План Мориарти

      Шерлок открыл дверь и на секунду застыл в недоумении. Ватсон никогда не приходил сюда, избегая этой квартиры с таким же искусством, как Холмс его семейного гнездышка. Кроме того, его озадачил вид друга. Всегда пусть и не дорого, но опрятно выглядящий Джон сейчас был в несколько растрепанном виде. Неаккуратно заправленную, мятую рубашку не скрывала небрежно распахнутая куртка, волосы были в легком беспорядке. Шерлок сразу оценил данные: — Ты сегодня не ночевал дома. Почему? — Что? — до Ватсона не сразу дошел смысл. — Как ты… Впрочем, не важно. Мне нужно с тобой поговорить. Холмс посторонился, жестом приглашая войти. — Не здесь, — Джон бросил быстрый и тревожный взгляд вглубь квартиры. — На Бейкер-стрит.       Детектив накинул пальто, захлопнул дверь и стремительно двинулся к дороге, даже не обращая внимания, успевает ли за ним доктор.       Холмсу нравилось бывать на Бейкер-стрит. Он считал это место своим вторым домом, а миссис Хадсон − практически родственницей, несмотря на ее желание каждый раз при его появлении вылить на него информацию обо всех событиях, произошедших с ней за время его отсутствия. За несколько минут детектив успевал узнать о том, что ее бедро все так же ноет по ночам, и о том, что соседка завела кошку без шерсти, которая отвратительно выглядит. Шерлок стойко выдерживал только первые три новости, а потом старался избавиться от словоохотливой женщины, и не всегда мягкими способами. И сегодня не обошлось бы без вступительной речи, но вид Ватсона привел миссис Хадсон в изумление. — Джон, — протянула она, оглядывая доктора с ног до головы. — Что с Вами? — Извините, — смутился тот, наконец понимая, что с его внешним видом что-то не так, и отправился в ванную привести себя в порядок. Ватсон вернулся таким, каким окружающие привыкли его видеть. Друзья расположились у камина с чашками чая и кусками ароматного пирога, которым заботливо угостила их женщина. — Итак, Джон, о чем ты хотел со мной поговорить? Ватсон замялся. — Давай позже. Расскажи, над чем ты сейчас работаешь.       Эта магическая фраза заставила Шерлока забыть обо всем. Он с энтузиазмом рассказал, что ожидает очередное убийство, но Лестрейд ему не верит, в то время как детектив уверен, что орудует серийный маньяк. Уже на середине рассказа Холмс заметил, что Ватсон полностью отсутствует. Физически, конечно, он был в соседнем кресле, но стеклянный взгляд говорил о том, что в мыслях Джон находится далеко. Шерлок несколько раз пытался вернуть его к беседе, но тот снова уходил в себя, над чем-то думая. Внезапный вопрос, не относящийся к делу, застал детектива врасплох. — Почему ты тогда сказал, что не ищешь отношений? Шерлок, сбитый с толку, не сразу ответил, пытаясь вспомнить, о каком моменте речь. — Потому что я не знал тебя и хотел, чтобы ты держался подальше. — А потом? — Что потом? — Когда узнал. — Я был бы не против. Но ты больше не предлагал. — Был бы не против, — эхом повторил доктор и потер лоб. — К чему эти вопросы, Джон? — уже раздраженно спросил Шерлок и, решив, наконец, узнать, в чем дело, обрушил на Ватсона свои наблюдения. — Ты не ночевал сегодня дома. Рубашка помята с одной стороны, так как ты спал в одежде на боку и не мог повернуться из-за размеров дивана в кабинете. Что-то, возможно, какое-то дело или принятое решение, заставило тебя отпроситься с работы и быстро уйти. Настолько быстро, что ты даже не пошел в туалет причесаться перед зеркалом, ведь в твоем кабинете его нет. Все это время ты сильно нервничал, трогая волосы рукой, отчего они и пришли в беспорядок. Ты ждешь какого-то нежелательного звонка, потому что периодически бросаешь взгляды на телефон. Твоя рука немного напряжена, готов схватить его в любой момент и прервать звонок. Теперь я хочу знать, что происходит? — Я ушел от Мэри, — прямо ответил Ватсон. — Можно я поживу здесь какое-то время? Ты же… — Майкрофт, — не дослушав, оборвал Шерлок. — Что, извини? — теперь Джон был сбит с толку. — Тебе позвонил мой брат несколько месяцев назад, именно тогда я стал замечать в тебе перемены, но только сейчас начинаю понимать их причину. О чем вы говорили? Ватсон понял, что смысла скрывать не имело. — Да, я с ним общался, — признался доктор. — И узнал от него, а не от тебя, — это прозвучало, как упрек, — что ты пошел на это ради меня, спасая мою семью в очередной раз. Теперь проблема улажена, и нет необходимости оставаться в доме Джима. Тебя там больше ничего не держит, но ты не хочешь уходить, более того, еще больше привязываешь себя к нему. — Джон бросил быстрый взгляд на кольцо. — Майкрофт думает, что у тебя… — Стокгольмский синдром, — нетерпеливо прервал его Шерлок. Детектив уже знал мнение брата о своем решении. — Ты же понимаешь, что он просто манипулирует тобой, вызывая чувство вины, — Холмс подался вперед, — Майкрофт готов на все, чтобы вернуть меня сюда, даже разрушить твою жизнь. — Шерлок, подожди, — попытался остановить речь разошедшегося не на шутку детектива Ватсон. — Я полностью согласен с ним. Ты живешь с психопатом-убийцей, шантажом заполучившим тебя, и, когда он дает свободу, не хочешь покидать его дом. Согласись, это ненормально! — У меня на это есть свои причины. Я не настолько глуп или наивен, чтобы недооценивать опасность. Поверь мне, беспокоиться не о чем. — Шерлок, тебе будет лучше здесь, — продолжал настаивать доктор, для него фраза Холмса прозвучала слишком беспечно и самоуверенно. — Слова Майкрофта, — усмехнулся детектив. — Ты принес напрасную жертву, Джон, надеюсь у тебя еще есть шанс все исправить. Я не вернусь сюда, так ему и передай. Холмс откинулся на спинку. — Я говорю не от лица твоего брата, ты для меня слишком много значишь, чтобы я спокойно мог оставить тебя в доме преступника. — Уже смог, — не преминул уколоть Шерлок. Тон был жестким и холодным, Холмс даже не пытался скрывать свое отношение к происходящему. — И на что ты готов пойти ради этого? Предложить мне любовь, отношения и прочие радости простых людей? — Он неопределённо помахал в воздухе рукой. — Если ты этого хочешь, если это тебе нужно, — ответил, глядя в глаза детективу, Джон, пытаясь пробиться сквозь агрессию. — Немного поздновато для такого предложения, не находишь? Я уже состою в браке, — он поднес к его лицу руку с кольцом, защищаясь им, как щитом. — Меня ждут дома. Холмс резко встал, как будто его выбросило пружиной из кресла. Ему совсем не нравился этот разговор. Майкрофт зашел слишком далеко в попытках вернуть контроль над братом. — Шерлок, не уходи, я… Но тот, не слушая, направился к двери. Джон вскочил. Все выходило совсем не так, как он планировал. Надо было остановить, убедить Шерлока, что его чувства искренние и за ними нет никакого умысла. Он прямо сейчас терял друга. — Постой! — Джон схватил за ладонь уходящего Холмса, но едва коснулся открытой кожи, как тот сразу попытался ее выдернуть. — Да подожди же! Я… Мне еще столько нужно тебе сказать, — но Шерлок только усилил попытки вырвать кисть. Когда это ему не удалось, то вывернул запястье доктора, резко уходя в сторону. Реакция у Ватсона была молниеносной и неосознанной. Он подсек ногу детектива, роняя его, подмял под себя и жестко зафиксировал, прижимая к полу. Шерлок попытался вырваться, но ему не удалось. Джон был отличным солдатом и обладал хорошими навыками. Дергающийся под ним Холмс привел доктора в нормальное состояние, и Ватсон увидел в этом единственную возможность сказать детективу то, что хотел. — Это не жертва, Шерлок. Я хочу быть с тобой, — прошептал ему на ухо Джон, продолжая удерживать, и коснулся губами его шеи.       Беспомощность, тяжесть навалившегося тела, ощущение прикосновения губ, тепло чужого дыхания на коже, неразборчивый шепот — все это вызвало что-то темное из глубин сознания Холмса, горло болезненно сжалось, в глазах потемнело. Он начал биться под Джоном, как птица в клетке: слепо и безрассудно. По телу прокатывались волнами судороги. Холодный липкий пот выступил на коже. Ватсон, почувствовав, что с Шерлоком творится что-то ненормальное, отпустил его. Но тонкое тело продолжало изгибаться, принимая причудливые, неестественные позы, как будто ничего не изменилось. Рот был открыт в немом крике, лицо искажено маской ужаса. В глазах гениального детектива не было даже проблеска разума. Этот танец пустой оболочки был страшным и одновременно завораживающим. Джон схватил стакан с водой с тумбочки и брызнул ему в лицо. Тело Холмса на секунду замерло, как натянутый до предела лук, и расслабилось. Шерлок начал озираться по сторонам в некотором недоумении, не понимая, почему он свободен, часть событий просто выпала из памяти. Когда взгляд остановился на Джоне, то совершенно неуместный страх, близкий к панике, полностью поглотил его. — Мне надо срочно домой, — нервно выдохнул он. Его почти физически выталкивало из этой комнаты, подальше от Ватсона. Холмс резко вскочил и тут же схватился за стену. Ноги дрожали от перенапряжения и почти не держали его. — Джон… Ты… поступил неправильно, — Шерлок с трудом подбирал слова. Его взгляд в этот момент был направлен в пол, как будто он все еще не присутствовал здесь, и это относилось к кому-то другому, и только немного подрагивавшая рука, направленная в сторону доктора, говорила о том, что тот осознает, с кем говорит. Взъерошенный, с выбившейся из брюк рубашкой, он в этот момент выглядел совершенно потерянным и беззащитным. — Я бы не причинил тебе вреда… — только успел сказать Ватсон, как Шерлок жестом прервал его и, чуть пошатываясь, выбежал из комнаты.       Ночной город сейчас раздражал детектива одним своим существованием. Между ним и квартирой Джима было еще столько улиц, перекрестков, домов, что путь казался бесконечным. От самой мысли, что дорога займет какое-то время внутри все сжималось в комок. Холмсу казалось, что такси просто стоит на месте, а мимо проплывающий городской пейзаж просто застрял. — Быстрее, — он ударил кулаком по стеклу. — Мы и так едем на пределе возможностей. Я не могу нарушать правила, — ответил немного удивленный странным поведением пассажира водитель.       В квартиру он влетел. Бросив пальто прямо на пол в прихожей, Шерлок направился в спальню. Часы показывали три часа ночи, и Мориарти предсказуемо спал. Холмс упал рядом поверх одеяла, даже не раздеваясь. Он с облегчением выдохнул, как только голова дотронулась до подушки, как будто смог избежать смертельной угрозы и был теперь в безопасности. Джим, почувствовав его присутствие, повернулся, обхватил за шею с намереньем притянуть к себе, но дальше произошло то, что привело в недоумение обоих. Шерлок рванулся в сторону от его руки с такой силой, что упал с кровати. — Ничего. Просто лег слишком близко к краю. Ответил он на удивленный взгляд Джима и незаданный вопрос: «Что с тобой?» — Пойду. Продолжу эксперимент, — пробормотал Холмс, поднимаясь, и быстро покинул комнату.       Последствия были куда более глобальными, чем ему казалось. Шерлок почувствовал себя в ловушке, из которой не видел выхода. Разум дал непонятный сбой, а тело просто предавало его, не подчиняясь. Сознание металось по чертогам, ища рациональный ответ на происходящее, но постоянно натыкалось на глухие стены. Детектив был в отчаянии. Он разместился на полу в лаборатории, кидал мячик в дверцу шкафа и размышлял. Мало того, что реакция на действия Джона выходила за пределы нормальной. Еще и включился посттравматический синдром, который Шерлок считал уделом эмоциональных и впечатлительных личностей, к коим себя не относил. Ведь, по большому счету, с ним ничего по-настоящему опасного не произошло. Он смог составить цепь событий, начало которой скрывалось в темном тумане. Стремление избегать чужих прикосновений преследовало его всегда и создавало еще больший барьер между ним и окружающими. Шерлок не считал это ненормальностью, а просто частью своей натуры социопата. Особенно яркую форму это приняло при появлении в доме Мориарти. Разум искал логическое объяснение странным проявлениям, и он тогда все списал на то, что Джим его враг, и это естественно. Но тот все-таки смог пробиться через старательно создаваемый барьер, и Шерлок дошел до того, что мог спокойно пережить его близость. Теперь действия Джона привели к тому, что детектив оказался в еще худшем состоянии, чем был. Холмса как будто пронзило электрическим разрядом.       «Захочет ли Джим проходить этот путь сначала или ему проще избавиться от супруга?» Как бы странно и вызывающе не вел себя Мориарти, Шерлок не готов был с ним расстаться. Первая мысль была: все скрыть. Острая фаза посттравматического синдрома длится не так уж и долго, потом, возможно, все придет в норму и станет как прежде. Во всяком случае, детектив очень на это надеялся. «Просто продержаться. Мне надо просто продержаться», — как мантру повторил эту фразу несколько раз про себя Холмс. И он кинул мячик в соседнюю стену и тот, пролетая, задел подставку с колбами. Они с мелодичным звоном разлетелись на тонкие осколки на полу. Шерлок встал и, не обращая внимания на хруст стекла под ботинками, пошел к двери. Бартс — место, где он мог занять мозги, так кстати вспомнилось, что он не осмотрел еще последнее привезенное тело. Разум снова пришел в рабочее состояние от привычных мыслей и проблем. На улице уже светало, и город начал просыпаться. Редкие прохожие спешили на работу, количество машин увеличилось, предвещая пробки. Утренний воздух приятно холодил лицо, приводя его, наконец, в себя. Шерлок немного прогулялся, прежде, чем поймать такси.       Сейчас здание казалось вымершим, только через несколько часов оно станет похожим на муравейник. Можно было спокойно поработать, не отвлекаясь на неожиданных посетителей. Это как раз то, что было нужно. Он написал СМС Молли, что ждет в лаборатории и, не получив ответ, набрал ее номер, выслушивая продолжительные длинные гудки. И, когда наконец раздался ее сонный голос, положил трубку. Теперь Холмс был уверен, что она прочтет сообщение. Часы показывали пять часов утра. Случай был интересным и увлек его на несколько часов, но один момент заставил его снова вернуться мыслями к прошлой ночи. Неожиданная боль в запястье, не сильная, как от сжатия заставила скальпель неуверенно вильнуть, сделав уродливый надрез на трупе. Это была психосоматика, Шерлок в этом не сомневался: то, каким образом действовал Джон, не требовало удерживания кистей рук. Хотя стоило проверить, ведь часть событий он совершенно не помнил.       Детектив окинул взглядом мёртвое тело: значительная часть работы была сделана, остальная вполне могла и подождать. Шерлока сейчас больше занимало, почему он в таком беспомощном состоянии.       На Бейкер-стрит все было как прежде, но для Холмса здесь теперь все изменилось, ушли тепло и уют, и поселилась опасность. Чтобы преодолеть страх, он быстро взбежал по лестнице и со словами: — Джон, ты вчера не фиксировал меня за запястье? — распахнул дверь. — Даже так, — детектив услышал голос Джима, и его глаза встретились с глазами супруга, который сидел в его кресле возле камина. Напротив сидел напряженный Джон. — Я даже не думал, что у вас вчера все так далеко зашло, — язвительно сказал Джим. — Прекрати! — оборвал его Холмс. — И что ты тут делаешь? — Дорогой, это я должен спросить, что вы тут делали, раз в тебе такие перемены. — Нет во мне никаких перемен, — зло огрызнулся детектив с чувством, что сейчас что-то произойдет. — Пожми ему руку, Джон, мы уходим. Шерлок застыл после этих слов, а Ватсон как раз испытал облегчение, видно было, что визит Джима ему мало приятен. Доктор шагнул к Шерлоку и слегка сжал его ладонь. Холмса передернуло, он изо всех сил старался удержать спокойное выражение лица. — Браво, — похлопал в ладоши Мориарти, вставая. — Но актер из тебя по-прежнему никакой. Он неожиданно, не давая ему подготовиться, подхватил руку Шерлока и прижал к губам. Холмс рывком отдернул ее, уже откровенно шарахнулся в сторону, зацепился за стул и полетел на пол. Но даже оказавшись в таком положении, детектив не сразу стал подниматься, а схватился за кисть, как будто на ней остался ожог от чужого прикосновения. Джим склонился над ним. — Не держи меня за идиота, Шерлок. Ушел ты вчера нормальным, а вернулся таким, каким я привез тебя впервые к себе домой. Не сложно было узнать, где ты был и с кем. — По-прежнему следишь за мной? — вставая, тихо спросил детектив. Он заметил, как Мориарти дернулся помочь, но вовремя остановился. — С тобой нельзя по-другому. Итак, что случилось на этот раз? Неудачный эксперимент над собой? — с сарказмом в голосе спросил супруг. — Посттравма, — коротко ответил Холмс, не собираясь ничего объяснять. Но Джиму и не требовалось. — Джон помог тебе в этом, — Мориарти кивнул с ядовитой улыбкой в сторону Ватсона. — Но, Шерлок, ведь все было не настолько… — доктор запнулся. — Да, Джон, я и сам знаю, что такой реакции не должно было быть. Но факт налицо. — Что с запястьем? — вернул разговор в прежнее русло Джим. — Джон, ты держал меня за запястье, когда я пытался вырваться? Боль именно в этом месте. Доктор покачал головой. Глаза Джима удивленно распахнулись. — Так это был не очередной безумный эксперимент, ты удерживал его против воли, — угрожающе обратился он к Ватсону, тот отвел взгляд и ничего не ответил. И тут перед Шерлоком ясно предстало то, мыслей о чем он старался избегать: Джим Мориарти — опасный человек, который легко может убить, и следующим, скорее всего, будет Джон. — Ты не убьешь его. Это была случайность, — Холмс почти вплотную подошел к супругу. — Конечно нет. Не его, — пропел криминальный гений, и его глаза озорно блеснули в предвкушении игры. От этих слов Ватсон содрогнулся и побледнел. Доктор понял, куда тот клонит. Джон был сейчас уязвим, как никогда, его слабым местом была дочь. — Нет, Джим. Не надо, — настойчиво, почти требуя, повторил Холмс, он тоже понял ход мыслей Мориарти. Просить Шерлок не умел, а то, на что покупались остальные: фальшивые заискивающие улыбки и наигранная искренность — с супругом не проходило, поэтому не считал нужным сейчас это даже инсценировать. — Ты хочешь лишить меня удовольствия? — скривился Джим и нехотя согласился. — Ладно. — Теперь поедем домой, — Шерлок чувствовал, что все в нем на пределе. Эта квартира теперь будила в нем не лучшие воспоминания.       Они оба ехали молча. Мориарти что-то писал в телефоне и не обращал на супруга внимания, а тот думал о своем. Поездка напомнила детективу, как они ехали со свадьбы, и Холмс с ужасом ожидал насилия со стороны Джима, ирония снова была в том, что со стороны врага этого так и не последовало, зато друг создал ему настоящие проблемы. Переписка Мориарти. Мистер Х: Надо избавиться от Шерлока на время. Мистер М: Он не интересуется искусством и точно туда не попадет. Мистер Х: Я не хочу рисковать, на кону большие деньги. Мистер М: Хорошо. Я это сделаю.