Just Like Old Times (Как в старые времена)

Гаррус прокрался в комнату сестры, аккуратно переступив через половицу, которая, как он знал, сильно скрипит. Тусклый свет, без которого она не могла спать, порождал на полу длинные тени. Солана растянулась на кровати, одной рукой сжав простынь, а другую закинув за голову. Она так тихо и уютно посапывала, что это почти заставило его передумать и оставить ее спать дальше. Затем он помотал головой, пересек комнату и прошептал: - Сол, вставай. Она шмыгнула носом и перевернулась, но не проснулась. Тогда Гаррус протянул руку и мягко потряс ее за плечо. - Солана, ну же. Это, наконец, заставило ее открыть свои янтарные глаза, но взгляд ее был сонным. - Галлус, — пробормотала она. Затем моргнула, сбрасывая сон, и приподнялась на локте. – Гаррус. Она выглядела гордой тем, что сама нашла ошибку и исправила ее, и он не смог сдержать улыбки. - У меня для тебя сюрприз. - Хочу спать. - Это того стоит. Но тебе надо вести себя тихо. Она нахмурилась, сильнее натягивая на себя одеяло. - Не хочу неприятностей. - Малышка. - Я не малышка. - Тогда пошли, — сказал он, ткнув ее в чувствительное к щекотке место между пластин на боку. Она хихикнула и извернулась, и когда она снова поднялась, он уже знал, что победил. Ее сонливость исчезла, а глаза загорелись. Высвободившись из одеяла, она спрыгнула с кровати и осклабила зубы в улыбке. - Тихо, — напомнил он. – Или тебе придется остаться здесь. - Шшш, — отозвалась она, выразительно и слишком громко. – Тихо. Она запротестовала, когда он замотал ее в три слоя одежды, но он проигнорировал это. Насуплено глядя из-под капюшона, который он заставил ее надеть, она пробормотала: - Жарко. Он ухмыльнулся, слегка щелкнул ее по носу и подхватил на руки. Она была тяжелее, чем он помнил, и обещала вырасти еще. Странно было представлять, что когда-нибудь его маленькая сестренка станет, возможно, такой же высокой, как мама. Она заерзала, и он плотнее прижал ее к себе, усадив на бедро. - Я могу идти сама. - У тебя пол будет скрипеть. С этим она, похоже, согласилась, устраиваясь поудобней, ее дыхание обжигало ему правую мандибулу. Он осторожно проследовал назад, избегая скрипящих мест и останавливаясь, когда ему казалось, что мама зашевелилась в своей комнате. Ночная тишина нарушалась лишь его сердцебиением и дыханием Соланы у его уха. - Шшш, — повторила она. Когда они вышли наружу, Гаррус опустил сестру на землю, но тут же схватил ее за руку, пока ей в голову не взбрела дурацкая идея куда-нибудь сбежать. Он отвел ее за дом, в обход холма, где закончилась его неудачная попытка научиться стрелять. У каменистого пригорка он вытащил печенье и шерстяное покрывало, которые припрятал там раньше. Солана снова начала клевать носом, под воздействием холода, тишины и усталости. - Посмотри наверх, — сказал Гаррус, потянув ее за руку и усаживая на покрывало рядом с собой. - Я уже видела звезды, — пожаловалась она, прижимаясь ближе. Он обнял ее за плечи. - Не такие. Смотри. Он почувствовал, как она подняла голову, но не последовал ее примеру. Вместо этого, он наблюдал, как меняется выражение ее лица. Ее мандибулы разошлись в удивлении. Все ее тело, казалось, наполнилось восторгом, и Гаррус улыбнулся. - Ух ты, — сказала она. – Их так много. И они танцуют. Гаррус знал, что это метеоры сгорают в атмосфере, а не танцующие звезды, но не стал ее поправлять. Вместо этого, он сказал: - Когда мне было столько же, сколько тебе, Папа разбудил меня посреди ночи… - Как ты, — перебила она. - Как я. И он заставил меня надеть очень много одежды… - Как ты! - Как я. И он сказал, что это происходит только раз в пять лет, и иногда небо слишком пасмурное, так что ничего нельзя разглядеть. Менае уже опустился к горизонту, и Нанус нарастает и… - И звезды танцуют! - Да, — сказал он вместо урока о кометах и метеорах, который он запланировал. Он всегда может рассказать ей потом. Сейчас, пусть танцуют. Сейчас так даже лучше. - Может когда-нибудь, если у меня будет братик или сестренка, я покажу это им. - Может, — сказал Гаррус. - Но не думаю, что я смогу полюбить их так же сильно, как тебя. - Конечно, полюбишь, — сказал он великодушно. От ее слов внутри потеплело, и он едва сдержался, чтобы не выпятить грудь от гордости. Она окинула его скептическим взглядом, но всего на секунду. Затем она снова вернулась к разглядыванию звезд, и в этот раз он к ней присоединился. Сам он никогда не подумал бы, что они танцуют, но сейчас, когда его маленькая сестра прижималась к нему, ее слова звучали у него в голове и казались единственно правильными. # Годы военного обучения и посменной работы в СБЦ приучили его использовать любую возможность для отдыха, но сейчас, когда Нормандия была на пути к Цитадели после Вермайера, Гаррус не мог уснуть. Каждый раз, закрывая глаза, он слышал, как коммандер принимает то решение. Каждый раз, закрывая глаза, он видел, как отсвет взрыва озаряет всю чертову планету. Каждый раз, закрывая глаза, он видел лицо Шепард после. Она тогда не отвела взгляд, хотя могла. Поэтому не отвел и он. Может, они с сержантом и не были друзьями, но ее смерть все равно казалась неправильной. Застала его врасплох. Не давала ему уснуть. Он час безуспешно пытался заснуть, а затем встал и повел плечами, ослабляя воображаемый узел напряжения. Не может спать – будет работать. Он хотел откалибровать главное орудие Мако – может, перепрограммировать алгоритмы расчета стрельбы, чтобы оно стреляло быстрее. Он понятия не имел, с чем им предстоит столкнуться на Илосе, но не собирался надеяться на удачу. Береженного бог бережет – Шепард так часто говорила. Он никогда бы не признал, но этой идиомой он пренебрегать не стал бы. Особенно сейчас. Когда столько на кону. Освещение в трюме казалось даже более тусклым, чем обычно. У рабочего места Уильямс шевелилась какая-то тень, но, всмотревшись, он понял, что это всего лишь Рекс, чистящий свое оружие, мягкий шелест ткани о металл раздавался слишком громко. - Она действительно собиралась меня застрелить, — сказал Рекс, не отвлекаясь от работы. – Нужно иметь яйца, чтобы направить пистолет на разъяренного крогана. - Нужно иметь яйца, чтобы сделать хоть что-то из того, что она там сделала. Рекс кивнул. Он отложил пистолет, который закончил чистить, и взял винтовку, разобрав ее быстрым, точным движением. - Она не в порядке. Говорит, что в порядке, но это не так. Должен сказать, полагаю. - Она выполнит свою работу, Рекс. Он пророкотал – почти смех, но мрачнее. Совсем не радостный. - У нее тоже есть яйца. Люди. Кто мог подумать. - Тебе нужна по… - Не разводи со мной нюни, турианец. У меня есть это. Найди и себе занятие. Гаррус кивнул, хотя Рекс не смотрел в его сторону. Он направился в сторону Мако и обнаружил, что его люк уже открыт. Внутри сидела Шепард, одетая в форму, а не броню, ноги скрещены так, что это казалось невозможным и неудобным, и писала что-то на коленях. От руки, а не на омни-туле. - Коммандер, — сказал он, отступая на шаг и готовый ретироваться, чтобы оставить ее в одиночестве. – Простите, я могу… Она выглядела бледной, но он винил в этом освещение. Глаза были покрасневшими, но сухими. От усталости, видимо. - Не можете уснуть? – Спросила она. – Я тоже. - Я, эм, могу вернуться позже. - Не стоит из-за меня беспокоиться, — сказала она, похлопав по месту на полу рядом с собой. – Я просто подумала… здесь тихо. Тише. Вы можете присоединиться. Он не спросил, в порядке ли она. Он сел рядом с ней на пол Мако, так что их колени почти соприкасались. - Письмо ее семье, — пояснила Шепард, указав на бумажный блокнот. – Мне в первый раз приходится писать такое, как командующему офицеру. Пыталась печатать, но слова не идут. - На бумаге лучше? Она развернула листок. Он не мог прочесть слов, но суть была ясна – большая часть маленьких закорючек была перечеркнута жирными линиями. - Нет. На самом деле нет. Ее семья – военные. Семьи военных знают, что такое письмо может прийти в любой момент. И все равно, это каждый раз неожиданность, к такому просто нельзя быть готовым. И она была… черт, Гаррус. Она была слишком молода. - Она была чертовски храброй. Можете написать это. Шепард кивнула, но ее плечи были опущены, а костяшки побелели оттого, что пальцы слишком сильно сжимали карандаш. - Думаете, она действительно имела это в виду? Когда говорила, что ни о чем не жалеет? - Конечно. – Гаррус солгал, потому что знал, что именно это ей необходимо услышать. - Да, — сказала Шепард. – Так я и думала. – Она отложила листок и положила карандаш сверху на блокнот. – Гаррус? Сделайте мне одолжение. - Коммандер? - Поговорите со мной о чем-нибудь, что не связано с этим. - Алгоритмы стрельбы? – пожал он плечами, разведя руки в стороны. Ее смех был коротким, резким и немного горьким, но это был смех. - Да, это сойдет. Расскажите мне об алгоритмах стрельбы, здоровяк. Так он и сделал. Через какое-то время она снова взяла карандаш и бумагу и начала писать, но в этот раз ничего не зачеркивала. А он продолжал говорить, потому что ей это было нужно.