***
– Нет, – не веря своим глазам, произнесла Эмма. – Только не это! – Ты пришёл поддержать меня, любовь моя? – расцвела Зелина, меняясь в лице: могущественную ведьму сменила влюблённая девчонка. – Я не мог пропустить такое представление, – усмехнулся Крюк, обнимая рыжеволосую. Удобно устроившись в его объятиях, Зелина злорадно улыбнулась и вновь спросила Эмму: – Ну что? Ударив в меня, ты погубишь и его. Ах да, я забыла, ты ведь не любишь его! Ну тогда давай, ударь меня! – Люблю! – выкрикнула Свон, и новый залп молний осветил площадь. – Я люблю его! Зелина почувствовала, как дрогнула рука Крюка у неё на талии, но в пылу столкновения не придала этому значения. – Что ж, Эмма, – выделив голосом её имя, произнесла Зелина. – Тогда мне очень жаль тебя, ведь он-то тебя не любит! – Под влиянием твоей магии – нет, – согласно кивнула Эмма. – Но где-то в глубине души он сейчас борется с твоим колдовством! – Ой ли? – хмыкнула Зелина и обернулась к Крюку. – Что скажешь на это? Вместо ответа мужчина склонился к ведьме и поцеловал, отчего Эмме так не вовремя захотелось заплакать. Стоя на помосте перед остатками сборища и замершей в руках Чарминга Эммой, они целовались. Он — неловко наклонившись, мягко придерживая её за плечи. Она — с картинно заброшенной ему на бедро ногой, запрокинутой головой, полузакрытыми глазами. Они не лгали. Ни она ему — жадно, требовательно, похотливо, словно выпивая его дыхание. Ни он ей — нежно, осторожно пробуя ее губы на вкус, не до конца еще поверив в то, что прекрасный сон только что закончился. – Ну хватит лизаться! – не выдержал Ворчун. Зелина, оторвавшись от Крюка, улыбнулась и одним взмахом руки вырубила гнома. – Терпеть не могу жевунов, – поморщилась она, повернувшись к Эмме. – Ну что, всё ещё уверена, что он любит тебя? Вместо ответа Эмма улыбнулась, глядя ей за спину. Регина, которая пришла в себя, встала с земли и, собравшись с силами, произнесла: – Хорошая ведьма разбирается с врагами, – Зелина онемела, схватившись за горло. Регина подошла к ней и, сорвав с шеи изумруд, бросила его Эмме под ноги. – Но лучшая – делает это быстро! Эмма, не теряя ни минуты, со всей силы ударила каблуком по камню, разбив его вдребезги. – Помоги мне, Крюк! – взвизгнула Зелина, упав на колени, окончательно испортив красивое бархатное платье. – Извини, душа моя, – с болью произнёс Киллиан, не двигаясь с места. – Прости, я не могу! – Но… Как? – казалось, уверенная в себе ведьма абсолютно растеряла всё своё величие и могла лишь непонимающе глядеть на пирата. – Ты же любишь меня, я знаю, знаю! Я столько усилий приложила, это не может быть зря! Я… – Снова тебя обставили, да, дорогуша? – с улыбкой спросила Регина, приблизившись к Зелине. – Каково снова почувствовать себя на втором месте? Ведьма зарычала, вскочив на ноги, и, пятясь, лихорадочно пыталась отбросить Регину магией, но застилавшие глаза слёзы мешали ей это сделать. Миллс, кивнув Эмме, направила все силы в небо. Свон продублировала её действия. Небеса дрогнули, и хлынул дождь, напоённый магией. – Нет! – завизжала Зелина, пытаясь создать над собой не пропускающий воду купол. Мелкие капли, которые всё-таки попали на неё, прожгли бархат платья, оставив ожоги на светлой коже ведьмы. – Крюк, пожалуйста! – умоляюще произнесла женщина. Её руки, сдерживающие купол под ударами Регины и Эммы, дрожали. – Прости, Зелина, – Крюк перевёл взгляд, наполненный мукой, с неё на Эмму. Заметив, на кого он смотрит, ведьма зашипела: – Снова она? – переведя дыхание, она выпрямилась и резко перенаправила поток силы в Эмму. Блондинку отшвырнуло в сторону, следом за ней полетела и брюнетка. Чарминг поспешно подбежал к ним, проверив у женщин пульс. – Я не забываю обиды, Крюк. Если я не получу счастье, то не получишь его и ты! – не обращая внимания на обжигающий её дождь, Зелина нанесла последний удар по Эмме. Джонс едва успел закрыть собой лежащую без сознания Свон. Он буквально оттолкнул рыжеволосую, полностью приняв разрушительную магию на себя, и повалился вместе с ведьмой вниз, на землю. Зелина же, падая, зацепилась за котел, пытаясь как и прежде удержать равновесие, но вместо этого перевернула его, вылив содержимое на себя. Истекающая кровью от ожогов, она начала стремительно таять. – Я ведь любила тебя, – горько улыбнулась ведьма, мигом растеряв всю браваду. Погладив по лицу лежащего рядом с ней мужчину, она поцеловала его посиневшие губы, прежде чем окончательно исчезнуть. – Любила… Последнее слово ведьмы, пожелавшей изменить ход истории, прошелестело над замершей в оцепенении площадью и испарилось вместе с ней.***
Эмма, словно пьяная, поморщилась, приходя в сознание. Не обращая внимания на ликующую толпу, она помотала головой в поисках Крюка. Заметив его лежащим на земле (помост исчез вместе с ведьмой), она, пошатываясь, подошла к мужчине и рухнула рядом с ним на колени. Свон легонько провела ладонью по его лицу, стирая пыль и кровь. Дождь, казалось, не собирался останавливаться, войдя во вкус и заливая всё вокруг водой, наполненной животворящей магией. – Оставь его, – мягко произнес Дэвид, касаясь её плеча. Эмма встряхнулась, пытаясь сбросить его руку. Регина, лежавшая где-то неподалеку, застонала и привлекла к себе внимание: Чарминг поспешил помочь подоспевшему Робину транспортировать раненную королеву. Эмма ненадолго осталась одна и была этому даже рада. – Снова я опоздала, – прошептала она и не узнала свой голос: охрипший, словно сломанный, он разорвал тишину, до боли оглушавшую женщину. – Мы с тобой всё никак не можем совпасть, Джонс. Она аккуратно переместила его голову к себе на колени и мягко отвела его шелковистые, отросшие волосы, открыв упрямо нахмуренный лоб. Черты его лица предсмертно заострились, став ярче, резче, и от этой неестественной красоты Эмме стало больно. – Я больше не боюсь, Джонс, – выпалила она, прижимая к его к груди и давясь слезами. – Мне больше не страшно любить тебя, слышишь? Что ты за сукин сын, Крюк! Только ты мог так долго ломать мои стены и умереть, добившись успеха! Слышишь, как они рушатся, Киллиан? Киллиан! – Эмму затрясло от рыданий, и она выпустила мужчину из рук, закрыв ладонями рот. – Эмма, нужно оказать тебе помощь, – тихо произнёс вновь подошедший Дэвид. Эмма дико взглянула на него и, закрыв собой Джонса, огрызнулась: – Я никуда не пойду! Я не оставлю его! – У тебя течёт кровь, – указал Чарминг на её рассеченный лоб, и Эмма только сейчас поняла, почему ей было так трудно видеть. – Наплевать на меня, Дэвид! Он должен жить, понимаешь? – прорыдала она и повернулась к безмолвному пирату, нежно дотрагиваясь до его щеки. – Уйди, Чарминг, и без тебя тошно, – послышался рядом знакомый хриплый голос. Эмма обернулась и увидела прихрамывающую Регину, придерживающую у горла накинутую куртку Робина. Дэвид, пробормотав что-то сквозь зубы, кивнул ей и отошел проверить, не нужна ли кому его помощь. – Свон, – негромко позвала Регина, усаживаясь рядом с ней на землю прямо в своём дорогущем костюме, который, правда, сейчас выглядел довольно потрёпанным. Плачущая Эмма проигнорировала её, всё так же ласково прижимая мужчину к себе. – Слышишь меня? Поцелуй его! – Он мёртв, Регина, – выдавила Эмма. – Уже поздно! – Очнись, идиотка! Он умер, защищая тебя, несмотря на все чары Зелины! Для истинной любви никогда не поздно! – Ты думаешь? – Эмма вскинула на неё подозрительный взгляд. – Пока его сердце и твоя любовь всё ещё при вас, – Регина приподняла уголок губ в грустной улыбке. Эмма зажмурилась и нерешительно поцеловала его в лоб. Пара слезинок скатилась с её щек на его окаменевшее лицо. Оторвавшись от мужчины, Эмма с надеждой взглянула на Регину, а затем снова на Джонса. Пират не подавал никаких признаков жизни. – Пробуй ещё, – не веря в то, что она видит, скомандовала Регина. Свон покачала головой и вновь разрыдалась. Миллс сочувственно поглядела на страдающую женщину и, неловко покачнувшись, встала и вернулась к Робину, чувствуя, что здесь она будет лишней. – Прости, Киллиан. Видимо, моей любви недостаточно, – прошептала Эмма, нагнувшись над Джонсом в последний раз, чтобы запечатлеть прощальный поцелуй. Она мимолётно коснулась его губ, но не успела отодвинуться и на сантиметр, как Крюк хрипло произнёс: – Научить тебя целоваться, лапочка? – Ты – самовлюблённый, эгоистичный, мерзкий ублюдок! – заверещала опешившая Эмма. Джонс сел, сильно щурясь и надсадно кашляя. – Ненавижу тебя, слышишь! Знаешь, что я пережила за эти минуты?! – Меня вернул к жизни ещё твой первый поцелуй, но я ожидал большего, – ухмыльнулся он, за что получил оплеуху. Потирая ушибленную щеку, он пожал плечами и произнёс: – Заслужил, признаю, хоть это и не то, на что я рассчитывал. Так на чём мы остановились, Свон? Ты вроде бы говорила, как сильно любишь меня и хочешь родить троих детей… – Ничего подобного, идиот! – возмущенно воскликнула Эмма, но Джонс неожиданно крепко обнял её за талию, не давая встать с земли. – Давай притворимся, что этого не было, – произнёс он, заглядывая в её глаза, полыхающие огнем возмущения. – Итак, чтобы добро восторжествовало, нужен поцелуй истинной любви. Что скажешь? Эмма увидела, как вопросительно взметнулась вверх его левая бровь, и, прежде, чем поцеловать его, выдохнула: – Не смей больше умирать, понял? Мужчина согласно кивнул, потому что возразить значило оторваться от мягких губ любимой, а на такое он сейчас был не способен. Радужная волна, словно дождавшись этого момента, осветила разрушенную площадь и наконец-то прекратила магический дождь, смывший с земли все следы противостояния.