Just Like Old Times (Как в старые времена)

- Вакариан. - Килос. - Все еще хочешь уладить это на ринге? - Конечно, - ответил он, растягивая слово. – Но только если ты готова к публичному позору. Она усмехнулась. Ему нравилась ее усмешка. Всегда нравилась. Было сюрпризом – приятным сюрпризом, но все же – когда в его первый день на Апрусе Алиина Килос сбила его с ног (буквально) своим приветствием в столовой. Было так приятно видеть ее, что он даже не отплатил ей за то, что оказался повален на пол на глазах у новой команды в первые десять минут его первой смены. К тому же, она сама и помогла ему подняться, и от этого она оказалась очень близко. Она усмехнулась, подмигнув одним из своих прелестных глаз, и так началась его служба на этом корабле. У нее были удивительные глаза. Зеленый – не особенно редкий цвет, но в ее глазах он смешивался с золотом. Ему всегда хотелось посмотреть в них еще раз. Посмотреть подольше. Именно так, как он это делал сейчас. Черт. - Наслаждаешься видом, солдат? – сказала она, подавшись ближе, так что он мог различить каждую крапинку в ее глазах. – Уверен, что хочешь именно спарринг? Он заставил себя усмехнуться. - В твоих мечтах, Лиина. Она смерила его своим холодным взглядом от ног до головы и обратно. Он убедил себя, что ему только показалось, что ее взгляд задержался на его талии. - Неа, - сказала она, - но в твоих, думаю, да. Она неторопливо развернулась и удалилась, прежде, чем он смог найти слова для ответа – просто бесит; только Алиина Килос почти всегда оставляет за собой последнее слово в разговорах с ним – и он был уверен, что она так раскачивала бедрами специально, чтобы подразнить его. От этого ее талия просто неприлично изгибалась. Оглянувшись через плечо, она заметила, как он пялится – Духи, он действительно пялился – и рассмеялась. - Позже, Вакариан. Будет неинтересно просто вытереть тобой пол. - В твоих мечтах, Лиина, - повторил он несколько сбивчиво, думая в твоих мечтах, Вакариан. В твоих, черт возьми. Даже несмотря на ее постоянные подколки, и насмешки, и попытки показать свое превосходство, он будет скучать, когда этот тур подойдет к концу. Так получилось, что их спарринг продлился даже дольше, чем он предполагал. Они слишком долго друг друга знали. Время от времени, она использовала какой-нибудь прием, которым он невольно восхищался, потому что это показывало, как многому она научилась. Но в следующем раунде он делал то же самое и менял счет. К девятому раунду, они оба тяжело дышали и пытались применить трюки, которые, как они оба прекрасно понимали, никогда не сработают. - Ох, брось, Килос, - прорычал он ей в ухо. – Ты уже пробовала это на занятиях по спаррингу, когда нам было двенадцать. Не сработало тогда - не сработает сейчас. - Да? – выдавила она, вырываясь из его захвата. – Не была бы так уверена. Ты тогда был быстрее. Стареешь? Он коротко рассмеялся, не поддаваясь на ее провокацию, и после еще нескольких упрямых попыток с обеих сторон, судьи объявили ничью. Может, Килос была слишком измотана, чтобы покачивать бедрами, но ее мандибулы разлетелись в легкой усмешке, и она схватила его запястье прежде, чем он успел покинуть ринг. Пристально глядя ему в глаза, она подалась вперед и прошептала: - Хороший матч. - Серьезно? – протянул он. Или попытался протянуть. Честно говоря, в его голосе скорее звучала одышка. – Тебя устраивает ничья? Она рассмеялась. Пара задержавшихся зрителей обернулась в их сторону, но она подождала, пока они отвернутся снова, и промурлыкала: - Кто сказал про ничью? - Судьи только что… ох. Ох. Он опешил, когда она выпустила его запястье и ее тонкие пальцы скользнули по его талии. Он не вздрогнул, но она определенно уловила его реакцию на ее прикосновение. - Что скажешь, Гаррус? Моя каюта? Посмотрим, кто из нас… окажется сверху? Выпустим пар, перед тем как ударить по тем батарианским ублюдкам? Конечно, ему не нужно было ничего говорить. Можно было не сомневаться, что все ответы были написаны на его лице. Ее улыбка стала мягче, более искренней, и всего на мгновение – мимолетное мгновение, не дольше удара сердца, настолько короткое, что он не заметил бы, если бы не стоял так близко – он точно увидел облегчение в ее отливающих золотом глазах. Их решающий матч вышел таким же ожесточенным, как и на ринге. Приятнее, правда. Определенно более удовлетворяющий. Особенно учитывая, что он тоже окончился ничьей. После, развалившись рядом с ней, он чувствовал себя намного более расслабленным, чем это позволительно после девяти (десяти?) раундов. - Знаешь, - промурлыкала она, в ее субгармониках звучало обещание и немалая доля удовлетворения, - тебе нужно было только попросить. Во всем этом выделывании не было необходимости. Я уже не один год пытаюсь привлечь твое внимание. Гаррус фыркнул, проведя пальцем по изгибу ее талии. Она вздрогнула под его прикосновением, но ее взгляд не растерял своей резкости и проницательности. - Я не выделываюсь. Я никогда не выделываюсь. Она рассмеялась, глубоко и искренне, и развернулась к нему, придавив собой его руку. Медленно, нежно, она прижала свой лоб к его. От этого жеста у него перехватило дыхание, и ненадолго он позволил себе замереть так, перехватив ее взгляд. Позволил себе насладиться ее глазами, ее запахом и ощущением близости. - Ты выпендрежник, Гаррус Вакариан, всегда был и навсегда останешься. К счастью, я королева, способная видеть тебя насквозь. И это была хорошая драка. Хотя мой способ все же лучше. - Твой способ? Усмешка вернулась на ее лицо. - Напрашиваешься на реванш? Оказалось, напрашивался. Большую часть сражения с батарианскими пиратами на следующий день он провел в батарее, помогая с орудиями. Это была не та работа, ради которой он был изначально принят на борт Апруса – его отец был разочарован, когда узнал, что на Непоколебимом он тоже большую часть времени провел в батарее, не стремясь к чему-то большему – но он хорошо в этом разбирался, и капитан Нарик не собирался тратить впустую такой талант. Ушла уйма времени, чтобы снова откалибровать орудия после сражения, но как только он закончил, он отправился на поиски Лиины. Его боевой раж еще не прошел, нервы гудели от напряжения, адреналин плескался в крови. Ему хотелось проверить, будет ли выпускание пара после битвы хотя бы вполовину таким же приятным, как перед ней. - Эй, Воннус, - позвал Гаррус, зайдя в БИЦ. – Не знаешь, где я могу найти Килос? Гаррус понял, что что-то не так еще до того, как Воннус повернулся. Поза мужчины была натянутой. Слишком натянутой. Неестественно натянутой. Это продлилось всего мгновение, но этого было достаточно. - Нет, - произнес Гаррус, словно отрицание может на что-то повлиять. - Мины, - сказал Воннус, понизив голос. Гаррус хотел услышать ложь в голосе мужчины, отчаянно хотел ее услышать, но ее там не было. – Спрятаны в ящиках с провизией. Вынесло бы весь отряд. Это она их заметила. - Нет, - повторил Гаррус. – Не может быть. Она лучший техник… - Ей не хватило времени, - перебил Воннус. Он протянул руку и похлопал Гарруса по плечу, и понадобилась вся сила воли, чтобы не одернуться. – Ей просто… не хватило времени. Вытащила свой отряд. Самой не так повезло. Она умерла, как герой, Вакариан. Капитан собирается… Но Гаррус уже не слушал. В основном, он думал, что "умерла, как герой" мало что значит, когда ключевое слово все равно "умерла". # Повернувшись на бок, Гаррус наблюдал за спящей Шепард. Он понимал, что это, возможно, идет против какого-нибудь негласного правила человеческого этикета. Он пытался заставить себя отвернуться, встать и покормить ее рыбок или грызуна, поразглядывать ее обожаемую коллекцию моделей кораблей ("У всех есть свое хобби", - отвечала она, защищаясь, на его подначки), но не мог. Он был слишком рад, что вообще может ее видеть. Он никогда не видел ее такой умиротворенной. Ее губы были приоткрыты, а странная темная бахрома ресниц подрагивала, хотя она не просыпалась. Во сне она выглядела молодой, моложе даже, чем во время их первой встречи еще на первой Нормандии, и он не мог оторвать от нее глаз. Ему хотелось прикоснуться к гладкой коже между ее бровей. Он слишком привык видеть их нахмуренными, и от осознания этого немного кололо в груди. Но он не хотел будить ее, и поэтому держал руки при себе. Ей нужен сон. Я не в порядке, призналась она, стоя в своей ванной, пытаясь побороть своих призраков. Призналась ему. Он все еще не до конца понимал, что между ними, что все это значит, но сейчас по-настоящему имели значение только эти слова, это доверие. Внизу, команда наверняка еще праздновала победу над коллекционерами. Гаррус хотел бы, чтобы он мог испытывать такое же чувство облегчения. Но пока не очень получалось. Это было близко, там, на корабле коллекционеров. Чертовски близко. И даже хотя Шепард совершила невероятное – невозможное – и вернула назад живыми всех, он продолжал прокручивать в голове варианты развития событий, представляя, как еще могло все это закончиться. Не мог ничего с собой поделать. Что, если бы она послала Тейлора через вентиляционный канал вместо гета? Что, если бы она послушала Джек и позволила кому-то, кроме Миранды, вести второй отряд? Что, если бы вместо того немыслимого прыжка на Нормандию, он бы увидел, как она падает, раскинув руки, просто не сумев дотянуться. Что, если… - Ты наблюдаешь за мной во сне? Или просто лежишь и переживаешь о чем-то? Он вздрогнул от удивления. Она все еще лежала на боку с закрытыми глазами, глубоко дыша. - Я… прости… я думал, ты… эм. Да. Она рассмеялась. По-настоящему рассмеялась и повернулась на спину. Когда она открыла глаза, в них горело веселье. Легкая тень пробежала по ее лицу, когда ее взгляд наткнулся на звезды над ними, но затем она обернулась к нему и улыбка снова стала яркой. Почти совсем необеспокоенной. - Значит, немного и того и другого? – Она коротко рассмеялась, приподнявшись на локте. – Черт. Не могу вспомнить, когда я в последний раз просто… спала вот так. - Ты проспала всего час или два. - Да, - сказала она после долгой паузы, и ее тон был достаточно мрачным, чтобы заставить его пожалеть, что он вообще что-то сказал. – Вроде того. Все равно приятно. – Она снова замолчала, и если бы на ее месте был кто-либо другой, Гаррус решил бы, что ее голос звучал нервно, когда она добавила: - Я… эм. Рада, что ты все еще здесь. Я не в порядке. Он не мог этого исправить, но он мог оставаться там, где он ей нужен. Но он не собирался произносить этих слов вслух. Слишком серьезные. Слишком тяжелые. Вместо этого, он сказал: - Ты обещала мне матч по стрельбе в трюме. А сама отрубилась. Вот я и жду. - Ммм. – Она потянулась к нему, дразняще пробежав подушечками пальцев по его лицу, мандибуле, плечу, талии. В ее глазах блестели озорные искорки. – Ты действительно именно этого хочешь? - Определенно. Больше ничего на повестке дня. - Уверен, что я не могу заинтересовать тебя в дальнейших… исследованиях? Человеческого тела, конечно. Быстрее, чем можно было ожидать от того, кто только что проснулся, она перекинула ногу через его бедро и уселась сверху, глядя на него с усмешкой. Это был захват, из которого он определенно не хотел вырываться. - Ты предлагаешь неплохие варианты досуга, - сказал он. Она стянула с себя футболку, обнажая свою странную кожу. Прежде, чем он смог остановить себя, он провел ладонями вниз вдоль ее тела, устроив их на изгибе ее талии. Его все еще поражало, насколько мягкой была ее кожа поверх крепких мускулов, насколько нежной и гладкой. Сейчас, конечно, обычная бледность нарушалась синяками, которых не было до их путешествия через Омегу-4, но, благодаря тому, что там сделал Цербер, они уже исчезали. Он нежно дотронулся до синяка, а затем помотал головой, мгновенно вспомнив базу Коллекционеров – человеческого Жнеца – тот ужасающий момент, когда он смотрел на ее прыжок к кораблю и боялся, что ей не удастся… - Нет, - прошептала она, словно знала, о чем он думает. – Не сегодня. Сегодня есть только это, Гаррус. Только мы. Он сконцентрировался на изгибах тела под своими руками, теплого, настоящего, живого, и отогнал воспоминания. Он не хотел ничего испортить. Не после всего, через что они прошли. Не после того, как они пережили непереживаемое. Она выгнулась под его прикосновением, и по ее телу пробежала дрожь. Только это. Только она. Ее волосы, ее кожа, ее улыбка. Звуки, которые она издавала, хриплые смешки и довольное бормотание. Только это. Когда он снова поднял взгляд к ее лицу, то обнаружил, что она улыбается, ее голова слегка наклонена, словно он головоломка, которую она пытается разгадать. - Твое поведение полностью меняется, когда ты сконцентрирован, - сказала она. – Я могла бы сказать что-нибудь об этих чертовых калибровках, но сдержусь, так как сейчас ты занят не оружием. – Она провела вдоль его надбровной пластины кончиками пальцев. Нежная улыбка осталась на месте. – Не важно, что это, пока ты увлечен чем-то, ты отдаешь этому всего себя. - Разве мы в этом не похожи? – Он не пытался скрыть желание в своем голосе, и хотя она не могла знать, что именно означают турианские интонации, очевидно, смысл был достаточно ясен. Она подалась вперед, прижимаясь к нему. - Я не знаю, - сказала она. – Может, нам потратить следующие насколько часов, проверяя это? Знаешь. Ради научного интереса? Он не смог найти в себе силы пошутить, так что он поймал ее губы в поцелуе. Она права, естественно. Сейчас есть только они. Только это.