Сила двух начал

Сейчас она словно в храме очутилась — с высоким сводчатым потолком, каменными статуями, стоящими вдоль обеих стен, более двух с половиной метров высотой. Весь этот зал был осеян ярким светом, струящимся из многочисленных, очень малых размеров, окон в стене напротив огненной преграды. — Стоит ли рассеивать и эту иллюзию?— спросил Драко, ни к кому конкретно не обращаясь. Ответила ему Гермиона: — Не думаю. Крестражи должны быть где-то здесь. Марго с ней согласилась – она чувствовала сильное волнение в медальоне части души Волан-де-Морта, которая пыталась взять верх над частичками душ Марго и Мэри, что ей так и не удалось. — Не нравятся мне эти статуи,— услышала Марго обеспокоенный голос Рона. Волшебница, присмотревшись к недвижимым каменным фигурам, поняла, что хотел сказать своим последним заявлением Рон – у фигур, стоявших с виду гордо, были лица страдальцев – глаза их полнили мука и слезы, рты открыты в безмолвном крике. Одежды очень соответствовали им – еле прикрывающие тела лохмотья, через которые были видны толстые рубцы-раны с вытекающей из них кровью. Одновременно и жуткие, и печальные, эти статуи напомнили Марго последнее наказание Волан-де-Морта – волшебница поспешно отвела взгляд, быстрым шагом двинувшись вперед. На полпути к ней присоединился Драко, крепко сжав руку Марго в своей ладони. — Взгляни,— тихо шепнул он волшебнице, кивнув в сторону. Марго посмотрела туда и увидела, что каменные статуи теперь были совершенно не похожи на страдальцев, скорее, на палачей. Глаза безумно сверкали на озлобленных лицах, губы изогнуты в дьявольских усмешках, весь образ говорит о торжестве зла – образ убийц, не раз запачкавших руки в крови. Но, несмотря на их явно бившую наружу внутреннюю сущность жестоких и беспощадных палачей, их одежды были роскошны, а волшебные палочки, подъятые в воздух – необычайно тонки. От вида этих статуй Марго стало нехорошо – кровь прилила к голове, зашумев в висках, а разум атаковал прячущийся в глубинах ее души демон. Марго машинально выдернула свои пальцы из ладони Драко, сжав виски руками, сопротивляясь давлению воли демона изо всех сил. Но прогнать демона ей удалось только с помощью Драко – он обнял ее, отдавая всю свою любовь, и от потока чистого позитива демон души Марго был вынужден отступить. — Спасибо, Драко,— прошептала Марго, благодарно целуя юношу – тот ответил на ее поцелуй с такой горячностью, словно мог потерять ее только что. — Нет, вы на них только посмотрите!— воскликнул где-то рядом возмущенно Рон,— нашли время и место для поцелуев! — Так Марго быстрее всего вернет себе силы, потраченные на общее благо,— откликнулся Драко, просверлив Рона, что вмиг смутился, тяжелым взглядом,— не забывай о ее эмоциональной уязвимости, что намного больше, чем у всех волшебников. — А теперь, когда все в порядке, мы, наконец, можем заняться крестражами?— спросила Гермиона с вежливым интересом в голосе. Драко лишь тихо хмыкнул в ответ, вместе с Марго продолжив путь к небольшому возвышению, что виднелось впереди. При ближайшем рассмотрении оказалось, что на этом возвышении стоит кафедра, на которой Марго, что подошла первая, увидела древний и потрепанный пергамент. На этом пергаменте было несколько строк, написанных витиеватым почерком, которые Марго прочитала про себя: Если хочешь ты, волшебник, вожделенное найти, Должен ты опасный путь до последнего пройти. Сперва – врагов, в мгновение оживших, победи, А после – сундуки с сокровищем отыщи. «Неужели это послание от Волан-де-Морта?— подумала Марго,— оно сообщает о врагах и сундуках с сокровищем…. Но где эти сундуки?». Аналогичный вопрос, видимо, интересовал и Драко – прочитав строчки, он оглянулся вокруг с таким интересом, словно пытаясь найти все перечисленное на пергаменте, во что бы то ни стало. — У кого какие мысли?— спросила Марго, когда подошедшие через пару минут гриффиндорцы прочли стих,— лично я не вижу здесь ни врагов, ни сундуки…. Она осеклась – по всему залу, отдаваясь от стен зловещим эхом, прокатился злобный смех; искатели, разом вздрогнув, обернулись и обомлели – статуи, что минуты назад недвижимо стояли на своих постаментах, вмиг ожили, сойдя на пол, их глаза зажглись алчными багровыми огнями, а палочки в каменных пальцах поднялись в воздух. Первое заклятие, с виду похожее на шаровую молнию, вынудило Драко и Марго отшатнуться в сторону, Гарри и его друзья укрылись за кафедрой…. Заклинание, с грохотом столкнувшись с кафедрой, снесло ее начисто, а воздушная волна от заклятия швырнула Драко и Марго со всей силой об стену. Не потеряв сознание лишь чудом, Марго с помощью Драко поднялась на ноги, увидев, как гриффиндорцы уклоняются от летящих со всех сторон молний-заклятий из палочек оживших истуканов. — Как они ожили?— озвучил ее немой вопрос Драко с возмущением в голосе. Марго не успела что-то ответить, поспешно упав на пол – над ее головой просвистел зеленый луч, что расколотил с жутким звоном сразу несколько окон. — Наверное, произнесенные мною строчки с пергамента заставили их проснуться,— произнесла Марго, с опаской поднимая голову,— нам нужно срочно что-то придумать, чтобы их победить! — Попробуем атаковать?— предложил Драко нерешительно, поднимаясь на ноги. Марго кивнула, и, кинув взгляд влево, увидела, что гриффиндорцы уже осуществляют похожую идею – сейчас они двигались короткими перебежками к каменным гигантам, которых было не меньше 16. Марго, еле оторвав взгляд от фигур друзей, что порой чудом избегали заклинаний и каменной крошки, которую образовывали молнии при столкновении со стенами и потолком, решила последовать примеру гриффиндорцев, и помчалась зигзагами вперед, к противоположному концу зала, крепко сцепив руку Драко. Два раза они чудом увернулись от молний, и через несколько секунд оказались возле двух из оживших статуй. Марго со всей злости метнула свое проклятие, что должно было превратить камень в пыль, в одного из истуканов, краем глаза увидев, как Драко атаковал другого. А в следующий миг с непроизвольным визгом отскочила в сторону – ее заклинание отразилось от каменной руки гиганта, чуть не поразив ее саму. Зато Драко повезло больше – его заклинание выбило из руки истукана волшебную палочку. Та упала на пол с гулким стуком, к удивлению Марго не расколовшись, и в ту же секунду истукан замер на месте. — Отлично, Драко!— воскликнула Марго радостно, вместе с улыбающимся довольно юношей распылив истукана в каменную крошку,— нужно Гарри и остальным передать – пусть целятся в пальцы истуканов! Но, как оказалось, гриффиндорцы дошли до этого сами – уже двое каменных истуканов из тех, что пытались поразить Гарри, Гермиона и Рон, лишились своих палочек и рассыпались в пыль. Зато оставшиеся 13 гигантов, в минуты разделившись на две группы, атаковали искателей, совершенно к этому не готовых. Теперь времени Марго и остальным хватало лишь на то, чтобы уклониться от бесчисленных молний, следующих одна за другой, и укрывались они за постаментами, с которых сошли каменные гиганты. — Слушай, Марго,— зашептал Драко, едва они спаслись от одного мощного проклятия, что получилось от слияния трех молний,— заметила, что не все статуи ожили? — Было как-то не до того, но теперь вижу,— откликнулась Марго, кинув быстрый взгляд в конец зала,— это ведь страдальцы, верно? Драко кивнул, но задуманное высказать не смог – несколько проклятий разом заставили его и Марго поспешно метнуться за другой постамент, за которым они столкнулись с гриффиндорцами. — Вы видели?— тут же спросил у них Рон, чья щека была изукрашена длинной кровоточащей царапиной,— половина гигантов не участвует в бойне! Драко и Марго коротко кивнули. — Нужно попробовать их оживить,— продолжила за него Гермиона,— палачи ожили от твоих, Марго, слов о сундуках, значит, они – стражи. Как тогда можно оживить страдальцев? — Явно не словами о помощи,— отозвалась Марго с иронией в голосе, когда пересеклась с гриффиндорцами вновь,— и вряд ли заклинаниями… — Быть может, отдать им волшебные палочки стражей?— предположил Гарри,— уже три есть, а потом будет больше… — Хорошая идея!— одобрили Марго и Гермиона в голос,— теперь нужно ее осуществить. Искатели, выждав удобный момент, вновь разделились на две группы – тройку гриффиндорцев, и пару слизеринцев, и побежали в сторону лежащих на полу в целости волшебных палочек. Драко еле поднял одну каменную палочку – и Марго, не теряя времени, переместилась вместе с ним к одному из истуканов-мучеников. Но отдать ему волшебную палочку палача было гораздо труднее, чем это казалось – вначале нужно было поднять ее на приличную, больше двух метров, высоту, при этом постараться сберечь от летающих вокруг молний-заклятий. Марго сбивала заклинания на подлете, а Драко поднимал каменную палочку так быстро, как только мог. Наконец, их старания увенчались успехом – каменная палочка коснулась пальцев истукана с лицом страдальца, и они тут же сжали оружие в ладони. Марго с удивлением наблюдала, как менялось лицо истукана – выражение страдания заменилось на отвагу и решимость, истукан ожил, и, сойдя с постамента, поднял волшебную палочку…. C ее кончика посыпались искры, а посланное рукой мученика заклинание обезвредило одного из палачей – второго нейтрализовали Драко и Марго прицельным попаданием по пальцам. В это время, неподалеку от них разыгралась настоящая бойня – разом шестеро палачей насели на одного мученика, выбивая из него пыль, но, по странности, не в силах обезвредить. Гриффиндорцы, тем временем, оживили еще пару страдальцев, что тут же устремились на помощь своему собрату, круша палачей…. Те попробовали атаковать группой, но страдальцы начали уравнивать силы – один из истуканов, оживленных Марго и Драко, передал своим каменным собратьям волшебные палочки, отчего те сразу же ожили, подключаясь к битве. Вот все 12 страдальцев бьются с шестеркой палачей, в то время как искатели вновь прячутся за постаментами, опасаясь попасть под шальное заклинание. Несколько ярких вспышек разом ослепили искателей – а, открыв глаза, они увидели, что все палачи повержены. — Мы сделали это!— воскликнули ликующе гриффиндорцы и Марго с Драко. И недоуменно замерли на месте – оставшиеся 9 страдальцев в мгновение рассыпались в пыль, как ранее палачи. — Вот это бойня,— выдохнул Рон,— если бы не страдальцы… — Нас бы здесь не было,— закончила за него Гермиона,— а теперь, когда нам никто не мешает, давайте сундуки искать. Все остальные единодушно последовали ее предложению, принявшись обшаривать разгромленный зал. — Постаменты!— воскликнул Драко внезапно,— взгляните на них! Искатели, услышав это, только сейчас обратили внимание на то, что постаменты, на которых ранее стояли страдальцы — самые настоящие сундуки. Тут же кинулись к крайнему из них, попытались открыть – но безрезультатно, не помогло ни одно заклинание, у сундука не было даже замка. Как и у других ларцов – похоже, они давным-давно стали монолитом. — Как же их открыть?— восклицала Марго в отчаянии, обламывая ногти об камень – рядом с ней пытались сделать невозможное Гарри и Рон,— быть может… Она не договорила – яркая вспышка чуть не ослепила ее вместе с остальными. — Сверкнуло там!— указала Гермиона в начало зала – туда, где ранее стояла кафедра. Все тут же побежали в ту сторону, надеясь, что их ждет подсказка. И недоумевающе застыли на месте, увидев, что разрушенная кафедра стоит нетронутая. — Как так…?— выдохнула Марго с изумлением, но тут же устремилась вслед за гриффиндорцами и Драко, что не собирались терять время на пустые вопросы. Остановившись возле кафедры, она невольно почувствовала опасение – на кафедре снова лежал пергамент. Неужели все повторяется? Оглянулась синхронно с остальными, но, увидев, что каменная крошка на полу не превратилась вновь в истуканов, повернулась к кафедре вновь, склонившись над пергаментом, на котором был написан очередной стих: Вот победа уж близка, и повержены войска Немногочисленных твоих врагов, Но ты в сомнении у 12 закрытых сундуков. Какой же выбрать? Как открыть? Как вожделенный клад добыть? Всего три из 12 тебе нужны, а в остальных же 9 Исчадия древнейшей тьмы заточены. Их выпустив, ты вмиг умрешь, А, миновав опасность – клад ты обретешь. Для этого «сундук, откройся» ты скажи, И палочкой волшебной на выбранный тобою укажи. — Так просто?— воскликнула Марго недоумевающе, едва прочла последнюю строчку послания,— не верится мне, что этих слов хватит… — Думаю, хватит,— отозвался Гарри мрачным тоном,— хватит для пробуждения исчадий тьмы. Угадать три нужных из двенадцати сундуков – крайне нереально. — Это нереально для всех нас, но не для Марго,— возразил Драко,— она уже попадала в подобную переделку и смогла угадать из двадцати, если не больше, предметов один нужный ей. — Серьезно?— переспросили Гермиона и Рон хором, воззрившись на Марго с немалым удивлением,— вот это да! — Да, мне действительно тогда удалось сделать нечто невозможное – быть может, и сейчас получится… — Ты уверена в своих силах?— спросил Гарри очень серьезно. — Да. — Тогда удачи – мы полагаемся на тебя. Марго, кинув последний взгляд на Драко, устремилась без лишних слов всего к началу зала. К тому сундуку, что был ближе всех к огненной завесе, полыхающей бардовым – она решила начать с края, двигаясь по линии вперед. И, остановившись возле сундука, впилась в него пронзительным взглядом, пытаясь определить, есть ли внутри крестраж. Медальон тяжело пульсировал, сбивая Марго с мысли, но когда он успокоился, волшебница поняла, что этот сундук не нужен ей, и перешла к следующему. Повторила проверку, что не дала положительных результатов, занялась следующим сундуком…. Едва глянув на него, поняла, что крестраж здесь – медальон отозвался мерной пульсацией, темная его часть попыталась восстать, но тут же потерпела поражения – от одного лишь ликования Марго. — Неужели нашла?— спросил Драко одновременно с радостью, и удивлением в голосе. Волшебница подтверждающее кивнула. — Да. Но вы все равно подальше отойдите, к кафедре – я ведь и ошибиться могу. Гриффиндорцы тут же последовали словам Марго. Но не Драко – он, глянув на Марго так, словно она одной ногой стояла в могиле, порывисто обнял ее, целуя в губы. Она вся отдалась чувству слияния с любимым – чувству, что подкрепило ее уверенность в выборе. — Позволь остаться,— прошептал Драко с мольбой, впившись отчаянным взглядом в глаза волшебницы,— не отправляй вдаль от себя…. Я поддержу тебя, Марго, и умру вместе с тобой, если выбор был неправильным. — Ты же знаешь, что я не могу тебе этого позволить,— прошептала Марго в ответ,— ты дашь мне силы на восстановление в случае ошибки…. Одно лишь осознание того, что я могу спасти тебя, придаст мне силы победить тьму… Драко, улыбнувшись грустно, покинул Марго, устремившись к кафедре – волшебница следила за его все удаляющейся фигурой, и лишь когда ее любимый достиг кафедры, повернулась вновь к сундуку. Сотворила сначала Защиту Медальона Златогривого Единорога, затем – защиту света. И, затаив дыхание, произнесла негромко, указав кончиком волшебной палочки на выбранный сундук: — Сундук, откройся. Несколько томительных секунд ей казалось, что слова эти бездейственны, но откинувшаяся медленно крышка сундука разубедила волшебницу. Из недр сундука потянуло сизым дымком, что заставил сердце Марго от испуга забиться в несколько раз чаще. Но дымок этот спустя пару секунд просто рассеялся в воздухе, волшебница поспешно подошла к сундуку вплотную, заглянула внутрь…. И, увидев небольшую, но искусно сделанную золотую чашу, радостно воскликнула: — Есть один! Гриффиндорцы и Драко тут же помчались к ней, поздравляя с успехом. И, едва Марго взяла найденную чашу в руки, почувствовала горячие объятия Драко. — Умничка, Марго,— прошептал он с любовью, едва оторвался от губ волшебницы,— еще два крестража… Марго кивнула, и, отстранившись от Драко, улыбнулась сияющим гриффиндорцам, что пожелали ей удачи. Забрав чашу, они вместе с Драко вновь отошли к кафедре, а волшебница возобновила проверку сундуков. В следующем крестража не было, и в тех двух, что стояли за ним – тоже. Марго перешла к первому сундуку в противоположном ряду, и почувствовала явно, что нашла еще один крестраж. Не колеблясь, Марго открыла сундук, уже не пугаясь сизой дымки – на этот раз в сундуке покоился серебристый медальон со змеистой буквой «S» на лицевой стороне. Волшебница передала его подоспевшему Гарри, после вернулась к оставшимся 5-ти сундукам. Возле первого она стояла долго, сомневаясь, нужен он ей, или же нет. Но, в конце концов, поняла, что он ей не подходит, и тут же двинулась к следующему. Как только Марго задалась вопросом, тот ли сундук перед ней, часть души в медальоне взбунтовала, словно почувствовав, что совсем рядом родственная частичка. Волшебница, подумав, что такая реакция – верное доказательство близости крестража, без колебаний приказала сундуку открыться. Но сразу же поняла, что совершила непростительную ошибку – едва крышка сундука откинулась, на нее ринулся смерч, сотканный из тьмы. Он окружил ее со всех сторон, стремясь засосать Марго в свои недра, погубить, а после – взяться за ее друзей. Не помогла защита света – волшебницу теперь спасала лишь Защита Медальона Златогривого Единорога, быстро теряющая прочность. Возникшую, было, мысль защититься мощными магическими тяжами Марго отмела тут же – тяжи эти состояли из тьмы и не помогли бы ей от смерча. Если бы существовали световые тяжи…. Эту идею, вспыхшую искоркой надежды от потока отчаяния, Марго осуществила, не задумываясь – скрестила тяжи и кокон света. И не без удивления наблюдала, как новое заклинание, породив сверкающие ослепительным белым тяжи, разгоняют окружающий ее мрак, заставляет смерч тьмы отступить…. Вот сияющие тяжи окружили смерч в едином, переливающемся, коконе, и Марго с гигантским усилием заставила этот кокон двигаться к открытому сундуку. Она знала, что остается совсем немного, но работала из последних сил, чувствуя, как из носа течет кровь. Вот кокон преодолел последние сантиметры, опустился вместе со смерчем в сундук – тут же Марго приказала сундуку захлопнуться. На это ушли все силы, волшебница упала в изнеможении на пол, больше не в силах стоять…. И с долей удивления почувствовала, что сил становится все больше и больше, что ее держат чьи-то заботливые руки и теплые губы целуют лицо. Целая гамма положительных эмоций – радость, благодарность, теплота, нежность, любовь, возвращает Марго все силы, рассеивает тьму перед глазами. Теперь волшебница видит дорогое ей лицо Драко – только что до крайности встревоженное, оно вмиг становится счастливым. Последовавший после опьяняющий поцелуй, и, открыв глаза, волшебница поняла, что Драко держит ее на руках – так крепко, словно боится потерять. — Ты так уверенно шла до этого…,— прошептал Драко с нотой горечи в голосе,— почему же сейчас оступилась? — Понадеялась на часть души отца в медальоне,— откликнулась Марго, ощущая волны раскаяния в душе,— она взбунтовалась просто, в очередной раз, а я это за знак близости крестража приняла …. Чуть всех не погубила… — Не вини себя ни в чем,— произнес Гарри твердо,— ты определила правильное местонахождение двух крестражей, и, даже ошибившись с последним сундуком, смогла исправить свою ошибку. После этого тебе, Марго, цены нет. Ты понимаешь, что это так – по нашим эмоциям. Марго в согласии кивнула – но сейчас она еще и видела благодарность в глазах друзей, даже в выражении лица Рона сейчас не было обыкновенного пренебрежения. Показав Драко одним лишь взглядом, что готова продолжить проверку, волшебница вновь твердо встала на ноги. Первый из оставшихся трех оказался тем, что прятал последний крестраж, но Марго не стала сразу открывать его – вначале убедилась в правильности своих суждений, проверив остальную пару сундуков. Проверка показала, что интуиция ее не обманула – и на дне сундука она и подбежавшие искатели обнаружили красивую диадему. Рон спрятал ее у себя, в то время как Марго радостно обнимали Гермиона, Гарри и Драко. Но всеобщая радость словно испарилась от зазвучавшего на весь зал злорадного смеха, что вызвал зловещее эхо. Путники, обернувшись на источник смеха, с ужасом видели, как к ним от стены огня идет неспешным шагом Волан-де-Морт, блестя торжеством в глазах. Искатели разом судорожно вздохнули, но этот вздох заглушили холодные слова мага: — Вы добыли сокровища, пройдя через все ловушки, что я расставил здесь. Но ваша радость преждевременна – вас ждет смерть под толщей камней, и ваши души станут очередными стражами пещеры моих сокровищ. Прозвучавший затем злобный смех завершил смертный приговор искателям – весь зал задрожал, словно от землетрясения. Марго, очнувшись от оцепенения, услышала сдавленный крик боли – кричал Рон, что сейчас сжимал голову руками. Видимо, он пытался трансгрессировать, и не смог… «Ловушка!»— подумала волшебница с ужасом. Увидела, как совсем рядом обрушилась колонна, поддерживающая свод – остальные колонны тоже обещали вот-вот упасть…. Это похоронит всех под сводами зала… Тьму отчаяния в душе Марго развеял поток решительности от Драко – волшебница, глянув на него, преисполненного желанием бороться до конца, твердо решила, что сделает все, чтобы спасти его и гриффиндорцев. В тот же миг ее окружила ослепительно сияющая Защита Медальона Златогривого Единорога, волшебница схватила Драко и Гарри за руки, крикнув Рону и Гермионе: «Замыкайте круг!». Они тут же выполнили ее просьбу, и Марго, зная, что Защита Медальона Златогривого Единорога окружает сейчас всех, взмолилась медальону о помощи, повернувшись на каблуке. Она уже не видела мчащихся на них сверху булыжников – на нее разом давили тьма и нехватка воздуха, слабость все усиливалась…. А руки Драко и Гарри обещали вот-вот выскользнуть из ее ладоней. Из последних сил крикнув: «Держитесь!», Марго с силой вцепилась в пальцы друзей, не желая отпускать…. А в следующий миг сознание ее помутилось, и она, даже не осознав этого, лишилась чувств… … Вокруг нее была лишь пустота, наэлектризованная чьими-то гулко звучащими голосами – они говорили что-то друг другу, или ей. И, когда она привыкла к этим звукам, поняла значение звучащих слов: — Марго… ты близка к выполнению своей цели…. Не медли, опереди врага, что хитер и быстр, подними всех волшебников на борьбу…. Принеси в свой мир свет…. Поторопись… Марго хотела ответить, что все поняла и не подведет, но не смогла выдавить ни звука. А голоса становились все тише и глуше, тьма, окружавшая ее, стала абсолютной…. Но она не осталась в этой пустоте – теперь, когда она точно знала, что делать, она возвращалась назад, к дорогим ей людям, спеша обрадовать их. Сообщить, что она жива и не собирается уходить так рано в иные миры…. Но сделать это было не так-то просто – сейчас ни одно из пяти чувств не хотело подчиняться ее воле, как и мышцы. Словно она и не была с ними одним целым совсем недавно…. Слух упорствовал менее всего, но никакого знания Марго не дал, как и обоняние. Осязание подсказало ей, что она лежит в кровати, но прежде, чем вернулось зрение, волшебница почувствовала отчаянную надежду, веру в то, что она поправится…. Эмоции Драко…. Он здесь, совсем рядом с ней… Попытка произнести хоть слово окончилась полным провалом, от осознания собственной беспомощности Марго заплакала…. И удивилась тому, как быстро вернулось к ней зрение – теперь она видела лицо любимого. Оно, безмерно счастливое, сейчас выражало всю любовь юноши к ней. — Девочка моя маленькая,— шептал Драко с нежностью,— ты вновь здесь… со мной…. Я почти потерял надежду… — Твоя надежда была сильна – иначе я бы не очнулась,— произнесла Марго еле слышно, удивившись тому, что вновь может разговаривать,— и теперь я точно тебя не покину… Драко, пройдя ласковыми пальцами по щеке волшебницы, сказал с невольной болью в голосе: — Я… опасался, что ты не придешь в себя…. Ведь ты уже четыре дня лежишь вот так, недвижимо, находишься в коме…. И лишь твое еле слышное дыхание давало мне надежду на то, что ты все-таки очнешься. Но эта надежда была слепой, как я чувствовал – ты ведь трансгрессировала из той пещеры вместе с нами, тогда как она была защищена от трансгрессии…. На это ты потратила все свои силы. Мы обрадовались, когда оказались вновь в лагере, но от этой радости и следа не осталось, когда мы увидели тебя. Ты тяжело дышала, словно в агонии, и при каждом выдохе из твоего рта вытекало все больше и больше крови…. Но в какой-то момент ты похолодела и оцепенела, я решил, что ты умираешь, и лишь увещевания Гермионы вернули мне надежду. Она перепробовала все, но ты не приходила в сознание. Нам всем оставалось лишь ждать…. Надеяться, что ты очнешься как можно быстрее…. И вот это произошло… Марго, сжав руку Драко, едва удержалась от новых слез – так задела ее боль любимого. По его словам, по одному лишь вымотанному виду было ясно, что он не сомкнул глаз ни на мгновение за эти дни… — Значит, никто не пострадал?— спросила Марго, подумав о гриффиндорцах. И, увидев согласный кивок Драко, радостно улыбнулась,— это хорошо…. А крестражи еще у вас? Вы не пробовали их уничтожить? — Нет, конечно…. Ты ведь знаешь, как сложно их уничтожить… Едва Драко сказал это, в палатке показались гриффиндорцы, чьи встревоженные лица осветились счастливыми улыбками. — Ты очнулась, Марго!— воскликнула Гермиона, заключая девушку в объятия,— как же мы переживали за тебя…. Отстранившись от нее, Гермиона расплакалась – от облегчения, как почувствовала Марго. — Мы были готовы отдать все добытые крестражи, лишь бы ты вновь пришла в себя,— произнес Гарри дрогнувшим голосом,— всеобщее спасение чуть не стоило тебе жизни… Марго укоризненно улыбнулась: — Ну и зря – обессмыслили бы все поиски. — Никогда больше так собой не рискуй,— произнес Рон строго. Марго, почувствовав ту теплоту, что юноша сейчас к ней испытывал, невольно улыбнулась еще шире. А Рон продолжил,— мы ведь команда, как-никак, и все проблемы должны решать вместе. А ты взвалила всю тяжесть на себя…. Ты не представляешь даже, как плохо нам было от одной мысли, что ты пожертвовала собой ради нашего спасения. Но больше всего страдал Драко — я даже его пожалел поневоле. — Заткнись, Уизли,— прошипел Драко, сузив глаза в недовольстве,— не нужно Марго знать, что я чувствовал в эти дни, ей от этого станет только хуже. Заговоришь об этом еще раз – надолго заколдую. Марго рассмеялась, и ее примеру последовали все, даже Драко против воли улыбнулся. — Да, Рон прав,— сказал Гарри, когда все вновь посерьезнели,— мы все знаем, насколько велика твоя мощь, но ты ведь не бессмертна. Поэтому впредь не принимай таких опрометчивых решений, по крайней мере, не посоветовавшись с нами. — Одни укоры вместо благодарности,— проворчала Марго беззлобно,— вы мне сначала в себя помогите придти, а потом уж за ошибки отчитывайте. Время ведь не стоит на месте, и Волан-де-Морт не дремлет. Гермиона посмотрела на нее так, словно Марго сошла с ума, воскликнув с возмущением: — Неужели хочешь прямо сейчас продолжить уничтожение крестражей? Очнись, Марго – ты ведь пока даже сесть не можешь! Или ты себя хочешь до ручки довести? Неужели тебе мало того, что ты уже пережила? — Но ведь с каждым новым днем тьмы становится все больше!— вскричала Марго, блеснув яростью и решимостью в глазах,— я должна остановить ее распространение… Этот срыв дорого ей аукнулся – сознание помутилось вновь, слабость сковала тело…. Марго рухнула на подушки, и лишь любовь Драко не дала ей вновь впасть в бессознательность. — Убедилась, что тебе еще восстановиться надо?— спросил Драко тихо,— ты даже себя не спасешь, если продолжишь в том же духе. — Ладно, все, молчу,— буркнула Марго, сделав кислую мину,— могу я хотя бы узнать, сколько это восстановление длиться будет? — Дня четыре, если не больше,— отозвалась Гермиона задумчиво, и, увидев выражение гнева на лице Марго, добавила сурово,— и ты не встанешь с постели до тех пор, пока я тебе не разрешу. Ясно? Марго мрачно кивнула. — Вот и хорошо. Выздоровеешь полностью – тогда и пойдешь волшебной палочкой налево и направо махать, но не раньше,— произнесла Гермиона удовлетворенно,— и в твоих силах ускорить выздоровление – нужно всего лишь быть паинькой. Марго, зная, что волшебница права, уже без былого раздражения опустилась на подушки. Увидела, как Гермиона улеглась на своей кровати, Рон спустя пару минут последовал ее примеру…. — Тебе нужно поспать, Драко,— произнесла Марго настойчиво, строго глядя на слизеринца, что по-прежнему сидел возле ее кровати, не желая уходить. Тот упрямо замотал головой в ответ, отчего волшебница лишь добавила суровости в голос: — Возражения не принимаются. Ты ведь так и так уснешь, но только на моей кровати. Или будешь спорить? Последние фразы Марго сказала с ноткой насмешки. Драко, невольно улыбнувшись, прошелся ласковыми пальцами по щекам волшебницы, потрогал ее лоб, легко поцеловал в губы… — Сладких снов, малышка,— прошептал он еле слышно. И, бросив последний любящий взгляд на Марго, улегся на своей кровати. Волшебница хотела немного обдумать положение вещей, но поняла, что засыпает – и уплыла по теплым водам сновидений в неизвестную даль… … Проснувшись завтра утром, Марго, прежде всего, захотела взглянуть на добытые четыре дня назад крестражи. Гермиона сочла, что это не утомит волшебницу, поэтому не стала возражать – и через минуту Гарри принес Марго медальон, диадему и чашу. — Судя по выгравированному на чаше знаку, она когда-то принадлежала Пенелопе Пуффендуй,— говорил Гарри, указывая на букву «П»,— медальон – Салазару Слизерину, ну а диадема, скорее всего – Кандиде Когтевран. Марго легким кивком показала, что она согласна с этими доводами. — Теперь нужно их уничтожить,— произнесла она задумчиво,— но прежде выяснить все о Скалистых Серебристых Драконах. — Каким же образом?— спросил Рон с усмешкой. — Спросить ответа у Всезнающего Духа,— откликнулась Марго спокойно.— Быть может, эти драконы не такие уж и вымершие, как считается. Драко, услышав это, красноречиво закатил глаза. — Эта идея была бы отличной, если бы мы с тобой не совершили побег с пленниками из-под носа твоего отца,— произнес он с сарказмом,— не думаешь, что Темный Лорд расставил по всему замку, да и в Выручай-комнате тоже, специфические чары оповещения о приходе незваных гостей? Вряд ли он упустит из виду способности твоего медальона. Марго лишь презрительно фыркнула в ответ: — А мне и не нужно по замку разгуливать, Драко. Я перемещусь непосредственно в Выручай-комнату. А, так как она постоянно меняется, не думаю, что там можно установить какие-то чары, пусть даже речь идет о моем отце. Он ведь даже не знает, как в эту комнату попасть… — Допустим, ты права,— произнес Драко с таким выражением, будто сейчас, соглашаясь с Марго, делал ей услугу,— все равно ответ на второй вопрос Всезнающий Дух тебе так и так не даст. Это заявление ничуть не обескуражило волшебницу – пожав плечами, она бросила снисходительно: — Вопрос буду задавать не я, а Гарри. Я перемещусь в Выручай-комнату вместе с ним. Искатели во все глаза уставились Марго, поразившись только что сказанному. — Почему я?— спросил Гарри с непониманием,— есть же Гермиона, Рон…. Да и Драко… — Драко уже был у духа, и тот вряд ли ответит ему,— возразила Марго,— А ты не был, к тому же в пророчестве было сказано, что именно ты можешь побороть Волан-де-Морта. Всезнающий Дух не может не знать этого, поэтому тебе он точно ответит, зная, как для тебя это важно. Гарри, обдумав слова волшебницы, согласно кивнул. — Тогда наведаемся к этому духу,— заключил он решительно,— но только когда ты полностью поправишься, не раньше. Марго невольно поморщилась – как же ей надоело слышать ото всех слова о своей беспомощности! Но отрицать то, что было довольно очевидно, с ее стороны было бы полнейшей глупостью – поэтому Марго подавила раздражение, возникшее от слов Гарри, и начала привыкать к тому, что должна постоянно находиться в постели. Вопреки прогнозам Гермионы, Марго поправилась за пару дней – и во многом благодаря заботе Драко. Он не отходил от ее постели ни на шаг, развлекая забавными историями и шутками, а когда наставало время перекусить, на руках носил Марго по всей палатке, хоть волшебница и просила донести только до стола. Уже вечером второго дня волшебница смогла передвигаться самостоятельно – сначала очень медленно, а через пару часов упорных тренировок – почти так же, как ходят здоровые люди. По-прежнему Марго не подчинялись лишь пальцы — она даже волшебную палочку в руках держать не могла. Но 18 марта, на третий день выздоровления, после нескольких часов упражнений смогла так виртуозно взмахнуть волшебной палочкой, что ни у кого в команде не осталось сомнений в том, что она поправилась. — Теперь мы можем отправляться,— произнес Гарри довольным тоном,— выясним все о Скалистом Серебристом Драконе, а после – двинем на его поиски. Марго согласно кивнула. И, переглянувшись с искателями, сжала в пальцах руку Гарри, перемещаясь с ним в Выручай-комнату. Всезнающий Дух встретил их крайне неприветливо. — Снова ты?!— воскликнул он, едва оформился в обычную для всех духов фигуру,— неужели хочешь задать еще вопрос? И твой спутник тоже? Что вы все как с цепи сорвались со своими вопросами? Учтите – отвечу только юноше! — Вот и ладно, я просто ему компанию составила,— пожала Марго плечами.— А кто еще сюда приходил? — Кто приходил – не твое дело,— парировал дух резко,— это ведь вопрос, а ответов я тебе больше не даю. — Тогда ответьте хотя бы на мой вопрос,— произнес Гарри, шагнув вперед,— вы знаете, обитают ли ныне Скалистые Серебристые Драконы, и если да, то где? — Скалистые Серебристые Драконы?— переспросил дух в явном недоумении,— а ты ничего не перепутал? Быть может, зеленые или еще какие-то другие? — Нет, я все сказал верно,— возразил Гарри,— значит, вам о них неизвестно? Эти слова подтвердило молчание духа. — Серьезно не знаете?— спросила Марго в вящем недоумении,— какой же вы Всезнающий Дух после этого? — Ну, знаешь, волшебница!— прошипел дух в ответ с явной злостью,— если ты такая умная, сама отвечай на подобные бредовые вопросы! Я отвечаю на вопросы только тех, у кого разум чист и ясен! Марго в ответ фыркнула так презрительно, словно она сомневалась в нормальности самого духа. — Да вы не Всезнающий Дух после этого, а просто его преемник!— заявила она в запале,— ваш предшественник точно знает ответ на вопрос Гарри! Она ждала, что дух еще больше раскричится, и немного оторопела от удивления, услышав булькающий смех. — Тогда идите к тому духу, и спросите его,— отозвался дух, просмеявшись,— только нет гарантии, что вы успеете хоть слово сказать – теперь он отступник, и ненавидит людей, мечтая всех их уничтожить. — Он ничего нам не сделает,— отмахнулась от слов духа Марго, словно от назойливой мухи,— но и откровенничать, конечно же, просто так не станет. Только если мы пригрозим ему полным уничтожением. Пара секунд тишины, и гневный возглас духа: — Нас уничтожить нельзя! Марго презрительно рассмеялась. — Да неужели? А я точно знаю, что можно. Как и то, что заклинание, способное это сделать, находится именно у вас. Только что перемещающийся плавно из стороны в сторону, Всезнающий Дух пораженно завис под потолком. — Не приложу ума, как ты об этом узнала, но раз так…. Да, я владею этим заклинанием. Но вы его не получите, учтите! — А вот мы уверены в обратном,— произнес Гарри, отчего дух удивленно застыл вновь.— Вы ведь не просто так отдадите нам пергамент, а взамен на услугу с нашей стороны. Вы ведь хотите, чтобы количество вопросов, которые вам задают, вновь сократилось до одного в столетие? — Да, было бы неплохо,— немного подумав, кивнул дух согласно,— но вам вдвоем этого не добиться. — А мы не одни будем действовать,— отозвалась Марго,— и не важно, как именно мы этого будем добиваться. Поверьте только, что мы выполним эту задачу. Это заклинание нам нужно только чтобы пригрозить духу-отступнику, и все. Мы не будем трогать остальных духов. Потянулось тягостное молчание – дух обдумывал предложение Марго. — Ну, хорошо,— протянул он, наконец, неохотно,— можете получить это заклинание. И постарайтесь успеть за час. Если не успеете – будете заточены в Выручай-комнате навеки. Марго, глянув на Гарри, что уверенно кивнул, произнесла: — Идет. Но мы управимся гораздо быстрее, чем истечет этот час. Пергамент? Свиток тут же оказался на ладони Марго, после чего она сразу же трансгрессировала с Гарри к каморке духа-отступника. — Держи мою руку на всякий случай, когда мы войдем,— произнесла Марго, сотворив Защиту Медальона Златогривого Единорога. Гарри кивнул, и волшебница, пустив заклинание в положенное место в стене, вместе с юношей вошла в каморку, приготовившись к атаке духа. Но никакой атаки, к ее удивлению, не последовало – дух просто витал у дальней стены своего жилища, необыкновенно беззлобный. — Ты не нападаешь на нас?— спросила Марго с недоумением,— почему? — Знаю, что ты меня все равно одолеешь,— простонало в ответ облако тьмы,— зачем ты вновь здесь? Неужели хочешь меня выпустить? — Нет, вопрос один задать. — Только взамен на свободу. — А может быть на жизнь?— произнесла Марго свистящим шепотом, поднимая над головой руку с пергаментом от Всезнающего Духа. И поразилась тому эффекту, что последовал – дух так шарахнулся в дальний угол, словно увидел свою смерть, завывая: — Откуда он у тебя? Неужели духи решили меня уничтожить? — Нет, этот пергамент – лишь гарантия твоей разговорчивости и искренности,— поправила его Марго холодно,— придется выбрать, что для тебя дороже – жизнь, или упрямство. Много времени духу на обдумывание слов волшебницы не понадобилось – через пару мгновений он прошипел со скрытой ненавистью: — Ты услышишь ответ на свой вопрос. — Я хочу знать все о Скалистых Серебристых Драконах. Существуют ли они, и если да, то где. — Да, жив один из этого древнего рода. Он обитает на островах вблизи восточного побережья Британии. — И сколько всего этих островов, вы можете сказать?— спросил Гарри, взяв инициативу на себя. — 23,— ответил дух злорадно,— во времена, когда я был Всезнающим Духом, этот дракон не имел постоянного логова и перемещался с острова на остров. Поэтому, если хотите найти его, обыскать придется все острова. Завершив свои слова мерзким хохотом, дух словно развеялся в тяжелом воздухе пещеры. Марго, было, хотела сказать что-то, но, услышав, как невдалеке прозвучали чьи-то шаги, в мгновение ока сжала руку Гарри, переместившись вместе с ним без предупреждения. — Прости,— произнесла она кающееся, увидев, каким взглядом Гарри на нее посмотрел,— я почувствовала опасность, поэтому не стала тратить время на предупреждение. — Поэтому и перенесла нас в этот лес?— предположил Гарри, оглядевшись – они сейчас стояли в мрачном лесу, в который, казалось, весна никогда не приходит. Марго кивнула. — Я и забыла, что Волан-де-Морт мог расставить охрану в подземельях руин…. Но это – последняя моя оплошность. Она, решительно сжав руку Гарри вновь, переместилась вместе с ним на горные кручи, что обшаривала когда-то во время поисков Крупицы Счастья. Велела Гарри отойти подальше, взмахнула палочкой…. Жуткий грохот прозвучал в тишине, эхо отозвалось на этот грохот своими наводящими дрожь звуками…. С горной гряды сошла лавина, за которой последовали обломки камней. — Это запутает тех, кто может придти сюда, идя по нашим следам,— произнесла Марго, обращаясь, как ни в чем, ни бывало, к замеревшему на месте от потрясения Гарри,— теперь можем перемещаться к духу. — Конечно, Марго,— выдавил юноша из себя, глядя на волшебницу с тем же изумлением. Марго, наткнувшись на этот взгляд, извиняющееся произнесла: — Я ведь не объяснила ничего…. Пожиратели смерти могут обнаружить волшебника, который трансгрессировал даже несколько раз, по особой, пространственной, магии – она как бы помечает этого волшебника, и Пожиратели будут следовать за ним неотступно, пока не найдут. Только одно может развеять след – нарушение того конкретного места, в которое трансгрессировал волшебник. Зная все это, я вызвала лавину заклинанием, и разрушила ту горную породу, на которую мы трансгрессировали из того леса. — Особая магия, которая имеет лишь один изъян?— спросил Гарри понимающе,— теперь я все понял – наш след пропал, как только горная порода разрушилась. — Точно,— подтвердила Марго,— а раз мы вне опасности, можем вернуться к духу. Время еще есть. Гарри кивнул, и, сжав руку Марго, переместился вместе с ней в Выручай-комнату. — Я уж думал, вы опоздаете,— прошипел Всезнающий Дух с разочарованием в голосе,— ну что, добились своего? — Конечно, ведь Дух-отступник когда-то был Всезнающим,— откликнулась Марго небрежно. Всезнающий Дух предпочел не услышать эту реплику, сразу потребовал пергамент. И, получив его, незамедлительно исчез в заполняющем комнату тумане. А Марго и Гарри, не теряя времени, трансгрессировали. — Но почему мы у входа в пещеру?— спросил Гарри недоуменно, едва открыл глаза. — У Всезнающего Духа кто-то был,— отозвалась Марго многозначительно, взмахнув палочкой,— если Волан-де-Морт – то он уже сейчас нас ищет. Гарри понимающе кивнул, уже не удивляясь действиям Марго. А волшебница, завершив свое заклинание, не оставила ни одной щели в том месте, где был вход в пещеру – теперь здесь был очень прочный камень. — Теперь ни один Пожиратель не узнает, что именно здесь когда-то был вход в пещеру,— произнесла Марго довольным тоном,— а, значит, нам опасаться больше нечего. Можно переместиться в лагерь. Она сцепила руку Гарри и после кратких секунд перемещения оказалась с ним у палатки. — Узнали?— спросил Рон, что вместе с Драко и Гермионой выбежал к ним навстречу. Марго кивнула, и, последовав с друзьями в палатку, рассказала о разговорах с духами, своих умозаключениях и мерах безопасности. — Значит, всего 23 острова нужно обшарить…,— протянул Рон без особой радости в голосе,— на это уйдет не одна неделя. — Зато, когда поиски завершаться, крестражи будут уничтожены,— произнес Драко бодро,— и можно будет заняться последним из них. Марго согласно кивнула. — Нам невероятно повезло, что ты попала к Всезнающему Духу после того, как к нему кто-то приходил,— произнесла Гермиона,— если это был Волан-де-Морт, после всех наложенных тобою чар он не сможет найти нас. — Это да,— согласилась Марго задумчиво,— но он сделает свои выводы, узнав о том, что мы искали ответ на некий вопрос. К Духу-отступнику теперь идти вновь нельзя, да и к Всезнающему Духу – только в крайнем случае. Искатели поддержали Марго горячими кивками. Волшебница, кинув быстрый взгляд на наручные часы, сказала с нотой сожаления: — Сегодня начинать поиски дракона поздно – придется подождать до завтра. Начнем с самого утра. — И искать будем до позднего вечера,— подхватил Рон с гримасой недовольства,— остается только надеяться, что эти острова не слишком большие. — Ну, дракона-то мы издали увидим, когда он будет на одном из островов – не мелочь, как-никак,— усмехнулась Гермиона,— проблема в другом – как уничтожить крестражи, и не зажариться самим? — Только трансгрессировать в мгновение подальше от дракона,— пожал плечами Гарри,— и оставить крестражи вместо себя. Всем эта мысль показалась дельной, и на этом обсуждение предстоящих поисков закончилось. И, так как было всего три часа дня, искатели решили отдохнуть. Марго и Драко отправились прогуляться по пещере, а гриффиндорцы остались в палатке, занявшись каждый своим делом: Гермиона углубилась в какую-то книгу, а Рон и Гарри принялись играть в волшебные шахматы. — Знаешь, мы ведь за последний месяц впервые одни остались,— сказала Марго, когда вместе с Драко отошла на порядочное расстояние от палатки,— так странно…. Спокойный вечер, мы с тобой гуляем, словно нет никаких проблем… Драко, улыбнувшись девушке, нежно сжал ее пальцы в своей ладони. — Они есть, но мы можем просто забыть о них,— прошептал он, обняв Марго,— кто знает, когда еще мы сможем побыть наедине… Едва сказав это, Драко жарко поцеловал волшебницу, и она, обвив его шею руками, горячо ответила на поцелуй. Почувствовала, как нежные руки возлюбленного прошлись по ее длинным волосам, спине, лаская…. И поспешно отстранилась от Драко, вырвавшись из его объятий. — Ну что ты, Марго?— спросил Драко с недоумением,— неужели я что-то не то сделал? — Мне показалось, что тот кошмар от лихорадки сбывается,— произнесла Марго, с печалью покачав головой,— ты тут совершенно не причем – это говорит мой внутренний страх. Страх стать обесчещенной… Драко не стал ничего говорить – просто обнял волшебницу, крепко прижав к своей груди. И Марго, чувствуя его любовь, желание защитить, как-то сразу успокоилась, поняла, что беспокоится напрасно… — Тебя эта участь не ждет,— произнес Драко, глянув в ее глаза.— Никто не посмеет обесчестить тебя. Моя любовь тебя защитит. — Но ты ведь захочешь меня, рано или поздно,— сказала Марго, неотрывно глядя в лицо любимого,— физическая близость – часть любви. И… я не уверена, что решусь на это. И тогда… — Я не трону тебя даже пальцем без твоего согласия,— произнес Драко твердо,— и буду ждать столько, сколько понадобится – пока твой страх полностью не исчезнет, пока не зарастет рана в твоей душе. Если захочешь – буду просто ласкать тебя, доставляя удовольствие, не претендуя на большее. А когда ты будешь готова, стану одним сгустком любви, нежности и ласки. Марго благодарно улыбнулась любимому, вновь обняла его, положив голову ему на плечо… — Как только завершатся поиски, у нас будет на это время,— прошептала она,— а пока будем довольствоваться малым… Последовавший следом пьянящий поцелуй – и Марго забыла обо всем, кроме любви к Драко, которой можно наслаждаться до самой ночи… Поиски Скалистого Серебристого Дракона начались назавтра с утра, как искатели и запланировали. Первым проверяли самый ближайший к берегу остров, что оказался довольно большим. Его скалистые берега, возвышающиеся на несколько десятков метров над уровнем моря, искатели проверили с особой тщательностью, вспугивая то и дело редких птиц и пресмыкающихся – они поспешно улетали и уползали с насиженных мест. После искатели прошарили центральную часть острова, заросшую деревьями, у которых только-только начали появляться первые молодые листочки. Здесь было много зверей и птиц, а это значило, по единому мнению искателей, что дракон на этом острове не бывает, и лучше перейти на следующий остров. Тот оказался во многом похож на предыдущий, только растительности было меньше, зато много голых скал. Именно поэтому проверка этого острова затянулась до самого вечера – необходимо было убедиться, что дракона здесь точно нет. В лагерь искатели возвращались уставшие – не было сил даже на разговоры, только дойти до кроватей. Даже о еде не думали – и в мгновение ока забылись сном… Назавтра проверить удалось лишь один остров – давала о себе знать вчерашняя усталость, да и подъем по горным кручам лишь усугублял состояние искателей, и физическое, и моральное. Впрочем, вслух никто не жаловался – даже Рон просто шел вперед, пытаясь подавить все возрастающее раздражение. Марго, чувствуя мрачное настроение друзей, и сама едва прогоняла негативные мысли, утешая себя тем, что этот тяжелый период когда-нибудь закончится. Но он лишь начался – в третий и четвертый день они так же не добились успеха, хоть и проверили следующие два острова досконально. Немного утешала мысль, что они проверили уже 5 островов, но вспоминая, что еще 18 островов осталось, искатели тут же падали духом. Начали появляться различные предложения ускорить поиски, проверять острова по одному…. Но Гермиона и Марго решительно отвергли такие предложения, заявив Драко и Рону, которые являлись авторами этих предложений, что такие поиски слишком рискованны. Юношам оставалось лишь смириться, и попытаться уменьшить свое раздражение, переходящее в глухую злобу – что было очень сложно. — Все было бы намного проще, если бы Дух-отступник сказал тебе, на каком именно острове живет этот дракон,— говорил Рон Марго обвиняюще вечером седьмого дня, после проверки двух островов,— у тебя же был свиток уничтожения духов, могла бы пригрозить! — Это ничего бы не дало – дух сказал, что дракон летает с острова на остров,— отозвалась Марго устало,— к тому же, уже и этот результат – хорошо, ведь этот дух уже пять веков не Всезнающий. — Значит, надо было проверить Всезнающего Духа!— возмутился Рон тут же,— он ведь мог и солгать тебе! — Марго умеет отличать ложь от правды, так что ты зря так возмущаешься,— произнес Гарри, что до этого момента не участвовал в разговоре,— и, к твоему сведению, ей приходится намного хуже, чем всем нам – из-за способности осязать эмоции. Так что не стоит обвинять ее, ведь она и так много делает для всех нас. Рон, только что желающий спорить, мгновенно успокоился, кинул быстрый взгляд на Марго, что по-прежнему защищалась эмоциональной защитой, готовясь к буре… — Прости,— произнес он кающееся,— это все усталость, которая накопилась…. Но я постараюсь держать контроль над своими чувствами, обещаю. — Я буду тебе очень благодарна за это,— откликнулась Марго тихо. И, позволив защите рассеяться, вышла из палатки, подойдя к черному, пока что, озеру. — Ты в порядке, Марго?— спросил подошедший неслышно Драко. Марго, повернувшись к юноше лицом, согласно кивнула. — Просто захотела наедине с собой побыть. — А мне показалось, что это из-за Рона. — Он понял свою ошибку, и эмоции его теперь более позитивные. И все благодаря Гарри. — Да. Неудивительно, что он смог успокоить Рона – ведь знает его, как никто. Удивительно, что за эту неделю Гарри ни разу не пожаловался. Впрочем, как и ты. — И Гермиона,— добавила Марго с легкой улыбкой,— эти двое приняли мысль о продолжительных и тяжелых поисках, как должное, от них я ни разу не чувствовала негативные эмоции. — Что не скажешь обо мне,— произнес Драко несколько виноватым тоном,— но теперь, раз даже Рон взялся за контроль над своими эмоциями, я тем более должен заняться тем же. Прежде всего – ради тебя. — Тебе это удастся, Драко,— сказала Марго с уверенностью в голосе,— я буду рядом и поддержу… Так проблема вспыльчивости и раздражения была решена, и дальнейшие поиски велись с более позитивным настроем каждого из маленькой команды искателей. В упорных и плодотворных поисках прошла следующая неделя, и, когда наступило 31 марта, осталось всего 3 острова. Первый из них искатели проверили за три часа, параллельным просмотром, что был принят у них с самого начала. И, выяснив, что дракон на этом острове лишь появляется, но не живет, приступили к проверке следующего острова. Марго совсем ясно почувствовала надежду искателей на то, что именно здесь они найдут дракона. И через пару часов вместе с остальными убедилась, что надежда эта была оправдана – среди гор в центре обширного острова они обнаружили в десяток метров шириной и высотой вход в пещеру. Искатели с опаской заглянули внутрь, и, увидев белеющие кости в ее углах, поняли, что именно здесь отдыхает дракон. — Повезло, что его нет сейчас,— произнесла Марго, переглянувшись с улыбающимися радостно искателями,— нужно воспользоваться его отсутствием, и взять из лагеря крестражи. Это предложение было одобрено – и волшебница осуществила его, через пару минут вновь оказавшись на острове Скалистого Серебристого Дракона. Того, по счастью, еще не было, и Марго смогла спокойно раздать крестражи гриффиндорцам. — Действуем по плану,— напомнила Марго им,— будьте предельно осторожными, не рискуйте напрасно. Гарри и Рон согласно кивнули, а Гермиона усмехнулась: — Конечно, Марго – никому из нас не хочется поджариться вместе с крестражами. Юноши одновременно улыбнулись, улыбнулась и Марго, сказав чуть погодя: — Лучше отойти немного от логова, к обрыву. Остальные последовали ее словам, и теперь были довольно далеко от логова дракона. Им оставалось лишь ждать его появления – а дракон, похоже, не торопился домой. — Он сейчас летает меж островов, ищет добычу,— протянул Рон минут через 20 тихого ожидания,— и не подозревает, что еда ждет прямо у его логова… Он замолк, едва закончив фразу – сильный порыв ветра чуть не опрокинул его и остальных искателей. Этот порыв создали мощные крылья дракона, поражающего своими размерами и одновременно восхищающего блестящей на солнце серебристой чешуей – он, поднявшись вдоль отвесной скалы, теперь летел чуть позади них, забирая влево для атаки. Гриффиндорцы, не медля, бросили по крестражу на скалистую породу под ногами, мгновенно переместившись подальше от дракона. Дольше всех оставалась на месте Марго – она, вдруг решив попробовать уничтожить медальон, поспешно сняла его с шеи и бросила под ноги, тут же повернувшись на каблуке. И, ощутив жар пролетевшей совсем рядом струи огня спиной, не удержалась от крика боли, но смогла сосредоточиться на перемещении, сразу после этого обессилено упав. — Марго, ты в порядке?— прозвучал совсем рядом встревоженный голос Драко. Волшебница слабо кивнула, поднявшись на ноги с помощью юноши. — Еще пара секунд – и ты бы сгорела,— произнес Драко с болью в голосе,— зачем ты так рисковала? — Чтобы дракон наверняка уничтожил крестражи,— отозвалась Марго равнодушным тоном. Драко в потрясении расширил глаза, но сказать что-либо не успел – в следующую секунду раздался жуткий, полный боли, вой, что не смог бы издать и дух-отступник. Все посмотрели вправо, где догорали остатки крестражей – дракон, посчитав, что задача выполнена, тем временем, удалялся от острова. Искатели разом рванули вперед, и вскоре стояли все вместе у обрыва, глядя на обугленные остатки диадемы, чаши, и медальона Слизерина. Марго едва увидела их – она искала остатки Медальона Златогривого Единорога, и, думала уже, что и он уничтожен, но нашла его – он был зажат меж двух камней и совершенно цел. — Ты пыталась уничтожить медальон?— спросил Драко с удивлением, наблюдая с гриффиндорцами, что уже подобрали остатки крестражей, как Марго поднимает медальон. Тот даже не потускнел, лишь немного нагрелся. Но не это было самым удивительным – едва волшебница повесила его к себе на шею, как ощутила дикую, необузданную силу, что шла от медальона к ней. — Он от драконова огня только сильнее стал,— сказала Марго, вызвав вящее удивление на лицах своих спутников,— он закалился в его пламени, словно меч. — Так как же нам можно его уничтожить, если даже драконов огонь лишь дает ему больше силы?— спросил Гарри, в непонимании глянув на Марго. — Это знает лишь Всезнающий Дух,— откликнулась она,— нужно переместиться к нему и выяснить. Она, было, повернулась на каблуке, но упала от боли, что охватила разом ее спину – лишь руки Драко поддержали ее на ногах. — Мы немедленно возвращаемся в лагерь,— не допускающим возражений тоном сказала Гермиона,— будем лечить тебя. У меня есть кое-какие зелья и мази, они должны помочь… Марго осталось лишь смириться, и последовать за гриффиндорцами и Драко к палатке. Ее сразу же уложили на кровать, и Гермиона, выгнав из палатки юношей, начала лечить волшебницу какой-то мазью, от которой спину Марго начало нестерпимо жечь. — Потерпи еще немного, нужно смазать ожог полностью,— проговаривала Гермиона,— он идет по всей спине… Марго, ощутив, как вспыхнул болью очередной участок кожи спины, невольно заплакала – терпеть такую боль было настоящим мучением. И за те долгие минуты, пока Гермиона обрабатывала ожог, искусала себе губы до крови. — Ну, вот и все,— произнесла Гермиона удовлетворенно, когда сил терпеть у Марго больше не осталось,— теперь тебе нужно так лежать до утра, чтобы мазь максимально подействовала. Выпей это зелье. Марго послушно осушила протянутый Гермионой кубок с мутновато-коричневым зельем, и, отдав кубок назад, почувствовала, как на все тело накатывает жуткая слабость. Голос Гермионы, что-то говоривший, звучал как в тумане, но недолго – совсем скоро Марго погрузилась в долгий сон… Для полного выздоровления Марго понадобилось два дня – утром третьего апреля она обнаружила, что больше нет никаких болевых ощущений, а Гермиона подтвердила, что ожог почти исчез. — Через 2 дня от него не останется и следа,— сообщила гриффиндорка Марго, когда та одевалась,— но ты уже можешь свободно двигаться. — Значит, могу отправиться к Всезнающему Духу,— сказала Марго с радостью в голосе. — Может, повременишь – хотя бы до завтра?— спросил Драко, что минутой ранее вместе с Гарри и Роном зашел в палатку,— вдруг тебе станет плохо… — Я хорошо себя чувствую, правда,— заверила юношу Марго,— так что эта задержка будет совершенно напрасна. С минуту Драко боролся с собой, затем коротко кивнул. — Тогда удачи тебе,— произнес он, обнимая волшебницу. Марго ощутила внезапно, как медальон самопроизвольно нагрелся, пара секунд, и она в ошеломлении увидела, как Драко отшвырнула от нее некая мощная сила – так, что юноша вылетел из палатки. Марго, вскрикнув с ужасом, выбежала из палатки, увидев распростертого на полу в нескольких метрах от входа в палатку Драко. — Что это было?— спросил юноша с испугом, еле поднимаясь с поддержкой Марго,— я всего лишь обнял тебя… — Ты коснулся медальона, и он, наверное, посчитал это за атаку,— произнесла Марго неуверенно,— так случилось впервые – он будто обрел собственную волю от драконова огня. И теперь, чтобы позволить кому-то притронуться ко мне, мне нужно снять медальон. В голосе волшебницы непроизвольно прозвучала горечь – теперь она вновь была проклятием для всех окружавших ее, совсем как несколько месяцев назад. И, ощутив ласковое прикосновение к своей щеке руки Драко, вскинула на него полный удивления взгляд, ожидая атаки. Но ничего не произошло – медальон молчал. А, значит… — Нужно просто не касаться самого медальона,— произнес Драко негромко,— ты не опасна ни для меня, ни для остальных. Понимание этого факта подарило Марго большое облегчение – она едва удержалась, чтобы не заключить Драко в объятия. Но все-таки сделала это, сняв медальон и аккуратно положив его на пол в метрах двух от себя и остальных. — Хорошо хоть он, когда не на тебе, не опасен,— произнес Рон, опасливо покосившись на блестящий рубинами кружок медальона,— я уж думал, что он еще что-то сейчас выкинет. Марго лишь улыбнулась в ответ, вновь надевая медальон. — Я узнаю все необходимое у Всезнающего Духа, и вернусь,— сказала она, глянув на друзей поочередно – у каждого на лице застыло выражение опасения,— разумеется, брать кого-то с собой я не буду. Каждый кивнул, и Драко тоже – только с усилием, словно бы хотел спорить с Марго, но не мог. Напоследок кивнув искателям, Марго повернулась на каблуке. Она подумала, что перемещение может пройти не совсем гладко, но все прошло как нельзя лучше – она без каких-то осложнений попала в Выручай-комнату, ожидая увидеть обычный для нее туман и духа. Но вместо этого она обнаружила, что стоит в кромешном мраке, и вокруг нее что-то движется. Овладевшая ее душой настороженность переросла в панический ужас, едва Марго поняла на эмоциональном уровне, что комната заполнена самыми страшными для нее существами – дементорами. Столкновение с ними для нее равносильно гибели… Едва осознав, что попала в ловушку, Марго увидела внутренним взором самые страшные воспоминания – пытки Элис и Пэнси, наказание Волан-де-Морта, смерть Дамблдора – все то, что случилось по ее вине, и могло бы не случиться, если бы она поступила иначе. Но прошлые ошибки не исправить – их можно лишь искупить собственными страданиями… Только завершив эту мысль, Марго почувствовала, как ее тело прожгла уничтожающая своей силой боль – боль всех тех, кому она доставила страдания, умноженная троекратно. Ее словно жег неведомый огонь, заставляя кричать во все горло, корчится в муках боли на холодном каменном полу… — Мне было бы жаль тебя, если бы ты не предала повелителя,— произнес до боли знакомый голос, что принадлежал Мэган,— за это ты умрешь. Как только повелитель узнает о твоем приходе… Марго даже удивиться не смогла присутствию своей бывшей подруги здесь, в помещении, полном дементорами – адская боль ни на секунду не отпускала ее, обещая свести с ума. Эта пытка все длилась и длилась, и Марго, уже хрипя от боли, услышала холодный голос Волан-де-Морта: — Ты попала в мою ловушку, и должна умереть в наказание за предательство. Дементоры обеспечат тебе долгую и мучительную смерть… Марго, страстно желая сказать что-то гневное, лишь скорчилась на полу, чувствуя, как ее тело подергивается в судорогах, а изо рта лезет удушающая пена. А Волан-де-Морт продолжил, одновременно уязвляя волшебницу своим негативом: — Как же приятно видеть твои мучения теперь, после двух долгих месяцев ожидания…. Даже досадно, что совсем скоро эти мучения прекратятся, и ты умрешь…. Но смерть может и отступить, если ты снимешь медальон – ведь именно его сила сейчас карает тебя. Марго, понимая, что Волан-де-Морт прав, желая сохранить себе жизнь, из последних сил сорвала с шеи медальон, откинув его так далеко, как только смогла. Услышала как сквозь вату чьи-то шаги, звон подобранного с пола медальона… — Даже не верится, что эта вещь создана давным-давно и наделена огромной магической силой,— различила Марго недоуменный голос Мэган. Марго, чувствуя, как боль уменьшается, приготовилась уйти в бессознательность, но перед этим почувствовала, как совсем рядом полыхнул огонь, услышала чей-то дикий крик, постепенно затихнувший… Как сквозь сон она почувствовала чье-то незримое присутствие рядом, поняла, что приходит в себя…. И, открыв глаза, подумала, что очутилась в кошмаре – над ней с волшебной палочкой, готовой карать, стоял Волан-де-Морт. Произошедшее с того момента, как она трансгрессировала в Выручай-комнату пронеслось перед ее внутренним взором каскадом событий, она вспомнила, что о перемещении ее сюда Темного Лорда осведомила Мэган…. Но вот что произошло позже – для нее было загадкой. — Эти два месяца ты не теряла времени даром,— произнес Волан-де-Морт, обратив все внимание Марго на себя не только этими словами, но и потоком гнева, что волшебница отразила еле-еле,— экспериментировала с медальоном…. Теперь он даже чужого прикосновения не терпит – убивает любого. Интересно, что же его так усилило? Едва задав этот вопрос, маг направил всю свою волю на штурм разума Марго, но она была к этому готова и устояла, переспросив с недоумением: — Как так убивает? — Сжигает заживо,— пояснил Волан-де-Морт, зловеще осклабившись,— Мэган всего лишь хотела передать медальон мне, но сгорела в двухметровом столбе огня, так и не успев это сделать. И если ты, таким образом, хотела меня уничтожить, то твой план провалился. Ярость, что он направил на волшебницу, была так велика, что эмоциональная защита разрушилась, и Марго едва не потеряла сознание. — Я не знала об этой особенности и не ожидала ловушки здесь,— произнесла она с трудом,— всего лишь хотела поговорить с Всезнающим Духом… — О чем же? Спросить, как меня уничтожить?— спросил Волан-де-Морт так, что Марго поняла – ее ждут долгие и мучительные пытки,— или помешать моим планам? Она не ответила – чувствовала, что еще немного, и вновь лишится сознания. Но все же понимала, что теперь отец так просто от нее не отстанет… — Теперь я понимаю, что ты смогла победить своего демона – поэтому предала меня, спасла родителей Драко, обреченных на смерть, сбежав вместе со всем семейством Малфоев,— прошипел Волан-де-Морт,— осталось лишь узнать, что именно ты успела сделать за эти два месяца, помогая моим врагам. Марго не собиралась отвечать – впрочем, ее отец не стал ждать ответа – сразу же принялся штурмовать ее сознание. Она выстояла, и это стоило ей больших усилий, чем несколько минут назад – только силой воли она сохранила сознание. — Значит, сопротивляешься?— произнес Волан-де-Морт голосом, от которого по всему телу Марго пробежали мурашки ужаса – тихим, но в глубине своей полным неизбывной злобы,— что ж, пытки сделают тебя более сговорчивой. Я решу, как наказать тебя, только когда узнаю каждую мысль, что тебя посещала за эти два месяца, каждое действие, что ты совершила… Марго, ужаснувшись — не пыткам, а тому, в какую ярость ее отец придет, когда узнает об уничтожении трех крестражей, приготовилась к самому худшему. Но Волан-де-Морт не стал ее пытать — пока. — Для начала доставлю тебя в темницы особняка,— произнес он холодно,– эта комната все-таки в школе находится, и совершенно не подходит под тюремное помещение. Поднимайся. Волшебница, приободрившись отсрочкой, хоть и недолгой, обещанных мучений, приподнялась на локтях, и, изо всех сил стараясь вновь не повалиться на пол, поднялась на дрожащие ноги, держась за стену. Волан-де-Морт наблюдал за ее стараниями с алчным взглядом, зловещий оскал исказил его рот. — Возьми медальон, но не смей его надевать,— приказал он, когда Марго смогла выпрямиться. Волшебница выполнила приказ, и, подойдя медленно к отцу, робко взяла его за руку. Он же сжал ее ладонь так, словно хотел сломать ей руку, но Марго даже не вскрикнула – она уже была в пустом пространстве, в момент трансгрессии, остро ощущая нехватку воздуха и сильную слабость… Она обрадовалась, как никогда, завершению трансгрессии – перемещение так обессилило ее, что она повалилась на пол, выронив медальон из дрожащих пальцев. И лишь различив красно-черную расцветку ковра, на котором лежала сейчас, поняла, что попала в свою комнату. — Убери медальон туда, где его не смогут найти,— приказал ей Волан-де-Морт жестким тоном. Марго попыталась встать, но не смогла даже приподняться. Слезы бессилия потекли по ее щекам… — Ты меня не слышала?— произнес Волан-де-Морт с яростью в голосе,— убери медальон! Она даже не попыталась шевельнуться – знала, что все попытки провалятся. Тут же ее тело прожгла сильная боль пыток – волшебница отчаянно закричала, корчась в судорогах боли, зная, что отец хочет заставить ее выполнить приказ, но вместе с тем, понимая, что не сможет этого сделать…. Эта пытка прикончит ее, сведет с ума… Но прежде, чем эта страшная мысль Марго осуществилась, боль оставила ее изнеможенное тело – видимо, Волан-де-Морт понял, что может так убить ее. — Выполняй приказ,— прошипел он,— быстро! Волшебница поняла, что это было последнее предупреждение – если она не сделает веленного, ее ждет мучительная смерть. Поэтому она превозмогла свою слабость, и, все еще содрогаясь в рыданиях, из последних сил поднялась – сначала на колени, затем – на ноги, что еле ее держали. Ощутила явное довольство отца ее мучениями и стараниями, но прогнала из сердца появившуюся вмиг ярость, сосредоточившись на выполнении приказа. Путь до ночного столика показался ей очередной, очень долгой, пыткой, и, только когда медальон оказался в ящике столика, она позволила себе упасть на пол в изнеможении. — Я не позволял тебе расслабиться,— произнес Волан-де-Морт таким тоном, что Марго вновь ощутила себя загнанной в угол,— поднимись на ноги. Волшебница поняла, что он решил поиздеваться над ней, используя угрозу пыток, и поднялась, с большим трудом, вновь на ноги. Через пелену тьмы и слез еле увидела лучащееся довольством лицо Волан-де-Морта… — Ты не подчинилась мне по своей воле – значит, подчинишься под страхом пыток и смерти,— произнес он холодно,— я привью тебе почтение к себе, добьюсь полного послушания. Теперь иди к темницам. Марго от ошеломления чуть не упала вновь – отец требовал от нее невозможного! Этот приказ она выполнить не сможет… — Если ты смогла пересечь комнату, значит, найдешь силы, чтобы спуститься в подземелья,— произнес Волан-де-Морт злорадно,— или хочешь вновь испытать на себе действие Пыточного проклятия? А, может, заклятия «Двух Стихий»? Волна ужаса омыла сердце Марго, поднявшись со дна души – у нее нет выбора…. Это заклинание точно убьет ее…. Бросив всю свою волю на выполнение невозможного, волшебница медленно двинулась к двери, открыла ее, вышла за порог…. Эти простые действия, что она всегда выполняла с легкостью, отняли у нее последние крохи сил – и Марго упала на пол, больше не способная оставаться в сознании… В себя Марго приходила медленно, словно некая чужая воля не давала ей свободу действий, властвуя над телом и сознанием. Но все же волшебница смогла полностью очнуться, и, не увидев совершенно ничего, поняла, что попала в темницу. Эту догадку подтвердил и грубый каменный пол, что ощутимо холодил, и сырой воздух, и отсутствие окон. Вдобавок к этому, все ее тело болело и ныло, мускулы отказывались слушаться…. И это – после первых пыток, когда ее отец только пробовал штурмовать ее сознание, узнать правду о том, что она делала в последние два месяца. Она посчитала, что Волан-де-Морт не может попасть в Выручай-комнату, и жестоко просчиталась, попав в ловушку. И теперь она обречена – ее отец рано или поздно выпытает у нее правду, и наверняка убьет…. Приказав себе не думать об этом, Марго порадовалась тому, что и Драко, и гриффиндорцы остались в лагере. Конечно, они поймут, что она попала в засаду, и обязательно переменят место лагеря…. И все же – лучше, если Волан-де-Морт узнает об их местонахождении как можно позже – ей необходимо держаться изо всех сил…. Совсем рядом прозвучали легкие шаги, кто-то остановился возле ее темницы и дверь тут же с легким скрипом открылась. Вполне ожидаемая Марго высокая фигура Волан-де-Морта вошла в ее камеру, волшебница приготовилась к пыткам… — Теперь я займусь тобой, Марго,— произнес Темный Лорд своим высоким, холодным голосом, блестя в полумраке багровыми глазами,— у меня есть к тебе несколько вопросов. Где Драко? Был ли с вами кто-то еще? Какую цель вы преследовали… Голос его упал до тихого шепота – но и в нем была порядочная доля лютой, холодной ярости, жажды покарать за любое действие с ее стороны, направленное против него. Но Марго не сказала ни слова – не потому, что не могла говорить – она твердо решила, что так просто Волан-де-Морт от нее правду не услышит. Ее молчание послужило неким сигналом к решительным действиям Темному Лорду – он, не говоря ни слова, мощным натиском своего сознания попытался пробить оборону ее разума, но не преуспел – Марго бросила на защиту всю волю, и смогла отразить натиск разума отца. А в следующее мгновение ощутила жуткую боль Пыточного проклятия. — Так или иначе, я выбью всю правду из тебя,— говорил Волан-де-Морт с яростью в голосе, доводя волшебницу до изнеможения все увеличивающейся болью пыток,— твоя воля недолго будет сильна… Марго же могла лишь хрипеть в ответ – крик ей был уже недоступен, и оттого пытки казались еще мучительнее. Внезапно боль ушла, оставив в измученном теле волшебницы лишь свои отголоски – Волан-де-Морт вновь штурмовал ее разум, и, встретив отпор, продолжил пытать Марго. Ощущения времени и пространства вскоре совершенно исчезли для нее, ее тело, совершенно обессиленное, лишь слабо подергивалось теперь, а изо рта беспрестанно шла удушающая пена, смешиваясь с кровью…. Невероятно, но и в таком ужасном состоянии Марго смогла отразить последнюю атаку Волан-де-Морта на свое сознание – а сразу после впала в блаженную бессознательность… … После Марго запомнила лишь это – отчаяние, раскаяние в своей безрассудности и глупости, понимание, что она обречена. Все эти мысли одолевали ее сквозь пелену дремы, что завладела ей вскоре. Так бывает, когда ты болен – почти засыпаешь и, в то же время, о чем-то думаешь. Самой сильной мыслью Марго была одна: «Только бы Драко и гриффиндорцы не попали в лапы Волан-де-Морту!». И ради ее осуществления волшебница была готова стерпеть любую боль, все те мучения, что уготовил ей отец. Но решимость эта не раз подверглась сомнениям – она потеряла счет пыткам, на которые ее обрекал Волан-де-Морт, параллельно штурмуя разум. Хотя, в своем стремлении добиться от Марго правды, он использовал только Пыточное проклятие – до определенного момента. — Ты вынудила меня пойти на крайние меры своим молчанием и стойкостью воли,— говорил Волан-де-Морт, когда в очередной раз потерпел неудачу в штурме разума Марго,— сейчас ты испытаешь на себе заклинание «Двух Стихий». Марго, что и так была очень измучена после всех нескончаемых пыток, почувствовала в своей душе невыразимый ужас – это заклинание убьет ее! Но даже эта мысль не повергла решимость волшебницы молчать и дальше – и Волан-де-Морт направил на Марго свою волшебную палочку, заключая в едва видимую сферу. Вот она взмыла в воздух – и, столкнувшись с кольцом огня, дико закричала, почувствовав, как все ее тело охватывает адская боль. Казалось, эта пытка длится вечно…. Но вот Марго ощутила вожделенную прохладу пролившейся с потолка воды, и вода эта, такая благостная вначале, через мгновения буквально заморозила ее внутренности, стремясь расщепить на мельчайшие частички. Теперь она жаждала тепла – и получила его, но огня слишком много, он снова жег ее тело адской болью, заставляя орать на пределе своих легких… Марго уже думала, что череда огненных и ледяных пыток никогда не кончится, когда ощутила, что Волан-де-Морт повернул ее лицом вниз, заставив посмотреть на сверкающие в свете факелов острия ледяных, в полметра высотой, копий. От этого вида она почувствовала непередаваемый ужас, что лишь усилился от холодных фраз Темного Лорда: — Это последний для тебя шанс открыть правду добровольно. Тогда пытки в наказание будут в два раза меньше. Но Марго не смогла ничего сказать – теперь она даже хрипеть не могла, полностью сорвав горло. И почувствовала, как стремительно опускается вниз, а затем – как ее тело нанизалось на копья, примерно на треть. Страшный, дикий крик вырвался из ее губ, глаза вылезали из орбит от чудовищной боли, и она едва чувствовала, что истекает кровью. А после с ужасом, несколько заглушаемым шоком от полученных ран, увидела своим внутренним взором все то, что произошло от момента разговора с Драко о его родителях – побег и скитания, ночи в пещере Духа Водопада. Встречу с гриффиндорцами, свои слова о силе желания уничтожить отца…. Дальнейшие поиски пещеры, борьба за крестражи, чудесное спасение. Поиски дракона, а затем – картина уничтожения крестражей… Марго даже не заметила, что Волан-де-Морт больше не владеет ее сознанием – его дикая, чудовищная ярость завладела всем ее существом, заставляя истошно кричать от боли – ее тело нанизалось на пики наполовину. — Предательница!!!— прорычал маг,— ты посмела уничтожить мои сокровища! Я уничтожу тебя!!! Она с отчаянием поняла, что еще немного – и ее тело насквозь пронзят пики. Тогда она умрет…. И даже не удивилась тому, что от всего этого – боли, гнева отца, еще не потеряла сознание – сильная слабость завладела ее телом, приходя вместо вытекающей из ее вен крови…. Волшебница уже приготовилась к смерти, когда услышала торопливые шаги – кто-то спешил сюда от лестницы. — Повелитель!— произнес один из Пожирателей задыхающимся и в глубине своей полным страха голосом,— министр и его заместители освободились от чар! Они подняли бунт в Министерстве! Поток сильной злости от Волан-де-Морта – и он, направив пыточное проклятие на Пожирателя, заставил его корчиться и кричать от боли. — Как ты это допустил, Руквуд?— прошипел он в ярости,— я заключаю тебя в темницы! — Умоляю, подождите, повелитель!— вскричал провинившийся,— все еще можно исправить – но ваших слуг там слишком мало…. Вы сможете помочь им, если переместитесь туда…. Он не договорил, снова закричав – Волан-де-Морт опять пытал его. — Разумеется, мне придется туда отправиться, но я покараю, и жестоко, всех, кто допустил это вместе с тобой!— произнес маг с холодной яростью в голосе,— ты же знал, что мое появление там допустимо лишь в крайних случаях! — Это как раз такой случай…. Все случилось слишком внезапно…. Наши чары были надежны… Голос Пожирателя затих, сменившись на приглушенные рыдания. Марго невольно почувствовала его боль – через свою боль, что уже не усиливалась. — Это исправит Марго,— услышала она голос отца,— с медальоном она неуязвима…. Ты отправишься в Министерство с ней. Марго подумала, что бредит – ведь она почти умерла…. Такие чудовищные раны не залечить в секунды…. Видимо, Руквуд подумал о том же, произнеся: — Но как, повелитель? Она ведь умирает… Очередные пытки заставили его завизжать от боли – так велики были муки, что Волан-де-Морт заставил его испытать. — Она залечит свои раны с помощью медальона,— сказал Темный Лорд не допускающим возражений тоном,— ты доставишь Марго в ее комнату, чтобы она смогла подлечиться, затем сразу же отправляйтесь в Министерство. Сказав это, Волан-де-Морт поднял израненное и изможденное тело волшебницы над пиками, и опустил на пол, заставив пики исчезнуть. Руквуд тут же подошел к Марго, взял ее на руки, глянув с непередаваемым ужасом на ее тело, истекающее кровью… — Ты подчинишь всех бунтовщиков в Министерстве себе, подавишь бунт,— произнес Волан-де-Морт, обращаясь к Марго,— если все удастся – ты будешь жить. Потерпишь неудачу – убью. И не думай сбежать – мои слуги найдут тебя и прикончат. Марго даже не показала, что слышала отца – слабость стала сильнее, она понимала, что умирает…. Оттого, наверное, и не запомнила пути к комнате – очнулась лишь от умоляющих слов Руквуда, его страха и отчаяния: — Прошу, Марго, помоги мне – если ты умрешь, повелитель убьет и меня…. Тебе остается лишь взять медальон… Медальон…. При мысли о нем в сердце Марго загорелась надежда – и она, обнаружив себя на кровати, совсем рядом с ночным столиком, открыла его ящик, взяла серебристый кружок медальона, с громадным усилием надев его себе на шею. Ток силы наполнил ее тело, она смогла взять медальон в руки, взмолившись о помощи. И почувствовала, как раны постепенно затягиваются, прекращает течь кровь, восстанавливаются силы…. Всего за пару минут она залечила все раны, смогла встать на ноги…. — Я помогу тебе,— произнесла она, протягивая изумленному донельзя Пожирателю руку. Тот, выйдя из ступора, взял ее ладонь, крутнувшись на месте. Марго последовала его примеру, и обнаружила, что стоит в длинном коридоре, в который выходит две-три двери. К ее удивлению, здесь было пустынно. — А где же…?— было начала она. Ее прервал Руквуд, что, вложив в ее руку волшебную палочку, сказал поспешно: — Идем туда, скорее! Марго поспешила за Пожирателем, несколько удивившись тому, что может нормально передвигаться. Видимо, огонь Скалистого Серебристого Дракона усилил мощь медальона чуть ли не в 2 раза… Думать и дальше о причине таких изменений Марго не довелось – за очередным поворотом она увидела сражающихся волшебников, среди которых большинство были министерскими служащими. — Я займусь этими!— крикнул мужчина, в котором Марго узнала одного из заместителей министра – в него превращался Драко. Оттого, что она промедлила, вспоминая тот давний эпизод, заместитель чуть не поразил ее своим заклинанием – и только сотворенная заранее Защита Медальона Златогривого Единорога помешала ему, отразив заклятие. Волшебник глянул на Марго с удивлением, но сказать или сделать что-то не успел – его поразило в спину заклятие Руквуда. Марго, порадовавшись такому удачному исходу, поспешила в гущу битвы, преследуя тех, кто попытался убежать к лифту – три волшебника почти добежали до него, нажали на кнопку вызова…. И, обернувшись, попытались поразить Марго своими заклинаниями, что были отражены. — Да кто ты такая?— с возмущением спросил один из них. — Тебе это знать не обязательно,— произнесла Марго, сотворив два Множественных проклятия разом. Сразу несколько лучей поразили волшебников, и, едва они рухнули на пол без сознания, открылись двери подъехавшего лифта. К счастью, его кабина была пустой, поэтому Марго отправила лифт наверх, а сама поспешила вперед по коридору. По дороге ее чуть не сбил Руквуд, что бежал от десяти волшебников, чудом избегая проклятий. Марго, остановившись на месте, приказала Руквуду присмотреть за тремя бесчувственными волшебниками, и с ухмылкой наблюдала, как ее враги с недоумением остановились на месте. — Она же еще девчонка!— произнес один из них, в котором Марго узнала министра, с удивлением,— Волан-де-Морт захватил Хогвартс, раз у него в подчинении дети! — Я уже окончила Хогвартс,— отозвалась Марго пренебрежительно,— а к Волан-де-Морту присоединилась добровольно. — Это видно – и пытал он тебя в награду,— заметил другой волшебник, моложе,— или это такой ритуал принятия в Пожиратели смерти? Марго непроизвольно отвела взгляд от своих противников, обратив внимание на себя. Да, трудно было не заметить, что ее пытали – мантия пропиталась кровью, и во многих местах была так порвана, что свисала клочьями. Ее враги не стали ждать, когда Марго изволит обратить на них внимание – видимо, с самого начала планируя так отвлечь ее, теперь они разом атаковали волшебницу красными лучами оглушающих заклятий. Марго успела увидеть довольные улыбки волшебников, и сама невольно улыбнулась – в следующую секунду проклятия отскочили от вмиг проявившейся Защиты Медальона Единорога. — По большому счету, нет никакого ритуала,— произнесла Марго, наблюдая не без удовольствия, как выцветают улыбки на лицах ее противников,— но вам ведь теперь интересно не это, а способ, которым можно меня победить? — Некая защита не дает нашим проклятиям пройти,— процедил министр,— значит, остается только одно… Не договорив, он пустил в Марго луч проклятия, что для всех был предвестником смерти – колючий, Убивающий. Но не для нее – она знала, что даже это заклинание ей не страшно, и, не сдвинувшись с места, наблюдала, как отразившееся от ее защиты Убивающее проклятие срикошетило от стены, попав в одного из волшебников. Тот рухнул на пол, мертвый, и лишь один из его сотрудников кинулся к нему – все остальные застыли на месте, явно потрясенные происшедшим. — Невозможно…— произнес министр, непроизвольно отступив на несколько шагов от Марго, глядя на нее расширившимися от ужаса глазами,— это заклятие только один раз было отражено…. — Можете запомнить меня как новое опровержение невозможности отражения Убивающего проклятия,— великодушно разрешила Марго,— только вот вы забудете это слишком быстро… И, прежде чем кто-то пошевелился, она пустила три множественных проклятия подряд – те поразили всех, без исключения, волшебников, включая министра – просто потому, что никто даже не успел среагировать или уклониться. Марго, переведя дух, оглянулась, проверяя, нет ли поблизости врагов. Прошла к началу коридора, и столкнулась с Руквудом, что шел с тремя Пожирателями смерти. — Ты справилась с ними?— спросил он тут же. Марго согласно кивнула. — Да. Министр пытался убить меня – но вместо этого его заклинание поразило какого-то служащего. — Объяснить его исчезновение не составит труда,— отозвался один из Пожирателей,— нам нужно населить память этих министерских служащих ложными воспоминаниями и вновь подчинить себе. Марго с энтузиазмом кивнула, направилась к ближайшему волшебнику…. Но застыла на месте, почувствовав сильную слабость во всем теле. Не успев понять, отчего ей стало плохо, она закашлялась, инстинктивно приложила руку ко рту…. И ужаснулась, увидев на ладони кровь. Приступ кашля повторился, она упала, ощутив сильное головокружение, почти не видела, как кровь все сильнее вытекает из ее рта…. Неожиданно, как и началось, недомогание прекратилось – Марго смогла услышать обеспокоенные слова Руквуда: — … наверное, оттого, что повелитель пытал ее заклинанием «Двух Стихий» — она почти умерла, когда он позволил ей использовать медальон, чтобы себя исцелить и потом нам помочь…. И после этого сражалась в полную силу… — Оставь ее, придет в себя сама,— протянул кто-то небрежно,— иначе министр и остальные очнутся, пока мы с ней возимся. Марго почувствовала, что Руквуд ее отпустил, и даже обрадовалась этому – теперь не было даже головокружения, только сильная слабость во всем теле. Она медленно поднялась на ноги, и, увидев лужицу крови, блестевшую на полу, замерла от ужаса. Что же это было? Ответ Марго получила очень скоро – едва прикоснулась к медальону в надежде получить помощь. Он отозвался на ее мольбу тяжелой, не свойственной ему пульсацией, и вместо тепла волшебница ощутила странный жар – чья-то враждебная воля теперь давила на нее, пытаясь подчинить себе…. В инстинктивном желании защитить себя, волшебница сорвала с шеи медальон, посмотрела на его непривычно горячий кружок непонимающим взглядом….. Что происходит? Почему медальон, вместо того, чтобы дать ей силу, пытался ее отнять и поработить волю? Ведь еще пару минут назад он ее защищал…. — Ты так и собираешься стоять на месте, или поможешь нам все-таки?— услышала Марго неожиданно чей-то недовольный голос. Обернувшись, она увидела Яксли, что смотрел на нее с явным презрением. Не снизойдя до ответа, Марго подключилась к своим соратникам, и за следующие несколько минут все бунтовщики вновь были подчинены Пожирателям. — Теперь мы здесь и сами справимся,— начал, было, Яксли, но его прервало появление пяти Пожирателей, в числе которых был, к злости Марго, Мальсибер. — Вы исправили свою ошибку, надеюсь?— с ходу спросил он, осклабившись зловеще,— повелитель приказал вам всем явиться к нему, а нас отправил вместо вас. Так что советую не тянуть с выполнением этого приказа – сегодня он необычайно зол. Яксли, хмуро кивнув за всех, повернулся на каблуке, Марго и еще пятеро Пожирателей последовали его примеру…. Не сговариваясь, они перенеслись в Зал Собраний, чтобы предстать перед Волан-де-Мортом, что требовал отчета. — С помощью Марго мы подавили бунт и подчинили всех волшебников вновь себе,— произнес Руквуд с опаской в голосе, сделав несколько шагов вперед,— и теперь… — Я не предоставлял слово тебе, Руквуд,— оборвал его Волан-де-Морт, блеснув злостью в глазах,— я поручил это задание Марго, и именно она должна отчитываться. Руквуд, бросив полный страха взгляд на Темного Лорда, отошел в сторону, а его место заняла Марго. Она лишь глянула в глаза отца, не успев сказать что-то – он решил вызнать подробности выполненного задания без слов, с помощью легилименции. — Что ж, ты справилась с задачей,— произнес Волан-де-Морт, к облегчению волшебницы, — если бы не ты, всех присутствующих здесь не было бы в живых – раз министр решился на убийство девчонки, то тем более убил бы любого Пожирателя. Каждый из присутствующих здесь обязан тебе жизнью, Марго. Она знала это – но все равно несколько смутилась, почувствовав благодарность тех, кто раньше ей не симпатизировал. — Ты заслужила мое прощение,— заговорил Волан-де-Морт вновь, даруя этими холодными словами облегчение Марго, — но не безоговорочное – как наказать тебя за предательство, я еще подумаю. А пока иди в свою комнату, и жди моего решения там. Но вначале отдай волшебную палочку. Марго выполнила приказ, и, как только могла быстро направилась к двери. — И не думай трансгрессировать,— догнал ее у порога голос Волан-де-Морта,— использовать медальон теперь для тебя будет очень опасно…. От услышанного Марго застыла на мгновение на месте – неужели ее отец знает, почему медальон сегодня пытался причинить ей вред? Или же эта фраза – просто угроза? Над этим она думала по пути в свою комнату – и, едва оказалась в столь родной спальне, бросилась на кровать, наслаждаясь вожделенным отдыхом. Невольно ее мысли вернулись к странностям медальона. Быть может, это связано с огнем Скалистого Серебристого Дракона – как и остальное? Допустим, вся сила медальона израсходовалась на лечение ран, поддержание защиты и отражение проклятий, и тогда часть души Волан-де-Морта смогла обрести силу – ведь души Марго и Мэри бросили все свои резервы на помощь ей… Только завершив эту мысль, Марго услышала легкие шаги вошедшего, и ледяной голос: — Я не желаю, чтобы кто-то в моем присутствии лежал – если только волшебник не измучен пытками. Хочешь вновь испытать боль? Обратив все свое внимание на отца, чье лицо ожесточилось, Марго со всей поспешностью поднялась на ноги. — Пока ты сражалась против министра с Пожирателями, я переместился в ту пещеру, где ты оставила Драко и Поттера,— произнес Волан-де-Морт неспешно,— но нашел там только твои вещи,— он кивнул на стоящий возле камина рюкзак, на который Марго только сейчас обратила внимание,— знаешь, куда они направились? Волшебница совершенно искренне покачала головой. — Я ведь не предсказатель. А те места, где мы были с Драко, он не станет использовать для укрытия. — Что ж, не сейчас, так рано или поздно они попадутся,— произнес Волан-де-Морт задумчиво,— и тогда Драко тоже окажется здесь. Марго проигнорировала это замечание, спросив: — Почему ты сказал, что использовать медальон для меня опасно сейчас? — Последствия могут быть слишком непредсказуемы – ведь сейчас в медальоне главенство взяла заключенная в нем часть моей души,— проговорил Волан-де-Морт неторопливо,— огонь того древнего дракона, усилив мощь самого медальона, дал моей душе еще большую силу, чем та, что была изначально. Так что до тех пор, пока медальон не восстановится, тебе лучше его не надевать. Марго в согласии кивнула. И, подойдя к ночному столику, положила в его ящик медальон, что уже остыл. Отошла на несколько шагов…. И, увидев заклинание, посланное Волан-де-Мортом, что с глухим звуком запечатало ящик ночного стола, непроизвольно вздрогнула. — Теперь этот медальон никто не сможет взять, тем более ты — пока я тебе не предоставлю такой возможности,— прошипел Волан-де-Морт,— а она предоставится очень нескоро – тебя ждут долгие и мучительные пытки. Марго содрогнулась от явной угрозы, что прозвучала в голосе ее отца, внутренне вся сжалась в ожидании пыток…. Но заклинание Волан-де-Морта не принесло ей боль – просто сорвало с ее тела всю одежду, заставив волшебницу замереть от ошеломления. Округлившимися от страха глазами она смотрела, как Волан-де-Морт подходит к ней, оглядывая ее тело прищуренным взглядом багровых глаз…. — Часть моей души успела повлиять на тебя,— услышала Марго тихий голос отца,— раны открываются вновь…. Волшебница поспешно перевела взгляд на себя – и, увидев, что Волан-де-Морт прав, ощутила панический страх. Если они все разойдутся, ее ждет смерть – ведь отец не станет лечить ее…. К собственному удивлению Марго почувствовала, как Чары Исцеления Волан-де-Морта закрывают ее раны. — Ты лечишь меня?— пораженно произнесла волшебница, с неверием глянув на Волан-де-Морта, что еще лечил последние ее раны,— почему? Ведь ты жаждешь покарать меня…. — И доставить наибольшую боль, а не запытать до смерти,— отозвался Волан-де-Морт холодно,— если эти раны не залечить сейчас, произойдет то же, что случилось, когда я запретил Снеггу лечить тебя. Тогда ты осталась в живых лишь благодаря медальону, а сейчас на его силу рассчитывать не приходится. Марго, в чьей душе еще пару минут назад загорелась безумная надежда на то, что, возможно, она хоть немного дорога отцу, вся поникла, сказав с болью в голосе: — Значит, ты руководствуешься лишь обычной расчетливостью…. Вновь относишься ко мне как к бракованной вещи, которую нужно переделать, чтобы устранить изъян… Она не договорила, услышав тихий смех отца. — Неужели ты подумала, что сейчас я лечил тебя из-за отцовской заботы?— спросил Волан-де-Морт с жуткой улыбкой, что исказила его губы,— нет, Марго – никогда до и особенно после твоего предательства я не был привязан к тебе. Лишь возможность обладать медальоном, пустить в ход его полезные свойства мне на благо останавливает меня от твоего немедленного убийства. Слыша эти жестокие слова, Марго невольно заплакала. И, ощутив, как Волан-де-Морт силой приподнял ее подбородок своими длинными пальцами, была вынуждена вновь смотреть сквозь пелену слез в его горящие ярким огнем глаза. — Ты привыкла к тому, что кто-то дорожит тобой – после 17 лет жизни с крестной. А после эту привычку поддержал Драко, постоянно опекая тебя. Неудивительно, что ты решила стребовать с меня положенную отцовскую заботу. Только вот напрасно, Марго – я никогда не смогу понять, что значит быть отцом и почувствовать к тебе хоть малую долю теплоты. А теперь, когда ты своими руками уничтожила частички моей души…. Он не договорил, резко отпустив подбородок волшебницы – она, почувствовав ярость отца, внутренне сжалась, ожидая пыток, чувствуя, что вот-вот упадет на пол от слабости… — Мне будет очень нелегко помнить о милосердии к тебе во время пыток,— сказал Волан-де-Морт с глухой злобой в голосе,— ведь величина боли, что ты мне нанесла, значительна. А всех, кто несет мне больше, чем разочарование, я обрекаю на гибель. Жаль, что тебя некем заменить для обладания медальоном – без него мне будет намного труднее осуществить свои цели…. Но обещаю – пытки будут максимальными, такими, что после них сама мысль о предательстве бесследно исчезнет из твоего сознания…. Марго, слыша это, почувствовала зловещий холод в груди – словно жестокие слова отца убили в ней все живое, что еще уцелело после продолжительных пыток. Что покажутся ей, наверняка, сущим отдыхом вскоре…. — Иди к темницам,— приказал Волан-де-Морт,— для тебя это самая подходящая комната теперь. Марго, было, потянулась к своим вещам, чтобы одеться, но ее остановил резкий голос отца: — Возьми только мантию. Остальная одежда тебе там не пригодится. Внутренне содрогнувшись от понимания значения этих слов, волшебница заставила себя не думать о том, какую участь ей уготовил отец. Но, глянув на свою мантию – превращенную в лохмотья — не удержалась от возмущенных слов: — Но она мое тело даже не прикроет! Позволь хотя бы заменить эту мантию на другую, целую! Волан-де-Морт, зловеще осклабившись, в отрицании качнул головой. — Эта мантия более других подходит тебе – как предательнице и пленнице,— прошипел он, заставив сердце Марго замереть от ужаса,— ты будешь носить ее до тех пор, пока я не сочту, что пыток было достаточно, пока не утихнет моя ярость. Вряд ли это произойдет скоро…. Его голос перешел в тихое шипение, в котором, было еще больше злости, чем в крике. Марго, осознав, что спорить бесполезно, с обреченностью надела мантию, что походила на решето – она еле-еле прикрыла ее обнаженное тело. Все равно, что совсем без одежды быть – если ее увидят Пожиратели… — Эта одежда скажет любому о твоей униженности,— продолжил Волан-де-Морт издевательски,— но она не означает, что ты можешь стать жертвой моих слуг – только я буду карать тебя. Эта фраза принесла Марго частичное облегчение – и, наверное, только благодаря этому чувству, что придало ей сил, волшебница смогла дойти до темниц. К счастью, по пути им ни один Пожиратель не встретился, даже в подземелье не было никого, что немного ее насторожило. Но думать волшебнице об этом не пришлось — Волан-де-Морт заставил дверь одной из камер с глухим скрежетом открыться, и от этого звука по всему телу Марго пробежали мурашки ужаса. Она зашла в холодную и сырую камеру, и, вжавшись в стену, с все нарастающим ужасом смотрела, как отец подходит к ней. — Тебе придется подождать, когда я покараю тех, кто оплошал в Министерстве,— прошипел он, к облегчению Марго,— можешь пока приготовиться к изнуряющим пыткам. И, просветив ее горящим взглядом багровых глаз, Волан-де-Морт вышел из темницы, закрыв за собой дверь. Марго осталась в одиночестве, что приносило ей облегчение, несмотря на холодный и сырой воздух в камере. Позволив себе долгожданный отдых, она сжалась в комок на каменном полу, постаравшись как можно плотнее укутаться в свои лохмотья. Возникшая сразу дрожь озноба постепенно стала непрекращающейся – но волшебнице удалось согреть себя мыслью о том, что Драко сейчас в безопасности…. Его и гриффиндорцев Волан-де-Морт не обнаружил. И если есть хоть один небольшой шанс встретиться с ними вновь, она сделает все, чтобы он претворился в жизнь. Перенесет все пытки, будет преданно служить отцу после, пока не предоставится шанс сбежать… С этого момента Марго считала все происходящее жутким, кошмарным сном – это был худший период в прожитой ею жизни. Большую часть времени она находилась в тяжелой дреме, то и дело переходящей в кошмары – и там осуществлялись все ее тайные страхи. Явь же была едва ли лучше – постоянные, изощренные пытки Волан-де-Морта с каждым разом все сильнее мучили ее, заставляя молить о смерти. Но Темный Лорд лишь смеялся в ответ, и увеличивал боль пыток, заставляя Марго истошно кричать, срывая горло, и корчиться в муках. Начиная с Пыточного проклятия, он добивал ее заклинанием Плетей – которое оставляло на теле волшебницы длинные и глубокие раны. Иногда он лечил их сразу, но чаще всего оставлял открытыми, истекающими кровью. Это приносило Марго невыносимые страдания, что заменялись сильной слабостью – и тогда она едва чувствовала, что лежит в луже собственной крови, надеялась, что скоро все кончится, и она умрет. Но эти надежды были напрасны – Волан-де-Морт, доводя ее до крайней точки, вновь лечил, закрывая раны, поил зельем, восстанавливающим кровь – насильно, из-за сопротивления волшебницы, что уже ненавидела вкус этого зелья почти так же сильно, как и отца. Так же силой он кормил Марго помоями, что едой-то и не были – после них волшебница чувствовала себя еще хуже. Это была жуткая пародия на отцовскую заботу – Волан-де-Морт лишь обеспечивал Марго минимальными силами для возможности перенести пытки. Но он упустил из виду холод в темнице, от которого волшебницу не могли защитить пропитанные кровью лохмотья – и завладевшая ею вскоре лихорадка еще больше увеличила мучения Марго. Теперь ее страдания стали постоянными, она не могла больше разделять явь и сон, ей казалось, что пытки длятся вечность и не прекратятся никогда…. Это состояние усугублял властвующий ею бред – один и тот же, о том, как Волан-де-Морт отдает ее на поругание своим слугам. То, что это лишь кошмары, она понимала, чувствуя режущую боль заклинаний-плетей – и тогда сквозь пелену слез видела лицо отца, что наблюдал за ее страданиями с все возрастающим наслаждением. Ее бред иногда прерывали доносящиеся снаружи крики мучимых пленников – и тогда Марго в полной мере понимала, что находится в темницах, и совсем скоро ее мучения вновь станут запредельными. Так случилось после очередного кошмара, в котором за тем, как ее насилуют, был вынужден наблюдать Драко, крепко связанный. Его дикие крики еще отдавались у Марго в ушах, когда она очнулась – больших трудов стоило понять, что этот бред не был явью. Вместе с тем она поняла, что скоро в ее камере появится Волан-де-Морт, чтобы вновь карать за предательство. Отчаяние и безысходность в ее душе от этого достигли такой величины, что волшебница попыталась разбить себе голову в кровь о стены темницы, но смогла только приподняться – вспыхнули острой болью раны, едва залеченные Волан-де-Мортом, из некоторых полилась кровь. Марго бессильно сжалась в комок, понимая, что лучше не двигаться, но одновременно чувствуя ноющую боль в ранах, жар и сменяющий его сильный озноб от лихорадки. Если бы огонь Скалистого Серебристого Дракона уничтожил медальон, она бы умерла, едва правда открылась Волан-де-Морту…. Как жаль, что все не так… Она почти провалилась в дрему, когда услышала за дверью тихие шаги. Двое или трое Пожирателей, разговаривая, шли вдоль темниц, Марго удалось различить несколько фраз: — Ты лишаешь себя большого удовольствия. Я вот, к примеру, не упускаю возможности отдохнуть с пленницами, когда повелитель разрешает,— произнес голос, обладатель которого был ненавистен Марго. — Но один раз ты не довел начатое до конца,— грубо хохотнул другой голос,— Марго сбежала у тебя из-под носа, оправданная повелителем. Да и сейчас он не говорил, что ты можешь… — Конечно, нет. Но ведь пытки – это не только действие заклинаний. — Повелитель приказал только Пыточное заклинание применять, Мальсибер,— произнес третий голос, со знакомыми волшебнице нотами холода в глубине,— не думаю, что он тебя похвалит, если ты решишь ее изнасиловать. Понимание того, что говорят о ней, и совсем скоро сюда войдут, чтобы пытать ее, три Пожирателя, в том числе и Мальсибер, породило в душе Марго волну ужаса. Волшебница, превозмогая боль, отодвинулась вплотную к дальней стене, сжалась в комок, постаравшись максимально закрыть лохмотьями тело…. И, едва скрипнула открываемая дверь, увидела силуэты Пожирателей в дверном проеме. — Повелитель не преувеличивал, говоря о многих пытках,— протянул Мальсибер, шагнув вперед,— ее раны кровоточат и сейчас…. Только вот все не видно из-за этих жутких лохмотьев. Он взмахнул волшебной палочкой, направляя на волшебницу кольцо огня – в этом кольце она чувствовала еще больший, почти уничтожающий жар, чем от лихорадки до этого – жар, заставляющий ее корчиться и кричать от боли. И когда кольцо угасло, лишь по волнам похоти от Мальсибера поняла, что лохмотья превратились в пепел, и теперь ее тело уже ничто не прикрывает. — Вот теперь намного лучше,— прошипел Мальсибер, сделав шаг к ней. Не способная сопротивляться, Марго лишь сжалась в комок – она понимала, что ее бред скоро претворится в жизнь, и Мальсибера вряд ли кто-то остановит. Смотрела сквозь льющиеся из глаз слезы, как он подходит к ней… — Отойди от моей дочери, Мальсибер,— раздался от двери высокий и холодный голос Волан-де-Морта – маг только что подошел к камере Марго,— она еще не заслужила поругания. Мальсибер был вынужден подчиниться, отойти к двери – а его место занял Волан-де-Морт, что осматривал тело Марго горящим взглядом. Заклинанием он заставил ее встать, приблизился вплотную, глядя в ее заполненные слезами глаза. Прикоснулся к кровоточащей ране на ее груди, заставив волшебницу рыдать от боли…. — Твоя судьба зависит только от тебя, Марго,— прошипел Волан-де-Морт,— поклянешься в верности мне – пытки закончатся. Если нет – Мальсибер лишит тебя чести. — Я клянусь,— произнесла Марго с большим трудом, глядя отцу в глаза,— я буду служить тебе, верно и беспрекословно – только не отдавай меня на поругание… — Меня устроит только Непреложная клятва,— оборвал ее Волан-де-Морт,— а не пустые обещания, что легко нарушить. Ужас завладел душой Марго – она не могла дать клятву, нарушение которой привело бы ее к смерти. Она обязана вернуться к Драко…. Но стать обесчещенной все равно, что умереть…. — Служение тебе лишь отсрочит мою смерть,— произнесла Марго тихо,— ведь ты все равно убьешь меня, когда достигнешь своего. Лучше умереть сейчас. Поток гнева от Волан-де-Морта ударил по ней, уязвив, волшебница упала, больше не в силах стоять… — Можешь насиловать ее, Мальсибер,— услышала она шипение отца,— может, так она начнет ценить жизнь… Понять, что случилось дальше, Марго так и не довелось – все окружающее ее померкло, и она потеряла сознание… … Очнувшись после пребывания в беспамятстве, Марго поняла, что лежит в своей комнате на кровати, и раны на ее оголенном теле нестерпимо жжет. Чуть приподняв голову, волшебница увидела склонившегося над ней Снегга – он обрабатывал ее раны чем-то целебным и невероятно жгучим. — Северус…,— прохрипела она, едва сдерживая крик боли,— мне это не снится? Я вправду больше не в темницах? Он не ответил – словно разговор с ней мог помешать его работе. Марго, вознамерившись повторить свой вопрос, обнаружила, что не может говорить – видимо, за все пытки она окончательно сорвала горло. Впрочем, не до конца – когда Северус, перевернув ее на живот, начал обрабатывать раны на спине, волшебница закричала так истошно, словно ее вновь пытали – столь большие мучения причиняли ей, казалось бы, легкие прикосновения рук Снегга. — Потерпи, Марго,— прошептал Пожиратель, максимально нежно касаясь ее ран,— мне необходимо залечить все твои раны. Особенно здесь, на спине – они в крайне запущенном состоянии. Марго чувствовала это – и рыдала от боли, не найдя другого способа выразить свои страдания. Те минуты, которые понадобились Северусу для лечения ее ран, показались волшебнице вечностью, а момент, когда боль ушла, оставив лишь свои отголоски в местах ран – невероятным облегчением. Северус вновь перевернул ее на спину, и, убрав заклинанием кровь с простыни, осторожно накрыл Марго одеялом. — Почему вы использовали только мазь?— спросила она тихим голосом,— в прошлый раз вы лечили меня чарами… — Повелитель пытал тебя в течение 10 дней, нанося все новые и новые раны,— откликнулся Северус, глянув на Марго с затаенной болью в глазах,— постоянно использовал Исцеляющие Чары – но они в последние дни имели все меньшее действие, отчего твои раны расходились все больше и больше. Сегодня они разошлись все разом – оттого ты и потеряла сознание. Пока я доставил тебя сюда, чтобы вылечить по приказу повелителя, ты потеряла много крови, я и не думал, что ты очнешься сама… — Значит, Мальсибер не насиловал меня?— спросила Марго с затаенным страхом в голосе. И облегченно вздохнула, увидев, как Снегг покачал головой. — Повелитель отменил свой приказ, едва увидел, что ты потеряла сознание, и все твои раны разом открылись. Поручил мне доставить тебя в комнату, вылечить…. Я позабочусь о твоих ранах и постараюсь как можно быстрее залечить их. Марго слабо улыбнулась, собираясь поблагодарить Северуса – но он уже повернулся к ней спиной, исчез из виду, отойдя вглубь комнаты. Она почувствовала, что засыпает, закрыла в изнеможении глаза…. И, ощутив, как на ее горящий лоб опустился прохладный компресс, невольно открыла глаза вновь. — Вы так заботитесь обо мне, Северус,— прошептала волшебница, глядя в глаза Снеггу, что сидел возле ее кровати,— уже который раз лечите меня…. Словно любящий отец, которого у меня никогда не было… Выражение лица Пожирателя не изменилось – но волшебница почувствовала теплоту его души, его любовь к ней… — Хотел бы я быть твоим отцом,— произнес Северус тихо,— тогда твоя жизнь была бы иной…. Ты не испытала бы тех страданий, что тебе пришлось пережить…. Я бы смог тебя защитить…. Сделал бы это даже ценой своей жизни… Он замолчал, отведя взгляд – словно понял, что сказал слишком много. Взял с ночного столика кубок с мутной жидкостью, протянув его Марго. Волшебница узнала кровевосстанавливающее зелье, но выпила его, несмотря на противный вкус – знала, что оно ей необходимо. И, едва сделав последний глоток, поняла, что погружается в сон….