Just Like Old Times (Как в старые времена)

- Твоя очередь, Вакариан. Один или в команде? Гаррус хотел было сказать "один", но что-то заставило его остановиться. Ему не в первый раз приходится проходить полосу препятствий – все сталкиваются с этим каждые несколько месяцев с одиннадцатого дня рождения и вплоть до базовой подготовки в пятнадцать, а Гаррусу было почти двенадцать. Когда была его очередь выбирать, как проходить полосу, он всегда шел один. Спектры обычно работают сами по себе – он знал это, и он собирался стать спектром, неважно, какие взгляды посылает в его сторону отец, каждый раз когда он об этом упоминает. Гаррус неплохо справлялся в одиночку. В последний раз он прошел далеко за первый контрольный пункт, когда его снял снайпер. Теперь он усвоил урок о том, что не стоит высовываться из укрытия, и все равно ему объявили похвалу за ту попытку. Но его выбирали в другие команды прежде. И даже спектры не всегда могут все сделать в одиночку. В последний раз с командой Веруса им удалось добраться аж до второго контрольного пункта. Он знал, что у него есть всего несколько секунд на решение, и он взвесил все варианты так быстро, как смог. В одиночку значит быстро. Это значит, что тебе не надо полагаться ни на кого больше и ничьи ошибки на тебе не отразятся. Но команда – это поддержка. У команды больше сильных сторон – как и слабых, сказал бы его отец – чем у одиночки. - В команде, сэр, - сказал он. – Верус Тиниан и Алиина Килос. Периферийным зрением он увидел замешательство последней. Гаррус с ней прежде никогда даже не разговаривал, но он видел ее последний одиночный проход через полосу, и она была великолепна. Намного лучше, чем Реникс или Антуро. Он не знал точно, как она будет следовать приказам, но наличие в команде кого-то с ее навыками стоило риска. А насчет Веруса, Гаррус же не был идиотом. Он иногда общался с Рениксом Поллусом, но в жизни не взял бы этого парня в команду. Реникс не может даже сделать вид, что слушает приказы; он всегда доставлял неприятности школьной администрации. Может, Верус не был предрасположен к учебе, но он был большим и сильным, и одним из лучших стрелков на короткой дистанции в классе. У вас пять минут, Вакариан, - сказал инструктор Галлиан. Гаррус кивнул и жестом подозвал к себе свою команду. Алиина все еще выглядела немного озадаченной, но Верус улыбался. Гаррусу это не слишком нравилось; он не хотел, чтобы самонадеянность помешала им добраться до второго КП. - Хорошо, - сказал он, вызывая интерфейс своего омни-тула. – Я загружу вам программу, которая позволит нам общаться между собой. Канал зашифрован, так что никто не должен подслушать наши переговоры. - Духи, Гаррус, как тебе это удалось? – Спросил Верус. - Просто моя наработка, - пожал плечами Гаррус. – Мама помогала. - Его мама – технический гений, - заговорчески шепнул Алиине Верус. – Мой папа говорит, что именно благодаря ей у нас есть… Гаррус слегка толкнул друга в плечо, чтобы тот заткнулся. - Позже, Верус. Моей мамы здесь нет, а у нас всего три минуты до сигнала. Я хочу, чтобы ты пошел вперед… - Но это твой заход, - запротестовал Верус. – Разве ты не хочешь… - Ты лучше всех обращаешься с пистолетом, - покачал головой Гаррус. - И с кулаками, - ухмыльнулся Верус. - Если они подберутся к тебе на расстояние ближнего боя, значит ты, скорее всего, уже мертв, - предупредил Гаррус. – Последнее средство, окей? И держи глаза открытыми. Я буду прикрывать тебе спину, так что об этом тебе беспокоиться не надо. - А я? – Спросила Алиина. У нее был приятный голос. – Что делать мне? - Ты шутишь? У тебя самые высокие очки за взлом, и в последний раз, когда ты проходила одна, ты практически исчезла. Это было поразительно. Ты можешь вести разведку. Мы прикроем тебе спину, так что ты можешь не бояться того, что… ну. Ты знаешь. Того, что случилось в прошлый раз. Алиина уставилась на него, не мигая. Он никогда раньше не замечал, какие зеленые у нее глаза, и изгиб ее мандибул был… изящным. От ее пристального внимания ему захотелось опустить голову, но он только тяжело сглотнул и опять повернулся к Верусу. - Мама учила меня пользоваться винтовкой. Я еще не так хорош, но… в общем, будет лучше, если мы разделимся, и с расстояния мне будет проще планировать наш путь. - Говорил тебе, его мама – это что-то, - сказал Верус Алиине. – Не думаю, что моя мама вообще когда-либо держала в руках винтовку. Папа говорит, что она едва преодолела подготовку… - Тиниан! – рявкнул Гаррус. Верус вскинул голову, его мандибулы разлетелись в удивлении. – Хватит болтать. - Конечно, Гар… Вакариан. Гаррус послал ему улыбку и сказал: - Хорошо. Берите оружие. Держите свои омни-тулы на этой частоте. Слушайте. И держите глаза открытыми. Его команда кивнула. Когда прозвучал сигнал начала, Гаррус бросился в укрытие. Пуля с краской взорвалась там, где пару секунд назад стояла Алиина, но та уже исчезла, скрывшись среди деревьев, как и в прошлый раз, когда он видел ее на полосе. Гаррус посмотрел в прицел и снял стрелка, который нацелился на Веруса. Синяя краска растеклась по груди противника – Гаррус целился в голову, но попадание есть попадание – и стрелок лег на землю, следуя правилам. - Чисто, - сказал Гаррус. Его товарищи подтвердили и отметили свои позиции. Гаррус оглядел рельеф местности, пытаясь спланировать безопасный путь. Затем он отправил Алиину налево, пока Верус должен был высунуться из укрытия и отвлечь на себя вражеский огонь. Гаррус снял противника, попавшегося на уловку, прежде чем тот успел сделать выстрел, и Верус снова спрятался в укрытие, до того как пуля второго стрелка разбилась о камни. Они прошли первый КП без проблем. На полпути ко второму Алиина выкрикнула Верусу предупреждение, прежде чем он успел попасть в ловушку, и затем остановилась обезвредить ее, пока Гаррус ее прикрывал. Он снял еще одного противника. Верус подстрелил другого, кравшегося к ним через подлесок. Они попали в засаду через пять минут, после прохода через третий КП, на совершенно незнакомой для всех них территории, но Гаррус не мог из-за этого расстраиваться. Никто – никто – из их одногодок не проходил третий контрольный пункт. Он похлопал Веруса – покрытого синей краской и ухмыляющегося – по плечу. Он поколебался, прежде чем похлопать и Алиину, которая улыбалась ему. Улыбка у нее тоже приятная. В этот раз он опустил голову. - Хорошая работа, Вакариан, - сказал инструктор Галлиан, давая Гаррусу повод отвлечься от размышлений о том, что это за странное чувство возникло у него в животе, когда Алиина ему улыбнулась. – Не знал, что в тебе это есть. Все трое получают самую высокую похвалу. Ты понял, в чем была твоя ошибка? Гаррус выпрямился и кивнул. - Да, сэр. Потерял из виду общую картину. Начал фокусироваться на деталях. Начал строить стратегию, исходя из незнакомой местности, вместо того, чтобы потратить время на обзор и корректировку. Галлиан снова кивнул и отметил что-то в своем датападе. - Двойная похвала, Вакариан. Продолжишь в том же духе, и возможно, тебя однажды пригласят на обучение спектров. Потребовалось много усилий, чтобы сдержать ухмылку, потому что Гаррус был уверен, что спектры не ходят, улыбаясь как идиоты. # У смерти есть запах. Более резкий, чем запах крови, ран или болезни. Более всепроникающий, чем запах дыма или взрывчатки. Это запах дерьма, пота и страха. Это запах конца, неотвратимости, финала. Это запах ошибок и невозврата. У смерти есть и цвет. Синий для турианцев. Для людей – красный. Кроганы истекают оранжевой кровью, а саларианцы - зеленой. Отряд Гарруса оставил после себя отвратительную радугу. Держа штурмовую винтовку наготове, он осмотрел место бойни. Потребовалось время, чтобы отделить членов своей команды от наемников, которых они смогли забрать с собой. Никто из них не ушел легкой смертью. Он заметил броню Синих Светил, Кровавой Стаи и Затмения. Дерьмо. Это объясняло мощность атаки; главные наемнические группировки никогда раньше не объединялись. Он должен был быть готовым к этому. Он должен был быть готовым и к предательству. Он позволил себе самодовольство. Самоуверенность. Он позволил себе думать, что они действительно что-то меняют. Побеждают. И он подвел их. Он подвел их всех. Но он не мог позволить себе сейчас злость, или ненависть, или даже сожаление; не когда столько на кону. Он должен оставаться хладнокровным. Точным. Он будет скорбеть позже. Грудан Крул был практически погребен под горой убитых им наемников. Проход к туннелям под базой был заблокирован, замок мигал красным. Что бы Эраш ни сделал, защита держалась. Судя по всему, Ворташ прикрывал Эраша, пока тот работал. Но, в конце концов, этого было недостаточно. Оба они были мертвы, изрешеченные пулями, которых было намного больше, чем необходимо для убийства. Это была месть, чистая и простая. Ненависть. Гаррус многое знал о мести. И о ненависти. Подавляя в себе ярость, Гаррус заставил себя остаться хладнокровным. Точным. Смотреть, подмечать, двигаться дальше. Ему нужно было знать, за какие преступления он заставит Синих Светил, Кровавую Стаю и Затмение заплатить. Он должен был знать, как глубоко зашло предательство Сидониса. А это было предательство. Он больше в этом не сомневался. Те, кто хотел подобраться к базе – внутрь базы – через базу – должны были знать все об операциях Архангела. Они должны были знать коды. Должны были знать, кто на дежурстве и как их убрать. Они должны были знать сильные и слабые места, и только один из собственных бойцов Архангела мог дать им необходимую информацию. Один из них. Гаррус убьет его. Он убьет его голыми руками. Он обеспечит Лантару Сидонису такую смерть, по сравнению с которой смерти Крона Харга или Тралога Мирк'ита будут казаться милосердными. Риппер был жив, когда Гаррус его нашел, но едва. Рядом с ним лежали Мирин и Меланис, под неестественными, ломаными углами, окруженные трупами наемников. - Этот кретин, - сказал Риппер. Он умер раньше, чем Гаррус смог достать меди-гель. И это было даже хуже, чем трупы. Так близко. Но недостаточно. Гаррус нашел Монтегю, Уивера и Сенсата наверху. Точнее, их части. Они не ушли без боя, но они ушли. Как и все остальные. Батлер был последним, и Гаррус нашел его в комнате, обращенной к мосту. Мужчина сумел поднять винтовку, когда Гаррус вошел, хотя вряд ли у него хватило бы сил спустить курок. Слишком много крови. Слишком много красного. Вонь смерти проникала повсюду. - Эй, босс, - прохрипел Батлер. – П-похоже дела… плохи. Т-ты… ты должен увидеть другого... Батлер взвыл. Это был ужасный звук. Вызывающий жалость. А Батлер был не из тех, кто позволял себя жалеть. – Н-нхаа… - Я скажу ей, - произнес Гаррус так мягко, как только мог. – Я скажу ей. И Батлер умер. Батлер умер, а волна наемников вышла на мост. Гаррус снял около дюжины, прежде чем они дали сигнал к отступлению. Пусть идут. Пусть, ***дь, идут. У него на всех хватит пуль. Новые волны наступали нерегулярно. Иногда он выносил их своими убывающими запасами взрывчатки. Иногда обрушивал такой шквал пуль, что они на какое-то время поворачивали назад. Он потерял счет времени. Он не спал. Он не ел. Он колол стимуляторы и заботился о мертвых. Они заслуживали хотя бы этого. Они заслуживали большего. Но он мог лишь стереть кровь с их лиц и накрыть тела простынями. Он мог лишь изобразить достоинство. И он мог убить ублюдков, что в этом виноваты. Это он определенно мог сделать. По крайней мере, пока у него не кончатся термозаряды.