Последний Раунд

5 часов утра. Каме и Коки сидели в приёмной, у дверей реанимации, куда отвезли Тацу. Танака периодически вскакивал, и нервно прохаживался туда – сюда по коридору, изредка поглядывая на часы. Казуя сидел неподвижно: вцепившись руками в волосы, он медленно перебирал пряди, пытаясь придти в себя. Но ничего не получалось. Наконец, оторвав руки от волос, он посмотрел на Танаку. - Коки…Что же теперь будет? Танака откликнулся не сразу. Несколько секунд постояв у двери, он направился в сторону Каме. - Всё будет хорошо, - на удивление уверенно сказал он. - Ты сам - то в это веришь? Его сбил грузовик, он был такой огромный… - слова застряли у него в горле, они не желали вырываться наружу. Даже подумать о том, что Тацуя может умереть, было страшно. Коки медленно опустился на скамейку рядом с другом. - Казуя, успокойся, - он положил руку ему на плечо, - Уеда сильный. Он выдержит. Каме лишь тяжело вздохнул. Коки осторожно поглаживал его плечу, но устав от ожидания, положил голову другу на колени и тихо засопел. Так прошло несколько часов, от постоянных переживаний и недосыпа у Казуи сильно разболелась голова, он нервно потер виски, пытаясь заглушить боль. Но тут, наконец-то, дверь операционной открылась, и из нее вышел врач, устало закуривая сигарету. - Майкл, ты снова куришь в приёмной? – начала злиться проходившая мимо медсестра, но увидев уставшее лицо врача, замолчала. - Вы друзья Уеды Тацуи? – спросил он, подойдя к парням. Каме кивнул, подрываясь со скамейки, забыв о том, что на нем кто-то спит. Коки резко слетел с колен и больно ударился о пол. Он хотел было возмутиться, но увидев врача, быстро поднялся и встал рядом с другом. - Как он? – голос Каме дрожал. - Жить будет, - проговорил доктор, - Но радоваться рано. У него сломаны рёбра, ногу мы пришивали заново, пару месяцев в гипсе и потихоньку начнет ходить, - он сделал небольшую паузу, в упор смотря на Каменаши, - Он же боксёр, верно? На этот раз Казу даже не удостоил врача кивком; он тихо опустил голову и печально вздохнул. - Откуда вы знаете? – подал голос Коки. - Я видел его последний матч, - устало улыбнулся доктор, - но, к сожалению, он ещё долго не сможет участвовать в соревнованиях, возможно, ему придется оставить карьеру боксера навсегда….путь восстановления будет не простым… - Как навсегда? – прервал его Казуя. - Он почти лишился ноги, мы сделали все что смогли, чтобы спасти жизнь парню. Хорошо, если ходить сможет, о каком спорте вы говорите? - Что? – Казуя ошарашено уставился на доктора, - Он что, может ещё и не ходить? - Вы меня вообще слушали? – врач устало закатил глаза, - Мы ногу ему пришили, понимаете? - Доктор, простите его, он просто переживает…. – тихо проговорил Коки, похлопав Каменаши по плечу. - Да всё я понимаю, - врач повернулся, направляясь обратно к двери, - Держитесь, парни. Теперь ему будет нелегко и как никогда нужна будет поддержка. И с этими словами он вернулся в реанимацию, на ходу туша сигарету, так и не докурив. - Коки… - Казуя схватил друга за руку, смотря на него с испугом, - Что я наделал, Коки… Танака не ответил: он просто обнял друга, позволяя ему дать волю своим эмоциям. Сам он не рыдал, и не бился в истерике. Однако Тацу тоже был дорог ему, и даже с его уставших глаз скатилась крупная слезинка, теряясь в воротнике. Так прошло ещё два дня, прежде чем Каме разрешили навестить Уеду. Когда Казуя зашёл в палату, Тацуя лежал с закрытыми глазами на кушетке: лицо было бледное, всё в ссадинах, тело перебинтовано; правая нога была полностью перебинтована и казалась необычайных размеров, она аккуратно лежала на мягкой подушке, словно не принадлежала телу хозяина. Каменаши тихо подошёл к кровати, невольно с губ его сорвался стон, полный ужаса. - Тацуя… Уеда открыл глаза и взглянул на Каменаши. Но, к ужасу парня, взгляд боксёра был полон презрения, настолько сильно в них виднелась ледяная неприязнь, что ему стало не по себе. - Уходи, Каменаши. Не хочу тебя видеть. Конечно же, в душе Тацу очень хотел, чтобы Каме был рядом. Но обида настолько подчинила его себе, что он уже не задумывался об этом. Казуя добился, чего хотел, он отомстил сполна, так зачем он снова тут? Сделать ему еще больнее? - Тацуя, послушай… - Каме присел на краешек кровати, взяв друга за руку, - Прости меня. Я умоляю тебя! Я никогда тебя не брошу. Никогда не причиню тебе боли! Я люблю тебя, я всё понял, я был дураком, прости меня!!! Прошу тебя, Тацуя! Уеда был в недоумении. С одной стороны Каменаши ясно дал понять, на сколько лживы и обманчивы его слова, но с другой… Никогда раньше Каме не называл его по имени. Но в последнее время произошла перемена, и вот он уже «Тацуя». Это было странно, и парень невольно засомневался, думая обо всём произошедшем и глядя в измученное лицо лучшего друга.