позвонить Стефану, а оказалось, что он тоже об этом думал, но не успел ничего сделать, и мы решили, что стоит тебе сказать… - Давай уже ближе к делу, - напряженно перебиваю я. - Да пожалуйста, - хмыкает она. – Собирайся, мы едем в Мистик-Фоллс. Что? Я растерянно смотрю на отца, и он кивает мне. Я понятия не имею, зачем мне нужно в этот город, но меня туда не очень тянет. С одной стороны, мне, конечно, интересно увидеть место, в котором Стефан родился и провел значительную часть жизни, но в моем сознании образ Мистик-Фоллса совмещен с образом Елены Гилберт, а ее я, наверное, боюсь больше всех. Стефан, словно угадав мои мысли, обвивает руки вокруг моей талии, и, несмотря на мое волнение, я все-таки отмечаю, что отец на это никак не отреагировал. Значит – то, что происходит, важнее. - Окей, не настолько ближе… Зачем? - Андреа, - говорит Стефан, и я поворачиваюсь к нему. – Помнишь, я рассказывал тебе о Бонни, о том, что она была Якорем? Я неосознанно киваю. Что за привычка тут у всех начинать издалека? Почему прямо не сказать, в чем дело? Такое ощущение, что меня подготавливают к чему-то. - Она больше не Якорь, - продолжает он, - мы сделали Якорем неодушевленный предмет, и с помощью него и вернули Бонни окончательно. Она теперь просто человек, но когда-то она все-таки была ведьмой, и очень сильной, к тому же, у нее остались все гримуары. В общем, она научилась делать кое-что… С помощью Якоря и магии она сможет погрузить тебя в транс так, чтобы ты ненадолго попала на Ту Сторону. Мое сердце отчего-то начинает биться быстрее, но я не сразу нахожу этому объяснение. - К чему ты клонишь, Стефан? – мой голос дрожит, и горло сдавливает. Неужели… - Так мы можем разговаривать с теми, кто там находится. С Алариком, Дженной, Лекси… Только когда мои пальцы начинают болеть, я осознаю, что с силой вцепилась обеими руками в столешницу. Я знаю продолжение. Нужное слово пульсирует у меня в мозгу, но боюсь произнести его вслух, только умоляюще смотрю на Стефана. Пожалуйста, скажи это… - И с Хейли. О Боже… Неужели это правда? Неужели сейчас, после стольких лет, я смогу увидеть ее? - Ты хочешь поехать, Эви? – спрашивает отец. Хочу ли я?! - Хочу ли я?! – я громко повторяю свой мысленный вопрос, соскакивая с высокого стула. – Ты что… О Боже, конечно, хочу! Я сейчас соберусь, Кэролайн, подожди меня здесь, я быстро… Господи! – я смеюсь, не в состоянии контролировать себя, и прижимаю ладони к лицу, а когда отнимаю их – вижу, что они мокрые от слез. - Милая, - папа смотрит на меня с состраданием, но почему? Исполняется мечта всей моей жизни, самая невозможная мечта из всех! – Милая, ты должна понять, что это не навсегда. У тебя всего будет несколько минут, и ты должна будешь готова отпустить ее. Ты уверена, что выдержишь это? - Выдержу ли я лучший миг в своей жизни? Папа, - я подбегаю к нему и хватаю его за руку, - папа, мне будет достаточно даже секунды, мне бы только увидеть ее, услышать ее голос, это все… Я так долго мечтала об этом, ты даже не представляешь… О Боже… Я взлетаю наверх на вампирской скорости и запираюсь в ванной. Мне не терпится скорее выехать, но мои руки дрожат так, что сначала я около пяти минут пытаюсь настроить воду в душе, а потом, нанося макияж, несколько раз промахиваюсь и попадаю кисточкой прямо в глаз. Но по-настоящему я застреваю перед шкафом с одеждой. Какой из моих нарядов маме больше понравится? То есть, если верить рассказам, она может наблюдать за мной даже прямо сейчас – мам, если ты здесь, мы скоро встретимся! – но мне все-таки хочется выглядеть соответственно случаю. Только этот случай – единственный в истории. Для него дресс-код не продуман. Перемеряв несколько платьев, я останавливаюсь на темно-зеленом с белым воротничком. Когда раздается негромкий стук в дверь, я верчусь перед зеркалом, пытаясь дотянуться до застежки на спине. - Андреа, ты в порядке? – голос Стефана звучит обеспокоенно. - Да, помоги, пожалуйста, - отзываюсь я. Он проходит в комнату, застегивает молнию и задерживает руки на моих плечах. Я поправляю платье, несколько раз проводя по нему ладонями, хоть оно и идеально выглажено. - Ты отлично выглядишь. Я на секунду зажмуриваюсь. - А вдруг я ей не понравлюсь? Наверное, это звучит очень глупо, но Стефан не смеется. - Ты не можешь ей не понравиться, - уверенно произносит он. – Ты ее дочь. А еще ты прекрасна. Я прижимаюсь к нему спиной, он опускает руки к моей талии и касается губами моих волос. - И я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, Стефан. Я улыбаюсь его отражению в зеркале, и его ответная улыбка выглядит неестественно. - Не надо так смотреть на меня, - говорю я. – Не волнуйся, я справлюсь. Даже больше – я буду очень-очень счастливой. Он разворачивает меня лицом к себе и мягко целует. - Ты поедешь со мной? - Клаус категорически против того, чтобы ты снова уезжала куда-то со мной, отцовскую защиту все-таки никто не отменял, - с сожалением отвечает он. – Но если ты хочешь, я поеду. - Нет, - я качаю головой. – Все в порядке, лучше тебе не портить с ним отношения. Главное, чтобы он тут тебя не убил. Конечно, я произношу это как шутку, но часть меня действительно боится этого. - Эвелин, - меня отвлекает голос дяди, который, оказывается, стоит у моей двери, деликатно отведя взгляд в сторону. – Кэролайн ждет внизу. - Спасибо, - я киваю, и Стефан выпускает меня из объятий. – Я иду. Элайджа не сдвигается с места. - Эви, я хотел попросить тебя, - он заминается, но я и так понимаю, чего он хочет. - Конечно, я передам ей. Он улыбается уголками губ и покидает комнату, мы со Стефаном спускаемся вслед за ним. Входная дверь открыта нараспашку, все ждут нас на крыльце. Отец о чем-то тихо переговаривается с Кэролайн и, как только я выхожу, касается губами ее щеки, прощаясь, а потом заключает меня в крепкие объятия. Следующей меня обнимает Ребекка, уже простившая мне татуировку. Стефана я целую в скулу, чтобы не провоцировать папу, и потом забираюсь на переднее сиденье. Всю дорогу я не могу найти себе места от волнения. Кэролайн несколько раз пытается завязать со мной разговор, но, с облегчением услышав отрицательный ответ на беспокоящий меня вопрос (будет ли там Елена), я теряю к нему интерес и отвечаю невпопад. Она понимает, что я слишком нервничаю, и умолкает, включив музыку. Я тихонько подпеваю, затем, когда мне кажется, что она мешает мне настроиться, я ее выключаю. Потом снова включаю, желая отвлечься. В итоге усталость берет свое, и я засыпаю, но поначалу сплю урывками, минут по двадцать, и каждый раз мне снится мама. Боже мой, это действительно происходит… Когда мы наконец прибываем в Мистик-Фоллс, уже почти ночью, я нахожусь в совершенно взвинченном состоянии. - Приехали, - провозглашает Кэролайн, останавливая машину напротив симпатичного дома, в окнах которого горит свет. Мои пальцы отказываются мне подчиняться, и я вожусь с ремнем безопасности, пока девушка сама не отстегивает меня. - Готова? - Да, - я киваю и вылезаю из машины. О Господи, уже совсем скоро… Кэролайн несколько раз нажимает на звонок, и, когда дверь открывается, передо мной предстает очаровательный мальчик лет десяти, со смуглой кожей и взъерошенными черными волосами. - Тетя Кэр! – радостно восклицает он, кидаясь к ней. - Здравствуй, Рик, - с нежностью произносит Кэролайн, обнимая мальчика. – Мама с папой дома? - Да, мама наверху, Шелли снова заставила ее читать ей сказку, а папа на кухне, - отвечает Рик. – А кто это с тобой, тетя Кэр? - Это Андреа, подруга Стефана, - представляет меня девушка. – Андреа, познакомься, Аларик Гилберт. Аларик – очевидно, это Джереми назвал его в честь своего опекуна и учителя – протягивает мне ладошку, которую я с готовностью пожимаю. - Кэр, привет! – в прихожей возникает красивый мужчина лет тридцати пяти и обнимает ее. Странно видеть их рядом и осознавать, что на самом деле она старше него. Джереми не выказывает удивления, услышав при знакомстве мою фамилию, видимо, он уже знал о моем приезде, но рассматривает меня с любопытством. Я помню, что Стефан говорил об их теориях относительно меня, и, наверное, я кажусь ему слишком обычной. Мы о чем-то говорим – я поддерживаю беседу на автомате, толком не следя за своими словами. Мужчина предлагает нам чай, но я не могу ждать еще, и когда двадцатью минутами позже к нам спускается его жена – красивая женщина с тонкими чертами лица и кофейной кожей - я бросаюсь к ней чуть ли не быстрее, чем Кэролайн. - Здравствуй, Андреа, - улыбается мне Бонни Гилберт, закончив обниматься с подругой. – Рада познакомиться. Думаю, тебе не терпится приступить. Я только часто киваю, не в силах произнести ничего вразумительного. Кэролайн ободряюще проводит ладонью по моему плечу. Бывшая ведьма-якорь ведет нас в гостиную и плотно закрывает за собой дверь. Очевидно, она подготовилась, потому что на столе я замечаю потрепанного вида гримуар и несколько свечей. Женщина чиркает спичкой, но я опережаю ее, разом заставляя все свечи зажечься. - Вау, - Бонни улыбается. – Я уже забыла, как это удобно и быстро. Мои дети унаследовали мой дар, несмотря на то, что я сама больше не ведьма, но мы с Джереми по возможности запрещаем им практиковать магию. Итак… Обычно нам помогает кто-то из ведьм, но с тобой, я думаю, мы и так справимся. Мне нужно будет установить с тобой контакт, и тогда я смогу закончить заклинание, используя твою силу, хорошо? - Ага,- соглашаюсь я, не вдумываясь. - Так, выпей вот это, - она протягивает мне стакан с удивительно пахнущим настоем из трав, а потом снимает с себя старинный медальон с руническим узором. – А это и есть Якорь, - объясняет она, помогая мне застегнуть цепочку на шее. – Он защищен магией, так что до него не так-то просто добраться, но я, как Хранитель, могу на время дать его тебе… Ладно, хватит теории. Ты готова? Я делаю глубокий вдох и нервно киваю. Бонни показывает в гримуаре нужное заклинание и берет меня за обе руки. Мы начинаем читать хором, и, чем больше я повторяю латинские слова, тем тяжелее становятся мои веки… Когда я открываю глаза, комната пуста. В первую секунду мне кажется, что ничего не вышло, но присмотревшись, я замечаю, что здесь темнее, почти не слышно никаких звуков, и все вокруг выглядит немного смазанным. Получилось… Боже, действительно получилось… - Хейли? – тихо зову я. Никто не отзывается. - Хейли Маршалл! Но я знаю, что должна позвать по-другому. Я произносила это слово много раз, но ни к кому никогда так не обращалась, и мне почему-то сложно это сделать. Я сглатываю образовавшийся в горле ком. - Мама? За моей спиной раздаются тихие шаги и, даже не оборачиваясь, я чувствую, что это она.