Нелюбимые

Питер жмурится от яркого солнца и надевает очки. Сегодня его очередь идти за покупками, поэтому он торопливо закрывает за собой дверь лофта и направляется к узкому тротуару по петляющей улице спального района Бикон-Хиллз. Хорошая погода заставляет мужчину расправить плечи и вдохнуть полной грудью, ароматы свежей зелени, цветущих деревьев, горячей выпечки из нового бистро на углу щекочут обоняние, заставляют окончательно проснуться. Казалось бы, обычное утро в спальном районе, но внимание Хейла привлекает даже не расторопная мамаша с ребенком, который пытается облизать бродячего пса, не молоденькая официантка, от которой пахнет горечью ошкуренных прутов орешника, маслом из фритюрницы и слабой ноткой женского парфюма, смешавшегося с запахом тела, а подозрительный нескладный подросток в кепке «Los Angeles Lakers» с огромным козырьком и красной толстовке на белой молнии. Подозрительный субъект недвижимо стоит у входа в бистро и стеклянным взглядом провожает Хейла. Питер останавливается и принюхивается, на секунду закрыв глаза. Ошибки быть не может. Нескладный подросток вздрагивает на месте и вновь застывает, словно в его позвоночник вбита спица, а затем, чертыхнувшись и едва не запнувшись за добродушного бродячего пса, заворачивает за бистро и быстро шагает в ближайший супермаркет. Хейл усмехается про себя, не спеша переходит дорогу по пешеходному переходу и идет в тот же самый супермаркет. Знакомый синий старенький джип на парковке слишком выделялся среди «немок» бизнес класса и обтекаемых «японок». Все верно. Питер никогда не ошибается в своих подозрениях. Хейл не спеша прогуливается мимо касс, здоровается с обворожительными дамами почтенного возраста, которые выбирают товары в первом торговом ряду, приветствует кивком знакомого упаковщика. Напевая себе под нос какую-то забавную мелодию, Питер останавливается прямо за спиной нескладного подростка, которого заметил еще у бистро. Парень пытается слиться с цветом стеллажа, рассматривая пачки с памперсами, нервно щупая упаковку популярной модели «Libero». - Привет, Стайлз, - полушепотом произносит Хейл, едва скрывая ехидную ухмылку, когда подросток всем телом вздрагивает и пытается втянуть шею в плечи. - Йоу, Питер. Как дела? Как твое… что-нибудь, что позволило бы перевести тему диалога с крайне щекотливой темы на нейтральную, - бубнит себе под нос Стилински, отводя взгляд и пытаясь слиться спиной со стеллажом. – В общем, привет. Стайлз как-то неестественно поднимает руку в приветствующем взмахе и замирает, торопливо облизнув губы. - Если хочешь знать, то Дерек давно ими не пользуется, - с колкой улыбкой добавляет Питер, опуская взгляд на пачку памперсов в руках Стилински. Стайлз выпучивает глаза и пытается придумать оправдание, что-то немо бормоча и пожимая плечами. - Дерек. Какой Дерек? А, Дерек! Твой Дерек, - Стилински частит от волнения. – Точнее, не твой. Фактически не твой, но я уверен, что генетический код у вас совпадает… Вы же родственники, правда? Я очень рад. Питер выдыхает со смесью разочарования и недоумения, сетуя по себя, что Стайлз еще может его удивить своими речевыми па. Хейл забирает у Стилински пачку «Libero» и сует в руки проходящему мимо фасовщику, который, находясь в сумеречном состоянии, очевидно, после двойной смены, безошибочно ставит пачку на место с идентичными товарами, удаляясь в подсобку супермаркета. Стайлз торопливо выдыхает и пытается ускользнуть, придерживая на голове слишком большую кепку, но Питер ловко хватает его под руку и тащит за собой. - Оу, Питер, мне не туда, - шипит Стилински, уворачиваясь от наполненных тележек и пытаясь вырваться из крепкой, в прямом смысле слова, нечеловеческой хватки. – О, ну ладно. Я пойду с тобой, если ты так просишь. Хейл ассиметрично ухмыляется и проходит в самые дальние ряды, безразлично оглядывая полки. - Спасибо, что проводил, это именно то место, которое я искал… инструменты? Серьезно? – Стайлз пытается вернуть себе самообладание, но рядом с Питером эта суперспособность имеет ограниченное действие. - Ты же хотел прогуляться. За этим ты и приехал в спальный район, верно? – парирует Хейл, и Стилински в ответ только немо ловит ртом воздух. – Ты в последнее время реже заходишь. Мой дорогой племянник что-то сказал или сделал? Стайлз молча закрывает рот, опускает голову так, что козырек кепки прикрывает глаза. - Ничего. Он ничего не сказал и не сделал. - Так в этом и есть проблема? – вновь задает вопрос Питер и получает молчание в ответ. – Вот значит как. И, тем не менее, ты не перестал заботиться о нем после этого. Дистанционная версия Стайлза Стилински? - Как ты узнал? – возбужденно и обеспокоенно откликается Стилински, а Хейл слышит, как его сердце забилось быстрее. - Записки на контейнерах для обедов с цитатами из фильма «Звездные Войны» и наклейками с Дарт Вейдером. Лекарства и компрессы от Дитона, где каждая бутылочка подписана корявым неразборчивым подчерком. Постоянно пиликающий телефон Скотта с точными инструкциями и «шифровкой». Это было слишком очевидно, ведь только ты любишь глазированные пончики, которые приносит Скотт в лофт, когда как Дерек их ненавидит, хоть и ест… Питер видит, как кончики ушей Стайлза покраснели. - Мне нужно идти. Стилински порывается уйти, но Хейл преграждает ему путь. - Пусти меня, Питер. - Стайлз, - окликает парня Хейл, но Стилински не поднимает головы, прикрываясь нелепой кепкой, которая ему не по размеру. – Это игра в одни ворота. - Я знаю, - шипит Стайлз, пряча руки в карманы красной толстовки. - Ничего не изменилось от того, что ты стал реже мелькать перед глазами, чем обычно. Он не смотрит в твою сторону. - Я знаю, - отвечает Стилински громче, настойчивее, но тут же нервно поджимает губы и отводит взгляд. - Он не любит тебя. - Я знаю. Питер едва скрывает свое удивление, когда вместе с этой горькой фразой Стайлз спокойно и медленно поднимает голову, внимательно и серьезно смотрит в глаза Хейла. - Его цепляют темноволосые красотки, знающие себе цену, своенравные и капризные, жадные до внимания. Он у них популярен, они примчатся, стоит ему только набрать их номер. – Питер смакует каждое произнесенное слово. - Тебе будет гораздо лучше со мной. - Ты не любишь меня, Питер, - холодно усмехается Стилински. – Не делай из меня педика, я не западаю на парней. - Но ты знаешь, что тебе будет гораздо лучше со мной, даже если я не люблю тебя. Стайлз проходит мимо Хейла, не оборачиваясь, машет ему рукой. - Не знаю, что за игры у тебя, Питер, но я не хочу участвовать в ваших разборках и быть разменной монетой. Хейл ухмыляется чему-то своему и не провожает Стилински взглядом, отправляется по своим делам между торговых рядов, задумавшись только над одним вопросом: стоит ли брать сельдерей? * * * - Выглядишь неплохо, племянничек, - воркует Питер, встретив на кухне лофта Дерека, который держится за край конторки и наливает воду в стакан. – Я купил немного продуктов. Хейл-младший отвечает выразительным молчанием, осушив стакан воды. - Если тебе интересно, то сегодня в нашем супермаркете я встретил Стилински. - С чего мне должно быть это интересным? – холодно отвечает Дерек и ставит стакан на край мойки. - Ну, может быть, от того, что на протяжении всего времени, напомню, времени, когда ты был на пороге смерти, Стайлз, как полоумный, выхаживал тебя, никого не подпускал, чуть ли не пылинки сдувал с твоих перекаченных загорелых плеч. И это был комплимент. И, наверное, не тебе. Питер ставит пакет с продуктами на стол рядом с холодильником и методично начинает его разбирать. - У него были скрытые мотивы. Хейл-старший громко смеется, не стесняясь и не стараясь прикрыть рот рукой. - Дерек, так ты понял, что он к тебе неравнодушен? А я думал, нужно будет заказать огромный баннер и повесить за окнами на стене соседнего здания… Питер не успевает закончить каламбур, как стакан с жалобным звоном падает в мойку и разбивается на мелкие осколки от сильного удара. Хейл-старший замолкает и внимательно смотрит на руку племянника, которая закровоточила от пореза. - Ты закончил? - Более чем, - кротко улыбается Питер и убирает сельдерей в холодильник, закрыв дверку. – Твоя рука. Я должен обработать. Дерек грозно скалится и отдергивает руку, его радужка окрашивается красным. Хейл-старший не наступает, не настаивает, но чувствует гнев Альфы даже на расстоянии. Его радужка невольно вспыхивает голубым, а клыки давят на губу. - Твоя рана, - вновь начинает Питер, но племянник его не слушает. - Мои раны после случая с Альфами затягиваются в разы медленнее без лекарств Дитона. Я не могу полностью трансформироваться. Хейл-старший молча смотрит на капающую на пол кровь Дерека и берет трансформацию под сознательный контроль. - Тебе нужна помощь. Я постараюсь разузнать среди своих источников, что можно сделать. Дерек молча сжимает ладонь в кулак. * * * Несколько дней спустя. - Стайлз, ты уверен, что это хорошая идея? – МакКолл пытается неподозрительно сидеть на переднем сидении синего джипа, выглядывая прохожих на улице в спальном районе Бикон-Хиллз. - А почему нет? – Стилински заинтересованно что-то выглядывает в бинокль, но желаемая цель еще не попалась на крючок. - Ну, - растягивает слова Скотт, пытаясь вразумить друга. – Мы бы могли просто зайти и спросить как дела у Дерека, помочь, а не смотреть в бинокль… Это, например, то, что, собственно, я и собираюсь сделать. МакКолл уже тянется к ручке двери джипа, но рука Стилински останавливает его. - Чувак, в прошлый раз я уже попался. Я не сталкер, просто я хочу знать, что все в порядке. - И как ты это узнаешь, сидя здесь? - Вот так! – Довольный собой Стайлз демонстрирует бинокль. – А еще, если ты будешь внимательно смотреть вперед, то мы все поймем даже отсюда. Ты что-нибудь видишь? МакКолл отрицательно качает головой. - А вот то, что нужно! – Стилински что-то видит в бинокль, но счастливая улыбка тут же пропадает с его губ. – Кто это с Питером? Скотт старается присмотреться. - Это девушка, он провожает ее из лофта. Мы слишком далеко, я не могу понять, кто это. - Темные волосы, слишком короткая юбка, вызывающий вырез на блузке, - резюмирует Стайлз, облизывая губы. – Не похожа на медсестру из скорой помощи. Скорее на спасательницу Малибу. Я вижу ее здесь не впервые. - Стайлз, - тихо обращается МакКолл к Стилински. – Ты как? Парень откладывает бинокль и растерянно смотрит на друга. - Я? Я в порядке, конечно, в порядке. Я же не буду переживать из-за того, что увидел суперсексуальную девушку, которую сопровождает один из Хейлов до автомобиля, когда сидел в засаде и следил за ними… Я в порядке, определенно. Скотт с удивлением смотрит на Стайлза, который убирает в бардачок бинокль, кривит губы и отрицательно мотает головой, невзначай ударяя рукой по рулю, а затем заводит джип. - Куда мы? - Куда? Куда-нибудь подальше, давай прокатимся. Джип съезжает с парковки на полосу, быстро набирает скорость и сворачивает с городской трассы к пролеску за пределами города. * * * - Чувак-чувак, помедленнее, - Скотт пытается отобрать у Стилински бутылку отцовского виски, но безуспешно. – Что на тебя нашло? Опять это место, костер, виски твоего отца. Что-то случилось? Стайлз облизывает губы, которые неприятно пощипывает. - Чува-а-ак, я в порядке, - тянет Стилински и вновь делает глоток из бутылки, которую осушил почти наполовину. МакКолл аккуратно отбирает виски у Стайлза и ставит бутылку на землю, успевая поймать оступившегося друга и вновь усадить на старый деревянный поддон. - Стайлз, это не похоже на «порядок». Может, объяснишь? Стилински виновато опускает голову вниз, громко сопя. - Меня все достало. Это похоже на какой-то хренов сказочный заколдованный лес, чувак. Я не могу выйти оттуда, я заблудился. И чем дальше я прохожу по петляющей тропинке, тем сильнее меня это затягивает. Я, даже если захочу, не смогу найти дорогу обратно, - Стайлз растирает ладонями лицо и громко дышит. – Я ненавижу себя за то, что делаю. Я ненавижу, что чувствую, но не могу отключить в себе это. Какого хрена вообще… Почему это происходит со мной? Что я такого сделал, что судьба поставила на мне жирный крест, обозначив, как эпицентр неприятностей. Это совсем не смешно, Скотт. Стилински сдавленно, вымученно смеется и мотает головой, а МакКолл молча ежится на месте, не в силах помочь другу. - Почему все повернулось так? Почему я чувствую это? И почему причина моего беспокойства этот хренов мудак? Я ничего не понимаю, Скотт, я заблудился. Чертова Красная Шапочка, которая решила, что перехитрит волка. Черт-черт-черт… Это изводит меня. - Ты справишься, чувак. Я буду с тобой, мы справимся. Где наша не пропадала. Стилински криво ухмыляется и грубо отирает губы. - Скотт, это не так просто. Я не могу отказаться от этого. Это часть меня. Если бы я мог отсидеться дома, перетерпеть, я бы давно это сделал. Я не хочу. Но я не хочу больше испытывать эту невыносимую горечь. Что со мной происходит? Почему это случилось со мной? Что мне делать, Скотт? Почему я такой? МакКолл молча обнимает друга за плечо, но Стайлз пытается вырваться, трепыхаясь в крепком объятии подобно схваченной птице. Но с каждой попыткой его сила тает, он обмякает в руках Скотта, замирая и до боли закусывая губы, глядя на отсветы костра, которые стелются по земле. Пламя жадно облизывает дерево, пытаясь, кажется, коснуться языками самого неба, темно-синего полотна, усеянного звездами. Стилински горячечно выдыхает и поднимается с места. - Ты куда? - Я? – Стайлз хмыкает, поднимая с земли бутылку виски. – Я хочу все окончательно разрушить. Собственными руками, понимаешь. Чтобы мне некуда было вернуться. Чтобы я не смог вернуться к себе самому. Я должен сделать это для себя, понимаешь? - Мне не стоит тебя отпускать. - Я знаю, Скотт. Я знаю. * * * Дерек издалека чувствует чужое присутствие на своей территории, которое становится все ощутимее. Он знает, кто идет к его двери. Хейл встает с кровати и медленно идет к дивану, опираясь на стену. - Зачем ты здесь? – глухо произносит Дерек, когда видит на пороге гостиной Стилински, который мнется на месте. – Ты пьян. - Ты догадливый, - выпаливает Стайлз, кусая губы. – Я пришел проведать тебя. - В два часа ночи? - Неудачное время? Я думал, что оборотни более активны ночью, чем днем. Хотя, вижу по твоему лицу, что я ошибался. Тогда, я, пожалуй, пойду… Стилински пытается развернуться на месте на 180 градусов, но ноги его не слушаются, и вместо отточенного движения выходит какое-то кривое плие. - Ты не в себе, сядь, - Хейл садится на диван, шипя от боли. Через его бинты вновь просочилась кровь. - Я в порядке, я в полном порядке. А ты нет, - бормочет Стайлз, делая неуверенные шаги. – Я помогу тебе. Я перевяжу. Стилински торопливо шагает к дивану, буквально рухнув на колени перед Хейлом, ударившись спиной об журнальный столик. Баночки с лекарствами от Дитона задрожали. - Ты и себе помочь не сможешь. Хватит. - Я помогу, - настаивает Стайлз, отирая губы и протягивая руки к бинтам на животе Дерека, но он останавливает Стилински рукой. - Перестань. Что ты делаешь? – гневно шипит Хейл, отталкивая руки Стайлза. - Я пытаюсь помочь… - Кому? Стилински молчит. Он не знает, кому он хочет помочь: Дереку или себе, но Хейлу не нужен сиюминутный ответ. Именно поэтому Стайлз молча закусывает губы и разворачивается к столику, где дезинфицирует руки раствором, открывает банки и разрывает упаковки с бинтами. Не нарушая тишины, Стилински помогает Дереку приподняться, чтобы снять старые бинты. - Раны медленно заживают. Хейл не отвечает, безмолвно отводит взгляд в сторону. Стайлз, как обычно, методично накладывает повязку, но каждое движение, кажется, приносит ему большую боль, чем физическое мучение Дерека. Когда Стилински заканчивает, Хейл пытается встать, но рука подростка ложится на его колено. - Дерек, я… Я хочу, чтобы ты знал… - Я знаю. - Но я… Я так не могу. Я не понимаю, что происходит, но это сидит во мне. Я схожу с ума. Мне нужна помощь. Твоя помощь прямо сейчас. Просто скажи мне. - Я ничем не могу тебе помочь, - сухо отвечает Хейл, сжимая челюсти, кажется, до скрипа зубов. - Дерек, - тихо зовет Стилински, но слышит в ответ только частое дыхание Хейла. - Не зови меня. - Дерек, - настойчивее зовет Стайлз, опуская взгляд в пол и не убирая руки с его колена. - Заткнись, Стайлз. - Дерек, я хочу прекратить все это, но не могу. Я ничего не могу сделать. Я сделал уже все, что мог, но оно не уходит. Дерек, пожалуйста. - Я не могу помочь тебе. Стилински оборванно вдыхает, встав на колени, и дрожащими руками тянется к ширинке Хейла, торопливо расстегивая пуговицу джинс и расстегивая ширинку. - Дерек, пожалуйста, пожалуйста, - горячечно шепчет Стайлз, пытаясь сглотнуть ком в горле и вяжущую рот слюну. Его голос дрожит, глаза неестественно блестят. Хейл видит, как подросток, парень, стягивает с него джинсы и боксеры, жадно и горячо выдыхает, когда берет во влажный рот его член. Дерек чувствует дрожь губ и языка Стилински, каждое его касание, но тело цепенеет и не откликается на прикосновения. Дерек видит, как рука Стайлза медленно спускается к его собственной ширинке и расстегивает ее, видит, как он берет в руку свой член и торопливо ласкает его, видит, как подросток с влажным всхлипом кончает в свою ладонь. Хейл крупно вздрагивает от нахлынувшей жаркой волны, которая болезненной судорогой пробегает по телу. Дерек резко отталкивает от себя Стилински, словно очнувшись от ночного кошмара. Подросток отлетает к журнальному столику, с которого с жалобным дребезгом падают и разбиваются баночки с лекарствами. Хейл вскакивает с дивана в слепом гневе, торопливо натягивая боксеры и джинсы, глядя на сидящего на полу Стайлза, который с беззвучным смехом вытирает глаза от невидимых слез. - Прости меня, прости меня, Дерек, я… - Убирайся. - Я не могу. - Убирайся из моего дома. - Дерек, я … - Что ты от меня хочешь? Чего тебе нужно, Стилински? Чего ты от меня хочешь? Стайлз жалобно улыбается и молчит, пытаясь сдержаться, но его сжатые губы, кажется, дрожат. - Я ничего не хочу от тебя, Дерек. - Я не понимаю тебя, я не понимаю, чего ты хочешь. Что ты творишь? - Я сам себя не понимаю, - со слабой улыбкой и вымученным смехом добавляет Стилински, горько сглатывая и отирая губы. – Прости меня, я просто… Я просто не могу уйти, Дерек. Я не хочу уходить. Я хочу… - Я ничего к тебе не чувствую, Стайлз. Стилински на секунду замирает и со странной отчаянной благодарностью и горечью смотрит на Хейла, который часто дышит, пытаясь успокоить пламя в груди. - Я знаю. Я знаю про жгучих брюнеток, я знаю про ту, что приходит к тебе, я знаю, что парни тебя не интересуют, меня тоже. Я знаю. Я все это знаю, но я все равно это чувствую. - Я не могу принять твоих чувств. Я не могу принять тебя. - Я знаю. - Знаешь? Знаешь? Ты не знаешь, ты не понимаешь, что ты делаешь. Чего ты от меня хочешь? – От испытанной несколько минут волны жара во всем теле, когда он видел перед собой подростка, парня, который неумело отсасывал ему, тело Хейла разбила болезненная судорога, а дыхание оборвалось. В груди разгоралось пламя, от которого дышать становилось все труднее. Ужасающая мысль билась в его голове, но Дерек только сильнее сжимал руки в кулаки от бессильной ярости. Этого не может быть. Этого просто не может быть. Пьяный подросток на коленях перед ним, переживающий болезненную разрядку, когда его губы касаются тела Хейла. Чувства затмили разум. – Хочешь мою благодарность? Ты ведь за ней пришел среди ночи? Если ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, я тебя трахну. Дерек, кажется, обезумел. Не чувствуя боли в открывшейся ране, он рывком поднимает Стилински с пола и тащит за собой в спальню, где швыряет его на кровать. Парень с испуганными заплаканными глазами пытается отползти, но Хейл подтягивает его к себе за лодыжку, грубо раздвигая ноги Стайза и задирая его футболку. Он видит перед собой худого бледного подростка, чья кожа усыпана родинками, видит задранную майку и закушенные губы, ладони, которыми Стилински закрывает лицо, то ли стирая слезы, то ли пряча глупый смех, видит его покрасневшие щеки и губы, которые нескончаемой мольбой повторяют имя и просят прощения. «Дерек, прости меня». Эти припухлые от укусов и слез губы с нескончаемой мольбой…